Об автобусе, а в общем ни о чём

Автобус доживал, проходя в день три круга самого длинного маршрута, тянущегося едва не целиком по корявой окраине.
Такова судьба всех автобусов, доживших до старости. Каждый новый преодолённый километр вызывал теперь у него гордость: "Я ещё на колёсах!"

Был первый круг райским летним утром.
Водитель вёл себя хамски по отношению к машине и пассажирам, но пассажиры, натренированные на родных ухабах, не протестовали. У них впереди, к тому же, был целый тёплый зелёный день и ничуть не хуже вечер и ни у кого ничего сильно не болело, ни в чьём кармане не лежала повестка в суд, а лежало у многих достаточно на сегодняшние нужды денег - или не было заботы о деньгах.
Очень юная пара возвращалась с тётиной дачи и издавала "ммм", то ли "ннн" нёбом и горлом и была вообще не здесь. Бабушка около двери сидела тоже не здесь - она вдруг завспоминала жизнь, такую же ухабистую. Супруги обдумывали молча, каждый свой, предстоящий рабочий день и взглядами утешали друг друга - вечером он закончится. Два парня тоже ехали с дачи: на заднем сидении пили пиво и думали: если это и есть похмелье, то жизнь прекрасна.
И ещё немножко подобной публики.

Железнодорожный переезд - ох, не для ржавого железа! Ничего, дальше тоже в ямах, но асфальт, а там четверть часа вообще по городу. Светофоры. Автомобили! Братья - автобусы. Водитель будет со знакомыми коллегами обмениваться приветствием и улыбаться и потом некоторое время помягче манипулировать.

Пассажиры текут через автобус, автобус течёт по городу, жизнь течёт - хорошо! Где проблемы, какие проблемы? нет проблем! Сию минуту - нет. И в следующую минуту не предвидятся. Жаль, опять на окраину.

Снова ухабы-ямины - которые утром были слева, а большей частью в обе стороны одни и те же. И салон опустел, кондукторша ушла болтать к водителю.

Подул неуместный холодный ветер, очень недолго, а может, показалось.
Всё, конечная остановка.
Автобус самостоятельно рыкнул и заглох двигателем, потом непонятно заскрипел и разломился, провиснув средней дверью до земли.
Водитель не стал ругаться.