Страна вчерашия
Препятствия начались сразу же. Первым была не обозначенная ни на какой карте времени река Рожайка. Она была неширокая, но очень быстрая и, наверно, глубокая. Рожайка красиво извивалась и — всем было видно — искусно кокетничала с заходящим солнцем, то привлекая, то отталкивая своими струями солнечные лучи цвета смертельно уставшего золота.
Конечно, Сашка первым делом двинулся к речке и начал было бег по дивно изумрудной, ровной, как показалось сначала, лужайке, тянувшейся вдоль всего берега. Только бега не получилось, потому что братец ойкнул, а его ноги уехали куда-то вниз. Он громко закричал:
— Дашка, спасай!
— Что ты орешь? Разбудишь вчерашнюю маму, и она еще раз тебя выдерет .
Сашка жалобно скульнул:
— Не выдерет! Я уже тону? — и снова заорал: — Спасай!
Дашка и сама теперь видела — Сашка продолжал медленно погружаться у изумрудной кромки реки Рожайки. То, что они приняли за лужок, была топь.
Дашка быстро вытащила из-за пазухи длинную веревку, которую Сашка выбросил из ее рюкзака еще дома, а она потом припрятала под курткой. Так же быстро девочка привязала один конец веревки к дереву, а другой — сколько было сил, бросила Сашке. Тот уехал в глубь Вчерашии уже по грудь, но руки еще были на поверхности. Он схватил веревку и стал быстро перебирать ее руками, одновременно и подтягиваясь и вытягивая себя из топи.
Через несколько минут, перемазанны1 и перевитый какими-то длинными, тонкими травинами, он уже лежал у ног Дашки. Дашка, прочитавшая, кажется, обо всех путешествиях и путешественниках на земле, была безмерно горда своей сообразительностью и ловкостью в таком совсем не простеньком испытании. Ведь она спасла братцу жизнь. Но вела себя как скромный герой, да и Сашка не подумал сказать «спасибо» или что-то хвалебное о ней.
— Ну, что? — спросила Дашка намеренно деловито. — Куда направляемся дальше?
Сашка, на котором быстро подсыхала болотная грязь и который чувствовал себя как в тесном скафандре, мечтал теперь только об одном — как бы этот самый скафандр смыть.
— Давай поищем какой-нибудь колодец. Раз речка есть, значит и колодцы должны быть близко.
— Это совсем ничего не значит, — заявила Дашка. — Колодцы копают люди. А где ты видишь людей? Или деревню? Иди город?
— Тогда пойдем искать людей, — покорно сказал Сашка.
И они пошли. И очень скоро увидели вдали деревню. А при подходе к ней заметили и колодец. Правда, он был старый, брошенный, но вода в нем была. Дашка сжалилась над ни на что не похожим братцем: с его рук, спины и груди отваливались куски подсохшей грязи, и он становился каким-то пятнистым двуногим.
— Садись на траву, я помогу тебе отмыть грязь до пояса, — скомандовала Дашка и, не удержавшись, съязвила: — Вот если бы ты не выбросил дома ведерко, я бы могла тебя из него поливать. А теперь только ладошками.
Сашка сопел и молчал. Главное — скорее избавиться от его «нового тела». Когда вымытый и от того оживший Сашка начал высыхать, Дашка снова командным голосом предложила:
— А теперь съедим хлеба с сыром и пойдем в деревню. Может, там нам молока дадут.
Они перекусили и двинулись к деревне. Когда показались первые дома, Дашка схватила брата за руку:
— Ты ничего не замечаешь?
— Чего?
— Это же наша Романовка!
— Ты что? Откуда здесь Романовка?
— Посмотри — вон пятый наш дом! И улица наша. А во-н Петьки Серова дом!
— Петьки? — Сашка остановился и даже сделал шаг назад. Он вспомнил, как ему досталось прошлым летом от Петьки, когда они подрались из-за Сашка что-то напутал в программе, но признаваться не хотел, потому что был Петькин, и Сашка уныло завидовал приятелю. А когда Петька ему накостылял, он вечером стянул и разбил его — прямо у ворот Футбольного поля. Почему именно там? Да потому, что уже все разъезжались в Москву и в футбол никто не собирался играть. Значит Петька не найдет до следующего лета.
— А чего я боюсь? — спросил себя Сашка. — Сейчас только весна. Ни Петька, ни ребята еще не приехали. Да и откуда он узнает, что это я разбил
Однако стоило Сашке с Дашкой войти в деревню, как с дачной улицы наперерез им бросилась ватага мальчишек во главе с Петькой.
— Вон он, — заорал Петька и кинулся к Сашке.
И снова на помощь братцу пришла Дашка:
— Драка будет честной — Сашка с Петькой, или сейчас к-ак засвищу, милиция прибежит.
Мальчишки, уже изготовившиеся лупить Сашку вместе с Петькой, остановились и отошли в сторону. Ну и досталось же Сашке! И сполна прошлогоднего «лупцевания», и за то, что разбил
— Видно, Петька перед отъездом нашел-таки на футбольном поле. Сашка уже орал во все горло, из разбитого носа капала кровь, когда перед непобедимым Петькой выросла Дашка. Правда, выросла она как крошечная травка перед великаном — Петька на полторы головы был выше нее.
НО она «выросла» перед уже занесенным петькиным кулаком и бесстрашно крикнула:
— Бей теперь меня за Сашку, раз он виноват!
Петька — от ее смелости, а еще больше от невиданного чувства справедливости в такой малявке — занесенный кулак оставил торчать над своей головой. Потом разжал его и опустил руку:
— Ладно, хватит с него, — великодушно проговорил победитель, обращаясь к Дашке. А потом повернулся к Сашке: — Я теперь с тобой ни играть, ни дружить не буду. Я буду с Дашкой дружить, Хочешь? — спросил он Дашку.
— Хорошо, — подумав, сказала Дашка, — только если ты не будешь везде совать свои зверские кулачищи.
Петька подошел к ней, намереваясь, наверно, что-то сказать, но вдруг поднял Дашку и бережно покружил:
— Ты молодец, Дашка!
Потом опустил ее на землю и умчался куда-то с ребятами.
Брат с сестрой постояли, глядя им вслед, потом Сашка, размазывая по лицу кровь, жалобно спросил:
— Ну, и куда пойдем дальше? Странная какая-то эта Вчерашия.
И откуда тут все взялись — ведь еще весна?
— Так мы же во Вчерашии. А в ней прошлое лето.
Оба помолчали, раздумывая.
— Слушай, Сашка, что-то тебе достается в этой Вчерашии. Почему?
— А я знаю?
— Я очень есть хочу, — призналась Дашка, — Давай к бабе Свете зайдем, раз мы в Романовке. Молока попросим и хлеба.
Они дошли до бабы Светиного дома, и Сашка смело вошел в калитку.
Из дома вышла баба Света — румяная, улыбчивая, в своем красивом зеленом платье. Увидев Сашку, нахмурилась, улыбки будто и не было на лице. Зло спросила:
— Чего тебе?
И опять пришла очередь Дашки:
— Здравствуйте, бабуля Светик! Как поживаете?
«Бабуля Светик» снова заулыбалась:
— Здравствуй, моя хорошая! Поживаю я себе хорошо. А ты никак молочка хочешь?
— Очень хочу, бабуля Светик. И Сашка тоже очень хочет.
— Сашке-то твоему я и корки сухой не дала бы!
— Почему, бабуля Светик?
— А ты у него спроси, что он с моим котиком сделал?
— С Мишаней?
— С ним, с ним!
— Что ты сделал с котиком, Сашка?
Сашка громко сопел, носком сандалии ковырял траву у крыльца, а правой рукой зачем-то дергал завязки рюкзака. И молчал.
— Так он его в копанке у пруда утопил, — не выдержала баба Света.
— У-то-пи-л? — изумилась Дашка. — Ты что, Сашка, с ума съехал? Живодером стал? – она размахнулась и, согнув свой маленький кулачок, со всей силы стукнула братца по носу. Многострадальный Сашкин нос опять закапал кровью, но ни Дашке, ни бабуле Светику жалко его не было.
— Я тебе еще дома врежу, — твердо пообещала Дашка, будто старшей была она, а не Сашка.
Кажется, Дашка очень этим угодила бабе Светику, потому что она пригласила обоих на терраску и угостила не только молоком, но еще вареным яичком и пирогом, который испекла утром. Сашка сидел на стуле около двери и не хотел сначала есть — от досады и обиды. Но голод так его прижал, что он в секунду умял и яйцо, и пирог, и опустошил большую чашку молока.
Когда ребята вышли от бабули Светика — Дашка поблагодарила и поцеловала ее, а Сашка (это ему подсказала Дашка) неловко промямлил: «Простите меня, бабуля Светик» — они не увидели ни своей дачной деревни Романовки, ни улицы, ни людей. Вокруг был темный незнакомый бор, в который войти было нельзя — так густо росли высокие ели, сосны и почему-то кустарник — тоже густой и еще в колючках.
— Куда же идти? — захныкал Сашка. Он теперь окончательно признал командирство Дашки.
— Я не знаю, — испуганно ответила Дашка. Она села на траву, потом сняла рюкзак, подложила под спину. — Надо подумать.
— Подумать, подумать, — заворчал Сашка. — Звери тутошние тоже подумают, подумают и съедят нас.
— А в Романовке в прошлом году они съели кого-нибудь? — резонно спросила Дашка.
— Так это же не Романовка. Романовка куда-то подевалась!
Дашка согласилась. Ее клонило в сон, и она предложила брату:
— Пока солнце не зашло, давай капельку поспим — при солнце звери не придут. А потом решим, что делать.
Сашка хотел было бунтовать, но его тоже утаскивал к себе сон. И он снял свой рюкзак. Оба положили рюкзаки под голову и мгновенно заснули.
Они проснулись от того, что мама, как всегда по утрам, тормошила за плечи обоих одновременно — одного правой, другого левой рукой — и удивленно спрашивала:
— Это куда вы, такие сони, собираетесь? Зачем вам походные рюкзаки в школу?
Дашка открыла один глаз, уверенная, что ей все снится, и увидела, что один Сашкин глаз тоже открыт и в нем тоже недоумение. Потому что из их глаз и сознания еще не ушел тот мрачный и безнадежный бор.
— Мамочка, — открывая и второй глаз, хитро спросила Дашка. — А ты в какой стране живешь?
Мама очень удивилась, но, видимо, решив, что Дашка еще не проснулась окончательно, ласково ответила:
— В нашей стране Сегодня.
И тогда дети поняли, что вернулись из страны Вчерашии. Правда, единственным свидетельством, что они туда ходили, был вспухший Сашкин нос и небольшой синяк под глазом.
— А знаешь, почему ты тонул? — спросила Дашка по дороге в школу.
— Почему?
— Потому что ты утопил котеночка бабули Светика. Это за него отомстила тебе страна Вчерашия.
— А чего меня Петька второй раз бил?
— Он тебя и третий раз побьет, если ты не извинишься, что сломал его Лучше купи ему новый. Страна Вчерашия тебя об этом предупредила.
— Умная ты очень, Дашка. Получается, что Вчерашия — как волшебник что ли?
— Я не знаю, — задумчиво ответила Дашка, — Только страна Вчерашия вроде и сказка, а вроде и нет. Она взаправдашняя.
Дети неторопливо шли в школу в их родной стране Сегодня. Они оба хорошо чувствовали, но еще не умели облечь в слова серьезную истину, постичь которую дано не всякому взрослому.
В страну Вчерашию не стоит ходить. Потому что там все уже было, все знакомо, все повторяется — и все никуда не ведет. И еще потому, что хождение в эту страну — против правил эволюции, законов Всевышнего.
Надо идти по стране Сегодня и стремиться только в страну Завтра.. И тогда не утонешь в топи прошлых событий, мыслей, дел. В страну Завтра надо идти и потому, что Господь так задумал человека: устремляющимся вперед и вверх, к Свету, к постижению нового и неведомого. В этом устремлении возрастает дух человеческий.
Но страна Вчерашия не проста. Может быть, кому-то и надо иногда посещать Вчерашию, чтобы чему-то научиться или избежать вчерашних ошибок или вовремя — в стране Сегодня или Завтра — исправить их?
Свидетельство о публикации №213020100996