Закопали

Хоронили полковника в отставке. Старость… Ветеран Вооруженных Сил России два года не дотянул до шестидесяти. Говорят, неплохой был человек, но утверждать не берусь – не знал его даже отдаленно. Не встречались мы с ним при жизни, не запомнился он мне. А вот похороны запомнились почему-то. Серый промозглый день в конце марта. Офицерский клуб. Прощание с покойным. Мы – в почетном карауле. Приглушенный свет огромных «театральных» люстр. Родственники, друзья и знакомые. Много.

Вынос тела. Тяжелый гроб несут шестеро солдат-срочников. Еще двое несут натянутую алую ленту с наградами, которых неожиданно много. Еще двое выносят крышку гроба. Дальше – венки, их уже несут офицеры гарнизона. Друзья и родственники мнутся в стороне. На лицах – откровенная скука. Почему-то тогда вспомнились похороны в родне – как молча и не сговариваясь лучшие друзья и ближайшие родственники умершего брались за гроб. Проводить в последний путь – честь. Если тебе не доверили этой чести, значит, ты когда-то крепко провинился перед покойным.

Кладбище. Естественно, могилу копали солдаты. Могильщику ведь надо платить, да еще бутылку поднеси. А тут – по команде сверху пригнали пацанов. Гроб в могилу опустили на брезентовых лентах они же. Под заунывный плач труб военного оркестра. Мы выполнили три положенных залпа из автоматов (холостыми – кому доводилось чистить после этого оружие, тот поймет, что мы тогда думали про всю эту церемонию). Если честно – последний салют «прошибает». Мощный ритуал, в плане энергетики. Громкий, хорошо поставленный, но самую малость срывающийся голос начальника караула: «Э-эскоооорт! К последнему салюту! Заааалпом – пли!!!» Невольно слезы наворачиваются на глаза. Был человек – и вот уже ушел. Но если бы тебя так провожали ЗАСЛУЖЕННО, ты бы мог гордиться не напрасно прожитой жизнью.

Гадал, кто из толпы родственников первым кинет в раскрытую щель могилы горсть слегка оттаявшей земли. Не дождался. Никто. По команде какого-то незнакомого капитана бойцы начали лопатами забрасывать внутрь песок и глину. «Ритуаловский» мужик в спецовке помог установить и выровнять памятник из дорогого красного гранита. Не дожидаясь окончания, «гости» потянулись к автобусам, где была водка и закуска. Оркестр споро собрался и укатил восвояси. За ним уехали и мы – чистить автоматы. Было противное, но привычное для военнослужащего ощущение, что нас использовали и забыли.

Но мы – это мы. Приказали – делай! Для нас, как и для тех, кто копал могилу, кто таскал на себе гроб, это ничем не отличалось от обычного наряда на работы. Цинично, но нам что уголь разгружать, что ЧУЖОГО покойника… А вот родственники и друзья – тех я до сих пор не понимаю. Ну неужели приятно, когда дорогого человека хоронят подневольные люди, которым он до лампады? Более того, они про себя ругают его всякими нехорошими словами, потому что у кого-то пропало увольнение, потому что гроб тяжел («хорошо кормили, бля, урода!»), потому что земля под ногами скользкая («не навернуться бы с этим ящиком!»), потому что автомат, недавно вычищенный почти до идеального состояния, загажен холостым выстрелом… Что это такое – извечная привычка к «халяве» со стороны безотказных солдат? Или просто равнодушие к своему покойному деду, отцу, брату, другу? Неважно, кто закопал, главное – закопали?