Дантес и Натали на детском празднике

По поводу "свидания" Дантеса и Натали у Полетики я писала в публикации "Пресловутое свидание": http://www.proza.ru/2013/01/29/205


История дуэли Пушкина и Дантеса, включает в себя события, которые связаны с так называемым «свиданием» Натали и Дантеса в квартире Идалии Полетики. М.М. Сафонов очень убедительно опроверг сам факт свидания.

Но остаётся в этом вопросе момент, имеющий значение для дальнейших действий Геккерна и Дантеса, упорно ведущих Наталью Пушкину к роковой черте. Этот момент – дата письма Дантеса к Геккерну с просьбой о помощи. Письмо ранее было определено исследователями ПРИБЛИЗИТЕЛЬНО: 17 ноября. Об этом так же неуверенно говорит и Баевский в своей работе:
«Новые материалы о жизни и смерти Пушкина» http://www.philology.ru/literature2/baevskiy-02.htm
 
« …известное нам письмо даты не имеет; она УБЕДИТЕЛЬНО определена публикаторами как 17 октября 1836 года. Это письмо из Петербурга в Петербург. По-видимому, находясь на дежурстве и не имея возможности действовать, Дантес, потеряв голову под влиянием охватившей его страсти, плетет интригу, которая должна отдать Наталию Николаевну в его руки. За полгода, прошедшие со времени предыдущих писем, ничего не осталось от позы благоговейного рыцарственного служения даме. Любовь облагородила Дантеса на год. Начало письма напоминает прежние письма. Дантес снова подробно рассказывает о своих любовных страданиях. Накануне он провел весь вечер в салоне княгини Вяземской в присутствии нескольких дам, в том числе Наталии Николаевны. "Я хорошо держался до 11 часов, но потом силы оставили меня и я почувствовал такую слабость, что едва смог выйти из комнаты и, оказавшись на улице, разревелся как дурак, после чего мне, правда, полегчало, так как я задыхался потом, вернувшись к себе, я почувствовал сильнейшую лихорадку и не мог сомкнуть глаз всю ночь и испытывал такие нравственные страдания, что едва не сошел с ума". Продолжая свое письмо, ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО датируемое 17 октября, Дантес цинично учит Геккерена, как ему надлежит уговорить и припугнуть жену Пушкина, чтобы она изменила своему долгу. … Год с осени 1835-го до осени 1836-го был временем глубокой платонической любви Дантеса и Наталии Николаевны. В этой любви вполне проявились лучшие свойства души обоих влюбленных. Время с октября 1836 по январь 1837 года было периодом преследования и травли Наталии Николаевны и Пушкина со стороны Дантеса и Геккерена, когда в ход были пущены самые низкие средства: запугивание, сплетни, анонимные письма».


Действительно, пока не идёт речи ни о каком свидании. Пока вопрос стоит о том, чтобы ПОЛУЧИТЬ СОГЛАСИЕ Натали на такое свидание. Натали уже много раз отказывала Дантесу. Теперь молодой человек из принципа решил добиться своего, поняв, что иначе он сойдёт с ума от нравственных мучений.
После возвращения с летних дач постепенно возобновлялись светские вечера: от самых дружеских в узком кругу друзей Пушкиных, Карамзиных и Вяземских до светских раутов и званых вечеров в кругу Воронцовых, Фикельмон, Салтыковых, Юсуповых, а также и в Аничковом Дворце.


Но бывали также, по обычаю, и детские праздники, связанные с Днями рождения и днями Ангелов детей, особенно среди родственников и близких друзей. Они также, наверняка имели место осенью 1836 года. В связи с темой «свидания» у Полетики меня заинтересовали также дни рождения детей Идалии Полетики. К 1836 году в семье Идалии было двое детей: дочь Елизавета, 1832 года рождения (к сожалению, точной даты мне не известно); сын Александр, 14 октября 1835 года рождения (17 октября – его день Ангела).
 
Нетрудно догадаться, что Идалия могла пригласить Натали и других своих знакомых дам с детьми на детский праздник, организованный в день рождения её сына Александра, которому исполнялся один год 14 октября, в среду. Жоржу Дантесу, «одному из верных» Идалии, нетрудно было с искренними поздравлениями явиться на детский праздник и разговаривать там с Натали: КВАРТИРА ПОЛЕТИКИ НАХОДИЛАСЬ НЕДАЛЕКО, В РАСПОЛОЖЕНИИ КАВАЛЕРГАРДСКОГО ПОЛКА! К тому же, отсутствие Пушкина на празднике также можно было предвидеть.
 
Здесь мне трудно избежать искушения, чтобы не предположить, что и П.П. Ланской не преминул поучаствовать в таком событии. Во-первых, он ещё не успел отправиться в Малороссию: это произошло лишь 19 октября. Во-вторых, разве нам не известно, что он в то время был влюблён в Идалию? Получается, что фантазии А. Араповой по поводу присутствия Ланского у Полетики (или рядом с её квартирой) не так далеки от действительности, вопрос лишь в одном: зачем? Да он мог просто быть среди поздравлявших, ради удовольствия видеть свою Идалию... Кстати, 15 октября мужу Полетики было объявлено о повышении звания. Это также весомый повод собрать гостей. Но это уже был бы "мальчишник", если так можно сказать.


В таком случае, если Дантес в самом деле ухитрился видеть Натали 14 октября на детском празднике У Полетики, урвав часок от службы, как он всегда умел, то нет ничего удивительного в том, что в комнату, где беседовали Натали и Жорж вдруг «явилась ничего не подозревавшая дочь хозяйки», четырёхлетняя Елизавета! Кто автор водевильной мизансцены с пистолетом у виска, характерной для балагура Жоржа – неизвестно, кто автор «заламывания рук» - также остаётся тайной, но уже мало интересной, поскольку рассказы с истечением времени всегда обрастают картинами, доступными воображению рассказчиков.  Впрочем, эти детали также не имеют того значения, какое придавала этому Вяземская в своём рассказе Бартеневу:

Мадам N. N. (Идалия Григорьевна Полетика), по настоянию Геккерна, пригласила Пушкину к себе, а сама уехала из дому. Пушкина рассказывала княгине Вяземской и мужу, что, когда она осталась с глазу на глаз с Геккерном, тот вынул пистолет и грозил застрелиться, если она не отдаст ему себя. Пушкина не знала, куда ей деваться от его настояний; она ломала себе руки и стала говорить как можно громче. По счастию, ничего не подозревавшая дочь хозяйки дома явилась в комнату, и гостья бросилась к ней.
Читать полностью: http://readr.ru/v-veresaev-pushkin-v-ghizni.html  EП. И. БАРТЕНЕВ со слов кн-ни В. Ф. ВЯЗЕМСКОЙ. Рус. Арх., 1888, II, 310.

Уезжала Идалия из дому 14 октября или нет, никто не знает. Но то, что она в этот день устроила встречу Жоржа и Натали в своей квартире – очень может быть! И снова Жорж услышал «нет». Любопытно, что в записках Льва Николаевича Павлищева, сына Ольги Сергеевны Пушкиной, сестры поэта, эпизод выглядит так: "... мой дядя Лев Сергеевич рассказал моей матери, что нахальство Дантеса достигло апогея, когда, оставаясь однажды случайно с Натальей Николаевной наедине в чужом доме, не помню у кого, вынул из кармана незаряженный пистолет и приставил его себе ко лбу с восклицанием: "Разможжу себе голову, если сделаете меня несчастным". Тут моя тётка с испугу закричала. Явилась хозяйка с посторонними гостями, а Дантес, оповестив компанию, что хотел прелестную жену поэта попугать, стал дурачиться, забавляя публику грациозной мимикой, так что и Наталья Николаевна, оправясь от страха, не могла не расхохотаться". Я писала об этом в дневнике: http://www.proza.ru/diary/jnu51/2012-10-17
 

Да, всё это было бы смешно, если бы не печальные последствия этих «приставаний» Дантеса, о которых рассказывала мужу наивная Натали. Но впереди был ещё вечер у княгини Вяземской, где Дантес опять был единственным мужчиной среди дам и почти  час беседовал с Натали, а потом писал Геккерну, что «едва смог выйти из комнаты и, оказавшись на улице, разревелся как дурак, после чего мне, правда, полегчало, так как я задыхался потом, вернувшись к себе, я почувствовал сильнейшую лихорадку и не мог сомкнуть глаз всю ночь и испытывал такие нравственные страдания, что едва не сошел с ума".
На следующий день после встречи Жоржа с Натали у Вяземской был вечер у Лерхенфельда, где по просьбе Дантеса состоялся, возможно, разговор Геккерна с Натали. Когда это всё происходило, если Вяземские принимали по понедельникам и средам, а Лерхенфельды – по четвергам и воскресеньям? И так ли категоричны  дни недели у Вяземской?