Без лица

                Без лица
- Доброе утро, крошки!
Две пожилые леди в халатах недоброжелательно подняли головы. Глядя на эти покорёженные годами уставшие лица, не каждый бы смог пройти с улыбкой. Почему? Рассудите сами: двое дряхлых старушек либо с презрением, либо с полным равнодушием наблюдают за суетливым настоящим, гордо вспоминая ясное и веселое прошлое, когда они…С ними считали за честь (ну, или они так думают) здороваться такие люди! А сейчас – уборщицы! Эх…
- Клава, глянь, натоптал уже, ирод! Никакого уважения, что б тебя…
- Женя, ну чего ты, уймись! Человек на работу идет, каждый день такой страх видеть.
- Чего ему не спиться в 6:00 утра?  Страх, страх…Сами виноваты! Развели бардак, вот воспитывали бы по старинке и никто из-за достатку не казился. А то: «порше каени» всякие, «сталкеры», на хлеб зарабатывать не умеют. Вон на завод лучше шли бы.
Знакомые образы? Наверняка, большинство людей, идя утром на работу, не раз слышали такое привычное «бу-бу-бу» от сидящих на лавочке, елозящих тряпкой или стоящих у магазина (за 15 минут до открытия!) бабулек.
У многих это вызывает раздражение.
Высокий, чисто выбритый мужчина в костюме и с папкой в руках неторопливо продолжал подниматься по винтовой лестнице, с улыбкой смакуя утренний ритуал. По дороге до своего кабинета он уже привычным ловким движением вынул магнитную карту и провел в разрезе  замка. Затем шестизначный шифр, сигнал и – двери открыты. Во всем здании существует единственная система защиты подобного типа (да и вообще система защиты) и, конечно же, у него. Хлопок в ладоши – свет, огромная плазма с новой саунд-системой, электрочайник и компьютер включились. «Зажрался, гад! – подумал герой нашей истории голосом бабы Жени. – Милые дамы, вы пропустили мегабайты информации, жаждущие обсуждения. Достойное жильё для стареющего шизофреника!»
Он давно уже понял, что информация управляет миром. Следовательно: ты управляешь информацией – ты управляешь всем (простая причинно-результативная связь). Многие готовы платить, он готов брать, делая тем самим ещё и огромное одолжение. Каждый играет свою роль в жизни, что ж, его роль такова! Пройдя мимо стола, загруженного папками, мужчина открыл двери и привычным движением накинул пиджак на мягкое кресло возле стола своего рабочего места. Затем сигара, стакан с коньяком из сейфа.
Запищал компьютер, засветился экран с надписью «начать автонабор, ОК?» Сигара опустилась в пепельницу, небрежным движением руки он нажал на Enter – программа запустилась. Из громкоговорителя офисного телефона начали вырываться гудки: « ту-ту-ту… Алло! Ты часы не наблюдаешь? Какого черта?»
- Уволю, несмотря на твои положительные наклонности! Я тебя жду, детка, одевай свою целлюлитную попку и бегом на рабочее место.
- Старый осёл! Сегодня же суббота! Какие же вы, мужики, тупицы!
- То есть шанса ты мне не оставишь? Ладно, Света, у меня новости. Первая – новое дело и новый стажер спец.служб ( вроде девчонка – отличница по военной и психологической подготовке) уже на полпути в мой офис.
- М-м… Симпатичная?
       - Это была плохая для тебя новость. Судя по досье – с традиционной сексуальной ориентацией.
- Ну-у-у… - крайне недовольно протянул голос с того конца телефонного провода, - Я вас слушаю Давид Карлович.
- Вторая – скоро твой отпуск! Так что будем общаться исключительно на расстоянии, тем более, что я уезжаю в Евпаторию и мне нужна будет верная помощница с доступом к моей базе данных.
- Неужели за 15 лет нашей с вами совместной работы я не заслуживаю полноценного отпуска? А?
- Как хорошо, что у тебя нет комплексов по поводу своего возраста…
- Кх… М-да…
- Ну, подумай, кому я ещё так доверяю?
- Это ты о сейфе с двойной системой защиты?
- Нет, это я о твоем рабочем месте (кстати, заваленного вчерашней работой) в пределах моего кабинета за входной системой защиты!
«Ту-ту-ту», что можно вполне считать окончанием милой беседы.
Тихое однообразное уединение продолжалось не долго, но за это время Давид успел просмотреть новости по всех телеканалах и дотянуть свою сигару, затем стакан и остатки дорогой сигары возвратились на своё прежнее место в сейф. По законам офиса жалюзи на всех окнах рабочего места шефа опустились, готовясь к приходу гостьи. Но для него всегда существовала лазейка даже в этом законе – жалюзи никогда не закрывались до конца. Зачем? Это было своеобразное хобби: наблюдать за движением зевак по ту сторону, за их возрастающим интересом, оценивать и анализировать для себя характер большинства на сегодня встреч.
Вот двери хлопнули, и появилась женщина 40 лет с короткой стрижкой, умеренным макияжем и … в спортивном костюме. Мужчина вышел из кабинета и улыбнулся:
- Доброе утро, Светлана! Как Вы прекрасны сегодня! – отметив про себя: «Умница! Вот такое получите – распишитесь, ожидаемая реакция ».
- Доброе утро, Карлович! – с улыбкой протянула женщина.
Может быть, их диалог был бы бесконечен, но двери опять открылись, и появилась молодая девушка в очках и деловом костюме. Не заминаясь и не останавливаясь, она прошла мимо места секретаря и протянула руку мужчине.
- Здравствуйте, меня зовут Екатерина Фёдорова, Вам должны были звонить по поводу меня.
Давид молча подошел к Светлане, мимо стоящей гостьи.
- Что-то рано я сегодня пришел, принеси мне, пожалуйста, кофе. Никого не впускай! Я жду специалиста из отдела криминалистики.
Секретарь еле заметно ухмельнулась и провела босса за дверь глазами, продолжая разбирать гору бумаг, затем налила кофе и взяла какое-то письмо со стола.
- Как он и просил. Кстати, там ему очередная анонимка, угроза, наверное. – И, вручив соответственно всё в обе руки стоящей посередине офиса девушки, спокойно села на свое рабочее место. – А Вы к кому, девушка?
Но Катя готова была к такому приёму.
- Я из отдела криминалистики, сообщите, пожалуйста. – Спокойно продолжила она (ещё бы,  2 года психоподготовки).
- Ой, простите ради Бога! – так же спокойно ответила секретарь (ещё бы, 15 лет работы с Давидом!), - он Вас ждёт.
Катя постучала в двери кабинета и вошла, поставив содержимое рук на стол.
- Девушка, Вам не кажется, что костюмы немного не удобны для поездки в поезде?
- Давид Карлович, можно присесть? – спросила она и, подождав одобрителього кивка, уселась в кресле напротив. – Вы немного не угадали! Дело в том, что моя и впоследствии Ваша поездка – это перелёт первым классом.
- Не-е-ет, как Вас, кстати?
- Катерина Фе…
- Так вот, Катя, моё присутствие на месте преступления излишнее. Все материалы, милочка, наверняка у тебя в папке аккуратно сложены и отдублированные предварительно на магнитный носитель, не так ли? Наперёд предупреждаю: у меня в кабинете действует правило – ты или перестаёшь умничать, или возвращаешься домой с известием о провале дела. Судя по твоему растерянному виду – дело у тебя первое. Первая практика после годов мучительной теории? А пока я буду знакомиться с предоставленными тобой материалами, советую приобрести более удобный для поездки костюм.
- Но почему не самолет? – все-таки возразила, слегка покрасневшая Катя.
- Зайчик, мне нужно время, чтобы сопоставить преступление с серийными случаями, отделить психологически значимые для преступника ранения от физически необходимых для совершения убийства (если оно предполагает для него психофизическое искусство). И, наконец, стать единодумцем маньяка или даже стать им на время. Кстати, Света знает парочку подходящих магазинов – советую обратиться.
- Уже идти что ли? – совсем обескуражилась девушка, протягивая папку на стол.
- Ну что с тобой делать? Конечно же, милочка, и мне пару шмоток купите, она знает мой размер. Можете принести сюда и всё перемерять, это доставит удовольствие не только мне, но и этой стареющей лесбиянке. – Заметив широко раскрытые от негодования глаза, Давид добавил: - Да я стараюсь нащупать «аппетитные» стороны твоего характера. Так что давай-давай, поднимай свою попку и не мешай мне уже!
«Что делать? – металось молнией в голове у Кати. –  Идти или не идти и показать, что я тоже чего-то стою. Стоять на своей позиции? Нет, идти и по дороге обдумать тактику общения в поезде, это где-то 2 – 3 дня, если в Москву не ехать».
- Может Вам понадобиться номер моего мобильного?
- Катенька, мобильный номер указан в анкете, всё?
- Да, да, Давид Карлович, не буду мешать. – Вежливо и очень спокойно попрощалась девушка.
Давид демонстративно разложил фото на столе и начал что-то просматривать в компьютере. По другую сторону прикрытых дверей и полуопущенных жалюзи  происходил содержательный и суховатый разговор. Затем девушка и секретарь удалились.
Давид крайне не любил зевак потому, что считал их не продуктивными информативно в подобных делах. Уже давно он работал абсолютно сам, не считая бесчисленных информаторов и парочки психов, которые с удовольствием выдавали ярких конкурентов - таких же маньяков и психов. Теперь можно не торопиться и спокойно  представлять действия кадр за кадром. Перед ним предстала картина четко спланированной кровавой феерии. «Как-то все четко, очень даже аккуратно» - подумал он про себя.
Затем набрал номер телефона и сдержано ответил на приветствие:
- Здравствуй, Виктор. Вопрос к тебе профессиональный.
- Ну.
- Куда проще всего ударить в тело человека, чтобы вышло больше крови?
- Это ты в Евпаторию собираешься что ли?
- Угу, какие умные у нас пошли патологоанатомы!
- Ну, по крайней мере, телевизор смотрим. Так вот, если он (или она) жаждал крови – удар в живот и ещё парочку в печень. Тогда кровь густая и черная…
- Почему не в горло?
- Не перебивай, пожалуйста! Так вот, если в горло, фонтан будет сильный и не направленный, смерть очень быстрая, ну разве что трупов коллекционирует.
- Из какого органа проще всего спустить кровь без особых утрат?
- Из сердца – самый простой и сложный хирургический способ.
- Спасибо, приеду – сочтемся. – Давид положил трубку и сделал заметку карандашом: «владеет жизнью, контролирует её, владеет кардиохирургическими профессиональными навыками». Затем записи начали появляться и зачеркиваться одна за другой: «общее в жертвах: возраст – нет, пол – нет, социальное положение – нет, семейное положение, перенесенные операции или национальность – нет»,  «повреждения на теле: рана маленького диаметра в районе сердца, след от укола в районе шейной артерии, швы на половых органах – отрицание сексуального мотива».
Сложилась первая картина, первый черновой образ – профессионал наблюдает за угасанием жизни без мотива мести, без попытки дать зачатки новой жизни, аккуратный бескровный лабораторный эксперимент.
- Что там, в базе данных?
На рабочем столе компьютера начали появляться файлы, затем фотографии с комментариями и заметками. Еще часик поисков и сопоставлений пролетел.
- Нет и нет. Вот блин, за все 20 лет практики ни одного совпадения, ни одного намека на травмированное детство, ни одного лишнего движения, детали и даже капли крови! Кто же ты, кто же ты? Сексуальное отрицание у мужчин и женщин… М-м-м… Пора для перерыва. Где же вы, женщины?
Давид неторопливо откинулся на спинке кресла, сложил документы, ноутбук, заметки, сигары. Прошло совсем немного времени и появились две мило беседующие женщины в джинсах и бобках.
«Сейчас начнётся», -  подумал про себя Давид и, нарочито выдохнув, закрыл жалюзи.
Девушки улыбнулись друг другу.
- Карлович! Все шмотки упакованы, сумки готовы, билеты и через час отправление. Вызывать такси? -  грубо кинула Света.
- Зачем такой шум, я уже иду. Закрой тут все.
- Удачного пути. – Бросила вслед уходящему мужчине Света, затем быстро обернулась и обняла Катю: - Звони, если передумаешь.
  - До встречи. – Ответила та.
Катя вышла следом за ёё будущим гуру и чуть не зацепилась об швабру какой-то бабули.
- Ой, извините!
- Расходились тут… - пробурчала та в ответ.
- Хи-хи-хи. – Послышалось на нижней площадке.
Вот так заканчивался первый день знакомства будущего эксперта-криминалиста и легенды мира маньяков и серийных убийц, грозы буйно помешанных криминальных элементов.
- Катюша, расскажи что-нибудь о себе.
Уже усаживаясь в такси, девушка начала рассказ:
- Родилась в провинциальном городке, выросла в благополучной семье…
  - Что-нибудь не из досье. – Грубо прервал Давид. – На железнодорожный, пожалуйста. – Обратился он к таксисту.
- Даже не знаю, спросите конкретнее.
- Почему?
- Почему такая профессия? Да… В моей жизни не было ни убийств близких, ни унижений. Я – отличница, может и не с самым простым характером. Не могу даже объяснить сама, просто очень интересно и я думаю, что могу достичь много, понимаете?
«Немного заученный ответ, девочка явно подготовилась, но впереди ещё долгая дорога», - отметил про себя Давид.
Его уже несколько часов подсознательно мучил вопрос – почему такая, абсолютно позитивная, девочка имеет такую агрессивную наколку, край которой красно-желтым концом иногда появлялся из-под длинных рукавов на запястье. Наколка в его понятии появляется у подростка всегда в связи с импульсом, то есть с одномоментным сильным желанием (ненависть, страсть, страх перед собственными комплексами и т.д.). Но дорога только начиналась, а тем для обсуждения было слишком много, тем временем машина остановилась и таксист взял, согласно счетчика, соответствующую плату (естественно без сдачи). До поезда оставалось ещё 30 минут и провести его  с удовольствием можно было усевшись в деревянные стульчики местного кафе, потягивая неплохой еспрессо.
- Что ты думаешь по поводу нашего дела? – Краем глаза Давид наблюдал за реакцией на явно выделенное слово «нашего».
- Дело интересное, но лишено логики. – Сказала как можно спокойнее Катя, хотя адреналин настойчиво учащал пульс, ведь Давид Карлович уже несколько лет был идеалом – недостижимой целью, гуру. И вот такая удача узнать его как человека, дотронуться до легенды, по чьим книжкам она день за днём познавала этот мир «страшный и увлекательный. И тут «наше дело», «твое мнение», но она была готова к этому моменту и продолжала спокойно, ровно.
- Вид последней жертвы с открытыми глазами будоражит, то есть убийца стремился вызвать реакцию, донести что-то очень эмоционально важное. Может какое-то страйк-послание и может даже подсознательно. Есть ещё одна деталь – точные ровные раны без следов ДНК, для каждого случая – свой острый и ровный предмет, выбираемый с явным хладнокровием. Убийства серийные, но жертвы не имеют общих точек соприкосновения, что-то здесь явно не вяжется, но что?
- Хм, достойное объяснение – «твердая 4». Обычно такими предметами пользуются профессионалы и дорого продают при этом органы (в данном случае жизненно важную жидкость), это может быть доктор с наследованием какого-то книжного маньяка. Есть очень важное обстоятельство – сексуальное отрицание, если он дарит жизнь более достойному, консервируя кровь, то зачем отрицать жизнь путем естественного зачатия – перворожденного инстинкта? Может убийца считает себя некоей неземной сущностью, а может просто водит нас за нос по основам известных теорий. В любом случае у себя в голове он выше и сильнее, умнее, значит, его легко уличить в идеальности, ведь отсутствие улик – главная улика. Катюша, ты меня смущаешь и у тебя чай остыл, кстати, подали наш транспорт.
Катя нехотя поднялась и решительным шагом направилась в камеру хранения, отмечая про себя явное превосходство логики и опыта старого учителя. Давид дотянул чай с жасмином, хотя первая кружка кофе с корицей ему понравилась больше и пошел вслед за спутницей. Суета с благоустройством в купе прошла на удивление быстро во многом благодаря организованности и холодному уму его новой помощницы. Укладывая вещи на полку и неторопливо сбрасывая верхнюю одежду, он всё же ожидал увидеть яркую картинку на руке спутницы, но девушка не спеша удалилась в уборную с какой-то одеждой в руках. «Вполне предсказуемо» - отметил про себя Давид и воспользовался моментом для переодевания.
Дорога оказалась скучной и слегка затянувшейся, «гуру» привык все-таки к сексуальному влечению и обожанию, но не получил даже намёка на это. Какая-то уж слишком отличница ему попалась: холодная и рассудительная, никакой лишней темы кроме убийства не прозвучало. Почти никакой личной полезной информации, ну что же, для общего дела это очень даже хорошо. В последний день поездки Давид перестал скрывать усталость и спросил в лоб:
- Катя, а что это за яркое такое художество, что это мотивировало тебя к такому поведению, если объективно? – Он не стесняясь снял с девушки кофточку и повернул к себе руку с яркой татуировкой в виде феникса.
Девушка покраснела от неожиданности, но теперь скрывать что-то было бы бесполезно. Давид же обратил внимание на другую почти незаметную отметку на грудной клетке с левой стороны (шрам от прямого переливания плазмы в область сердца). Катя не могла не заметить удивленного взгляда, рано или поздно ей все равно пришлось бы объяснить, поэтому она неторопливо подтянула майку с кофтой, хотя Давид уже сам почти вернул их на прежнее место. Он и сам не ожидал, что поставит девушку в такое не ловкое положение.
- Пойду я покурю. – Сказал Давид и вышел, дав девушке шанс подготовиться к предстоящему рассказу, но Катя не дала ему закрыть дверь и за руку затянула в купе.
- Этого действительно нет в досье, я не люблю когда, люди проявляют ко мне излишнюю жалость – профессионал должен быть хладнокровным и неуязвимым. Именно поэтому авария на авто моего друга и его искалеченное тело, состояние на грани комы и другие эмоции должны были остаться неизвестным фактом. Сначала вроде бы всё удавалось: ему поставили механические протезы, шрам затянулся, всё, казалось бы, встало в норму, но у жизни свои правила, и мы всё равно расстались. Этот феникс – символ силы моего характера, как знак самой себе, что я другая, такая же холодная, непроницаемая и хладнокровная, как Михновский Давид Карлович.
- Н – да, чем не тема для разговора, здесь все-таки есть кафе-вагон как раз для таких случаев. – Давид пропустил девушку вперед и закурил сигару по дороге, дойдя до места, мужчина заказал кофе, два кусочка клубничного пирога и вопросительно поднял бровь.
- Спиртное? – Катя отрицательно покачала головой. – Ну что же, я думаю, что пора ошарашить тебя рассказом о своей жизни и о моментах человечности, а так же эгоцентризме. Это будет справедливо, мисс «Феникс», откровенность за откровенность. И так, я не был женат только потому, что слишком долго совращал женский пол (кстати, Светка стала единственным жестким исключением) и ужасно разленился, стал понимать, что в следствии отношений всегда появляются детки – такие прекрасные причины не спать по ночам и не успевать заниматься профессиональной деятельностью. Банально, правда? Операций, шрамов, тату нет. Каких-то вопросов о моей скучной и однообразной жизни не возникло?
- Может, поделитесь секретами понимания моральных уродов, наверное, телепатия или ещё что-то?
    - Ха-ха! – Давид громко рассмеялся и широко улыбнулся впервые за долгое время их совместного пребывания. – Нам пора в купе, скоро собираться.
Лёд тронулся, Давид даже начал симпатизировать этой юной и вполне человечной  леди.
- Последний вопрос, Катя: ты же прекрасно понимаешь, что переливание крови или её части имеет непосредственное отношение к нашей кровавой истории, и ты думала, что это обстоятельство не всплывёт в бархатный сезон в Евпатории? Что, Катя, боишься стать слабой?
- Я думала, что это заставило бы вас отвлечься от дела и подозревать меня или искать в поступках особые эмоции в нашем деле.
- А в данный момент ситуация сложилась лучше, да? – с этими словами Давид встал, отодвинул свой стул и затем стул мисс «Феникс».- Думаю, что нам пора.
Дойдя до своего купе, каждый из них занялся упаковкой своих вещей. Катя приоткрыла окно и из привокзальной зоны послышались такие знакомые фразы: «Хачапури, свежие чебуреки, восточные сладости».
«Все-таки что-то будет жить вечно» – подумал про себя Давид и вышел в вагон, чтобы дать девушке возможность привести себя в порядок. Объявили конечную станцию, уставшая и предвкушающая морской бриз проводница медленно и меланхолично объявляла, предварительно стуча и открывая двери:
- Евпатория, остановка через 15 минут.
Вагон заметно преобразился: люди поделились на тех, кто курит и тех, кто тщательно пакует вещи или марафетится. Время пролетело быстро, поезд остановился и двое в дорогих спортивных костюмах уже пропустили всех пассажиров, сошли на «твёрдую землю».
- Боже ж ты мой, Давид, старый ты хитрый еврей, говорят, неплохо устроился! – к ним поспешно приближался невысокий мужчина в льняных тонких штанах и футболке цвета «хаки». Катя вопросительно подняла бровь.
- Да и ты, говорят, неплохо – капитан или уже полковник?
- Не мгу, извини, сообщить (спецслужбы, сам понимаешь), но курирую это дело все-таки я (тебе повезло, правда). Кстати, это та самая «краснодипломщица» Екатерина Фёдорова? Наслышан. – Мужчина протянул руку. – Владимир, и можно на «ты».
-  Тогда, Катя.- Протянула руку девушка.
- Владимир, Виктор тебе уже звонил?
- Да, твоя версия интересна, но очень-таки сложная: найти такого рода профессионала или даже не сложившегося хирурга, или самоучку такого уровня, ну, в общем, сам понимаешь, что ты здесь надолго. Предлагаю тебе своё убежище за территорией города, это двухэтажная дача и красавица жена. Ты как?
- А где же твои колёса? Дай угадаю, это «порш» - нет, «тойота» - нет, значит, какой-то внедорожник и скорее всего «ровер», да?
- А ещё жене 25, ну как я, дал?
- Друг мой, я всегда в тебя верил, хоть кто-то устроился.
- Ну, всё-таки 6-той десяток – не молоды уже. – И, подмигнув, взял ношу из рук девушки. – А шашлычок же, дружище, сигары не найдётся?
Катя с радостью двинулась  вслед за мужчинами – ей уже надоело слушать то, что она не совсем понимала. Всю дорогу к даче с лазурным берегом мужчины свободно и весело общались о былом прошлом. У Кати всю крутилось в голове одно и то же: «Он мне не доверяет, наверное, это нормально, но почему?» А ещё ей ужасно не хотелось искать общих тем для общения с какой-то пышногрудой блондинкой, не смотря на почти ровесничество. Голова все равно пустая. А какая ещё могла бы согласиться на этот во всех отношениях не равный брак?
Машина плавно подъехала к коттеджам, по самую крышу тонущих в обильно поливаемой зелени кустов и деревьев. Карл улыбнулся про себя – он ничего другого не ждал от скромной двухэтажной дачки, осталось познакомиться с девушкой 25-летнего возраста.
- Посмотри, какая красотища, посмотри какое сочетание строений и природы! Теперь ты понимаешь поспешность и важность дела, ведь такие доходы не могут просто так утечь из казны, поэтому, ты законно можешь рассчитывать на нового железного коня по окончанию. Кстати, а помидорчики у нас свеженькие, квашенные и всё ручками моей жены. А ещё есть огурчики, виноград, сливки, персики, удивлён?
- Ну немного. – У него в голове не складывалась мозаика общей картинки образа жены - пустышки, Всё смазалось, интрига возросла. Тем временем спутники остановились, ворота плавно открыл элекртодоводчик.
- Предлагаю покинуть транспорт и пройтись немного. Серёга, заведёшь в гараж и вещи в гостиный домик занесёшь, спасибо! – обратился Владимир к гладко выбритому мужчине, стоящему за воротами в строгом костюме. – Ну что, коротко осмотрим владения?
Все трое медленно двинулись к самой большой постройке из красного кирпича с кованной альтанкой, андулиновой серой крышей и каменным фундаментом, который выдавал наличие винного погреба в доме. Они прошли по брусчатой, выложенной  в виде мозаики дорожке мимо теплиц, оранжереи, китайской беседки с виноградом и цветами. Недалеко дымил мангал и звал к себе. Маленькое путешествие закончилось возле деревянной двери с витым крыльцом. «Дин-дон» - прозвучало за дверью.
На крыльце появилась фигура девушки и двое позади хозяина застыли в недоумении.
- Моя Маринка! – самовлюбленно проурчал Владимир.
- Я так полагаю, что Вы – Давид, а Вы – Катерина? Очень приятно. – Девушка протянула  руку, Давид поцеловал её и отошёл, предоставляя Кате шанс для рукопожатия, что она и сделала.
- Оставили формальную часть позади? Что ж, располагайтесь, проходите, пожалуйста!
Девушка проследовала  в гостиную. Она выглядела на свои года. В спортивном костюме, коротко остриженная брюнетка в очках с тонкой позолоченной оправой и изумрудными зелёными глазами. Рост тоже был средним – где-то 1 метр и 70 сантиметров и фигура отличалась аппетитными формами без намёка на полноту. Это, в общем, была полная противоположность образу, который сложился во время поездки с другом в джипе, исходя из восторженных рассказов Владимира. Марина остановилась и обернулась к гостям посреди комнаты, напортив огромной картины, где был изображен Крым, тонувший в редкой зелени.
- Предлагаю сначала «пикничок» во дворе, а затем уже и вещи разложите – Вова приготовил вам гостиный домик. Он очень уютный, там все удобства, а главное – полная тишина и уединение. Катюша, помогите мне, пожалуйста, на кухне!
- Конечно, Марина, пошли!
Давид потянул друга во двор к заветному мангалу и кастрюльке с заквашенным мясом, одиноко стоящей на деревянной скамейке. Через пару минут уже знакомый Серёга принёс им 2 бокала и ведёрко, наполненное льдом с бутылочкой «Шардене», коротко добавив:
- Марина Павловна просила передать.
- Спасибо, Серёга, вещи уже перенёс?
- Да, Владимир Семёнович, я вам ещё нужен сегодня?
- Нет, думаю, до вечера можешь быть свободен.
Мужчина чуть заметно поклонился и ушёл. Друзья начали нанизывать кусочки мяса, изредка перебрасываясь улыбками и колкими фразами, затем разместили их на мангале и уселись с вином и сигарами.
Девушки в это время возились на кухне.
- Ну что, Катя, давай на «ты»?
- Думаю, что да.
- Ты, наверное, думаешь: «что её связывает с этим мужчиной?» Ответ очень прост – работа, то есть мы познакомились на работе. Помой помидоры, пожалуйста, пока я займусь нарезкой.
-Угу. – Катя заметно расслабилась, ведь какая-то непонятная симпатия – родство душ что ли, почти сразу  проявилась у  неё к Марине. В этой женщине чувствовались такие черты характера, как ум, сила воли в сочетании с не прикрытым шармом дикой кошки.
- Так вот, - продолжила хозяйка. – Я – следователь УМВД и Владимир, как ты уже понимаешь – тоже. Не буду вдаваться в подробности  и скажу прямо, что это был служебный роман. А у тебя есть кто-то?
- Был, но я пока хочу достигать всего сама на выбранном мной поприще. Не могу себе позволить рисковать чем-то или кем-то дорогим для меня, понимаешь?
- Ясно, а твой идеал на выбранном поприще, конечно же, Давид? – Катя запнулась, а Марина улыбнулась широкой белоснежной улыбкой. – Каждый выбирает свой путь, кстати, мы уже закончили. Пошли слушать о героическом прошлом этих старых волков?
- Хм, да уж! – искренне улыбнулась Катя.
Девушки вооружились тарелками, и вышли во двор к мужчинам.
- Богини!!! – проревел уже изрядно выпивший Владимир. – Мы заждались, вспомнили уже вообще всё прошлое, теперь можете расслабляться с нами и мирно вести светскую беседу.
- Что, так быстро? Не много же было в вашем прошлом! – съёрничала Марина автоматически подмигивая Давиду.
Давид улыбнулся и перевёл взгляд на заметно утихшую Катю – её взгляд выдавал глубокий транс, она была где-то не здесь, и мыслей в её голове роилось около миллиона. Девушка потягивала вино из стоящего перед ней бокала.
- Думаю, что вывести вашу спутницу из своего задумчивого состояния можно всё-таки поверхностным разговором о деле. – Заметила Марина.
- Я всегда говорил, Вова, что нужно остерегаться умных женщин! – отпарировал Давид.
Катя повернулась к мужчинам:
- Не кажется ли вам, что убийце всё равно в данном случае найдут ли жертву? Странно, но он бросает их где угодно и как угодно, то есть не боится возмездия «Фемиды» - не видит ничего противоестественного в своих действиях?
- Может быть, это не средство публичного самовыражения? Кровь чистая, из сердечной зоны есть каким-то способом передачи, м-м-м… например, искусства. Может кровь оживляет его или её извращённую фантазию. Ну не знаю – картину например.
Давид заметно задумался и изумился: ну, конечно же – это идеальная легенда под это дело.
- Может, я и повторюсь, но Вы чертовски умны, Марина!
- И привлекательная! – добавил Владимир.
- Интересно, моя смекалка не включает меня же в круг подозреваемых?
- А Вам хотелось бы? – Давид заметил удивление и продолжил: - Мариночка, с такими вещами не шутят! Перед вами следователи особо «тяжких» преступлений! – он допил бокал и, подмигнув, поставил на стол перед собой.
В это время хозяин достал шашлык и разложил кусочки по тарелкам. На этой невесёлой ноте деловые разговоры и закончились, продолжали друзья общаться весело и непринуждённо. Когда усталость взяла верх, гости пошли в домик для гостей. Уже перед самыми дверями Давид повернулся к Кате:
- Тебя ничего не смущает в этой Марине?
- Может, умение чётко и быстро мыслить, что я постараюсь сделать уже завтра, ладно?
- А? Да-да, Катя, сладких снов! – двери в комнаты закрылись почти одновременно и уставшие спутники погрузились в тихий приятный сон. Если бы они могли только предположить, что приготовил им завтрашний день и на сколько повернётся вспять их «тихие рабочие будни».
Наверное, каждый испытывал в своей жизни утро после хорошо проведённого вечера: помятые лица в кухне гостевого домика с кружками эспрессо, ленивые приветствия и уступания места в душ. И тут начались телефонные звонки, новости криминалистики, свежие газеты, открытые странички интернета – «смерть…новая жестокая кровавая история… маньяк не останавливается, кто остановит кровопролитие?»
- Катерина, обрати внимание, что всё как-то ускорилось с нашим прибытием? В новостях почему-то никто не вспоминает о наличии нового тела, странно, что об убийстве говорят только из-за наличия огромной белой ткани, пропитанной чьей-то кровью! Но где же факты наличия нового трупа, его-то и нет!
-Ткань всё же большая, здесь где-то 6 литров крови, если пошутить черной строкой, то пошло в расход 2 трупа. Ну, тогда у меня вопрос – где остальная кровь? Всё не сходиться, послушайте (из местной газеты): «…полотно нашли случайные прохожие в 6:00. двое парней во время пробежки спотыкнулись об огромную тряпку, хаотично замазанной высохшей кровью. Очевидцы утверждают, что с 4:00 местные  дворовые собаки устроили громкий визг с завыванием, есть предварительные предположения о перемещении ими полотна…» - процитировала девушка отрывок из газеты.
- Может, мы имеем дело с подражателем? А что, в моей практике подобные случаи далеко не редкость! Услышал, узнал подробности, предположил последствия как славу – работа, в принципе, не плохая и тоже должна выражать нечто, но финальный результат не удался! К тому же его легко будет найти – такие места преступлений, как правило, полны следов и материалов ДНК.
Насытившись фактами, двое вышли из дома, и… Машины, машины, сирены… Давид зацепился ботинком об камень и чуть не влетел в зелень можжевельника.
- Катя?
- Сама в шоке! – вырвалось у всегда сдержанной и рассудительной спутницы. – Просто, видно, спали крепко… Что ж пойдёмте, разузнаем факты?
- Да, было бы не плохо.
Возле дома молча курил серый, как грозовая туча, Владимир. Представительный мужчина в пиджаке покручивал в руках сигару и что-то настойчиво пытался узнать у хозяина, но тот ограничивался четким «да», «нет» и молчанием. При приближении гостей люди в форме разошлись по разным углам, то щелкая фотоаппаратами, то что-то фиксируя в блокнот, измеряя, беседуя, переходя с места на место. Давид понимал, что ничего толком в данной ситуации он от друга не узнает, поэтому просто подал ему руку поздороваться:
- Хочешь, не рассказывай.
- Я не знаю… В новостях... Говорят что Маринка…
- как же алиби?
- ничего не помню, пришел – вырубился, снотворное что ли? Как же я, старый волк, не почувствовал, не увидел?
- Зачем Вы так сразу, Владимир, химический анализ ещё не готов?
- Катенька, ДНК её, понимаешь. Ещё, Давид, она же всё знала, всё – вместе же дело разрабатывали. Зачем? Понятно же – подражатель, но дело само теперь будет «висяком», значит, всё теперь на неё довешают. Психологи сейчас с ней работают, говорят, что это последствия детских травм: у неё мать и сестра на хирургическом столе после операции умирали сутки  (врачи не смогли помочь после автокатастрофы).
- Не гони лошадей, Вовка, поговорить бы с ней!
- Не могу, права не имею – отстранили. Ты сам давай, а мне бы отсидеться и всё обдумать. Саша, Степанович, слышишь?- окликнул он мужчину возле входных дверей, - Подойди! Это и есть гроза маньяков – Давид Карлович Михновский, сопровождай его и спутницу. Давай, друг, будет возможность – не звони сегодня, я один хочу побыть, в тишине. Да, не переживай, Серёга меня в обиду не даст – присмотрит.
- Ладно, давай.
Давид направился за Сашей, и Катя пошла  следом.
- Александр. – Сказал мужчина и протянул руку.- Давайте поедем на служебной машине, мне сейчас за результатами химического анализа подъехать надо.
- Давид. Я не возражаю, а это Катя, но советую обращаться к ней с уважением – проглотит, не подавится (зверь, а не баба).
Мужчины ухмельнулись, Катя покраснела как помидор, но взяла себя в руки и протянула руку:
- Катерина. Я тоже могу присутствовать на допросе?
- Думаю, что да. Ну что, трогаем?
Спутники расположились в машине, завелся мотор, и фигура сильного молчаливого мужчины скрылась за воротами.
- Надеюсь, что всё будет хорошо! – сказала девушка, перехватив обеспокоенный взгляд Давида в зеркало дальнего вида.
- Что-то мне не даёт покоя, Катенька, понимаешь? В моей практике все маньяки безлики, ведь у них одно обличие – дьявол под прикрытием мести, вселенского плана и т.д. они без лица и имени, поэтому настойчиво пытаются внести своё «я» насколько им хватает фантазии.
- Значит и мы для них тоже безлики?
- Абсолютно верно! Подражатель или нет – маньяк, как не крути. В чём же дело? Почему и зачем так явно давать о себе знать, лезть на рожон настоящему маньяку с такой глупой задумкой – тряпка в крови? Это ведь даже и не автограф, а так – заметка из интернета.
- Действительно, глупо, Марина – очень умная женщина и не стала бы так явно подставляться с такой глупой идеей. – Вмешался в разговор Саша. – Приехали.
Участок оказался совсем не далеко. Конечно же, это было архитектурное достояние, выполненное из ракушника с тяжелыми, потрескавшимися от времени колоннами, грузными фасадами и черепичной крышей. Иногда Крымский городской пейзаж начинал раздражать Давида: всё такое бело-серое. Местами черные лысины гор, как будто обломанные неумелым молотом какого-то грозного местного божка Гефеста, зеленели искусственными садами из пальм и экзотических фито гостей (не считая постояльцев – хвойных жителей). У каждой скалы, здания, затейливо изуродованных природой или людьми камней есть своя тайна или даже целая легенда – а как же, всё-таки курортные места!
Марина плавно встала у ворот и Александр Степанович, будто почувствовав родные стены, выпрямился и статно подошел к дверцам машины.
- Давайте я вас проведу, мне ещё в лабораторию. – И, бегло глянув на гостей, пошел к дверям.
Давид вышел, подождал Катю и захлопнул дверцу. Александр «пикнул» сигнализацией и вошел в здание.
- Добрый день, Саша! Ну как там? – спросил аккуратно выбритый дежурный.
- Ещё нет ничего нового.
- А что Вовка?
- Я же говорю – ничего нового… - кинул раздраженно  Саша, давая понять, что не может пока распространять вообще никакую информацию. – Они со мной, это эксперты по маньякам.
- Проходите. – Закончил диалог дежурный и занялся какими-то бумажками.
В коридоре сидели люди с бумажками, паспортами, бланками. Очередь оживилась, люди начали ёрзать на сидениях при виде людей в сопровождении милиционера, побаиваясь, что проведут в кабинет «по блату», без очереди. «Надо же, кругом одно и то же» - улыбнулась про себя Катя. Наверное, каждый прошёл  через часы ожидания перед очередными закрытыми дверями, да ещё и очередь еле-еле движется, а тут какой-то шпион «просто спросить» или «за анализами» или «справку забрать» заходит и тратит ещё час вашего драгоценного времени. Мысли об этом немного отвлекли Катю и она не заметила, что уже давно стоит возле какой-то двери и улыбается. Мужчины удивленно приподняли бровь.
- А, это уже допросная…просто там столько людей было…кх…пошли уже? – немного смутилась она.
- Ну-у-у, Катерина, это же Евпатория: лето, стройки, отдыхающие. – Ответил Саша, сделав при этом выражение лица «ну, вы понимаете?» - Я должен вас оставить – дела, если понадоблюсь…
- Думаю, не стоит беспокоиться! Мы как-нибудь уже сами, спасибо. – Давид пожал протянутую руку, его спутник обернулся и быстро пошёл по коридору.
Вот они и вошли, комната была без окон и никаких огромных зеркал, лишь в углу красным глазом мигала камера. Марина сидела за столом, как будто уже ждала их, положив руки в наручниках на стол и вытянув ноги вперёд, на лице не было никаких эмоций, красные глаза выдавали сильную усталость и бесконечные часы допроса. Справа в углу стоял мужчина в форме, облокотившись о стену, он не торопливо перебирал какие-то бумажки в папке. Увидев входящих людей,  он направился к ним и протянул руку:
- Степан Анатолиевич Грозный – СБУ, прошу, проходите.
Давид даже не попытался представиться или представить спутницу – в СБУ наверняка знали их группу крови и цвет нижнего белья. Одно только не давало ему покоя: «СБУ, зачем им лично присутствовать?»
- Вот, вся документация дела, пожалуйста, ознакомьтесь. Подозреваемая отказалась от адвоката и полностью признаёт свою вину. В крови наркосодержащих препаратов или психотропных веществ не обнаружено, оценка психологического состояния совершена нашими специалистами – всё в отчёте. Будете приступать?
Марина подняла уставшие глаза на гостей – «что, опять?»
- Катерина, начните, пожалуйста, зарисовку образа, а я потом присоединюсь.
В голове Давида что-то не складывалось, что-то всё время не давало ему покоя. Очень много вопросов: почему представитель СБУ стоит всё время вне зоны камеры, как за такие короткие сроки получилась такая потрясающе идеальная картина преступления, ещё и блестяще оформленная документально? В Марине слишком явно читался образ маньяка, как будто списанного с институтских учебников по криминалистике.
- Здравствуй, Марина! – начала Катя – Ну, как ты?
Марина подняла глаза на собеседницу и не ответила. Катя поняла, что выученные за столько лет на отлично умные книжки сейчас начинают ей мешать. Надо было менять тему диалога, но с чего же начать? Уже и учитель смотрит строго «ну давай же, что, не получается?» Что дальше, что дальше, и серые стены начинают настойчиво отдавать сыростью, да ещё и этот тип в костюме стоит сзади и, почему-то, сверлит подозреваемую глазами.
- Не буду заваливать тебя «книжными фразами», наверное, ты должна дать ответ на главный вопрос – почему?
- Да, быстро ты перепрыгнула вступительные 15 минут допроса. Браво, Катя, браво! Я для тебя, наверное, неплохой способ практики и шанс на продвижение по службе? Ты спросила меня – почему? – девушка подалась корпусом тела вперёд и зацокала наручниками по столу. – Разве вам не понравилось моё искусство? Что такое человек, сосуд для духа, обременённый блудными мыслями? Я сделала всем только лучше, неужели вы не видите – всем только лучше!
- Думаю, Марина, это всё, что было нужно. До свидания! – Давид кивнул мужчине и взял легонько Катю под руку, и повисла тягучая минута молчания. Марина удивлённо и растеряно посмотрела в угол, затем лицо её исказилось:
- Вы все не заслужили моего искусства! Мерзость, но мое время ещё настанет!!! – она рванулась с места, но в комнату вбежали двое мужчин в милицейской форме и увели допрашиваемую женщину.
Кате не надо было объяснять, за всё время, которое она уже знакома со своим гуру, она научилась понимать его жесты – они вышли, и по задуманному лицу спутника было видно, что что-то не так.
- Надо было бы такси вызвать. – Но спутница уже закончила разговор с диспетчером и взглянула прямо в глаза «отсутствующего» психоаналитика. И вдруг он резко поменялся на лице:
- Анну, дай-ка…- Катя даже не успела предложить найти нужного мобильного оператора, а напарник уже начинал разговор – Вовка, ты старый самовлюблённый дурень! Возьми же ты трубку, идиот чертов! – наступила пауза, в которой слышны были лишь редкие покашливания запнувшейся от неожиданности девушки.
В это время на другой стороне телефонного провода полупьяный мужчина выронил огарок сигареты в бокал с дорогим импортным коньяком.
- Алло. – Послышался с трудом узнаваемый голос.
- Как же ты мог, ишак старый?! Вы же живёте вместе, как же ты не уберёг? Где она?
- Саша звонил, сказал, что на следственном эксперименте с клоунадой этой всей в форме.
- Идиот! Они же её подставляют, как наживку на тигра, понимаешь? А наш экземпляр, он не эмоционален, он инфант, он ледяной, ему эта кровь только чертова нужна! Подсказать тебе какой будет сценарий дальше? В трубке не было слышно даже дыхания – Молчишь? Ну, тогда слушай: сейчас каким-то волшебным образом Марина сбежит с эксперимента, затем через несколько кварталов (или что там у вас) её потеряют гончие из СБУ и уже не найдут…живой. Всё потому что она уже осквернила, посмеялась с чувств этого морального урода, она уже не достойна нести в себе жизнь. И он или она выследит жертву тихо и расчетливо, даже не объясняя нам таким не достойным зачем ему это всё и не оставляя никакого следа. Он просто, как мясник избавляет будущий бекон от ненужных стрессов и мучений, спустит святую жидкость. Алло, алло! Вот, блин! На, Катя, спасибо!
- Пожалуйста. – Вяло пробормотала девушка, а в голове крутилось одно - «гений, мне ещё далеко», но она так и не успела положить телефон в сумочку – прозвенел звонок. Всё было ясно, и она не мешкая передала телефон спутнику. – Это Вас.
- Да, я – ишак! Через полчаса на главной площади.
- Уже еду, едем. – В трубке опять послышались гудки. – Знаете, Катюша, что меня смущает? – обратился он к спутнице.
- Сексуальное отрицание? – робко предположила девушка, уже усаживаясь в подъехавшее такси.
- Нет же, здесь всё ясно: скорее всего, он – медицинский работник (просто это очевидно), который спасал и губил чужие жизни и в один определённый момент решил не стоять за ширмой, а самому решать, кто достоин, а кто нет. Его жертвы молоды и энергичны, сильны и красивы и всё это должно нести сумасшедшую энергию, но кому, кто же всё-таки достоин? Эй, водила, на главную площадь
- Центральную? Движение перекрыто, так что едем в объезд, а там пройдётесь немного. Там, не площади менты мудруют. – Кинул водитель, хотя догадаться, что его попутчики тоже менты было совсем не сложно.
Такси остановилось, подождало немного (рассчитывались) и двинулось дальше. Мужчина средних лет и молодая девушка зашагали вниз среди белых и серых стен зданий по выложенной камнем улице. Движение было действительно перекрыто, и уточнять дорогу им не пришлось: толпы народу шли, переговариваясь, вперёд, боясь не успеть. «Всё как в старом дешевом кино, и информация о маньяке каким-то волшебным образом попала в прессу. А где-то среди зевак, которые, подражая средневековым коллегам, спешат на главную площадь посмотреть представление, уверенным и чётким шагом топает ОН (вершитель судеб). Кто он?» - крутилось в голове у Кати. Девушка всматривалась в лица, но не видела ничего, кроме возбуждённого животного интереса. В это время Давид напряжённо крутил в голове совершенно другую мысль: «может, успеем…» Когда площадь стало полностью видно, он замедлил шаг и почти остановился. Его спутнице уже не надо было ничего объяснять – картина очевидна, в толпе оттягивающих от СБУ-шников милиционеров в отчаянии метался Владимир. Его лицо было багровое от прилива крови, вены на висках вздувались, как дождевые червяки, изо рта летели слюни и повсюду распространялся едкий запах перегара. Один из потрёпанных мужчин с прикрытым страхом вытирал кровь с опухшей губы.
- Опоздали…- выдохнул Давид, ему уже некуда  было спешить, ведь информацию о деле полностью не предоставят даже по петиции президента. Он не торопливо выпустил густой клуб дыма и обернулся к Кате. – Действуйте, милочка, всё в Ваших руках!
- Слушаюсь! – Она понимала, что нельзя терять ни минуты, а сильные мужчины застряли в истерике. Набрав дежурный номер и дождавшись ответа оператора, она начала действовать: - Алло! Оперуполномоченного Александра Степановича, пожалуйста. Алло, Саша? Надеюсь, Вам не надо объяснять ситуации? Мне нужны участковые, патрульные в этом районе, пусть прошерстят дворики, закрытые подъезды и подвалы, ведь дело всё-таки ещё под вашим патронажем. Мне нужно всё: показания свидетелей, следы борьбы, шприцы на анализ остатка транквилизатора. Сами можете пройтись по больницам и составить списки очень талантливых хирургов, кардиологов, которые из-за стресса оставили практику (смерть пациента, близкого родственника, друга). Я жду у Вас в кабинете через 1,5 часа, хорошо? Ладно, через 2 часа, людей кругом не хватает, но это же Ваша проблема, не так ли?
Давид изумлённо прокашлял, но Катя не ответила и взялась вновь за телефон:
- Алло, алло! Вова, обернитесь налево, пожалуйста! Здравствуйте! Нам нужна Ваша помощь, Вы с водителем? Хорошо, ждём.
Прошло 15 минут, и машина остановилась возле Давида и его спутницы, из машины выглянул Владимир и, молча, открыл заднюю дверцу. Его лицо носило отпечаток ужаса и глубокого самобичевания.  Давид сел сзади возле друга, поместив Катю на переднее сидение:
- Я побуду с другом, но будем на связи каждые 30 минут. На электронную почту сбрасывай мне всё новое, абсолютно каждую мелочь. Мы высадим тебя возле участка, работай – ты умничка, но помни, что надежды на улики мало – он очень чистенький.
На этом разговор закончился, ехали молча. Катю переполняло чувство профессиональной гордости и легкая внутренняя дрожь, как перед экзаменом. Машина остановилась, и девушка вышла, наклонилась к заднему окошку, слегка кивнула мужчинам «держитесь» и машина тронулась.
Катя хотела позвонить, но опустила телефон в сумку, ведь навстречу шёл Саша с папкой, туго набитой бумагой.
- Ну, что там?
- А, Катя! Ну, что-что, добавили мне работёнки, пойдём. – Он открыл двери и подождал, пока девушка пройдёт. – Вот здесь опросы свидетелей, а ответы на запросы в медицинские учреждения придут позже на мой электронный адрес. О, привет, Маруся, как там шприцы и ампулы по делу «несексуального маньяка»? – Проходящая мимо «сочная» и ярко накрашенная дива остановилась и посмотрела прямо Кате в глаза, затем быстро и оценивающе пробежалась по фигуре.
- Работаем, но отпечатки все точно смазанные или принадлежат местным наркозависимым. Анализ химического вещества уже отправлен на вашу почту, но осмелюсь предположить, что работали электрошокером -  тихо, быстро и надёжно.
- Большое Вам спасибо, но все предположения я принимаю только в письменном виде или отчётом с анализами из лаборатории. – Катя не могла не заметить напряжения, которое возникло после словесной перепалки. Оно отдавало искрами в воздухе, который стал вдруг плотным, почти осязаемым.
- Разрешите идти?
- Иди и работай, работай! – после этих слов девушка резко обернулась и пошагала дальше по коридору.
И вот очередной коридор, они зашли, сели на офисные стулья и начали шуршать кучей бумаги. После третьего часа проверки информации на улице начало темнеть, а в животе разными звуками фестивалил желудок. Саша с огромными жалостливыми глазами повернулся на Катю и предложил:
- А, может, немного перекусим и снова в бой? Пока ведь всё равно ничего толком не получается.
- Согласна, но если обратный путь будет пролегать через Ваш кабинет, в плане роботы.
У него не оставалось никаких вопросов больше и, пока спутница не передумала, Саша быстренько накинул пиджак и уже открывал ей двери. Кате совсем не хотелось уходить с пустыми руками, но выбора у неё не было: дело действительно не двигалось с места, а чего она ожидала? Результаты химического анализа оказались бесполезными: в найденных шприцах – одни остатки наркоты разного сорта. С кандидатами в маньяки дело обстояло ещё хуже – под нужные критерии подходило как минимум человек сто! Осознание того, что времени почти не осталось давило невидимым грузом, надо было отвлечься, абстрагироваться на время от нескончаемого потока информации. Они вышли из участка, миновав полусонного дежурного и десяток задержавшихся в неурочное время коллег и попали на свежий воздух.
- Здесь, за углом есть уютное кафе, я угощаю.
Катя кивнула, и они пошагали вниз по улице. Кафе и вправду было совсем рядом, его стены украшал ракушник, висели картины местного пейзажа с подписями каких-то знаменитостей, столы были из какого-то красного дерева грубой отделки, а на окнах висели «бамбуковые» шторы. Действительно, всё это создавало уют домашней кухни и действовало успокаивающе. Было несколько свободных столиков, спутники сели возле окошка.
- Я угощаю с одним условием – никаких больше «Вы», согласна? – Предложил изрядно раздраженный от формальностей Саша.
- Да! – Выдохнула уставшая от сегодняшнего дня в целом Катя. – Мне принесите салатик из морепродуктов с лапшей, есть у вас тут такое? – Обратилась она к уже стоящему официанту и, дождавшись одобрительного кивка, продолжила: - Двойной эспрессо и какой-то вкусный десерт.
- Моя очередь? – Улыбнулся на повернувшегося к нему официанта Саша. – Картошечки в горшочках по-домашнему, салатика из свежих овощей и апельсиновый сок.
Официант удалился, и наступила минута полной тишины, оба спутника задумались о своём: Катя – как там мужчины, а Саша – как бы быстрее попасть домой в свою уютную холостяцкую берлогу.
А в это время в каком-то густом тумане, временами погружаясь в темноту, обнаженная девушка слегка подвигала слипшимися от крови пальцами. Её сознание пропадало и появлялось, в голове была невесомость, а тело было очень тяжёлым, казалось, один палец был весом с тонну. Холодно, очень холодно и больно внизу живота, в груди. Всё, она словно плывёт, и ничего не хочется делать, не хочется назад. Кто-то её о чём-то спрашивает? Кто? Что ему нужно? Её тело движется, её несут, но силы оставляют, покидают её тело. И вот снова, но уже совсем рядом: «она не мертвая, у неё есть пульс…быстрее…в операционную…мало шансов, ничего не могу обещать, сами понимаете…капельницу…быстрее…». Затем очень долгие часы сна, где все вместе и даже те, кого уже нет рядом: мама, папа, сестра. Они так счастливы, так хочется к ним, и …пропасть. Глаза открылись сами по себе от ощущения мокрой простыни – такого противного, липкого холода возле руки. Там  спал мужчина, щёки его были мокрыми, он нежно прижался небритой щекой, и это была его вина, что мокрая простынь. Она вспомнила, крик ужаса застыл в закрытом рту, надо бежать, кричать: «помогите, помогите кто-нибудь!» Болит тело, болит сердце, болит душа. Да, это была Марина, её нашли через шесть часов после пропажи – это было самое быстрое дело. В этот раз даже опытные следователи дрогнули при её виде. Как она осталась жива? Наверное, бог дал ей второй шанс, когда, после смерти мамы и сестры, она решила стать донором для других, увеличив со временем печень и объем крови в теле. Сначала её тело несли в морг, но по дороге санитар выронил носилки, и она ударилась о пол, послышался слабый-слабый стон. Молодой парень от неожиданности побежал за доктором и ещё пару раз сам упал по дороге (бедный парнишка, в первый рабочий день – плохая карма!). И вот Марина оказалась в палате интенсивной терапии под присмотром Владимира, который прилетел в больницу сразу после звонка врача. Сначала врачи и санитары пытались вытащить его из палаты (не положено), но со временем сдались и махнули рукой, хотя всё-таки одели его в бахилы, халат и шапочку. Теперь Марина вспомнила всё, и сильные чувства начали сменять одно другое: сначала страх, затем ненависть на всех, окружающих. Это чувство приносило с собой вопросы без ответа, например, почему я? За что? Почему тот, кто клялся быть всегда рядом, не поверил? Почему он не защитил? Как он мог так со мной? Ненависть на тех, кто знает, что с ней сделали, на тех, кто допустил это, хотя знали степень риска. Этот хаос мыслей взрывал мозг и вылился в рычание, крик, плач. Теперь её тело начинало слушаться, и она могла плакать. От этого крика проснулся Вова:
- Держись, держись, родная моя! Врача! Только держись! Врача, мать вашу!!! – Он уже не выбирал выражения, только сильнее сжимал её руку, как будто боялся, что потеряет, только теперь навсегда.
Врач прибежал не один и тут же вытолкал мужчину из кабинета:
- Сестра, укол, быстрее. Выйдете, вы же делаете только хуже! Пациентке нужен полный покой! Подождите за дверью, я всё вам расскажу!
Двери закрылись прямо перед носом у Владимира, и одного его не оставили. Сначала к нему подбежали журналисты, но их быстро разогнал Давид, к которому присоединились только появившиеся Саша и Катя. Стало очень много людей и вопросов, воздуха как будто не хватало и Вова с друзьями вышли на улицу, оставив папарацци дежурить врача возле двери.
- Ну, ты как? – Первым прервал тишину Саша. – Держись, дружище, самое страшное уже позади! За Марину не переживай, мы приставляем к ней круглосуточную охрану.
- Нет, Александр, самое страшное только начинается. Я ведь прекрасно понимаю, что для неё даже моё присутствие – стресс, билет назад в тот ад, который она пережила. Я для неё стал напоминанием о предательстве и ничто этого уже не изменит. Только как мне жить дальше, как побороть чувство собственной вины?
- Если это тебя успокоит, то я нащупал образ маньяка, только он не маньяк. Это определённо мужчина, потому что не было следов волочения и тело пропало очень быстро. У него больше нет аргументов, чтобы продолжать начатое дело или, может он устал, потому что допустил огромную ошибку, что странно при его излишней щепетильности. Катя, что-то такое было у вас в бумагах? - обратился Давид.
- Да, думаю, что круг подозреваемых сузился до двадцати человек. Но у меня уже нет сил сегодня возвращаться в участок, тем более что уже 2 часа, как завтра. Давайте вернёмся на дачу, отдохнём и продолжим завтра, идёт? – Владимир замешкался, скорее всего, его устроило бы спальное место на стуле возле девушки там, в палате, но никто не настроен был его туда впускать. Мужчина грустно ухмельнулся:
- Как там, утро вечера мудреней? Поехали, слишком много событий  произошло сегодня! Саня, ты куда, тебя подвезти?
- Нет, мне не далеко, я пройдусь, а то голова раскалывается что-то.
Давид и Владимир пожали руку Александру и направились к машине, Катя последовала за ними. Путь во временный дом был слишком долгим и молчаливым, поэтому усталость с необыкновенной силой навалилась на девушку. Сначала она сопротивлялась, ёрзая на сидении, потирая руки и виски, но тёплая нега обняла её и потянула в глубокий сон. Конечно, было крайне неудобно перед спутниками, но ничего поделать уже она не могла, глаза просто не открывались. Через сон послышались тихие шаги по ковровому покрытию гостевого домика – это кто-то нёс её в спальню, затем опустил на кровать и вышел, закрыв дверь. «Спасибо» - через сон подумала Катя.
Пока девушка крепко-крепко спала, мужчины разместились в той же беседке, где недавно слышался аромат шашлыка. Спать почему-то не хотелось, да и поговорить было о чём.
- Можешь продолжать считать меня ослом, но я всё равно буду возле неё, даже против воли! Да, да, не начинай, сам знаю, что это значительно затянет процесс выздоровления и поимку преступника.
- Дело, конечно, твоё, Владимир, но я не об этом хотел поговорить. Тебя не смущает скорость всего произошедшего? У меня возникает чувство подобное тому, что испытывает бактерия под микроскопом. Может у Вас завелась крыса?
- Заметил? Есть одна, но этим занимается Сашка, я ему очень доверяю. Это барышня, раньше в СБУ работала. Не переживай, действуй открыто – там всё под контролем.
- Это хорошо. Есть у меня одно предположение на счёт нашего дела: места обнаружения трупов и Марины слишком хаотичны и не привязаны к какому-то радиусу, доступа к медицинским картам он не имеет (знал бы о донорском прошлом), из этого всего следует, что наш подозреваемый не местный и остановиться здесь его заставил случай. Вот ещё что, в базе данных нет подобных не раскрытых преступлений, осуждённые ещё не освобождены, а значит случай не рецидив, если не учитывать «ошибку следствия». Завтра проснётся наша «спящая красавица» и мы точно узнаем, кто из медицинских светил пропал из-за чего-то связанного с вашим прелестным городом.
- Эта «спящая красавица» скоро замучает педантичностью моего напарника! Точно как ты! Спасибо вам за такой энтузиазм. Ну а если на чистоту, почему ты не воспользовался таким шансом, видно же, что ты ей нравишься?
- Ой, Вовка, какие наши годы! Ладно, шучу. Не хочу уже, хватит этих пустых холодных ночей с тёплыми молодыми девчонками – не греют! Что я могу предложить взамен на их чувства? Я одиночка и не хочу брать ответственности за чужие жизни, которые рядом со мной постоянно находятся под прицелом. Тем более я уже ответственный, ты же знаешь!
- Не вини себя, одного страдальца в помещении вполне достаточно. Как там, кстати, Мишка?
- Растёт и выходит из-под контроля: дай то, дай это, забери меня. Я бы может и забрал, но куда? Кто с ним будет, пока меня нет?
- Вот как раз бы Катя…понял! Ты не прав и не виновен, это воля случая была, что можно было сделать для умирающего? Кругом не успеешь и всех не спасёшь, я думаю, что воспитание (даже в интернате, ведь ты же навещаешь) чужого не знакомого человечка – большой поступок, который не под силу каждому! Слышал, вы ездили в Диснейленд?
- Пару месяцев назад, представляешь, он знает, что мы с его мамой даже не были знакомы, что я не успел спасти её от ножа маньяка, но попросил стать его отцом.
- Устами младенца...А ты что?
-  А ты бы что? Приеду и займусь этим вопросом, надо бы обеспечить малышу будущее! Какие-то разговоры сентиментальные разговариваем, пора бы уже отдохнуть. Ты как, держишься?
- Да, Давид, спасибо за заботу, ты иди, а я тут побуду, сомневаюсь, что засну.
Мужчины попрощались, и Давид отправился в комнату по соседству со «спящей красавицей». Эта ночь успокоила и убаюкала почти всех, не спали двое разбитых сердец, пару следователей местного отделения милиции, работники местной лаборатории.
Утро встретило Катю и Давида теплыми солнечными лучами, проснулись они почти одновременно, поэтому встретились на кухне и по традиции установился сочный запах кофе. Катя хорошо выспалась, и в голове крутилось очень много разных важных мыслей по поводу маньяка, его характерного почерка и возможного критического случая, после которого началось это всё. Давид видел, что эта волна из миллиона мыслей вот-вот захлестнёт его, и жестом предложил Кате место в душе.
- Спасибо, конечно, но разговор ещё не окончен. – Сказала она, немного замешкавшись, но всё равно деваться было некуда.
Когда Катя зашла, Давид выглянул в окно и бросил ей в ответ автоматически:
- Ну, слава случая, этот разговор ещё и не начат.
Во дворе не было охранника и транспорта, значит, Владимир всё-таки поехал к Марине и сидит там под дверью. Но дело не могло больше стоять на месте, ведь было слишком много подсказок для того, чтобы взять след. Давид быстро оделся, умылся и стал перечитывать свежие новости, но ничего полезного там уже не появилось, значит, в СБУ зализывают раны. Катя вышла из душа и быстро пошла переодеваться, ей не терпелось поделиться соображениями со своим наставником. Через 30 минут девушка нервным шагом подошла к двери и обернулась:
- Вы сегодня со мной поедете? Думаю, что дело почти раскрыто, я вспомнила одного врача, который ехал к маме в Евпаторию, но не успел с ней встретиться, ещё один из Нью-Йорка был гением кардиологии, но приехал в гости и потерял здесь интернет-любовь, ну ещё там пару случаев. - Понял, скоро буду готов! Сейчас, отберу пару нужных сюжетов из местных газет, как раз про гостя из Нью-Йорка. Ага, вот, он уже уехал неделю назад, надо будет проверить.
Собравшись, они вышли из домика и направились к воротам. Давид был немного раздражён от перспективы ловить такси и явно переплачивать свои кровно заработанные, но выбора не было. Такси приехало через 5 минут. В меру упитанный таксист вежливо кинул через закрытые дверки:
- Вызывали?
Давида явно злила ситуация, поэтому, он молча открыл заднюю дверцу, пропуская Катю и сел сам на передние сидение. Как только дверцы закрылись, таксист повернул своё лицо на пассажиров с миной «куда?», на что Давид невозмутимо ответил:
- К центральному отделению милиции.
- Это к городскому, что ли?
- Только быстрее, пожалуйста.
- Любой каприз за ваши деньги. – Закончил разговор водитель.
Приехали они действительно быстро, Давид рассчитался и направился за Катей к входу. Дежурный поднял вопросительный взгляд.
- Мы к старшому следователю Александру в 28 кабинет.
- Проходите и подождите его в кабинете, он в лаборатории задерживается.
После окончания этого короткого разговора, двое спутников проследовали в уже известном направлении и вошли в пустой открытый кабинет. Заметно было, что хозяин ждал их прихода: на столе в алфавитном порядке были разложены «досье» с фотокарточками предполагаемых преступников. Девушка присела на мягкий стул и первой взялась за работу.
- Кажется мне, что наш гостеприимный хозяин не спешит! Но это ведь нам не помешает, правда? Вы уже расположились, Давид? Вот, кстати, хочу показать Вам интересный случай: Мартин Берлинг – американец шведского происхождения, приехал с визитом к некой Маргарите Зайкиной с серьёзными намерениями, но застал интернет-подругу в коме после авиакатастрофы, скончалась бедняга. Он – светило кардиологии, работал с лазерным оборудованием.
- Нет, этот навряд ли. Во-первых, его подружка была мало с ним знакома, её смерть для американца с серьёзными намерениями – повод выкурить десяток лишних сигарет и подумать о смысле жизни, не более того. Что-то там ещё про маму ты говорила.
- Сейчас, ага, вот: Иван Ласкин – ведущий специалист в области кардиохирургии, пропал, последние полгода не появлялся на месте регистрации в Мариуполе и на работе. Ехал с целью визита к матери, но та упала с лестницы, сломала ногу и скончалась в больнице от обильной кровопотери. Ещё скандал был в местной газете по поводу не компетентности местных врачей.
- Личные характеристики?
- Педантичен, строг с персоналом, чёрств и не женат.
- Ну, последнее его совсем никак не характеризует! Этот мог бы совершить преступление, но если бы мать была всё же жива. Если он педант, то совершать ненаправленные действия не станет даже после стрессовой ситуации. Но дело не убирай, съездишь на место и всё в той больнице, где мать скончалась, проверь. Дальше?
- Роман Дудник – отличный специалист Одесской центральной больницы, после смерти ребёнка на операционном столе жаловался на постоянные кошмары, уволен. Оспаривал не раз увольнение и всё же переехал в другой город. Сейчас проживает в центре Евпатории, характеризуют как неуравновешенного вспыльчивого типа с плохими привычками.
- Этот  подозреваемый самый подходящий, но меня смущают его привычки и манеры социальных контактов. Раны слишком точные и профессиональные, хотя странно ещё то, что он должен был хотя бы немного ориентироваться в городе! Катя, возьми ещё хотя бы двоих самых близких к образу человек и езжай на место регистрации, последних визитов, разберёшься на месте. Я пока дождусь нашу пропажу и займусь электронными документами.
- Слушаюсь! – Катя отобрала ещё два случая и отправилась ловить такси.
Когда двери за ней закрылись, Давид ещё пару минут просмотрел дела, повертел в руках странных золотых слонов со стола и, в конце концов, потерял терпение. Ещё пару нервных минут, проведенных в хождении туда – сюда, пару выкуренных сигар и, на пике возмущения, дверь открылась, и появился Саша. Он с невозмутимым видом проследовал к столу, освободил занятые документами руки и протянул одну из них поздороваться:
- Давно ждёте? – Вопрос был скорее риторический, ведь дежурный не мог не сообщить о двух гостях, которые сидели в кабинете. Бегло оглядев кабинет, он вздохнул с явным не скрываемым облегчением. Ясно было, что отсутствие Катерины его совсем не расстроило, в голове крутилось одно и то же: «слава Богу, загоняла совсем!»
- Пока я ждал, нашёл кое-что интересное в докладах из места первого преступления, вот здесь: «тело имеет повреждение в области сердца, два шва в районе рта и половых органов с интервалом один час». Раны нанесены одинаково точно, но с временным интервалом, а в следующей жертве и в остальных случаях раны нанесены уже последовательно, в одно и то же время. Ему не приятен их голос и оголённое тело, он считает это лишним. Первая жертва должна была очнуться не вовремя и кричать очень сильно, думаю это должно означать отдаленность его «лаборатории смерти» от любого населённого объекта. Есть ли у вас в городе какие-либо отдалённые заброшенные промышленные объекты, может постройки?
- Ну, знаете, первое, что пришло в голову нашим скромным следователям, проверить такие объекты, но там ничего нет!
- Понятно, а что там, на счёт химических анализов?
- Почти ничего интересного, Марину действительно оглушили шокером, медицинских препаратов в крови нет! Допрашивать её врачи запрещают, она в сильном шоке и к зеркалу её не допускают, готовят к нескольким операциям по пластике лица, ну и …
- Я понимаю! В моей практике было слишком много случаев жестокости, но зачем ему настолько болезненная смерть жертв? Он устал, иначе не допустил бы таких грубых ошибок! Значит, у него была своя благородная цель, но разочарование взяло верх. У вас тут кофе есть, а ещё доступ к интернету?
- Сейчас подключусь, ага, вот. По кофе я сам схожу, мне там ещё зайти надо…
«Интересно, к обеду я кофе дождусь?» - промелькнуло в голове у Давида. Тем временем Александр уже закрыл двери.
Пока мужчины мило беседовали в кабинете, Катя в сопровождении участкового обходила район, в котором жил уже третий подозреваемый. Предыдущие походы не принесли результатов: один выехал в Израиль на новую работу, другой забросил практику и занимался питомником домашних животных. Вот они нашли нужный дом, поднялись на нужный этаж. Катя позвонила, но уже без удивления стояла под дверью, которую ей никто не откроет (не любит народ милицию!). Участковый настойчиво и сильно бахнул ногой в дверь:
- Роман, я же тебе двери выломаю, надрался паразит?
За дверями послышались далеко не трезвые медленные шаги, двери открылись, и мужчина в форме зашёл первым, отгораживая сильно выпившего подозреваемого:
- Он Вам ничего не скажет ни сегодня, ни завтра. Сходить за свидетелями?
- Думаю, нет необходимости! Я сама пройдусь по комнатам, если надо будет обыск, тогда позовём.
Катя прошла в сильно запущенную квартиру одинокого алкоголика, пока тот уже спал сидя на стуле в коридоре. Что тут было искать? В таком состоянии постоянного алкогольного отравления он не смог бы даже ровно отрезать кусок хлеба. В одной комнате – склад бутылок, в другой – окурки, грязные вещи, засаленные шторы, куча мусора. «Какие страшные метаморфозы!» - подумала Катя, вспоминая характеристику с прошлого места работы.
- Ну вот, нам пора! Ещё одно место осталось у меня – местная больница, будете сопровождать?
- Нет, думаю, сделаем лучше: я дам запрос о нужной Вам информации и поеду на рабочее место, а с бумажками и главврачом можно встречаться и без меня!
- Спасибо и на этом! -  Катя протянула руку и, попрощавшись с мужчиной, направилась в служебную машину. По дороге её не оставляло чувство разочарованности, она ожидала хоть какой-то результат. Вот ещё один, но последний на сегодня, пункт в списке, затем она вернётся к наставнику, и они опять будут думать, искать, перелаживать уже просмотренные бумажки. Она вышла и направилась к центральному входу. На рецепшине уже ждал главврач, он узнал Катю и торопливо пошёл на встречу.
- Здравствуйте, Вы – Катерина Фёдорова? У меня мало времени, давайте побеседуем в холе?
- Да, конечно, я понимаю. Скажите, у вас был случай с Иваном Ласкиным, помните такого? У него ещё мама умерла?
- Знаете, моё присутствие всё равно ничем не поможет, я такого случая и не вспомнил бы – слишком много Ласкиных, понимаете? Доступ к архиву открыт по моему личному распоряжению, действуйте, а мне пора, операция! – Мужчина подвёл Катю к лифту и нажал на подвальный этаж, сам попрощался и направился к другому лифту, который открывался ключом.
Катя доехала на лифте до нижнего подвального помещения и направилась к двери с электронной надписью «архив». Двери были открыты, и в середине ждал медбрат:
- Здравствуйте, Вы Катерина?
- Да, а Вы приставлены мне в помощь? – Конечно же, никто не хотел показывать свои «грязные» бумаги с несовпадениями по кассе или с недостачей каких-то психотропных препаратов, даже если главврач не знает о таких делах, это не означает, что их нет! В таком случае проще приставить грамотного помощника, который и ждал в архиве. – Ну что же, помогите мне, пожалуйста, найти бумаги об операции, проходившей где-то месяц назад. Это была пожилая женщина, умерла от обильного кровоизлияния в результате перелома, фамилия её Ласкина. Случай был скандальный, главврач, конечно, не захотел его обсуждать, так что сухие факты меня вполне устроят.
При фамилии Ласкина у медбрата подёргивалась бровь, и вытянулось лицо, он медленно повернулся и зашагал в глубину бесконечных полок. Катя осталась ждать, но совсем не долго, через пару минут он уже нёс нужное дело.
- Я подожду, пока Вы ознакомитесь. – Сказал он и отошёл в сторону, указывая Кате на стул со столом в углу.
Катя села на стул и разложила бумаги, перед её глазами выстроилась цепочка очевидных нарушений: «вызов на улицу Минскую 25а принят дежурным в 14:00», «пациент зарегистрирован в 15:30», «операция закончилась летальным исходом в 16:30», «кремирование по заявлению родственника».
- Можно кое-что уточнить? – При этих словах медбрат занервничал. – Почему такой промежуток времени прошёл при предварительной записи дежурного «открытый перелом», старушка за два с половиной часа просто стекла кровью!
- За этот случай уже несут административную ответственность, дело обсосали журналисты до косточки! Но это не только в нашем городе случаются такие случаи. Видели бы Вы ещё этого сыночка, он же псих не нормальный, за руки хватал, пройти не давал!
- А Вы видели? – Тут молодой помощник занервничал ещё больше и понял, что отвертеться не сможет, замолчал. – Ну, хорошо, разобрались. А где же заявление от родственника, от кого оно было?
- Тут случай вышел странный: мужик этот сам попросил прах с собой увезти, врач пошёл ему на уступки. Когда тело его матери уже положили на носилки, он вдруг схватил её на руки, закричал что-то и ушёл. Врачи списали это на его состояние и не стали выяснять ничего, и так много уже шума было вокруг дела.
- А что кричал?
- Что-то про Божью Мать и ещё что-то про шанс свыше и т.д. У Вас всё?
- Да, если что, мы сами Вас найдём! – Медбрат торопливо собрал все документы и пошагал сдувать вековую пыль с архивных запасов. Катя не стала ждать его возвращения, собралась и направилась к лифту, на котором приехала. Картина была крайне не чёткой и запутанной, но где тогда тело матери? – Алло, Давид Карлович! Да, есть кое что! Поинтересуйтесь в местных ритуальных службах про захоронение Нины Ласкиной, а я пока поеду по его домашнему адресу. Думаю, сама управлюсь, буду очень осторожной!
Катя положила трубку в сумочку и вышла из лифта, затем проследовала к центральному выходу и удачно заметила стоящую рядом машину такси. Водитель уже заводил мотор, затем увидел спешащую девушку и приглушил двигатель, открыл заднюю дверцу:
- Куда, девушка?
- Минская 25а.
- Садитесь.
Такси двинулось в путь, Катя никак не могла отогнать одну и ту же мысль: «невеста Франкенштейна»,  зачем ему тело? Эти мысли поглотили её, она еле услышала звонок телефона, как раз когда водитель уже останавливал машину.
- Алло, Катя! – Послышался нервный голос Давида. – Послушай меня, пожалуйста, пару минут ничего не решают, поэтому жди меня с подкреплением! Это должен быть ОН, тело увёз таксист и заявил сразу же в милицию о мужчине с трупом, но при обыске матери так и не нашли. В скорее и сам Иван Ласкин пропал: на работу не появлялся, на телефонные звонки не отвечал. Я шкурой чувствую, что он где-то рядом от места жительства. Не рискуй, жди меня!
- Да, хорошо! – Катя и рада была бы ждать, но там, в палате лежала изувеченная душёй и телом Марина, а сколько ещё таких, которым так не повезло? Даже и сам Давид знал, что Катерина его не послушается, но не попробовать уговорить её он не мог. Она вышла из такси, рассчиталась и вошла в старый прокуренный подъезд. Это был дом не два хозяина, причём одна из половин явно не жилое помещение полуразвалившееся под действием времени. Двери на противоположной стороне были открыты, значит, кто-то недавно тут был или, может быть, и есть ещё. Катя потянулась к поясу и вынула маленький пистолет, его подарили ещё на первом выпускном (разрешение на ношение оружия у неё было ещё не втором курсе) и с тех пор он занял почётное место за поясом. В квартире было темно и сыро, воздух пропитал запах испорченных продуктов, лекарств. Катя шагнула за дверь и включила свет, так она будет хотя бы видеть происходящее, но там никого не было, ни в одной, ни в другой комнате не было следов недавнего присутствия человека. Теперь она начала понимать, что в квартире были мародёры, это выдавали и следы взлома. Девушка выдохнула, но всё же осторожно прошла дальше. Везде были расставлены фото маленького мальчишки, юноши и взрослого мужчины – эта старушка имела одного сына и очень гордилась им! Его награды, и статьи с международных конференций стояли на почётных местах в рамочках. Мужчина был очень стройный, подтянутый с красивым лицом и широкими голубыми глазами цвета небесной глазури. В общем, в помещении не было дорогих вещей или техники, что, скорее всего, значило, что мама его не хотела принимать от специалиста мирового класса никаких подарков, такие бывают – «божие одуванчик». Пока Катя рассматривала квартиру, возле дверей послышались шаги, и дверь захлопнулась с размахом. Катерина обладала молниеносной реакцией, за что однокурсники называли её «вспышка слева», как один из манёвров на проверку реакции во время спец.подготовки. Её рука не дрогнула и послышался выстрел, затем стон. Она смогла разглядеть фигуру мужчины, рухнувшего в угол коридора, он не двигался. Когда свет перестал моргать, стало видно, что это и есть тот самый Иван Ласкин. Теперь его было сложно узнать: одежда была неопрятной, лицо не бритым, а волосы отросшими и спутанными. Мужчина лежал и не двигался, признаками жизни была только подымающаяся и опускающейся грудной клетке. Катя не подходила к нему, но даже на расстоянии она чувствовала тяжёлое сиплое дыхание этого человека, конечно же, ранение было тяжёлым и скорее всего в область груди. В этот момент её необъяснимой силой тянуло подойти ближе и заглянуть в глаза тому, кто отнимал чужие жизни, чужие судьбы одна за другой. Послышался грудной приглушённый стон и мужчина поднял голову, как будто прочитав её мысли, по коже пробежались мурашки. В его взгляде читалось полное безразличие, отсутствие каких-либо чувств угнетало намного больше гнева или ненависти. Тело не двигалось и ничего в комнате не менялось минута за минутой, они просто смотрели друг на друга, она с любопытством и презрением, он – с тяжелой усталостью. Теперь Катя поняла – он устал! Была ли у него возможность избежать выстрела? Конечно же, ведь преимущество в тот момент было на стороне неожиданности, он просто подставился под пулю, но рука у убийцы дрогнула, и ранение оказалось не роковым. В двери начали ломиться, через разбитые окна, как в тумане появлялись люди в масках, всё как-то поплыло, затем стало душно, Катерину вытеснили на улицу, где кто-то здорово тряхнул её.
- Всё в порядке? Ты ранена? Ты слышишь? Успел, успел… - Она подняла глаза и увидела Давида в сопровождении Александра, к ним приближались врачи. – Осмотрите её.
- Не надо, всё хорошо! У этого типа серьезное ранение, до допроса может не дожить.
Медицинские работники вытащили носилки и кислородный баллончик, к ним уже вытаскивали тело мужчины. Трое в масках и бронежилетах сели в машину скорой помощи, машина тронулась, за ней проследовал джип с такими же милиционерами.
- Всё! Ты молодец, поезжай с Александром, а мне ещё тут поработать надо бы. Под домом большой подвал, предназначенный для бомбоубежища, скорее всего оно звуконепроницаемо.
- Я с вами!
- Нет, Катя!
Но говорить было бесполезно, она уже заходила назад в подъезд. Вход был действительно в подъезде, он закрывался массивными деревянными дверями с новым навесным замком. Александр уже направлялся к ним с монтировкой, через пять минут скоба замка упала со звоном на пол, и открылся вид на старую осыпавшуюся со временем бетонную лестницу. В нос ударил резкий подвальный запах: сырость крысиный помёт и ещё что-то не понятное, не вписывающееся в общую картину.
- Медикаменты! Я пойду первым, Давид Карлович, подстрахуйте. – Лицо у Александра было крайне серьезно, напряжение отдавалось вздутыми венами на висках, в руках он твёрдо держал табельное оружие. Давид следовал шаг за шагом, за ними следовала Катя. Когда лестница закончилась, у Саши подкосились ноги, и вырвалось громкое ругательство.
- Матерь Божья! Это же, как на рынке у мясников!
Двое сзади тоже немного остановились, но слов у них не нашлось, картина была действительно из фильмов ужаса. Серые сырые стены подвала покрывала плесень и паутина, на двух, оббитых оцинкованной жестью столах лежали кровавые тряпки, в которых рылись голодные крысы. К столам были прикреплены системы капельниц, наполненных консервированной кровью, рядом аккуратно сложены были стерильные инструменты, запечатанные кетгуты, электрошокер. В самом крайнем углу, накрытая стеклянным колпаком лежала старая женщина, вся нашпигованная трубочками и электроприборами. Жива она или нет, определить было не возможно – грудную клетку поднимал какой-то медицинский прибор, кровь в трубочках постоянно циркулировала. «Невеста Франкенштейна» - крутилось у Кати в голове.
- Александр, думаю, что пора прекращать её мучения. – Сказал Давид, указывая на старушку. – Её сын и так порядком над ней поэкспериментировал! Вызовите патологоанатомов, отключите всё это и констатируйте смерть, пусть наконец-то отдохнёт! Катерина, нам пора возвращаться к преступнику, здесь ничего интересного уже нет. Он настолько увлёкся спасением матери, что превратил её в кусок мяса, ничего живого тут уже нет! Ему уже не было что предпринять, всё равно её время истекло, пойдём!
Давид взял девушку под руку и проводил в служебную машину, затем сказал водителю адрес дачи.
- А, разве нам не надо к подозреваемому?
- Нет, нам пора отчитаться за выполненную работу и немного отдохнуть. Что мы можем сделать? Преступник ещё долго не придет в себя, а когда придёт, ничего не скажет и будет жить в своём бесконечном горе, как кошмаре, ещё до тех пор, пока организм не выдержит голодовку, которую он давно уже терпит (судя по его виду). Поздравляю, Катерина, Вы спасли маленькую часть вселенной! Я понимаю, что это чувство грязи, в которую ты благополучно впервые вступила, будет ещё долго преследовать тебя, но затем всё пройдёт, и ты снова научишься жить.
Больше не о чём было разговаривать, Катерина погрузилась в транс и ехала молча до самого дома. Ощущение пустоты не покидало её: «мы для них без лица и они для нас тоже со временем станут на одно лицо» - раньше она считала это его суждение глубоким цинизмом, но теперь смысл этих слов подобрался совсем рядом, вот он их смысл – пустота…Машина остановилась, и Давид открыл Кате дверцу:
- Давай сначала поедим что-нибудь, а затем приступим к объективному отчёту. Ты поступила правильно, молодец, ни о чём не жалей! Я дам тебе самые лучшие характеристики, но подумай сначала – такие случаи ломают многих людей, а стоит ли тебе каждый раз погружаться в это болото? Не захочется ли тебе возвращаться домой к семье, слышать детский смех, жить рядом с теми, кем не захочется рисковать? Завтра я поеду к Владимиру в Одесское психиатрическое отделение, там Марина.
- Как она?
- Желание к жизни ещё не появилось, но скоро ей немного подправят внешность, врачи говорят, что это значительный шаг вперёд! Вова с ней (пока ещё в коридорах больничных), и я поеду его поддержать. Тебе лучше побыть немного в домике здесь, хозяин просил пользоваться апартаментами сколько будет нужно, и я тоже советую немного развеяться – бархатный сезон! Не скрою, я им планирую насладиться сполна! Перекусим и примемся за работу, но я люблю творить сам, поэтому мы можем больше не встретиться. Так ты ещё остаешься?
Катя прижалась сильно-сильно к своему ангелу хранителю и слёзы потекли по щекам. В них было и страх перед предстоящим выбором, и желание остановить или вернуть время, и необъяснимое чувство скорой потери. Давид легонько прижал её:
- Девочка моя, зачем тебе это? Ты другая, у тебя свой огромный мир внутри, подари его тем, кто нуждается в этом, и не трать на бессмысленное зло, его всё равно не уничтожить! Выбор за тобой, ты очень профессионально вела дело, качественно собирала образ, все маньяки уже трепещут перед тобой!!!
Катя улыбнулась и протянула руку:
- Спасибо большое, Давид. Вы очень глубокий и тёплый там, внутри, в этом океане можно утонуть и забыться, желаю Вам счастья! Я не смогу спокойно попрощаться с Вами, лучше прогуляюсь, подумаю, взвешу… Спасибо за всё!
С этими словами она развернулась и медленно побрела вдоль дороги, по которой недавно уехало такси. Вот и всё, это был конец их совместного дела. Давид понял, как ей было тяжело и, собрав вещи первым, покинул дом. Катя шагнула за порог и почувствовала огромную пустоту, которая начинала поглощать её. Она тоже последовала на вокзал, но встреч больше не было, не было писем, не было поздравлений с Днём Рождения, ничего… Давид сдержал слово: после его отчёта на Катю посыпались многочисленные предложения, но его слова засели очень глубоко – прямо в сердце! Катерина не стала возвращаться к маньякам в реальности, предпочла рассказывать о своём опыте – стала самым молодым в истории преподавателем криминалистики Московского университета. Через год пришло письмо от Марины, она всё-таки жила с Владимиром на побережье моря, но теперь это был океан – Тихий океан, где-то в Новой Зеландии. Она ещё не научилась улыбаться, и была совсем не узнаваема, предложения стали более связанными и появились описания природы в их очень редкой переписке, врачи говорили, что это большой прыжок!
Жизнь пошла своим чередом. Однажды утром Катя проверяла электронную почту и наткнулась на письмо Светланы, той самой секретаря Давида. Как-то сжалось всё внутри, страх перед плохими новостями для Кати всегда был хуже самих новостей.
«Здравствуйте, Катя! Хотела сообщить тебе о похоронах Давида, но ты всё равно не успеешь приехать, поэтому очень сильно прошу, приезжай ко мне, сходим на могилку. Только не переживай, его не убили, сама не поверила (и до сих пор никак не могу смириться), сердце решило за него не жить. Знаю, иногда казалось, что у него нет сердца, но это не так! Он самый лучший во всей Вселенной! Ты поймёшь это, когда приедешь, тебя ждут. Больше мне нечего тебе сказать, до встречи!»
Катя закрыла письмо как прочитанное и заметила, что пальцы стали влажными, оказалось, что это непослушные слёзы залили клавиатуру и продолжают течь. Конечно же, она поедет! Каждый шаг в этой последней к НЕМУ поездке будет очень не лёгким, каждая мелочь будет напоминать о пережитом вместе, о его сумасшедшей Вселенной, которая где-то пропала вместе с его потерей!
На платформе стояла женщина и, скрываясь за тёмными очками, внимательно вглядывалась в приехавших гостей. Заметив Катю, она направилась к ней. Катя узнала Светлану, они обнялись и стояли молча, первой заговорила Светлана:
- У нас есть дело, и мне пора исполнить данное мной обещание, извини за поспешность. Нас уже ждёт такси, оно отвезёт в офис Давида, там сейчас его юристы.
Женщина помогла Катерине с багажом, застегнула пальто, осенний ветер пронимал холодом, поднимая какие-то кучки мусора. Машина стояла у входа на вокзал, водитель любезно открыл багажник и уложил дорожные сумки.
- Света, как Вы теперь? Где работаете?
- Я работаю таксистом, это даёт мне возможность попробовать что-то новое, создаёт иллюзию постоянного движения. Знаешь, так я думаю о нём реже, после кончины мне осталась большая сумма денег, но я не смогла её взять. В ней нуждаются больше, приедешь – поймёшь.
Тем временем машина припарковалась возле знакомого здания, девушка вышла и подождала Светлану. Сумки оставили в гардеробной. Поднимаясь по лестнице, Катя отметила про себя отсутствие чего-то неотъемлемого, очень важного. Внизу гудела уборочная машина и молоденькая девушка, улыбаясь входящим, медленно передвигала её, вот что изменилось – нет «совдеповских бабулек» и стало как-то грустно. Всё в этом мире быстротечно! Двери были открыты, за ними ждали двое не молодых мужчин в дорогих костюмах с папками, полными каких-то бумаг.
- Джентльмены, давайте в двух словах! Девушка умная – поймёт! Я схожу за Михаилом, где он?
- Катерина? Присаживайтесь! Михаил в столовой. – Сказал один из мужчин, пока Светлана удалилась, а Катя осталась смотреть в недоумении «что за Миша?». – Давайте сразу к делу? Давид Карлович оставил Вам всё своё имущество (движимое и недвижимое), Вы вступаете в право пользования с момента подписания соглашения.
- Какого соглашения?
- Условие очень просто, если Вы становитесь опекуном шестилетнего Михаила Давидовича и обязуетесь использовать его трастовый фонд в соответствии с нуждами.
- Давидовича?
- Да, Давид Карлович усыновил Михаила в прошлом году 24 сентября. Ознакомьтесь с документом, пожалуйста, и поставьте подпись в двух местах. – После этих слов другой мужчина протянул бумаги.
Катя делала усилия, чтобы сосредоточиться на бумагах, но мысли налазили одна за другой и всё путали. В этот момент появилась Светлана в сопровождении маленького мальчика.
- А что, мы уже поедем к папе? Он ещё там спит, а уже может на меня смотреть сверху. – Малыш поднял глаза, как будто пытаясь там кого-то увидеть. Из-под тёмных очков Светы покатились слёзы. Катерина взяла ручку, поставила подписи и подошла к Мише. Тот протянул ей руку и повёл к выходу.
Поехали на машине Светланы, всю дорогу малыш без устали болтал о папе, об их поездках, о новой маме, которую Давид обещал. Машина остановилась и Света открыла дверцу:
- Я покажу, где это, но сама не пойду, не могу! Я вас лучше здесь подожду. – Она показала на тонкий гранитный крест в углу второго ряда.
Катя подходила ближе и ближе, а ноги становились всё тяжелее и тяжелее, глаза не сдерживали потока горячих слёз! Вот она скромная могилка, крест с табличкой и лавочка, вот так просто лежит и отдыхает «гроза маньяков, гений криминалистики». Двое стояли молча: маленький мальчик и молодая девушка, здесь лежал дорогой им человек, который навсегда связал их судьбы! Это конец его пути и только они будут помнить его всегда, этого человека с крестом «без лица».