Чуваши. Казанская губерния. 1861

КАЗАНСКАЯ ГУБЕРНИЯ.
Составил М. Лаптев.

МАТЕРИАЛЫ
для
ГЕОГРАФИИ И СТАТИСТИКИ
РОССИИ,
СОБРАННЫЕ ОФИЦЕРАМИ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА.

САНКТПЕТЕРБУРГ.
ПЕЧАТАНО В ВОИНСКОЙ ТИПОГРАФИИ.
1861
ПЕЧАТАТЬ ПОЗВОЛЯЕТСЯ: с тем, чтобы по отпечатании представлено было в Ценсурный Комитет узаконенное число экземпляров.
С.-Петербург. 28 ноября 1860 г.
Ценсор В. Бекетов.

ЧУВАШИ.
Между инородцами Казанской губернии самый многочисленный народ после Татар — Чуваши. Общее число Чуваш в России довольно велико: около 570 000 д. обоего пола; они живут в четырех губерниях: наибольшее число их в Казанской губернии (330 000),потом в Симбирской, Оренбургской и Саратовской. По месту жительства Чуваши разделяются на верховых, — которые живут в Ядринском, Козьмодемьянском и Чебоксарском уездах Казанской губернии, и низовых, — живущих в остальных уездах и других губерниях.
Вопрос о плененном происхождении Чуваш подвержен спорам: одни полагают, что они принадлежат к финскому племени, что язык их есть финское наречие, образовавшееся под сильным влиянием тюркского и славянского языков. Другие же считают его чисто тюркским наречием с примесью слов арабских и персидских. В самом деле, чувашский язык имеет много слов, которые или совершенно сходны с татарскими, или только несколько разнятся в окончаниях, либо в начальных звуках. В пользу последнего мнения важнейшим доказательством служит еще сходство грамматических форм татарского и чувашского языков; так напр., чувашский язык, как и все турецкие наречия, не имеет родов, отрицательная частица не ставится в средине глагола, имена прилагательные, придаваемые к существительным, не изменяются в своих окончаниях и проч.
Новейшие изыскания об этом вопросе (1) подтверждают последнее мнение, не отвергая, что в язык Чуваш видно присутствие влияний разных народов: это объясняется географическим положением — соседством с Черемисами, Мордвою и проч. и вообще политическою судьбою этого народа.
Имя Чуваш не встречается у русских летописцев ранее 1551 года; о нём не упоминают также и арабские писатели, которым такой многочисленный народ не мог быть неизвестен; поэтому полагают, что Чуваши в старину известны были под другим именем.
В древности, на той местности, по которой ныне рассеяны Чуваши, обитали три нарда: Болгары, Хозары и Буртасы. Положительных доказательств о тождестве которого-нибудь из них с нынешними Чувашами нет; некоторые ориенталисты думают впрочем, что Чуваши и Буртасы один и тот же народ. Сведения о Буртасах весьма скудны: по словам арабских и персидских писателей, Буртасы жили на правом берегу Волги, между Хозарами и Булгарами, в нынешних Симбирской и Саратовской губерниях; у них было два города: Буртас и Сивар [Сувар?]. Народ этот был полукочевой: зиму проводили Буртасы в деревянных домах, а летом на кочевьях; они были хорошие земледельцы и звероловы. Буртасы славились грабежом и страшным варварством; напр., у них существовал следующий странный обычай, известный, впрочем, в Хорасане и некоторых других местностях средней Азии (2): избранному в цари туго сдавливали поясом горло и спрашивали, сколько лет хочет он царствовать, и ежели он жил более чем сказал, то его тотчас убивали. Из этих кратких сведений о Буртасах, однако ж, видно: 1.) что Чуваши частно и до ныне живут в буртасской земле; хотя большая их часть и отодвинулась к северу, но это случилось в XIII веке, когда в эту местность нахлынули Монголы и заставили их укрываться в дремучих лесах, где потом этот, народ и одичал. В словах Буртас (жить, быть оседлым) и Сивар (сивыр от сиварс — спать, отдыхать) корень чувашский (3). Быть может также, что название Чуваш произошло просто от какого-нибудь родоначальника; подобных старинных имён у них много: Тумаш, Бурнаш, Кубас, Чурас, Кудаш и проч. Названия эти и до сих пор сохранились в деревнях Ядринского и Козьнодемьянского уездов. Русские в отдаленное время, кажется, также называли иногда Чуваш Буртасами: и по настоящее время существуют в Казанской губернии нисколько сел, под названием Буртасы (в Цивильском и Свияжском уездах).
Сами Чуваши о происхождении своем не имеют решительно никакого понятая; их предания весьма бестолковы и нисколько не могут навести на мысль об их прошедшем; их исторические знания не только что вздорны, но и бедны: например только образованнейшие из них знают о всемирном потопе, о смешении языков, коих насчитывают 77, и из них только шесть: татарский, чувашский, русский, черемисский, мордовский и калмыцкий считают заслуживающими внимания, а затем в их предании живет, что они были под властью Татар, сбивчиво толкуют о взятии Казани и Пугачевском бунте (4).
Наружность. Монгольская кровь в Чувашах хотя не так ясна, как у Татар, но все-таки дает особый склад лицу Чувашенина: покатый нисколько назад лоб, выдающиеся скулы и разрез глаз составляют самые крупные особенности. Телосложения Чувашенина не обнаруживает в нём большой физической силы: большею частью Чуваши небольшого роста (5), сухощавы и апатичны; лица их бледны, не имеют вовсе живых красок, так что вообще Чуваши некрасивы; между мужчинами еще попадаются изредка недурные лица; некрасивы же собой особенно женщины. Они так сложены, что вдруг не распознаешь женщину: баба это или мужик? Говоря вообще о физических свойствах Чуваш, нельзя не указать на некоторые причины слабости их сил, а именно: 1.) ранняя женитьба мужчины и поздняя женщины; от этого происходит значительная непропорциональность в летах мужа и жены: последняя обыкновенно бывает лет на 5 старше мужа; в таких браках участвует расчёт не отдавать из хозяйства по возможности дольше прилежную работницу. 2.) Физические труды, несоразмерные с организацией женщины, также ослабляют её силы. Наконец, 5.) не может остаться без влияния на физическое развитие этого народа и то, что Чуваши живут неопрятно, в весьма дурных помещениях, и у потребляют преимущественно мучнистую пищу.
Одежда. Одежда почти сходна с русскою; разнится лишь покрой рубах и женский головной убор.
У Чувашек рубашки всегда бывают, вышиты разноцветными шерстями [разноцветной шерстью] или бумагою по подолу, вокруг шеи и около груди; у незамужних на груди одна вышивка, на подобие креста с венком, а у замужних два. Покрой кафтана, который носится и мужчинами и женщинами, одинаков с русским, цвета белого, серого или тёмно-коричневого; онучи черные и очень толстые, так что ноги их имеют совершенно форму бревен: таков вкус Чуваш и Чувашек — такие толстые ноги им очень нравятся. Чуваши, как мужчины, так и женщины, носят еще кожаные чулки, сверх которых надеваются лапти. Эта последняя обувь носится ими во время пашни или когда отправляются они в дальнюю дорогу.
В старину Чуваши брили голову и носили совершенно татарский костюм! Татары женились на Чувашках, да и теперь случается, что некрещеная Чувашка выходит за Татарина. У женщин головной убор — хопша: у низовых Чуваш она высокая, как бурак, у верховых низенькая, едва закрывает лоб и виски. Хопша украшается мелкою монетою в несколько рядов. О праздничных костюмах сказано будет ниже, при описании свадеб.

Пища.
По бережливости своей Чуваши исполняют совет политической экономии: они делают сбережения, но за то у них издержки и употребление сбережений нисколько не отличаются разумным расчетом. При равной зажиточности с Русским, пища Чувашенина гораздо грубее и менее питательна чем у Русского: хлеб печется большею частью из ржаной муки на сыворотке и оттого бывает кисел; щи (яшка) варят без говядины, с крупою, сверх того летом с борщовником [борщевником], а зимой с квашеной капустой; часто также кладут лепешки из теста и забеливают яшку молоком или сметаною. Мясную пищу они употребляют весьма мало, чаще всего так называемый ширтан — род колбасы, начиненной овечьим мясом и с маслом поджаренной; молочных скопов, по неудовлетворительному скотоводству, не делают; небольшое количество молока идет в пищу, сметана — на делание сухого домашнего сыра, а коровье масло, кроме пищи, идёт еще на смазку колес. При этом последнем странном употреблении, Чувашенин рассуждает так: деготь хотя и дешевле масла, да оно свое, не купленное.
Из растительной пищи употребляют картофель, грибы, которые никогда не очищают ни от земли, ни от червей; у каждого почти Чувашенина для питья есть пиво, до которого они большие охотники; пиво это очень жидко и здабривается, по чувашскому вкусу, хмелем в такой пропорции, чтобы после одного, двух ковшиков оно не оставалось для головы без отуманивающих ощущений. Пиво пьют не только мужчины, но женщины, старухи, девки и дети. Вино Чуваши хоть и любят, но, по дорогой цене, оно покупается только богатыми, а Чуваши вообще скупы, так что вино у них составляет принадлежность только больших праздников. Мужчины все курят табак, из женщин только старухи, да и то с лекарственною целью — от зубной и грудных болей. Вообще материальный быт Чуваш далеко ниже житья русского крестьянина; Чуваши чрезвычайно неопрятны и к тому еще, как сказано, скупы или, вернее сказать, боятся показывать, что у них есть деньги. Селения чувашские расположены обыкновенно в лесах, оврагах, в котловинах, вдали от населенных дорог; даже и на больших дорогах чувашская станция всегда в стороне в нескольких верстах. Избы ставятся в беспорядке. Только с 1839 года стали наблюдать за стройкою по планам. Полагают, что такого рода стройка есть следствие и теперь еще продолжающегося у них отношения главы семейства к прочим членам. Села чувашские имеют два и три названия. Церковно и священнослужители живут обыкновенно в отдельных слободках, которые называются по имени престольного праздника; кроме церковного названия, есть несколько чувашских: так в Чебоксарском уезде большая часть сел имеет по 2 и даже по 3 названия. Избы свои Чуваши топят по черному. Белые избы с дымовою трубою вводятся понемногу, по до сих пор они в весьма небольшом количестве — преимущественно по большим дорогам. В 1839 году, в Ядринском уезде, у Чуваш было 14964 курные избы; из них в течение 21 года переделаны на белые 1106, т. е. около 1/14 части.
Внутренность чувашского дома следующая: вокруг стен устроены нары в виде скамеек; у бедного Чувашенина, кроме нар, в избе не найдешь другой мебели. Печь в курных избах делается из битой глины; пол всегда чёрен как уголь. Да и все прочее более или менее подходит к этому цвету. Непременную принадлежность чувашского дома составляет пивоварня, для чего на дворе отгораживается закоулок. Летом Чуваши живут в лачугах, а в избах только пекут хлеб. В лачугах летом приготовляется в котлах пища, вокруг огонька расставляются деревянные пеньки, и тут-то Чуваши предаются сладкому far niente, курят трубочку и говорят о том, кто что видел и слышал на базаре или в городе.
Не у домашнего только очага любят Чуваши собираться; идти на базар и на торжок, обыкновенно устроенный на большой дороге, Чувашенин считает обязанностью; когда даже нет прямой надобности, он поедет только за новостями. Любовь Чуваш к городам, большим сёлам, любовь поглазеть на них часто вводить Чувашенина в убытки. Приедет, например, к нему покупщик хлеба и даст на месте хорошую цену, не всякий Чувашенин воспользуется этим; многие сами повезут за 80 или более верст, возьмут меньшую цену, чем ему давали у себя дома, не считая путевых издержек, и все это только для того, чтобы побывать в Лыскове и т. п., местах. Все Чуваши, богатые и бедные, живут так грязно, что неопрятность их возмутительна: из котла, в котором варится пища, пьют люди, овцы и телята; тут же моют маленьких ребят и стирают белье. Нечистота жилищ и неопрятность суть главный причины господствующих между ними болезней; так многие из них страдают воспалением глаз и преждевременною их слабостью; чесотка также между ними встречается беспрестанно; бань они почти не имеют; между Чувашами нередко попадаются взрослые, которые от рождения едва ли два раза мыли свое тело. Растительная, мучнистая и пресная пища располагает обыкновенно к цинге, но странно, что о болезни этой между ними почти не слышно; может быть, обильное потребление пива противодействует её развитию.
Сифилитические болезни редки, и те занесены солдатами, прибывающими на побывку или в отставку (6).
Натуральная оспа, со времени введения прививания, была в течение 15-ти лет только один раз. Тиф иногда заносится бурлаками; из детских болезней господствует кровавый понос.
Чуваши обращены в христианство в царствование Елисаветы Петровны. Число некрещеных Чуваш в настоящее время незначительно, всего до 1300 (1295). Некрещеные Чуваши обыкновенно приписываются к мечети, но в нее не ходят, а молятся по своему, по языческим обрядам. Магометанского у них сохранилось только принятие присяги по-татарски в следственных делах и еще некоторые обычаи, например они, допускают многоженство, празднуют пятницу, бреют головы, не едят свинины, но зато не едят и лошадиного мяса. Большая часть Чуваш, особенно живущих массами (Ядринского и Цивильского уездов), христиане только по названию; исполнение обрядов нашей церкви для них тягостно, и они всячески стараются от этого отделаться копеечкой. Постов обыкновенно не соблюдают; работают по воскресеньям и даже в большие праздники, как напр. в Рождество и другие, а между тем, по старой привычке, празднуют пятницу. На это равнодушие к исполнению религиозных обрядов не обращено внимания; оттого религиозные понятия, не укоренившиеся еще в столь неразвитом народе, конечно, не скоро распространятся во всей своей истине. В превосходных своих заметках о Чувашах Сбоев говорит много о религиозном прогрессе Чуваш и об удовлетворительном положении религиозного образования этого народа; трудно, однако ж, с этим согласиться. По единогласным отзывам всех близко знающих быт этого народа, к Чувашам, особенно живущим в массах, нисколько не привились нравственные истины христианства; мнение это вполне подтверждается фактами, — фактами, к сожалению, столь красноречивыми, как уголовные дела, показывающие преступное участие тех лиц, которые, по положению и назначению своему, должны руководить народ в нравственном образовании. Но, с другой стороны, нельзя и ожидать больших успехов в религиозном развитии от народа, который с небольшим сто лет быстро обращен в христианство из самого грубого язычества. Повторяем, надо только жалеть, что лица, которые, по своему положению, могут и должны принимать участие в развитии Чуваш, недобросовестно исполняют свои обязанности. Чуваши, даже и те, которые ходят в русскую церковь, по прежнему язычники. Ставит ли, например, Чувашин свечку, он при этом помянет и "сивку" и "бурку" ***, помолится о каждой своей курице, и, выйдя из церкви, непременно бросить кусок хлеба собакам, чтобы узнать, принята ли его жертва и хорошо ли жить на том свете его родственникам и приятелям; если собаки не разгрызутся, значит, жертва принята и там хорошо. Тем более верим, что Чуваши полу-языческий еще народ, что с этим совершенно согласны духовные лица — их пастыри.
Лучшие результаты оказали на Чуваш промышленные сношения с Русскими, как вообще на развитие, так особенно на экономический их быт; последнее, конечно, досталось Чувашам не даром, те из Чуваш, которые живут среди Русских, близ торговых и промышленных мест, заметно избегают непрямых сношений, т. е. барышников и кулаков; обыкновенно они сами везут свои хлеба для продажи на пристанях; но такие составляют пока еще счастливое исключение; большинство же ни к торговле, ни к промыслам не имеет особого влечения. Чуваши по преимуществу земледельцы; так, из 48000 душ мужского пола, живущих в Ядринском уезде, занимаются промыслами 2400 человек; в том числе главнейшее занятие: бурлачество — до 800, торговля — до 100, портных — 140 человек.
Ремесленность [ремесло] между Чувашами ограничивается деланием самой необходимой домашней грубой посуды, как-то: кадок, бочек и т. п.
Ремесленная и торговая деятельность в их стороне находится в чужих руках, преимущественно — соседних Нижегородцев. Ничтожное развитие торговых и промышленных занятий завысит частью от незнания языка, от скупости и осторожности, которая удерживают их рисковать копейкой и, наконец, от лени. Чувашенин скорей меньше поест чем выйдет зимой из теплой хаты. Правительством принимаются, впрочем, деятельные меры для распространения ремесленных знаний между Чувашами; так в 1858 году в одном Ядринском уезде отдано 57 мальчиков, преимущественно сирот, для обучения разным ремеслам: шитью одежды 23, кузнечному 15, овчинному 5, тележному 4, валяльному 1; сверх того, 49 мальчиков находятся в Казани у разных ремесленников: для обучения кузнечному мастерству 9, выделки овчин 19, шитью полушубков 6, колесному 2, столярному 8, малярному 3, кладке печей 2.
Между Чувашами богаты весьма немногие, но за то и нищие весьма редки; вообще зажиточность их стоит выше зажиточности Татарина, где обе крайности встречаются чаще, особенно последняя, т. е. нищета. Доказательством более равномерного распределения достатков между Чувашами служить отчасти исправный платеж податей.
Русский язык до сих пор еще не довольно распространен между ними - те, которые живут среди Русских, почти все говорят и понимают по-русски, но это не относится к большинству, живущему отдельно. В коренной Чувашландии — в Цивильском и Ядринском уездах, они сохранили более чем в других местах свой национальный характер и говорят особым наречием. При изучении русского языка, одно из важнейших затруднений для Чувашенина — русское произношение: чувашское горло не может ясно произносить резких звуков. Чувашенин их постоянно смягчает, раскрывая рот чуть-ли не экономнее и целомудреннее Англичанина, он всегда из "в" сделает "ф", из "б" — "п", из "д" — "т". Надо также заметить, что Чуваши часто притворяются, что не понимают по-русски, и извлекают из этого свои выгоды. Прежде Чуваши особенно дорожили дружбою Русских, которые, со своей стороны находя это очень выгодным, также заискивали их короткости. Чувашенин, сближаясь с Русским, как рыцарь, давал обет неразрывной дружбы, в знак чего договаривавшиеся о дружбе обменивались подарками, отдавая друг другу самое лучшее из того, что каждый имел. Русский, купив на базаре какую-нибудь безделицу, спешил к другу, который всегда отдаривал его по-царски — за шапку, за кушак, давал корову, лошадь или нисколько ульев пчел. Еще более русское влияние должно развиться между Чувашами, когда будет больше сельских и приходских училищ, в которых преподают Закон Божий, читать, писать и арифметику. Учители в этих школах обыкновенно или семинаристы или священники, обучающие за особую плату. Когда замок реже будет висеть при дверях школ, то при понятливости и вообще хороших способностях Чувашлят [ребят - чувашлят (аналог.)], в чём не отказывают им сами учителя, можно от чувашского народа ожидать скорого развития. Чтобы обучение шло с должным успехом, надо измениться преимущественно самим учителям.
До сих пор еще Чуваши неохотно отдают в ученье своих детей; в этом случае необходимо приневоливание: одна мать, у которой сына хотели взять в школу, объявила, что скорее удавит его, чем пустить учиться, ей погрозили судом; после чего она сама привела сына, и это имело такое влияние, что тотчас же явилось столько охотников учиться, что некуда было их девать. Грамотность вообще мало распространена между Чувашами. Училища существуют с 1839 года. В настоящее время их 9 в Ядринском уезде; в 1839 году учеников было 17.
— 1845..........не более.........55.
— 1857.........до.......280, или один ученик приходится на 164 челов.

Черты народного характера, в которых особенно высказывались варварство и дикость Чуваш, кажется, уже исчезают. В настоящее время почти не слышно о чувашской мести "тащить неприятелю сухую беду", то есть вешаться на дворе своего врага с тем, чтобы по поводу мертвого тела нагрянуло в этот двор временное отделение земского суда. По скупости Чуваш, кражи случаются часто между ними; Чувашенин любит также обмануть, иногда и не из жадности, а только из удовольствия надуть, особенно Русского.
В старину с Чувашами их победители обходились весьма не кротко, оттого последние удалялись жилых мест, строились в глуши, в оврагах, лесах. Чувашенин и теперь недоверчив и робок, везде боится обмана, так что и до сих пор он не иначе решится на какое-нибудь коммерческое дело, как потолковавши сперва со стариками и со своей братией. Большое значение имели прежде у них так называемые "коштаны" [хоштаны], т. е. ходатаи по делам от целых обществ. Находя звание адвоката очень выгодным, коштаны и теперь всячески стараются поддерживать себя в мнении общественном, отыскивают себе работу, т. е. затевают пустые процессы и обирают с мира деньги. Если Чувашенин подрядился на что-нибудь, то надо спешить заключить, с ним письменное условие и тогда уже можно дело считать верным, потому что Чувашенин до крайности боится всего писанного, а еще более всякой власти. Здесь кстати рассказать следующий характеристический случай, приведенный Сбоевым. "Попадья торгует рыбу на базаре в с. Андреевском. Чувашенин запросил что-то очень дорого. Попадья разгорячилась и стала браниться: "Побойся Бога, чувашская лопатка, ведь это неслыханная цена!" — "Эх мачка, что Бога то бояться, ведь Бог не писарь". Нравственные качества Чувашенина так еще мало развиты, что поступками его управляет или страх наказания или тупые предания отцов, их предрассудки и поверья. На клятву Чувашенина, например, полагаться нельзя. Он солжет без малейшего укора совести, но при этом не переступит липового колышка, если его заставят это сделать в подтверждение правдивости его слов. Он добр от природы, пьяный или выведенный из себя мстителен и зол как зверь: многим, конечно, случалось видеть не только в захолустье, но и на больших дорогах, более цивилизованного Чувашенина ямщика, когда он с дикою радостью с какою-то страстью долго и больно бьёт морду своей измученной лошади.
Чувашенин хороший земледелец; поля его раньше прибраны, лучше унавожены, а хлеб прежде обмолочен чем у Русского или Татарина (7). Чуваши слывут знатоками предугадывать погоду, но этими замечаниями не делятся с Русскими, а передают между собою из рода в род. На вопрос, по каким признакам предвидят они погоду, Чувашенин отвечал, что когда с ясени лист падает верхней стороною к земле, то зима бывает теплая, сырая и наоборот. На все выведывания они отделываются подобными ответами. Чуваши чрезвычайно суеверны, и крепко придерживаются старины, то есть преданий отцов; падеж, неурожаи, град — по-ихнему — все Божеское наказание за отступление от преданий. Раз Чуваши продали на золу траву, преимущественно крапиву; на следующий год вблизи небольшое поле — побило градом. Чуваши рассудили, что гнев Божий послан за проданную крапиву и теперь не согласятся продавать её ни за какие сокровища. Вообще у них чрезвычайно много дурных и хороших примет; есть некоторые общие с предрассудками Русских, например: если заяц перебежит дорогу или перелетит её коршун, значить быть худу; если же попадётся грузный воз, то это хороший знак и проч. Приводим здесь некоторые пословицы и приметы:
"Если не опадают долго дубовые листья, то народу бывает тяжело".
"Если свинья чешется об угол, то это предвещает хорошую погоду".
"Ненастье будет, если кошка царапает стол".
"Не должно считать скотину, когда она в стаде или в сборе".
"Не должно сыпать соли на землю".

Браки.
Чуваши — мужчины женятся, как только минут законом, положенные лета, с тем, чтоб иметь скорее в доме работницу — что выше всего ценится в чувашской девушке. Жених за невесту дает калым от 10 руб. до 500 руб. и более. В брачной церемонии самое торжественное есть поезд.
Чуваши не прибегают к свахам, как Русские и Татары, а высмотревши себе где-нибудь невесту, жених или сам идет или посылает родственника для условий. Высватавши невесту, жених избирает свадебного голову (той бось), распорядителя пира (хаиматлых) — нечто вроде посаженного отца, дружку, сваху и подружку из холостяков. Свадебные церемонии начинаются обыкновенно пирушками на дворах, где для этого устраиваются особые места. Чувашенин обыкновенно женится летом, после Петрова дня. Поезд заключается в следующем: жених, набравши разной съестной провизии, едет с свитой к невесте; он надевает лучший свой кафтан; рубаха на нём по вороту бывает унизана мелкими деньгами; на голову надевает он тёплую шапку, хотя было бы +30°; наконец, берет рукавицы и нагайку. С шумом и звоном колокольчиков и бубенчиков, с гайканьем [гиканьем] и песнями скачут к дому невесты; остановившись тут, спрашивают позволения въехать на двор; потом три раза объезжают почетный стол, наконец, усаживаются и пируют.
В это время у невесты совершаются особая церемония; она прощается с своими гостями, плачет, угощает их пивом, собирает деньги и, наконец, одевается. В это время входит в избу женихова свита и потчует гостей привезенными женихом в кожаной суме лакомыми яствами, большею частью жирными лепешками, пивом и вином.
Невеста надевает кафтан, подпоясывается шелковым кушаком, на голову надевает девичий головной убор (тохья) — род татарской ермолки с ремешками, застегивающимися под подбородком, а через плечо — перевязь — вроде солдатской портупеи, по концам унизанную корольками, а посредине разными монетами; на шею надевается ожерелье и две шульгамы — это род нагрудников, состоящих все из монет; сверх всего описанного надевается шобырь — род шали; в ушах подвешиваются на проволоке серьги, состоящие из монет — четвертаков и гривенников; на ногах онучи. Когда невеста готова, её свахи из избы выводят, а распорядитель пира берёт её в охапку и сажает верхом на лошадь в седло. За воротами подъезжает к невесте жених и распахнув покрывало, сперва он зорко смотрит ей в лицо, а потом три раза очень плотно ударяет её нагайкою. Это символическое бичевание выражает, что он будет любить жену, но за неповиновение строго взыскивать.
По совершении бракосочетания в церкви, молодой расплетает косу, а на голову надевают женский убор — хошпу.
Затем вес поезд отправляется в дом жениха; тут новобрачных приветствует какой-нибудь иомся (8) (мудрец колдун), нарочно приглашенный. С молодой срывают покрывало, новобрачных ведут за стол и покрывают головы их войлоком. На столе стоит между тем горячая яшка; каждый из присутствующих, взяв ложку и чуть прихлебнув, остальное бросает на головы новобрачных. Многие из гостей, конечно, порядочно уже подгуляли, и потому пальба яшкою идет не всегда как следует: другой запалит прямо в лицо молодым, которые не смеют выйти, пока вся яшка в них не разбросана. После чего новобрачных отводят в клеть и запирают. Свахи остаются подле запертой двери, поют и пьют. Наконец, клеть отпирается, в неё входят свахи и подружье; последний торжественно несет белье новобрачных в избу, где между тем пир идет горой. Вскоре входят и молодые; молодая уже не церемонится с печкой, как своя в доме, не отпускает ей увесистых поклонов, как это бывает по приезде из церкви. Затем новобрачная раздает родным мужа подарки, угощает их пивом, за что собирает деньги. Эти сборы в продолжении брачных церемоний делаются поминутно, так что пивцо не дешево приходится гостям.
Свадебное пиршество не обходится без национальной музыки. Чувашские виртуозы играют на пузыре, выходящем ныне мало-помалу из моды. Пузырь состоит из двух оловянных или костяных дудочек, укрепленных в деревянном ложе; ложе плотно входит в бычачий пузырь, в котором делают маленькое отверстие и вставляют туда гусиное пёрышко, которое музыкант берет в рот. Пузырщик — у Чуваш великий человек: они верят, что он колдун, что может привораживать своей игрой. И по-чувашски это выходить правда: случается, что публика, преимущественно женщины, так настраиваются этой музыкой, что заливаются сладкими слезами.
При рождении в старину совершались следующие церемонии иомся разбивал над головой новорожденного два яйца, отрывал петуху голову и выбрасывал все это за ворота; то же самое делалось и при погребении, Чуваши думали, что этим отгоняется шайтан; потом иомся делал над водой какие-то заклинания, предсказывал судьбу новорожденного и давал ему имя.
На умершего после обмывания надавали чистую рубаху, праздничное платье, новые онучи и лапти, рукавицы и шапку; за щеки всовывали несколько серебряных монет; в гроб клали понемногу всего, что любил покойник или чем занимался. Чуваши думали таким образом умилостивлять покойника, чтоб он не тревожил своим посещением оставшихся в живых; все вещи его после погребения тотчас относились на кладбище, дабы по привычке покойник не вернулся за ними в дом. Представляя будущую жизнь продолжением настоящей чувственной, Чуваши поэтому часто поминают покойников, а именно: на 3 и на 7-й день после погребения, 7-й в каждый четверг до 6-ти недель и в сороковой день, кроме того в семик, в Ноябре и на другой день Пасхи. В общих чертах обряды эти состоят сначала в церемонной еде, а потом в сильной попойке с обычными её последствиями. Поминки в семик отличаются особенно вакхическим и буйным характером.
В сороковой день, напр., когда разрешаются родственникам умершего обычные удовольствия, на могилу откладывают по кусочку всего съедобного и потом с воплям и поклонами призывают умершего принять участие в их трапезе; по окончании этой церемонии, собаки бросаются на могилу и начинают драку. Визг этот утешителен Чувашам, ибо они полагают, что в это время души покойников входят в собак и визгом изъявляют свое удовольствие.
Чуваши верят также, что покойник может посылать на них болезни, как, например, боль в пояснице, резь в животе; во всех этих случаях сейчас же делают поминки и жертвоприношения.
Праздники Тора Торажин Чуклес, т. е. моленье об урожае хлеба. Старший в семействе берет хлеб, приготовленный из новой ржи, и молится, обращаясь к растворенной на этот случай двери. Поблагодарив Бога и испросив хороший урожай и на будущее время, режет хлеб на маленькие кусочки и раздаёт приглашенным, из которых каждый, отведав хлеба, остальное бросает на печь; тоже делается и с другими яствами, приготовленными на этот случай, а затем уже идет попойка. Прочие праздники — Сорых-дры (овечья нога) празднуется на святках, в то время, когда ягнятся овцы, и Сюарня (масленица) также состоять в угощении и играх.
Из игр любимая — в лычки. В долгие зимние вечера девушки сходятся вместе работать; в их сборища приходят молодые парни и под конец вечера затевают игры; берут пучок лык [лыко] и концы раздают по рукам и потом разбирают, у кого концы одного и того же лычка, те целуются.
О развитии чувашского народа вообще можно сказать, что оно стоит пока очень низко; лучшим доказательством этого служит их язык, — язык бедный, скудный, особенно в выражении отвлеченных понятий. В нем всего полторы тысячи слов. Когда приходится Чувашенину сказать о том, что выходит из круга его понятий, он прибегаете не к голове, а к горлу и жестам. Скудость воображения, чувства, понятий яснее всего высказывается в их песнях.

Шумит, шумит дубравушка:
Зачем же все шумит она!
Сучки родить собирается.
Шумит, шумит камышек:
Зачем шумит он все?
Коленца ставит, думает...
Шумит народ, волнуется:
Зачем же тот народ шумит?
Души прибавлять думает.

Дал мне батюшка ворона коня,
Дай впрягу, подумал я!
Дубовой колодой конь сделайся ....
Дал мне батюшка корову белую,
Нутко подою, подумал я!
Березовой колодой она сделалась ....
Дал мне батюшка овцу,
Сниму шерсть с неё, подумал я!
Гнилушкой красной она сделалась.
Дал мне батюшка кушак шелковый,
Дай подвяжу, подумал я!..
Лыком кушак сделался.
Дал мне батюшка платок шелковый,
Дай повяжу, подумал я!
Кленовым листом платок сделался.

Пытъ, пытъ перепелка!
Куда летишь, перепелка?
В Каргалы я лечу.
А что делать в Каргалах?
Торица есть, говорят.
Дорога ль торица?..
Да рубль двадцать, говорят.

В Цывильске есть сто саней,
В них, нет ли девушки?..
В нашем селе один сад,
В одном саду восемь девушек,
Восемь да все беленьких,
А та из беленьких, которую  я люблю,
                черновата.

Вот еще песня — из новейших, написанная каким-нибудь обрусевшим писарем.

Мы, Чуваши, родились И у Волги поселились.
А живем при ней давным-давно.
А ученые хлопочут
Откуда мы происходим?...
Мы Чуваши — так Чуваши,
Нам приятели Татары
И язык у нас чувашский.
В грусти, в горе и несчастье
 Мы бежим скорее к Торе,
В Киремете заколем
Молодых телят, коров,
Чтобы Тора дал здоровья,
Чтобы Тора дал нам счастья.
Мы не знаем ни писать,
Не умеем и читать.
Мы к священнику бежим,
Что нам делать при несчастье...
Так живем мы и доселе,
И видим всё-таки свое счастье.
Да понюхиваем и табак.
У нас есть домашний скот:
Кони, свиньи, куры, пчелы,
Овцы, гуси и быки,
Утки, яйца и молоко,
А домашний скот мы продаем,
Чтобы скопить побольше денег.

Вот, наконец, песнь рекрута, не лишенная некоторого поэтического колорита:

Ах, мой батюшка, ах моя матушка, был бы я гусёнок,
                полетел  бы я на свою родину!
Был бы я за воротами, — заперся бы я крепкими запорами.
Луна светит на землю, по земле пролегает путь.
Звезды входят над дорогою, по дороге мы идём;
Вьюжно валит снег клочьями — точно наши кудри,
Ливмя льёт дождик на землю — точно наши слезы,
А по Волге плывут льдины — точно наши трупы.
На земле стоит дуб старый — это наш отец,
Стоить старая береза — это наша мать (9).

В заключение надо сказать, что в народном характере Чуваш есть прекрасные свойства, особенно важные для общества: Чувашенин трудолюбив и усердно исполняет раз принятую обязанность.
Не было примеров, чтобы солдат Чувашенин бежал или в чувашской деревне скрывались беглые с ведома жителей.
Не разбираем причин таких явлений и свойств; они, может быть, не совсем чисты, но ведь и мудрено требовать от народа, не пользовавшегося никогда самостоятельным политическим бытием, сознания общественного долга; это сознание может являться только в высокоразвитых национальностях. Нельзя, однако, не видеть, что с распространением образования, эти добрые начала разовьются и что в современных свойствах и явлениях есть немалый залог прекрасного будущего. Те же самые природные черты, когда они получат от нравственного воспитания другой колорит, поведут к самым высоким гражданским добродетелям — к сознательному уважению прав личности и общества.
Важнейшие причины, останавливающие в настоящее время развитие чувашского народа, следующие:
1.) недостаток хороших миссионеров;
2.) отсутствие всякого образования между женщинами. На это, кажется, не раз уже было указываемо [указано]; но такой важный предмет до последнего времени (10) не обращал на себя внимания, а женщина в чувашском доме управляет всем и карманом, и головой своего мужа. Чувашки не знают нашего языка и ими-то преимущественно поддерживаются языческие обряды, предрассудки, суеверия и невежество.
На чувашский язык переведены с русского весьма немногие книги: Четыре Евангелиста (напечатано 1828 г.), несколько библейских рассказов (1832 г.), молитвенники, грамматики и словари.
.......................................
1. См. Bulletin des sciences historiques et politiques de l'Academie de S.-Petersb., t. XIV, ст. г. Альквиста.
2. См. Энциклопед. словарь сл. Буртас.
3. Толкование слова Чуваш см. в указанной выше ст. г. Альквиста.
4. Исследование об инородцах Казанской губернии Сбоева.
5. По существующему заключению, для Чувашенина рекрута допускается меньший рост чем для Русского.
6. Бессрочно отпускные солдаты Чуваши, прибывая на родину, очень много жалуются на пищу в своих семьях и с большим трудом вновь привыкают к ней.
7. Замечательно, что название почти всех месяцев у Чуваш соответствует полевым занятиям.
8. Духовное лицо Чуваш-язычников.
9. Из собрания г. Алквиста.
10. В недавнее время между Чувашами открыты женские школы. В Ядринском уезде таких школ в 1858 году было до 9.
..........................................
МАТЕРИАЛЫ
для
ГЕОГРАФИИ И СТАТИСТИКИ
РОССИИ,
СОБРАННЫЕ ОФИЦЕРАМИ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА.

САНКТПЕТЕРБУРГ.
ПЕЧАТАНО В ВОИНСКОЙ ТИПОГРАФИИ.
1861
ПЕЧАТАТЬ ПОЗВОЛЯЕТСЯ: с тем, чтобы по отпечатании представлено было в Ценсурный Комитет узаконенное число экземпляров.
С.-Петербург. 28 ноября 1860 г.
Ценсор В. Бекетов.

КАЗАНСКАЯ ГУБЕРНИЯ.
Составил М. Лаптев.