Иммигрейшн

Пришел сентябрь, наступала осень. Гастарбайтеры беспокоились за своё нелегальное проживание. Зелёный свет вначале продлили до 15октября, всем кто желает уехать на родину без осложнений. Никто не хотел расставаться с приличными заработками и комфортной жизнью. Однажды в Сеуле я познакомилась с русскими женщинами из Находки. Они работали в не очень хороших условиях. Я им рассказала про Ансан и дала свой телефон  Зое. Спустя некоторое время она позвонила мне и я встретила ее на вокзале Ансан привела в наше общежитие и устроила в освободившуюся только что комнату. Зое все понравилось. Она тоже в тихушку пила соджу. Она пенсионерка и приехала заработать на норковую шубу. Вот парадокс! Всю жизнь человек работал до пенсии и не смог заработать на какую-то паршивую из Китая шубу? Где мы живем? Как живем? Вновь богатые и бедные!!!
Не мудрено, что многие женщины-гастарбайтеры,  ни только зарабатывали на заводах, но и наконец-то позволяли любить себя так, как им желалось всю жизнь. За ними ухаживали, дарили подарки и любили, любили, любили. Сколько счастливых глаз я видела в ресторане, на заводах, где приходилось с ними знакомиться и работать.  Наверное и в России могло бы быть так, если бы наши мужчины довольно могли зарабатывать.  Да это вечное «БЫ» мешает.  Ведь предприниматели вообще могут не платить или платить подачками. Кошмар! А уж эти кредиты! И помошь от государства виде материнского капитала, смешные копейки. Спасибо хоть за эту помощь или ипотека, это при таких низких заработках? Да издевательство над народом! Кредиты – это изощренный способ рабства!  Сколько скандалов, разводов и еще большая проблема, как прожить? Простой обычной семье. Извините за эмоциональность. Да как вспомнишь ту жизнь за рубежом, и плакать хочется от своей беспомощности.  А нам, которым за пятьдесят?! В стране Советов вечные очереди за колбасой, сметаной и т.д. Теперь всего полно и вновь смотришь голодными глазами купить не на что и одеться тем более, как мечтаешь всю жизнь. Простите за отступление.
 Однажды я работала на заводе по сборке компьютеров. Вот работа легче не придумать. Огромный зал установлен мебелью, как в офисе. Удобные кресла и большие столы. Сидишь один за таким шикарным столом и собираешь две пластмассовые детали. Здесь нужно хорошее зрение. Два часа работаешь, перерыв.  В перерыве горячий кофе или чай по твоему желанию. А самое главное спорт комната, где много тренажёров. Там играет музыка, можно потанцевать подвижные танцы. Вот размялся и вновь за стол собирай детальки. Мне очень понравилось там, да эту фабрику на другой день я не смогла найти, мы втроем понравились директору. Он выписал нам билеты на автобус и просил найти самостоятельно, не заходя в самущиль.  С виду все заводы одинаковы  очень компактные,  огорожены,  вдоль  заборов  зеленая  подстриженная трава,  цветы,  кустарники  у меня есть несколько  фото этих заводов.   Я искала три дня и так не смогла найти.   В самущиль , т.е  офис нельзя спросить.  Директор не хотел им платить за нас. Он нашёл рабочих хороших и был доволен нами.   У девочек я не догадалась спросить, где они живут и даже телефона не взяла, непростительно, как сетевеку.
Продолжала жить как всегда. Нина все больше сближалась со мной. Кореец Нам любил ее и дарил ей подарки. Однажды он нас с ней повел в ресторан днем, где все морепродукты. Мы сидели втроем пили соджу и закусывали гребешками, крабами и мидии. Много зелени и вот нам подают белых шевелящихся червей. Червяки немного с матовым оттенком и толщиной с мизинец. Кореец Нам учил нас как есть это безобразие. На виноградный лист кладет острый специй, немного мидии и этот живой червяк. Зажимает в пучок лист, дает выпить и весь пучок в рот. Начинаешь жевать, червяк хрустит на зубах и еще шевелится. Надо хорошо пережевать его вместе с листиком. Я съела так два раза, но во второй раз Нам положил двух червей. Хорошо сидели, обедали. Запили холодной водой острую закуску, чтобы во рту не пекло. Нам меня отправил купить сотовый для Нины, вернее в подарок ее сыну.
Иду я по улице, как почувствовала «черви» во мне не усваиваются, ну никак. Так припекло, я заметалась. Хорошо, что все же это Южная Корея, а не Россия с любым городом. Я тут же заскочила в первое попавшееся здание и на площадке туалеты маленькие. Слева для мужчин, справа для женщин. Заскочила и успела так, что вся стена была разрисована. Хорошо, что есть раковина и вода всегда и бумажные полотенца вдоволь.  Это в той стране, где леса почти нет. Так кустарники и низкорослые ветвистые похожие на наши сосны деревья. В туалете имеется квач, и я промыла все. Невоспитанно оставлять после себя грязь. Телефон я купила,  Нина радовалась, да недолго. Положила в задний карман джинсов. Пошла в ресторан вечером и обронила в унитаз. Пыталась выловить, да он уплыл...))                Подвигалось время облав полицией, хоть и продлили до 15ноября зеленый коридор, а люди не желали уезжать домой.  Работа постепенно уменьшалась. Многие стали чаще посещать церковь, она многих прятала в своих стенах в самое трудное время безработицы.
 Меня остановил священник на улице, он хорошо говорил по-русски и пригласил на бесплатное лечение в церковь в Ансане. Я предложила Нине, но она никогда туда не ходила, и теперь категорически отказалась. Тогда объявив еще нескольким русским в нашем общежитие. Мы отправились с Зоей. Я то часто посещала церковь. Там приехало много врачей специалистов.  Зубной, терапевт, косметологи.  Делали все бесплатно. Зоя тут же захотела сделать подтяжку глаз. Её уложили на спец стол и сфотографировали до операции. Затем начертили по бровям небольшой треугольник, обкололи обезболивающим средством, меня попросили стоять рядом и говорить с подругой, чтобы она не волновалась. Скальпелем молодой врач надрезал кожу и аккуратно отслоил треугольник, помощница подавала закругленные иглы с нитками, и он сшивал, каждый раз новой иглой и ниткой. После ее снова сфотографировали. Показали результат. Заклеили пластырем с мазью и объяснили куда подъехать через три дня, чтобы снять швы. Зоя была в восторге. Ведь это операция в другом случае стоит тысяча долларов.  Я полечила зубы. От операции отказалась, моя внешность мне нравилась, и улучшать незачем. Прошла неделя, я позвала Зою в церковь, для Богослужения. Она пошла, но когда стали собирать пожертвования. Зоя кое-как наскребла чуть мелочи, а мне было стыдно за ее крохоборство.  Я всегда клала манон это равносильно десяти долларам. Конечно, немного, но это я делала постоянно. Ближе к ноябрю Зоя набрала шубы, вещи и уехала довольная домой с деньгами. За полгода работы осуществились ее мечты.
 Наступил Новый год. День был жаркий около тридцати градусов. Начались облавы. Мы с Ниной решили снять квартиру. Корец Нам обещал ее оплачивать, но мой характер и воспитание не дает право жить за чужой счет. Я продолжала распространение  продуктов Гербалайф. За ним нужно было ездить в офис, это большой риск. И все же я ездила. Находила клиентов и вновь ездила. Продать там программу за сто долларов легко. Люди более  информированы о БАДах нежели у нас.  Да по всему миру к этому относятся благоразумно.  Однажды вечером я познакомилась с кореянкой из Хабаровска. Она только что приехала на три месяца по визе. Я зашла к ней в кащивон. Мы поговорили о возможностях работы. Она решила мне помочь в этом вопросе. Как-нибудь перезимовать. Вышла я на улицу, чтобы отправиться домой и вижу, какие-то люди разговаривают с белокурой женщиной, она им что-то показывает. Я остановилась с любопытством. И тут ко мне направляются трое корейцев. Задают вопрос о паспорте. Я быстро показываю, что здесь в кащивоне и скорее побежала на второй этаж к своей знакомой, заскочила. Она еще стояла в коридоре с кем-то болтала. Я захлопнула за собой дверь, крикнула «Имигрешн!!!» Она перепуганная бросилась в комнату, а я в другую сторону, заскочила на кухню и спряталась за холодильник. Так я втиснулась в стенку, как бы хотела с ней сравняться, сердце, чуть не выпрыгнуло из груди. Меня трясло, как в лихорадке. Они зашли и увидели, как закрывается в комнаты дверь моей знакомой, быстро проследовали за ней, обыскали. Прошли по коридорам пару раз, заглянули на кухню, но не прошли по ней. Я молилась изо всех сил. Стояла до тех пор, пока не услышала голос своей знакомой. «Выходи, ты где? Они ушли». Я еще ждала, думала, она кореянка, вдруг ее попросили поискать меня. Она ходила, стучала по комнатам и на корейском объясняла, что ищет меня. Спустя полчаса я вышла. Переночевала у нее. И рано утром на рассвете ушла домой, по дворам. Нам приходил к нам почти ежедневно приносил еды и рассказывал, как он живет. Как ему запрещено выпивать. Как он это может сделать. Сидя за столом он обязан с рюмкой отвернуться от родителей и выпить, так отвернувшись. Вот как учат там почитать родителей. Жена его больна у неё рак по-женски, у них трое детей. Все Нам рассказывал, то на ангилийском, то на своем. Нина переводила мне, если я что-то не понимала. Я уходила погулять у дома, или уезжала в офис за продуктами Гербалайф. Оставляла их одних.
Вот и на этот раз. Нам зашел и предупредил, там облава. А меня ждали Асад с Ирана и Рой с Индии на вокзале, чтобы съездить со мной за продуктом. Продавать продукт Гербалайф в таких странах просто. Сто долларов иногда чуть больше потратить на замечательный продукт, на целый месяц! Для энергии и ЗДОРОВЬЯ! Это же  мелочь. Если в месяц человек зарабатывает по две и более тысячи долларов. Можно было только этим, и заниматься при хорошем знании английского, а лучше  ещё какого-нибудь. Я шла почти по пустынным улицам, многие улыбались, глядя, как я спокойно иду в ту сторону, где идёт облава. Мне оставалось спуститься в переход к вокзалу. Как ко мне подбежал человек в черной форме, взял за рукав, спросил паспорт, я молча подала. Не вырывалась, не бежала. Хотя, как мне после говорили, если бы побежала, никто бы не стал догонять. Политика такая там. Рабочие нужны, но и приказ надо выполнять. Он мне указал на микро автобус я прошла села. Напротив меня сидел толстый полицейский, посмотрел мой паспорт, потом на меня и как закричит. Я поняла его настолько,  насколько выучила корейский язык за это время. Он был недоволен, что я куда-то отправилась. Что мне не сиделось в доме. На всех надели наручники, а мне не стали. Он сказал пересесть на заднее место. Немного погодя завели в наручниках двух пьяных русских девушек. Их скрепили вместе. Они все время смеялись. Нас привезли в большое здание. Всех сфотографировали. Опросили, кто, где жил. Девчонки сидели на скамейке то и дело, снимая наручники. Потому что руки худенькие, а наручники слабо застегнули. Они ухохатывались этим браслетам, снимут, оденут. Затем всех завели в большую комнату сняли со всех наручники,  накормили и сказали, располагайтесь спать на полу, дали матрасики. Рано утром всех подняли дали вновь молоко и булочку. Вот утром меня тоже скрепили наручниками с мужчиной.  И повезли в тюрьму, если можно так ее назвать. Это чистое большое здание, очень светлое. На первом администрация, на втором мужчины, на третьем женщины. Камеры такие; Вдоль коридора перегородка из решетки.  Худенькой персоне вполне можно пройти между прутьями. Но напротив камеры сидит девушка полицейский за стойкой с компьютером,  камера как в детсаде у нас группы,  состоит из двух  огромных спален и столовой. В спальне вдоль стен  с одной и другой стороны деревянный сплошной выступ,  на нем и спят почти рядом друг с другом.  Над этим выступом для сна, сплошные полки, где лежит постель и можно хранить личные необходимые вещи. Все  полки без дверок.  Спальни, отгорожены стеклянной заборкой от столовой.   В столовой большие столы с деревянными скамейками. Телевизор огромный висит под потолком. Телефон на стене общайся, сколько хочешь с утра до сна. Слева от спален  находятся туалеты и душ. Тазы, для стирки, порошка много, мыло полотенца. И всех одели одинаково.  Как интернат в советское время или пионерский лагерь, даже лучше. Питание выбираешь из двух меню либо корейское острое, любо европейское. Одни ели европейское это каши сладкие, супы молочные, сметана, варенье клубничное, сыр и хлеб. Корейские это картошка, рис все с мясом, суп соевый острый, зелень. Фрукты для всех и конфеты для всех. Ежедневно поочереди делали влажную уборку.  Давали перчатки, красивую швабру и ведерки, как игрушечные.  Ежедневно выводили на прогулку рядом со зданием стадионы для мужчин отдельно. Играли в волейбол, баскетбол, скакалки.  Я бегала, чтобы не зажиреть от такой вкусной пищи.  Пусть даже ежедневно одно и то же. Мы менялись на корейскую пищу с женщинами, им давали сметану, молоко они в свою очередь картошку с мясом тушеную. Еды приносили столько, что оставалась. Ну не жизнь, а малина. К нам приходили администраторы и спрашивали все ли хорошо, не обижают ли нас. К нашим предложениям прислушивались, кто жаловался на боли,  тут же был врач. По телевизору шел сериал про любовь на корейском языке, конечно. Но многие уже прожили долгий срок в Корее и знали язык хорошо. Так мы попросили, чтоб телевизор в 12ночи не выключали, мы же хотим смотреть серию до конца, нам разрешили. Всю ночь мы могли тихонько общаться в столовой,  пить чай нам приносили кипяток. Я решила заняться английским.  Нина с Намом привезла мои вещи, наплакалась, что я не послушала Нама и ушла к своим клиентам. Зато отправляла посылку сыну. Я ждала денег на проезд. Так получилось, что не оставила для себя высылала, да и тратилась не задумываясь копить. Девочки что попали со мной часто созванивались со своими друзьями, те ехали и везли им деньги. Они только молили, чтобы мужчины не встретились друг с другом. К ним часто приезжали и у них часто были свидания. Через пару недель их повезли за вещами, т.к. некому было им привезти. Ключ от квартиры был у них и чужих хозяин не пустит.  Когда они вернулись, наперебой рассказали. Что была возможность сбежать. Их оставили в машине с открытой дверцей, водитель возился с мотором, а сопровождающий пошёл купить сигарет. Видно друзья им так подстроили. Но они были в наручниках, испугались, кто их потом разъединит. Потому что сопровождающего долго не было, и водитель отходил с переговорами по телефону. На этот раз наручники им закрепили, как положено, руку не вытащить. Вскоре их отправили домой. Тут появилась девушка на их место.       С наколкой на руке. И рассказала о настоящей тюрьме, где она просидела с одиннадцатью женщинами и там познакомилась с девушкой из Владивостока.   Мне она не очень понравилась. Очень скверно отзывалась о своей подруге, пусть даже в тюрьме приобретенной. Была груба и как-то вся пошлая и грязная.   Слава Богу, она через неделю уехала, отоспавшись и отъевшись на таких харчах.   А через день привезли ее подругу, вот с ней я подружилась. Эта замечательная, безумно красивая, молодая девушка. И имя ей очень шло, такое же поэтичное и красивое никогда не забудешь, как в оперетте Кальмана.  Иоланта.  Вспомню, и слёзы наворачиваются. Мы с ней прожили десять дней и она мне все рассказала с самого детства до этих дней.