Шутник

Очередное путешествие
Мне подарили в мире грёз.
Деянья помню по прошествии
С улыбкой и тропой от слёз.


       1

  Больница жила своим обычным распорядком. Врачи закончили обход, а у перевязочной ожидали своей очереди несколько запоздавших пациентов. Приближался полдень. В четыреста первую палату заглянул парень с рыжими взъерошенными волосами:
– Привет, ребята!
– День добрый, Леонид, – отозвался лежавший на своей койке высокий мужчина, по возрасту лет под пятьдесят. Звали его Геннадий. Он медленно сел, стараясь не тревожить поясничный ревматизм.
– Не уверен, что день сегодня добрый. Я сейчас с заведующим нашего отделения столкнулся. Сказать, что он не в духе – это не сказать ничего.
– Наш добряк Виталий Степанович не в духе? – обычно Геннадий являл собой невозмутимое спокойствие, но теперь его брови поползли вверх от удивления.
– Лёнь, ты что-то напутал. Степаныч никогда не сердится. Да и с чего ему сердиться? Сегодня пятница, конец рабочей недели, – улыбнулся Павел. Этот симпатичный сероглазый светловолосый молодой человек сидел на своей койке и, протиснув длинную линейку между гипсом и ногой, наслаждался возможностью добраться до затёкшей части голени.
– Ничего я не напутал. Он отстаивает у главврача больницы свою точку зрения.
– Точку зрения на что? Из-за чего сыр-бор?! – вмешался Владимир, расчёсывая густую чёрную шевелюру. Он аккуратно повернулся на бок, притом не меняя горизонтального положения и стараясь не беспокоить швы… м-м-м… немного ниже поясницы.

  Небольшое отступление, чтобы пояснить, как это случилось:
  «…На стадионе шёл обычный тренировочный день. Являясь тренером по прыжкам в длину, Владимир передавал свой богатый опыт молодым спортсменам. Нелепая случайность прервала подготовку его команды к соревнованиям – начинающий метатель постарался. В больницу Владимир попал с пробитой копьём ягодицей».

– Степаныч пытается отстаивать своих пациентов, точнее сказать, нас. А сыр-бор – из-за главврача, который сейчас ходит по отделениям и составляет список для завтрашнего обследования.
– Что за бред! – удивился Владимир. – Завтра суббота!!!
– Сверхурочная работа благодаря сынку какого-то начальства. Он пишет дипломную работу, и к понедельнику ему требуется много описаний некоторого обследования. Сейчас у него есть только половина, – поделился Леонид, радуясь, что смог завладеть вниманием обитателей палаты, – так что завтра они собираются ударно потрудиться.
– Понятно. А что за обследование? – поинтересовался Павел. – Может, ничего такого и с нас не убудет?!
– Какая-то скопия… – Леонид было наморщил лоб, пытаясь вспомнить правильное название, но, махнув рукой, решил объяснить своими словами: – Короче, кому-нибудь доводилось глотать трубку, чтобы обследовать желудок?
– Мне доводилось, – скривил лицо Геннадий. – Не самые приятные ощущения, скажу я вам…
– Так завтра будет то же, только через другое место.
– Лёнь, ты палку-то не перегибай. Кто ж желудок через задницу смотрит? – засмеялся Павел.
– Да не желудок они будут обследовать, а кишечник… изнутри.
– Гадость какая! – скривил лицо Владимир.
– Ага. И это ещё не всё, – ухмыльнулся Леонид. – Тем, кто окажется в списке, предстоит не только голодать до завтра, но и две здоровенные клизмы пережить.
– Мне и Владимиру это не грозит, – спокойно отозвался Геннадий, бережно укутывая поясницу большим шерстяным шарфом. – Нам незачем кишечник обследовать.
– Эт-то точно! – кивнул спортсмен.
– Не разделяю ваш оптимизм. Их не волнует, надо это нам или нет, – вновь усмехнулся Леонид. – Помните дедульку из четыреста шестой палаты?
– Ты про Тимофеича? – уточнил Геннадий.
– Да-да! – закивал Леонид.
– Это у которого обе ноги сломаны? – насторожился Павел.
– Да-да, он самый. Так вот, Степаныч не смог его отстоять, и того уже отправили на первую подготовительную процедуру.
– Как это?! – удивился Владимир.
– Он ведь, считай, по пояс в гипсе, и даже на костылях ходить не может! – возмутился Геннадий.
– Да, не может. Вот главврач ему и сказал: «Стоять и ходить не потребуется. Вас доставят и туда и обратно…»
– Что за беспредел?! – негодовал Владимир.
– Лично я тоже попал в этот список, – вздохнул рыжий.
– Это плохо для меня. С моей ногой точно не отвертеться! – откликнулся Павел.
– Тогда занимай за мной очередь, – Леонид едва сдерживал улыбку, глядя, как симпатяга сидел на своей койке и в задумчивости взъерошивал затылок.
– Зачем мне это?! Если сынку начальника надо, то пусть он сам и подставляет свою…
– Если честно, то и мне не хочется попасть в список, – вздохнул Геннадий. – С моим-то ревматизмом…
– Думаю, что для твоей поясницы эта процедура станет настоя-ащим испытанием! – не то сочувствовал, не то смаковал ситуацию Леонид, поправляя корсет на травмированной шее. – Ты не переживай, если что, они тебя на каталке обратно доставят.
– Кхм-кхм… Знаешь, Лёнь, сдаётся мне, что ты нам лапшу на уши вешаешь, – попытался улыбнуться Геннадий.
– Ну-ну!.. – Леонид было скривил рот, но, услышав за спиной звук катящейся по коридору каталки, выглянул из палаты, специально открыв дверь пошире. – Тимофеич, отстрелялся уже?
– Ох, и не говори… – отозвался человек с каталки. – Вечерком ещё одну сделают, тогда совсем отстреляюсь.
– Держись, Тимофеич, – Леонид повернулся и, увидев застывших от удивления обитателей четыреста первой палаты, улыбнулся. – Не робейте, ребята. Может, вас это и не коснётся.
Леонид вышел в коридор. Проводив его взглядом, Геннадий, Владимир и Павел переглянулись.
– Так… если сегодня не внесут в список, то завтра не отправят на обследование, – высказал свои мысли Павел. Приняв решение, он встал со своей койки и взял в руки костыли. – Лично я сваливаю отсюда, и вернусь только к вечеру.
– Погоди, может, действительно, и без нас обойдутся, – остановил его Геннадий. Услышав в коридоре голос Виталия Степановича, он прислушался. Остальные тоже навострились.

  «Прохлаждаетесь, Леонид? А вас, между прочим, на процедуру ожидают!» – «Уже бегу, Виталий Степанович!» – «Будьте осторожней, недоразумение моё! Берегите шею! Вот ещё что… загляните в четыреста первую и четыреста одиннадцатую и попросите пациентов не покидать свою палату. Мне поговорить с ними надобно…» – «Без проблем! Я пошёл?…» – «Идите, идите!...»

– Не обойдутся… Моей заднице и так досталось, – Владимир взял из шкафа свою ветровку и подошёл к Павлу. – Пожалуй, я тоже прогуляюсь.
В палату вновь заглянул Леонид.
– Слушай, Лёнь, ты же любишь поесть? – сразу насел на него Владимир.
– Да, очень, – отозвался тот. – Только… мне ж нельзя.
– Да брось ты! Найди кого-нибудь, кто сможет взять за меня обед. Суп ему отдай, а второе сложи в пакет и убери в холодильник. Завтра его и съешь. Идёт?
– Да. Спасибо!
– Меня подождите, – Геннадий торопливо закреплял шерстяной шарф на пояснице длинным «вафельным» полотенцем вместо бандажа. – Можешь заныкать обед за всю нашу палату.
– Вот спасибо!
– И ещё, скажешь Степанычу, что ты нас не застал! – предупредил Павел.
– Идёт! – улыбнулся Леонид, но, услышав голоса врачей, быстро исчез, чтобы не получить нагоняй.
Павел осторожно выглянул в коридор и минут пять ждал, пока врачи закончат разговор и разойдутся. Теперь оставалось одно препятствие – медсестра на своём посту, но вскоре и она встала, направляясь в одну из дальних палат. Настал подходящий момент, и Павел подал остальным знак к началу побега.


       2

  Стараясь сохранять беззаботный вид, три беглеца хромали вдоль коридорной стены в направлении холла, где находился спасительный лифт.

  Достигнув холла, мужчины поняли, что не единственные желают воспользоваться чудо-кабиной. Две женщины в явном нетерпении ожидали лифт и нервно оглянулись, услышав за спиной шаги. Открылись двери грузового лифта, в котором стояла каталка с инвентарём из другого отделения.
– Вам какой этаж? – вежливо поинтересовался Владимир, скрывая за улыбкой свербевшую в голове мысль: «Если не на первый, то поедете на следующем…»
– Первый, – торопливо ответила Тамара, женщина средних лет с ухоженными волнистыми русыми волосами.
– А вам? – продолжил Геннадий.
– Пер…. – полная женщина по имени Людмила резко замолчала, услышав голос из коридора:
«А где пациенты из четыреста первой и четыреста одиннадцатой палаты? Ни тех, ни других нет на месте…» – вопрошал врач. «Кажется, они пошли на прогулку…» – отозвалась медсестра.

  Выкатывать каталку времени не оставалось. Обыкновенно учтивый Геннадий вмиг устремился вперёд, придерживая рукой поясницу, и первым оказался внутри кабины. Остальные одновременно попытались прорваться в лифт, не обращая внимание на сопротивление вахтёра. Его вместе с Тамарой и Павлом затолкали внутрь Людмила и Владимир, ринувшиеся в едином порыве и не желавшие пропускать соперника вперёд. В результате оба застряли в дверях. Неудобства, возникшие в создавшемся положении, не замедлили отразиться на их лицах. От усилия Людмила раскраснелась, а Владимир зверски гримасничал каждый раз, когда швы на его «мишени для копий» соприкасались с лифтовой поверхностью.
– Отлично, вы-то мне и нужны! – обрадовался Виталий Степанович.

  В холл вышел мужчина небольшого роста, нормального телосложения с непокорно торчащими в разные стороны тёмными волосами и слегка топорщащимися усами. Весь его вид говорил о миролюбивости натуры.
– Первый, первый… – запричитала Людмила.

  Как бы извиняясь, она попыталась улыбнуться, но изобразила лишь страшную гримасу на лице, от которой уже стоявшие в лифте люди вжались в дальние углы. Титаническим усилием Людмила рванулась вперёд, не забыв закрыть за собой двери.
– У-у-уй-й-й! – взвыл Владимир, словно подушкой безопасности прижатый к стене телом Людмилы. Он не мог ни пошевелиться, ни повернуться, чтобы избавиться от боли, и потому спуск лифта сопровождался протяжным стенанием бедняги.

  Голос Владимира усилился, когда Людмила начала разворачиваться лицом к выходу. К этому прибавлялся стук ручек каталки об заднюю стенку лифта, ритмично сочетающийся с движениями крупной женщины. Её рука, загипсованная от плеча до кисти, добавляла эффектности манёвру. Павел ближе остальных находился к ней и умудрялся довольно ловко уворачиваться, спасая свою голову от «гипсовой» угрозы. Каждое уклонение Павла толкало Тамару на Геннадия, который при этом тихо охал. Не имея возможности отклониться, Владимиру оставалось лишь провожать взглядом руку Людмилы, проходящую в опасной близости от его подбородка.
– Душечка, не вращайтесь так энергично! – глядя на Людмилу, взмолился Геннадий после очередного тычка по рёбрам такой же гипсовой рукой Тамары.
– Наконец-то, – воскликнула Людмила, когда лифт остановился на первом этаже, и, распахивая двери, ринулась наружу.
– О-ой-й-йо-о-й-й-й! – с новой силой возопил Владимир, когда Людмила лихо покинула лифт, почти размазав его по стенке кабины. Наконец оказавшись вне зоны стихии, он простонал: – Теперь я понимаю, как ощущает себя мясо в мясорубке. Может, это обследование не столь неприятно?
– А ты останься, и завтра проверишь, – предложил проковылявший мимо Павел.
– Ну уж нет! – отозвался Владимир и, придерживая ягодицу, шагнул за порог лифта.


       3

  Охранник первого этажа, как обычно, сидел на своём стуле и разгадывал кроссворд, пытаясь избавиться от привычной скуки. Его внимание привлёк шум, неумолимо приближавшийся с верхних этажей. Чтобы найти источник «сирены», сопровождаемой глухим стуком, охранник двинулся на звук. Оказавшись у грузового лифта, он приблизил ухо к дверям ровно в тот момент, когда их распахивала Людмила. От силы удара охранник отлетел к противоположной стене и, осев на пол, принялся переводить удивлённый взгляд, смотря то на бегущих к дверям больных, то на обалдевшего вахтёра, всё ещё стоящего в углу лифта.
– Извините за неудобства! – бросил на ходу Геннадий, стараясь не отставать от компании беглецов, бодро ковылявших через приёмную.
– Немедленно остановите этих пятерых! – раздался оклик врача, спустившегося на обычном лифте.
– Сейчас… сейчас… – отозвался охранник, кряхтя, поднимаясь на ноги.

  Услышав короткий диалог сквозь неплотно прикрывшуюся дверь, беглецы добавили скорость.

  В дверях на улицу Павел чуть не столкнулся с каталкой, на которой вывезли очередного пациента из только что прибывшей машины скорой помощи. Ни минуты не раздумывая, он ринулся в ещё распахнутые задние двери машины. За Павлом запрыгнула Тамара, потом Геннадий, который, воспользовавшись столкновением шагавшей перед ним Людмилы с каталкой, проскользнул вперёд. За Геннадием, хромая, протрусил Владимир, старательно сохраняя дистанцию между собой и Людмилой. Оказавшись в машине, Владимир пытался осторожно прилечь на носилки.

  Людмила последней проникла в карету скорой помощи и развернулась, чтобы закрыть задние двери. Её действие снова не осталось без последствий. Машину качнуло из стороны в сторону, что привело в движение новоявленных пассажиров. Тамара, уже было присевшая на боковое сидение, потеряла равновесие, и её рука в гипсовой лангете закончила своё ускорение аккуратно в «ценном месте» Павла. Округлив глаза, тот скрестил ладони на своём «гнёздышке» и со стоном присел на Владимира, абсолютно не обращая внимания на вновь зазвучавшие причитания.

  Владимир, почти успевший принять горизонтальное положение на носилках и уже предвкушавший отдых в безопасности, почувствовал нарастающее давление ровно в области многострадальной ягодицы.

– У-уй-йо-о-йо-йо-й-й! Ох-хо-хой-йо-ой-йо-о-ой! – набирал силу голос Владимира.
Геннадий увидел выбегающего на улицу охранника и, дабы не привлекать его внимания, закрыл своей ладонью рот Владимира, который в этот самый миг тоже заметил преследователя и решил сдержать стенания, стиснув зубы. От сожаления, что кричать не следует, на лице Геннадия отразилась глубокая скорбь и в глазах навернулись слёзы. Закрыв двери, Людмила вновь развернулась, и тем вернула на место Тамару и скинула Павла с многострадальной точки Владимира.

  Радуясь временной передышке, водитель кареты скорой помощи вернулся в кабину и занял своё место. Озадаченный непонятной вознёй в салоне, он хотел повернуться, однако его опередила Людмила. Видя заинтересованность водителя происходящим и понимая, что необходимо что-то предпринять, она схватила костыль Павла и, ткнув круглым концом в спину, крикнула:
– Сиди тихо и не дёргайся.

  Вообразив, что его взяли под прицел, водитель дюже перепугался.
– Что вам надо?
– Если охранник подойдёт и спросит про нас…
– То я вас не видел, – понимающе закончил водитель.
– Молодец. Мы посидим здесь тихонько, а потом уйдём.
– Слушайте, меня на обед отпустили! Если здесь стоять буду, то никуда не успею.
– Ничего, в ужин догонишь, – отозвалась Людмила.
– Если много вызовов будет, то не придётся ужинать-то, – тихо промямлил водитель.
– Ты ещё здесь? Тебя вроде на обед отпустили? – к машине подошёл охранник.
– Да задумался что-то. Сейчас поеду, – как можно небрежнее ответил водитель.
– Бывает. Ты не видел здесь троих мужчин и двух женщин? – охранник пытался заглянуть в салон, но тому мешали занавески.
– Нет, а что случилось?
– Не знаю. Врач зачем-то ищет, – пожал плечами охранник. – Ты езжай, а то вон ещё две скорых едут.

  Водитель не заставил просить дважды и дёрнул машину с места.
– Не дрова везёшь! – мученическим тоном воскликнул Геннадий, свободной рукой зажимая нос Владимира, тем пытаясь освободить ладонь, всё ещё пребывавшую в зубном плену.

  Виталий Степанович вышел на улицу и, оглядывая прилегающую к корпусу территорию, обратился к охраннику.
– Где они?
– Не знаю. Как сквозь землю провалились.
– Что ж, очень жаль. Я надеялся сейчас с ними побеседовать.
– Думаю, они скоро вернутся.
– Возможно, так и произойдёт. Любезный, у меня к вам просьба… – врач понизил голос так, что охраннику пришлось наклониться, чтобы услышать.
– Не вопрос. Сделаем, – кивнул охранник, дослушав заведующего. Позвав друга, он сел в машину.
– Увидите этих гуляк, гоните их обратно, – сказал вслед Виталий Степанович и направился в своё отделение.

  Дождавшись друга, охранник тронул машину с места.


       4

  Павел посмотрел в окно и увидел, как два охранника садятся в легковую машину.
– Ничего себе! За нами погоня, – Павел переключился на водителя. – Нам надо оторваться от них; включите мигалку и прибавьте скорость.
– Что ж вы такого натворили, что даже погоню снарядили? – изумлялся водитель, вливаясь в поток машин на дороге.
– Нас хотят отправить на обследование для статистики, – отозвался Геннадий, обматывая носовым платком освобождённую из зубного плена руку.
– Чудно! Обычно за врачами бегают, чтобы обследование назначили, а вы – наоборот…
– Ты б меньше болтал. Лучше скорость прибавь, – вмешалась Тамара.
– На этой машине вам не оторваться. Слишком приметная. Давайте я вас за поворотом высажу – там есть густой кустарник, за которым канава, где можно отсидеться. Вы спрячетесь, а я их за собой уведу. Кустарник хоть и без листвы ещё, но достаточно плотно заросший, чтобы от нежелательных глаз скрыть, – с надеждой предложил водитель.
– Избавиться от нас хочешь? – ухмыльнулся Геннадий, прищурившись.
– Хочу, – искренне отозвался тот.
– Ладно, всё равно другого выхода нет, – согласилась Людмила, возвращая костыль Павлу.

  Водитель остановил за поворотом, и пять беглецов покинули карету скорой помощи, укрывшись за кустами. Это стоило немалых усилий Геннадию и Павлу, и довольно неприятно дался спуск Владимиру. Соблюдая дистанцию от соратников, он залёг под самыми кустами; стать невидимым ему помог цвет спортивного костюма, удачно гармонировавший с данным местом. Скорая помощь уже отъехала, и беглецы ждали, пока появится машина охранников.
– Что-то они долго, – Геннадий приподнял голову, чтобы лучше видеть дорогу.
– Куда высовываешься?! – Людмила с такой интенсивностью придавила рукой его голову, что утопила её в ещё сохранившемся в канаве талом сугробе.

  В этот момент из-за поворота показалась медленно приближающаяся машина, смывающая струёй воды грязь с обочины дороги. Не имея возможность обогнать спецтранспорт, следом за ним тащилась машина охранников. Вскоре до беглецов донеслись слова преследователей: «Вот Степаныч задал нам задачку. Как думаешь, где-нибудь поблизости можно их найти?» – ворчал охранник за рулём. «Неважно, близко или далеко, всё равно найдём», – отозвался его напарник. «Найти-то найдём. Только зря мы вдвоём уехали. На посту ведь никого не осталось!» – продолжал ворчать охранник-водитель. «Да мы быстро обернёмся! Ничего не случится за это время!» – отмахнулся другой.

  Когда машина охранников уехала на достаточное расстояние, беглецы решили вылезти из канавы.
– Это ж надо, ещё снег не сошёл, а они уже дороги поливают! – бранился Владимир. Его легко понять, ведь он лежал под самыми кустами, и потому теперь ровно на половину стал и мокрым и грязным. – Что мне теперь делать?
– Здесь рядом есть заброшенный дом. Там куча разного хлама. Можно разжечь костёр, чтобы обсушиться и согреться, – предложила Тамара.
– Пошли, – коротко отозвался Владимир и двинулся в указанном направлении.


       5

  Достигнув заветного места и найдя в доме подходящую комнату, беглецы собрали дрова из хлама и развели костёр на дверце старого холодильника. Вскоре в комнате стало достаточно тепло. На спинке сломанного стула Владимир повесил свою ветровку и штаны, и вскоре от них начал подниматься пар.
– Сейчас бы горячего чаю… – мечтательно произнесла Тамара.
– А я бы и от обеда не отказался, – вздохнул Геннадий.
– Зато отужинать сможем, – улыбнулся Павел. – Кстати, милые дамы, вы тоже не желаете войти в статистику обследования?
– Мне как-то довелось через это пройти… – задумчиво промямлила Тамара. – Больше не хочется.
– А я по принципу: не собираюсь под это подставляться! – откликнулась Людмила.
– Похоже, все мы сейчас в одном корыте плывём, – вмешался Геннадий.
– Каким ветром вас сюда занесло?

  Беглецы обернулись на голос. В дверях комнаты стоял мужчина в потрёпанном спортивном костюме с замотанной в районе щиколотки ногой. За его спиной толпилось ещё несколько человек такого же неприятного вида. У двух из них красовались неумелые повязки на голове, а ещё у двоих оказались замотаны руки.
– Вы из какой больницы сбежали? – поинтересовался Геннадий, приняв их за соратников.
– Из сто первой? – ухмыльнулся мужчина, почёсывая «украшенной» наколками рукой щетину на щеке. Его поддержал сиплый смех товарищей. Мужчина перестал смеяться: – Проваливайте. Это наша хата.
– Ты чего грубишь?! Мы тебе ничего плохого не сделали. Вот посидим, отогреемся и уйдём восвояси, – сердился Геннадий.
– Этот дом заброшенный. Он не может называться «хатой», – недоумевала Тамара.
– Вон какие наколки на руке! Наверное, они преступники и прячутся здесь, – шёпотом выразил своё предположение Павел.
– Спасибо, что обогрели нам комнату. А теперь проваливайте, – угрожающе повысил тон мужчина. Достав из кармана раскладной нож и глянув на Людмилу, он добавил: – И кадушку с собой забирайте.
– Что ты сказал? Кадушка?! – Людмила пришла в ярость и, поднявшись, решительно направилась к негостеприимному хозяину.
– Ты… это… остынь, – мужчина не ожидал такого поворота, и выставил нож.
– Остыну, когда тебя проучу, хам пустодельный, – Людмила разошлась не на шутку. От её шагов содрогался дощатый пол.

  Товарищи «хозяина» перестали ухмыляться и отступили под неотвратимым натиском. Так случилось, что один из них встал на край незакреплённой половой доски, в результате другой её конец задрался ровно тогда, когда подходила Людмила. Зацепившись ногой, она потеряла равновесие, и её тело полетело по воздуху, словно артиллерийский снаряд. С чудовищной гримасой на лице, выставив руку вперёд, она стремительно приближалась к «хозяину хаты». Увидев в выражении лица Людмилы собственную погибель и поняв, что нож здесь не поможет, тот не стал дожидаться итога атаки и незамедлительно ретировался, забыв про больную ногу. Его товарищи также «дали стрекоча», вопя на ходу: «Беспредельщица!» Услышав за спинами грохот приземления, они не только не остановились, чтобы посмотреть исход падения, но и добавили скорость к своему бегству.
– Как вы? – с участием поинтересовался Геннадий.
– Как пушечное ядро.
– В смысле?!
– Вот-вот взорвусь, – с досады Людмила ударила рукой по дверному косяку, и от стены отвалился внушительный кусок.
– От чего вы так разволновались? – Геннадий с подозрением косился на ветхий потолок.
– Этот проходимец назвал меня кадушкой! Меня назвали неповоротливой!!!
– Не стоит так волноваться, ведь он не прав, – пытаясь успокоить оскорблённую даму, Геннадий на всякий случай отодвинулся от особо подозрительно провисающего участка потолка.
– Вот это полёт!!! – восхитился Владимир. – В метании ядра вам бы цены не было.
– Метания мне хватило в студенческие годы, когда нас посылали вагоны с арбузами разгружать. Со мной в паре вставали только крепкие ребята.
– Почему? – не поняла Тамара.
– Обычные ребята улетали вместе с арбузом, – улыбнулась Людмила.
– А-а-а… – смутилась Тамара.
– Странно, что вы с нами из больницы сбежали. Впору врачам от вас бегать, а не наоборот, – удивился Павел.
– Вовсе я и не испугалась! Вот ещё! Лучше на себя посмотрите. Тоже мне, жертвы обстоятельств! – возмутилась Людмила.
– Ваша правда, – поддержал Геннадий. – Что вы пристали к человеку? Все мы хороши. Вместо того, чтобы отстаивать свои права, бежали, как трусливые зайцы, и теперь отсиживаемся в какой-то дыре.
– Хотите отстаивать права? Хм-м… Кажется, у вас появилась такая возможность, – ухмыльнулся Павел, глядя сквозь доски забитого окна.
– Что там? – не дожидаясь ответа, Владимир подошёл к нему и, прильнув к щели, воскликнул: – Вот так сюрприз!
– Да что же там такое происходит? – в нетерпении Людмила тоже приблизилась к «наблюдательному пункту». – Вот гад! Он же нас сдаёт!!!

  В результате все пятеро включились в наблюдение.

  На улице происходило следующее: возле забора «хозяин хаты» беседовал с представителями правоохранительных органов. Пока тот активно жестикулировал, указывая в сторону заброшенного дома, на его товарищей уже надели наручники и теперь заводили в небольшой автобус. Закончив говорить, «хозяин хаты» погрозил кулаком невидимым врагам и «присоединился» к товарищам. Окинув взором огороженную территорию, два патрульных не спеша двинулись к дому.
– Мне пора… – тихо произнёс Павел и, ловко орудуя костылями, поскакал к двери.
– Слушайте, лично у меня документов с собой нет, а без них есть шанс попасть в этот автобус. Бежим! – Владимир, хромая, пытался догнать Павла.
– Дамы, после вас! – Геннадий вынужденно проявил вежливость, опасаясь, что Людмила быстро догонит его и сметёт с пути своего следования.
– Благодарю, – улыбнувшись, отозвалась та.
– Спасибо, – вторила Тамара, устремившись за Людмилой.

  Не рискнув выйти в парадную дверь, беглецы решили выбираться через окно угловой комнаты первого этажа, чему способствовало низкое расположение подоконника относительно земли. Сняв доски, закрывавшие неширокое окно, Павел выставил костыли, прислонив их к наружной стене дома. Аккуратно перекинув через подоконник ноги – сначала больную, а потом и здоровую, – он довольно шустро спустился на землю, держась руками за оконную раму. Владимиру пришлось тяжелее. Стоя на коленях спиной к улице, он взялся руками за подоконник и начал медленно сползать вниз, тщательно оберегая многострадальное место. Только его ноги коснулись земли, как в окне появилась Людмила. Всячески примеряясь, ища наилучший способ эвакуации, она в результате застряла. Её ноги находились уже на улице, а верхняя часть тела пребывала в доме. Павел и Владимир озадаченно переглянулись.
– Помогите… – сдавленно пропыхтела Людмила, отчаянно ища ногами опору.
– Что же теперь делать? – донёсся изнутри голос Тамары.
– Может, попробовать затолкать её обратно?! – предложил Владимир.
– Нет! Выталкивайте меня наружу! – запротестовала Людмила, ещё яростнее замотав ногами в воздухе.
– Хорошо, только не болтайте ногами, – попросил Павел. – Мы попробуем тащить за ноги, а остальные пусть толкают изнутри.
– Мы постараемся, – хором отозвались Геннадий и Тамара.

  Беглецы отчаянно тянули и толкали Людмилу, которая оказалась в совершенно беспомощном положении. Все их попытки не приносили желаемых плодов.
– Может, нам патрульные помогут… – предложил Владимир, почёсывая затылок.
– Только не патрульных! – возопила Людмила. – Вытащите меня отсюда.
– Попробуем в раскачку, – вздохнув, произнёс Владимир и вместе с Павлом снова взялся за ноги, только теперь они ухватились ещё и за широкий кожаный ремень, опоясывающий «пленницу».

  Все четверо приложили максимум физических возможностей, которые привели к желаемому результату, только с последствиями…

  Тяни-толкайные усилия беглецов привели к выпадению оконной рамы. Тянувшие за ноги оказались на земле, а сверху их накрыли «пленница» и Тамара с Геннадием. Испугавшись столь стремительного покидания места заточения, Людмила умудрилась вцепиться в них обоих своей единственно здоровой рукой. Воздух начал наполняться уже знакомыми стенаниями, что неумолимо грозило привлечь внимание патрульных, которые рыскали по дому в поисках незаконно проникших на закрытую территорию.
– Вставайте быстрее! Вы же нас раздавите! – простонал Павел, сочувствуя Владимиру, вновь подвергшемуся нападению.

  Геннадий и Тамара довольно скоро поднялись и теперь помогали встать Людмиле.
– Какая радость вновь чувствовать твёрдую почву под ногами! – улыбаясь, воскликнула та, сняв балетную пачку из оконной рамы и отряхивая штаны от прошлогодней листвы.
– Перестаньте издеваться над моей задницей! – умоляя, простонал Владимир.
– Спасибо, что помог мне! Ты уж прости, что так получилось! – в искреннем порыве благодарности Людмила протянула руку пострадавшему, чтобы помочь ему встать на ноги.
– Лучше не надо, – резко побледнев, Владимир начал отползать подальше от возможной новой угрозы.
– Я только помочь хотела… Ну, не надо так не надо, – пожала плечами та. – Пора делать ноги.

  Когда Людмила дошла до забора, Тамара и Геннадий уже выбрались на улицу через старую калитку. Владимир и Павел последними покинули заброшенный двор.

  Беглецы брели через дворы, пока не вышли на оживлённую улицу. Они оглядывались вокруг, пытаясь определить правильное направление дальнейшего движения.
– Смотрите, охранники из больницы! – воскликнула Тамара, показав рукой на магазин продуктов, и спряталась за остановку. Убедившись в её правоте, остальные также поспешили укрыться.
– Догадываетесь, что будет, если нас застукают вне территории больницы? – напомнил Владимир.
– Скорее всего, выпишут за несоблюдение больничного режима, – вздохнул Геннадий.
– Если мы уедем на этом трамвае, то никто нас не застукает, – Владимир не стал дожидаться согласия остальных и ринулся в открытые двери только что подошедшего транспорта.
– Может, не стоит?! – попыталась вмешаться Тамара, но её подхватили под локти Геннадий и Павел. Последней в трамвай заскочила Людмила. Пройдя в заднюю часть вагона, беглецы наблюдали за действиями охранников. Те, сев в машину, тронулись вслед за трамваем.
– Вот невезение! Они нас всё-таки заметили, – сокрушался Владимир.
– Да чего ты так переживаешь? – улыбнулся Павел.
– Директор использует это как отличный повод для снятия меня с должности тренера.
– Вот увидишь, всё обойдётся, – пыталась утешить Людмила.
– Точно обойдётся. Этот трамвай разворачивается возле пустыря и идёт прямиком до нашей больницы, – бодро проговорил Геннадий.
– Не идёт он до больницы, – вмешалась Тамара.
– Это почему? – не понял тот.
– До больницы идёт чёрный номер, а этот – красный, и следует он по укороченному маршруту, а именно ровно до пустыря.
– Тогда плохо дело. Он редко ходит, а нам надо бы вернуться в отделение засветло.
– М-м-да… Уже вечереет, – взгрустнула Людмила, глядя в окно.
– Конечная. Покиньте вагон, – скомандовал машинист.
– Скажите, когда вы поедете обратно? – обратился к нему Геннадий.
– Вагон следует в депо, – коротко отозвался машинист.

  Беглецы вышли на улицу.
– От охранников мы вроде скрылись, но что теперь делать? – проводив взглядом уезжающий трамвай, Людмила растерянно смотрела по сторонам. – До ужина осталось не более часа.
– Предлагаю идти вдоль трамвайных путей до шоссе и там попробовать доехать на попутной машине, – предложил Павел.
– Хотел бы я посмотреть на того водителя, который рискнёт не то что подобрать, а даже просто остановиться возле такой компании, как наша, – возразил Геннадий.
– Стоит попытаться. На крайний случай там есть остановка автобуса, – поддержала Тамара. – Можно пройти напрямик через угол поля, так короче. Вон и тропинка есть. А шоссе – как раз за той густой посадкой.

  Согласившись с доводами, вся компания двинулась через поле.


       6

  Машина охранников отстукивала колёсами ритм по брусчатке трамвайных путей.
– Я оказался прав, не стоило объезжать пробку по той улице. Где мы теперь? Что это за дыра и как из неё выбираться? – упрекал охранник за рулём.
– Говорю тебе, там раньше был объезд. Кто ж знал, что его перекроют! – отозвался другой.
– Ладно, сейчас спросим у кого-нибудь, – развернув машину, охранник подъехал к шоссе и притормозил возле густого кустарника на краю посадки. – О, смотри-ка, машина с нашей подстанции! Водитель, видно, «до ветру» отошёл. Сейчас вернётся, мы «сядем ему на хвост» и сможем благополучно доехать до больницы.
– Мне тоже надо. Я быстро.
– Иди, иди.


       7

  Дойдя до края поля, беглецы остановились возле густого кустарника рядом с посадкой.
– Что это там в кустах? – Тамара рассматривала торчащую из кустов трубу.

  Беглецы повернули головы, и Геннадий радостно воскликнул:
– Братцы, да это же танк!
– Да ладно… – скептически отозвался Владимир, удивляясь разительной перемене в Геннадии.
– Танк – здесь?! – недоумевал Павел.
– Да, и он для нас – отличный транспорт! – Геннадий пребывал в состоянии неописуемого восторга.
– Ты же шутишь, правда?! – осторожно поинтересовался Павел.

  Однако Геннадий ни на кого не обращал внимания. Его сердце защемило от нахлынувшего чувства ностальгии по службе в танковых войсках, где так и не довелось управлять чудо-машиной. С треском продираясь по кустарнику, он осматривал танк со всех сторон.
– Да ты что, с ума сошёл, что ли? Представляешь, какой переполох поднимется, если мы в больницу на танке приедем?! – округлила глаза Людмила, которую не прельщала поездка снаружи.
– Эх, жаль… – вздохнул Геннадий, поглаживая броню когда-то боевой машины. – Не волнуйтесь, он всё равно никуда не годится. Этот танк – заброшенный памятник, а потому на нём не уехать. Что делать-то будем?
– М-мда-а… Тихо! Там за деревьями машина остановилась, – предупредил Павел, присев за кустарником.
– Ой, это же машина охранников, – зашептала Тамара.
– Не робей, что-нибудь придумаем… что-нибудь придумаем… – словно заклинание, повторяла Людмила.
– Смотрите, возле дороги скорая помощь стоит, – показал рукой Геннадий.
– Бежим, – пригибаясь и хромая, засеменил Владимир.
– Скорее, – поддержал его Павел.

  Беглецы быстро добрались до машины и, воспользовавшись отсутствием водителя, тихо проникли в салон, и затаились. Ничего не подозревающий водитель вернулся на своё место и, уже собираясь тронуться в путь, подпрыгнул, ощутив знакомый тычок в спину круглым предметом.
– Опять вы!!!
– Отвези нас в больницу, – попросила Людмила.
– Что, нагулялись?! – усмехнулся водитель.
– Меньше вопросов задавай. У нас сегодня трудный день был, – пригрозила та.
– Какое совпадение! У меня, представьте себе, тоже день не задался, – ворчал водитель, выезжая на шоссе.


       8

  Довольно скоро беглецы вернулись в «родное» отделение и, стоя в холле, осторожно выглядывали в коридор, пытаясь оценить обстановку. Палата женщин находилась значительно дальше, а потому они решили сначала укрыться в мужской, а уж потом перебраться к себе. Гуськом и стараясь не шуметь, компания двигалась по коридору. Когда пилигримы добрались до двери палаты, в коридоре показалась рыжая голова Леонида.
– Уже вернулись? Вовремя. Ужин скоро, – его голос звучно прокатился по всему коридору.
– Кто вернулся? – раздался голос Виталия Степановича из ординаторской.

  Беглецы без промедления ввалились в палату и закрыли за собой дверь, сквозь которую до них донёсся голос Леонида:
– Ребята из четыреста первой, и с ними женщины из четыреста одиннадцатой.
– А где они?
– Они все в четыреста первую зашли.
– Вот зараза! А ведь если Степаныч из-за нас задержался, значит, список ещё не укомплектован, – сквозь зубы процедил Владимир, рыская глазами по палате в поиске места, где можно спрятаться.

  Забыв про свой радикулит, Геннадий, не раздумывая, полез на подоконник, дабы укрыться за плотной занавеской. Зная особенность своей койки, Павел скрылся под матрасом. Благодаря слабоватым пружинам металлической перетяжки поверхность матраса и всего прочего почти не изменилась. Понимая, что другого выхода нет, Владимир нырнул под свою кровать и затаился, лёжа на животе.

  Тамара обвела взглядом всю обстановку и направилась к шкафу, распахнутая дверь которого открывала ей обзор на небольшое место для укрытия. Стоя на фанерной полке, расположенной поверх двух выдвижных ящиков, Людмила занимала почти всё пространство внутри шкафа. Она старалась не двигаться, ибо при каждом переминании с ноги на ногу крепежи фанерной полки угрожающе скрипели. Придерживаясь за перекладину для вешалок, Тамара втиснулась в свободное пространство и, заняв устойчивую позицию, прикрыла за собой дверь. Тут затрещали крепежи, и фанерная полка рухнула со стороны Людмилы, задравшейся частью чуть не выкинув из шкафа Тамару. Спасла перекладина, за которую они дружно ухватились. Обе женщины переместили ноги в ящики. Полка мешала, и Тамара, присев, тихо переложила её к задней стенке шкафа. Чтобы выпрямиться, Тамара уцепилась рукой за перекладину. Та не выдержала и, оторвавшись, осталась в руках у женщин. Услышав звук открывающейся двери, они замерли.


       9

– Тебе почудилось, здесь никого нет, – раздался с порога голос Виталия Степановича.
– Я точно видел, как они сюда заходили, – настаивал Леонид.

  Стены палаты глухо отражали звук размеренных шагов. Периодически останавливаясь, врач ходил по палате. Следя за ним через щёлочку меж дверок, Тамара почувствовала, как ноги выдвинулись вперёд вместе с её ящиком. Чтобы не выехать к ногам Виталия Степановича, она ухватилась за Людмилу. Ящик удалось вернуть на место, но теперь начала выезжать Людмила. Пытаясь вернуть ящик в исходное положение, она отчаянно упиралась рукой и спиной в боковые стенки шкафа. Судя по скрипу, это грозило его полным разрушением. Наконец, ящик вернулся обратно, и Людмила с облегчением посмотрела на Тамару, которая с ужасом поняла, что снова уезжает. Круг замкнулся, ибо стоило одной женщине вернуть на место свой ящик, как начинал выезжать другой.

  Врач в недоумении смотрел на живые ящики, но, быстро смекнув, в чём дело, решил развлечь себя столь необычным явлением. Вскоре он уже не мог сдержать смеха и, схватившись за бока, проговорил сквозь слёзы:
– Выходите уже из шкафа, пока он не развалился.

  Остановив борьбу с ящиками, женщины лишь синхронизировали свой выезд, который сопровождался неимоверным грохотом повалившейся полки.
– Ну прямо лягушонки в коробчонках! Видели бы вы себя! – воскликнул Леонид, от хохота опрокинувшийся на койку Павла. «У-уй-й-й…» – отозвалась она голосом владельца. Испугавшись, Леонид перекатился через неё и юркнул под койку Владимира ровно со стороны его многострадального места. «У-у-ой-йо-о-й-й-йо-о-о-у-уй…» – разразился стенаниями тот.

  От голоса, которому подкроватное пространство придало почти загробное звучание, у Леонида проступил пот и зашевелились волосы на затылке. Боясь оглянуться, он как ошпаренный выкатился наружу. Уже около двери Леонид обернулся и с перекошенным от ужаса лицом посмотрел на воющую кровать, ожидая появления как минимум привидения, а то и нечистой силы. Из-под кровати показалась голова Владимира, а из-под матраса – загипсованная нога Павла.
– Это ж надо так напугать меня, – выдохнув, Леонид вытер со лба пот.

  Сидя на койке Геннадия, Виталий Степанович хохотал, хлопая себя руками по бёдрам. В конце концов он встал и, немного отдышавшись, обратился к пациентам:
– Вы чего, как тараканы, по щелям попрятались?
– Несправедливо отправлять нас на садистское обследование для чьей-то статистики! – наперебой отозвались Павел, Людмила, Владимир и Тамара.

  Геннадий не торопился себя обнаруживать.
– Что-то я не пойму, о чём вы?! – изумился Виталий Степанович.
– Мы про обследование кишечника, – пояснил Владимир.
– Подобное обследование предстоит лишь Леониду…
– А как же Тимофеич? Его тоже сегодня на подготовительную процедуру отправили, – не унимался Владимир.
– На клизму-то?! Так это по вполне понятной причине. Он мало двигается, отсюда возникли определённые проблемы в работе кишечника. Вот и пришлось ему помочь! – пояснил Виталий Степанович. – Только ума не приложу, вам это зачем надо?
– Нет! Наоборот! Нам это не надо! Да, совсем не надо! – снова наперебой откликнулись все четверо.
– Вот и славно! Никто и не собирался отправлять вас на данную процедуру, – Виталий Степанович переводил взгляд с одного пациента на другого.
– А зачем вы нас искали? – не понимал Павел.
– Я только хотел предупредить, что вас на несколько дней поселят в одной палате, пока не отремонтируют проводку в четыреста одиннадцатой.
– И всего-то?! – обнаружив своё место нахождения, Геннадий медленно спускался с подоконника под удивлённым взглядом Виталия Степановича. – Но я же видел, как вы с охранниками говорили, а после они за нами в погоню отправились!
– Никого я за вами не посылал. Здесь не тюрьма. Я лишь яблок просил привезти.
– Яблок?! – изумился Павел.
– Каких яблок? – поддержал его Владимир.
В палату заглянул охранник.
– Виталий Степанович, мы привезли ваш заказ.
– Благодарствую, – отозвался тот. – Что так долго?
– В ближайших магазинах не было, а потом в пробку попали… Не направься мы в объезд, вернулись бы гораздо раньше, – протянув врачу кулёк с яблоками, охранник удалился.
– А о чём же вы спорили с главврачом больницы? – полюбопытствовал Павел, недобро косясь на Леонида.
– Лишь о том, что два рабочих не смогут за выходные нормально отремонтировать проводку во всём отделении, – Виталий Степанович сдвинул брови. – Что за допрос и каким ветром этот мусор занесло в ваши головы?
– Значит, нас просто переселяют? – вмешалась Людмила, игнорируя вопрос врача. – Из-за ремонта?!
– В вашей палате полностью поменяют проводку, а потому там пару дней не будет света. Надеюсь, вы не против соседей? – Виталий Степанович посмотрел на обитателей четыреста первой палаты.
– Не-ет! – теперь беглецы перевели взгляды на Леонида, который потихоньку приоткрывал дверь. – Ты же нам сказал…
– Это шутка была! Сегодня ж первое апреля! – Леонид попробовал смеяться, но отсутствие улыбок на лицах, взиравших на него, на корню обрубило эту попытку. Вяло улыбнувшись, он снова попробовал пробудить чувство юмора в жертвах своей шутки: – Как же забавно было наблюдать за вами…
– Ах, шутка?! – Геннадий сделал шаг к шутнику.
– Ну да! – Леонид переводил взгляд с одного недоброго лица на другое. – Эй-эй, ребятки, вы что, шуток не понимаете?!
– Ты у нас шутник, значит… – ухмыльнулся Владимир. – Что ж ты не остановил нас?
– Ну, так… – Леонид растерялся, – я увлёкся… А потом меня на процедуру позвали.
– Сейчас и мы пошутим… – Павел по-боевому взял один из костылей.
– Сначала дайте я с ним разберусь! – вперёд выступила Людмила.

  Понимая, что ситуация принимает нежелательный оборот, Виталий Степанович занял позицию между Леонидом и обитателями четыреста первой.
– Так, ребятки! Я смотрю, энергия у вас через край хлещет. Значит, её хватит на то, чтобы принести сюда койки милых дам. А вы, дамы, подойдите к сестре и попросите у неё ширму. Тебе же, шутник, ближайшие несколько дней на глаза четыреста первой палаты лучше не попадаться! – Виталий Степанович улыбнулся тому, как быстро исчез Леонид. Повернувшись к беглецам, он продолжил: – Когда осуществите перестановку, подойдёте в перевязочную. Я распоряжусь, чтобы вам сменили повязки. Настоятельно советую поторопиться, иначе опоздаете на ужин.
– Вот мерзавец! Тоже мне шутник! – воскликнула Тамара, когда за Виталием Степановичем закрылась дверь.
– Ты права, – отозвалась Людмила и, осмотрев с головы до ног жертв шутки, начала смеяться, – устроили же мы себе приключение…
– М-м-да-а, – вздохнул Владимир. – Я уж думал, что не переживу сегодняшний день. Особенно при столкновениях с вами, Людмила.
– Заметь, не только меня притягивало к твоей неотразимой попке, – с новой силой захохотала та.
– Видели бы вы себя в окне, а потом с рамой на поясе… – присоединилась Тамара. – А помните лицо водителя: «Опять вы?…»
– А как от Людмилы бандиты улепётывали… – смеялся Геннадий. – А Володька!… Спасибо, что ты мне руку в скорой не откусил!
– Пожалуйста! Надеюсь, теперь вы гарантируете неприкосновенность моей «неотразимой попки», – последними словами Владимир передразнил интонацию Людмилы. – Мало того, что из неё мишень для копья сделали, так вы хотели, чтобы она ещё и батутом стала.
– Да, ты прав! Батут из неё никудышный, – чуть не всхлипывал от смеха Павел, глядя на Владимира, который сначала насупился, а потом, представив, как всё это выглядело со стороны, тоже рассмеялся.
– Точно! Особенно когда Людмила на нас из окна спикировала, – забывшись, Владимир присел на тумбочку и тут же подскочил: – У-уо-ой!

  В палате раздался новый взрыв смеха. Изнемогая, Геннадий резко сложился пополам и схватился за поясницу: «О-ох-х…» Дабы не испытывать судьбу, Павел сел на свою койку и, смеясь, захлопал ладонью по гипсовой ноге. Тамара облокотилась на Людмилу, которая дружески прижала её рукой, и достала носовой платок, чтобы вытереть навернувшиеся слёзы.