Память

Таня проснулась рано. За окнами едва начало светать, а из бабушкиной комнаты лился свет крохотного ночника. Таня спустилась с кровати,  потихоньку отодвинула дверную шторку, пригляделась.
Бабушка сидела за столом, чуть слышно всхлипывала, то и дело вытирала со щек слезы.
- Ты чего? – подкравшись к бабушке, спросила Таня.- Ты чего плачешь?
- А это я, Танюша, свого папку вспомнила, – грустно ответила бабушка. – Полезла в комод за документами и вот… Нашла.
На столе лежала маленькая фотография и потрепанный клочок бумаги.
- Что это? – спросила Таня.
- Фотокарточка и похоронка.
- Как это похоронка?
- А это, Танюша, извещение о смерти. Письмо такое недоброе, что, мол погиб ваш солдат в бою за Родину. Папка мой совсем молодой был, а я совсем маленькая, как война началася. В самые первые ее деньки папка и погиб. Только и остались мне в память о нем фотокарточка да похоронка. Как достану их, так слезы  и наворачиваются.

Таня слушала бабушку внимательно, вспоминала, как дедушка ей о войне рассказывал, как дядя Гриша рассказывал и старенькая баба Полюшка.
- Война, Танюша, это очень страшно, - продолжала бабушка. – Упаси, Господь, нас от нее. Упаси, Господь.
Таня слушала и слушала, перебивать не решалась.

- Ой, - спохватилась вдруг бабушка, – что-то я тут расплакалась, всю фотокарточку слезами замочила.
Она вытерла платком слезы, аккуратно сложила похоронку и вместе с фотографией, завернув в белую тряпочку, убрала в комод.

- Бабушка, - подумав, сказала Таня, – не доставай их больше!
- Кого их?
- Да письмо это недоброе и фотокарточку. Не доставай и о папке своем вспоминать не будешь, и о войне вспоминать не будешь. И плакать не будешь. Не хочу, чтобы ты плакала.
Бабушка замерла, посмотрела Тане в глаза:
- Знаешь что, Танечка, – серьезно произнесла она, – дело ведь не в похоронке и карточке. Дело в нашей памяти о людях близких и родных. А памятью о них, Танюша, нужно дорожить.
- Как  дорожить?
- Помнить, не забывать.
- А я о тебе, бабушка, всегда помню. И о дедушке помню. – громко сказала Таня.
Бабушка засмеялась, обняла Таню, расцеловала:
- Дай-то, Бог, чтобы ты нас, Танюша и опосля вспоминала и желательно добрым словом.