Розыгрыш

Четвертый месяц. Первый день.
Звонок сквозь сон. Подъем.
Еще чуть-чуть. Вставать так лень.
А может, не пойдем?

Любимая, что скажешь мне?
Любимая, ты где?
Ведешь рукой по простыне.
Любимая, ты где?

Твои глаза открываются. Дверь в комнату закрыта. Светлый тюль медленно колышется дуновениями весеннего ветра. Легкое одеяло приспущено, и ты чувствуешь собственной грудью дыхание весны. Но тебе холодно, потому что ровно половина тебя исчезла.
Конечно, она на кухне. Ты даже слышишь, как играет музыка из телевизора. Совсем тихо, чтобы не разбудить тебя.
- Сара? - В твоем голосе любопытство смешалось с испугом.
Ответа нет. Конечно, она просто не расслышала. Закричи.
И вновь ответа нет.

Телефон, что разбудил тебя, все также звонит. Боже, этот разъедающий пространство звук был бы отличным музыкальным сопровождением к фильму ужасов. Рука инстинктивно скользит к журнальному столику близ кровати. Рядом с телефоном лежит небольшой клочок бумаги.
- Алло...
- Солнце мое, с днем рождения! Я даже не верю, что тебе уже тридцать лет! Я встретила твоего папу только в этом возрасте, а ты уже обретаешь счастье семейной жизни! Ты знаешь, что мы гордимся тобой и всегда принимали твой выбор, поэтому могу лишь пожелать тебе и твоим будущим детям крепкого здоровья! - Мама, как всегда, не дает вставить слова.
- Спаси...
- Сейчас дам телефон папе, пока, целую! До вечера!
- Привет, папа. Спасибо вам за все, давайте вечером уже в ресторане поболтаем... - Ты дочитываешь текст, что был на клочке бумаги. "...Вынуждена. Отметим в другой раз" - гласят последние слова. - У меня тут небольшая проблема.
- Хорошо, но дай спросить!
- Что?..
- Как тебе мой подарок?
- Очередной сюрприз? Где он?
- Загляни под кровать... - Ты, не вставая с кровати, наклоняешься.
- И что там?
- Пыль! Для моего любимого ребенка! - Старческий хохот создает на конце линии помехи сильнее, чем военные рации.
- Да, папа, Первое Апреля - никому не верю, ты каждый год неподражаем, до скорого.
Что, черт побери, творится?
Пальцы медленно теребят злосчастную записку.
"Ты знаешь, что я безумно люблю тебя, и я знаю, что примешь мой выбор, ведь я сделала его осознанно. Позвонили из Неаполя и сказали, что готовы взять меня. Прости, но я просто вынуждена. Отметим в другой раз"
- Как ты могла? Я не обижаюсь, но бросить меня во сне - удар по моей гордости, ты же знаешь! Почему ты не разбудила меня?!
Успокойся. Это всего лишь ее фотография, а ты кричишь на нее так, словно перед тобой живая Сара в обнимку с твоим лучшим другом.
День рождения давно перестал быть поводом для радости. Ирония судьбы.
Человек, рожденный в день смеха, просыпается каждое утро с мыслями о смерти.

Ты ведь помнишь, что у тебя диагностировали? Да, в таком юном возрасте жизнь только начинается, как заметила мама, а тебе уже пора выбирать место в земле под сицилийским солнцем.

Еще одно утро. Душ. Халат. Кофе. Новости. Тоска. Грязная посуда. Надо позвонить.
Гудки. Гудкиии...
А может, опустить руки?
Она не ответит. Точно.
- Алло...
Идиотская ошибка, которую удалось не допустить, подождав лишние несколько секунд.
- Я слушаю.
- Сэм, я не знаю, что тебе сказать... Мне так неудобно, правда. Но сейчас мне станет еще хуже, потому что я вынуждена упрашивать тебя привезти кое-что моему брату...
- А, да? Никаких проблем, дорогая. Я себе еще и праздник устрою, пока ты в Неаполе отдыхаешь.
- Сэм, ну прости... Сделаю, что хочешь, когда приеду, это совсем ненадолго.
- Нет, ты прости, конечно, я все понимаю. Я сейчас просто переживаю за тебя очень. Что надо отвезти Луи?
- Я тебя так люблю! У входной двери небольшая коробка в красной обертке, взамен он тоже кое-что передаст.
- Хорошо, сделаю... Будь осторожна там, умоляю.

Что это? Уникальность человеческого сознания. Ты гасишь в себе эмоции, потому что разумом понимаешь, что это глупо. Но глупо почему? Потому что любишь ее. Круговорот чувств и логических умозаключений замыкается в том месте, где у тебя перехватывает дыхание, когда ты видишь ее. 

Халат. Шкаф. "Праздничный костюм". Красная коробка. Замок. Такси.
- Здравствуй, Луи. Тебе виднее, что это. Держи.
- Привет-привет... - Улыбаясь в полный рот, медленно протягивает родственник. - С днем рождения, Сэм, оставайся идеалом для моей сестры и побольше денег, конечно!

Да, тебе нравится Луи. Его загорелое лицо с длинными густыми усами, как у колумбийского наркобарона, аж сияет от малейшего лучика света. Он крепко тебя обнимает. А ты уже хочешь домой. Лечь в кровать и ничего не делать.

- Ты мне что-то должен был передать, сказала Сара.
Луи хитро улыбается. Ах как ненавистна эта хитрая улыбка особенно сейчас.

- Да, сейчас принесу, открой пока свою посылку, надо убедиться, что сестренка ничего не перепутала. - Луи, в своей полосатой рубашке с коротким рукавом, уходит на кухню, из которой слышно, как скулит голодный пес.
Пальцы расцарапывают обертку, ты срываешь ее крупными кусками.
Открыв коробку размером с литровую бутылку, ты видишь сотню игральных костей и небольшую записку. Тот самый почерк, да.

"Первое Апреля - Никому не верю."

Дыхание весны скользнуло по шее, а белоснежные тонкие руки скользнули по лицу и закрыли глаза.
- Ну как ты себе можешь представить, что я уеду в какой-то Неаполь на твой день рождения? Вибрации ее звонкого голоса заставили мускулы твоего лица работать. Улыбка.
Спустя несколько секунд, а может и целую вечность, неописуемого счастья вы идете на кухню.
Стол. Красно-белая скатерть. Красное вино. Белый сыр. На небольшом балкончике с деревянным поручнем стоит Луи и медленно курит, пока ты ругаешь Сару с улыбкой на лице за этот розыгрыш. А прямо за Луи открывается вид на бескрайнее Средиземное море. Такое же бескрайнее, как любовь к ней и презрение к себе. Презрение за то, что живешь со своим диагнозом наедине. Может, это твой последний апрель с ней?

Вечер. Ресторан. Божественные фортепиано и скрипка. Твои родители. Она.
- Солнце мое, не подавись, тебя Сара не кормит совсем?
- Мама, мы вместе всегда готовим. Сегодня просто устроила мне любимая кое-что... Папа такое любит.
Сара рассказывает твоему папе. Все смеются. Да ты и не обижаешься тоже. Она смогла заставить тебя по-настоящему сегодня порадоваться. Именно благодаря ей понимаешь в такие дни, что еще живешь. Настоящие люди должны быть в твоей жизни.
***
- Мама, папа... Сара. Вы должны кое-что узнать, так как я считаю сегодняшний день самым подходящим моментом.
Словно и музыканты стали играть тише, желая услышать твой секрет. Люди за столиками смотрят на тебя. А этот официант? Он уже нагнулся над вашим столиком, чтобы разоблачить тебя. Все знают. Признайся лишь себе.
- Ваш счет, пожалуйста.
Отец достал кожаный портмоне. Мама и Сара направились к гардеробу.
- Простите, отойду ненадолго. - В голосе проскользнула дрожь.
В уборной у раковины стоят две молодые девочки. Та, что пониже, рыдает во весь голос, а подруга успокаивает ее. И у тебя на глазах слезы. Но ты так и не сказала им всем.
Посмотри на себя, ничтожество.
Ты включаешь кран. Звук воды слегка успокаивает. Смываешь слезы. А в зеркале видишь уже не ту милую Сэм, что ты знала. Сапфировые глаза больше не сияют на фоне светлых кудрей. На левой щеке небольшая ссадина, которую оставила Сара позапрошлой ночью во время твоей любимой игры.
Кран. Тушь. Сумочка. Боль от каблуков.
На улице безмятежная погода. Солнце только зашло. Муссонный ветер играет с твоими длинными волосами. Вдыхая полной грудью, ты чувствуешь запах приближающегося лета и наслаждаешься текущим моментом. Ты делаешь это каждый день. Ведь даже самый обычный день заканчивается и больше никогда не повторяется.
Самые дорогие люди где-то впереди не спеша прогуливаются по брусчатой дорожке к небольшому скоплению автомобилей.
Конечно, скажешь на свой тридцать первый день рождения им об этом. Да не переживай, ты доживешь до него. Ты ведь особенная.
***
Мама крепко целует тебя на прощание, отец вновь что-то шутит. Первое апреля. И даже самой себе не веришь.
Вставляя ключ в замок, поворачиваешься к своей любимой:
- Сегодня ночью снова от меня уедешь?
- Я тебя безумно люблю, Саманта. - Отвечает тебе алкоголь в крови Сары.

Твои глаза открываются. Дверь в комнату закрыта. Светлый тюль медленно колышется дуновениями весеннего ветра. Легкое одеяло приспущено, и ты чувствуешь собственной грудью дыхание весны. Проводишь рукой по простыне... Нащупываешь ее бедра, талию, грудь... Едва ощутимо касаешься ее губ своими.
На электронном циферблате настольных часов за ее спиной "23:54"
Ты ведь считаешь сегодняшний день самым подходящим моментом?

На кухне, совсем тихо, чтобы не разбудить ее. Ты проводишь лезвием филейного ножа по своей бледной шее. Больше не придется обманывать. Но придется навсегда замолчать.

Ведешь рукой по простыне.
Любимая, ты где?
И слышишь легкий вздох извне.
Любимая, ты где?

Сэм, решила обрести покой
Первого апреля?
Не могла так поступить со мной,
Я тебе не верю.