Потребляй, мразь

А ведь ты каждый день мог видеть меня раньше. Да-да, именно ты. Каждый день своей грёбаной жизни я проходил мимо тебя. В автобусе, в магазине, в вонючем общественном сартире я всегда, ВСЕГДА был рядом с тобой. Но ты не видел.
Неееет, ты не хотел видеть. Ты не хотел считать себя параноиком, ты же у нас, блять, святой. Ты всегда делала всё идеально.
Утром ты пил не дешевый пакетный чай, а кофе в уличном кафе. Создавал иллюзию значимости в этой жизни. Ты не хотел задумываться, что этот кофе варила жирная старуха с немытыми руками, что кружки в этом заведении моют раз в неделю.
Нет, такая важная птица, ты не мог даже представить такого. Всё же крутилось вокруг тебя, все тебе улыбались, ты видел круговорот людей вокруг себя.
Ты же плевал на людей, вспомни. Ты делал свою жизнь псевдояркой, жил жизнью напыщенного индюка. Да даже этот поганый кофе ты считал ритуалом значимости, ведь обычный человек, гавно на твоих ботинках, не сможет себе позволить выпить чашку дорогого кофе утром. А ты-то святоша, важнее тебя нет никого.
Почему же тогда мы так часто пересекались в вонючем автобусе? Ты отводил взгляд, думал, что случайность, показалось.
Конечно, просто ты популярен, ты безумно красив, поэтому на тебя так пялится этот дикий мужик с бешеными разноцветными глазами. Просто ты неотразим, утром ты с таким рвением начищал свои ботинки. И похуй, что на остановке тебе семь раз отдавили ноги, похуй, что автобус забрызгал грязью. Совсем неважно, главное - этот дикий мужик пялится на тебя.

Что в его глазах? Восхищение, поклонение? Ты хочешь,чтоб было так. На самом же деле - презрение, ненависть, даже насмешка.
Как же мне жаль, что ты тогда так и не понял. Что нам с тобой суждено пересечься, что ты сам устроил эту мрачную игру. Ты убил меня, так теперь сдохни сам.
Я думаю, мы ещё поговорим.

Я узнал о тебе зимой. Было мерзко, холодно. Не люблю холод.
В такую погоду я обычно старался быстро добежать до автобуса, проехать половину города и оказаться дома,в своей теплой квартире, где обычно царила тишина.
Когда ты случайно замельтешил у меня на горизонте, я сначала не придал значения. Когда раз, два мы случайно попадали в один и тот же автобус - ну ерунда, ну бывают совпадения.
Но потом это стало традицией. Даже не так, это стало обязательным ритуалом. Я всё чаще стал вглядываться в тебя, что-то и интересовало, и настораживало.
А ты...ты не был похож на остальных пассажиров. Твоё лицо никогда не отражало лишних эмоций, да оно вообще ничего не показывало! Ты не улыбался, не щурил глаза, не поднимал брови. Да даже уголки твоих глаз, губ не совершали никаких движений. Только зрачки бегали, будто следили на невидимым маятником. И горели, бешено горели, лютой ненавистью ко всему происходящему и любовью к самому себе, такому идеальному.
Презрение, как сладко было это презрение. Как сладко было чувствовать себя выше этих песчинок, ничтожных людишек, ничего не значащих в этом мире. Твоя душа сияла, танцевала от восхищения своим превосходством, ты видел их взгляды, заинтересованные, испуганные и абсолютно неуверенные в себе.
Но ты-то знал себе цену, знал, что не опустишься до их уровня, никогда не сможешь так же жить, так-же восхищаться кем-то, кроме себя.

...Ещё у тебя была шляпа. Простая чёрная шляпа с узкими полями. Ты всегда был в этой шляпе, всегда грациозно поправлял её. Ты придавал особое значение этому жесту, да ты просто кричал этим, какой ты прекрасный и как много значишь. Ты кричал этим, что по ошибке оказался в автобусе вместо собственного Вольво. Да, ты ведь так и не смог его купить, ведь ты не мог опуститься до посещения автосалона.

И каждый день ты проезжал ровно четырнадцать остановок - от дома до кафетерия, который находился около ТОГО самого, ТВОЕГО офиса. Офиса, ломающего чужие жизни.

Я всегда старался не выдать себя. Старался ничем не отличаться от всех пассажиров. Поэтому я точно так же открыто проявлял интерес. Контролировал взгляд, эмоции. И наблюдал, просто наблюдал за твоей холодностью и самовлюблённостью.
Наверное, только мои разноцветные глаза заставили тебя на миг замереть в ступоре, задуматься. Наверное, именно это стало точкой отсчета твоего гнева, стало мигом, решившим наши с тобой судьбы.
Ты считал так. Я же знал и знаю до сих пор - ничего никогда не происходит просто так. И даже ты, конченый ублюдок, был рожден не просто так. Ты появился в этом мире, чтобы раздавить меня, чтобы твои чёртовы сектанты разорвали меня на части, чтобы я так много не смог сказать этому миру...
Ты появился именно для того, чтобы все мои слова, мысли, терзания, образы, не покинули мою голову... Но знаешь, сука, я ведь нашел способ оставлять послания... Теперь я ищу способ, чтоб уничтожить тебя... Раздавить, чтобы мы обязательно встретились, чтоб ты жрал мои строки от и до, чтоб ты давился каждой рифмой, чтоб ты горел на обрывках фраз. Я обещаю тебе, индюк, я не оставлю тебе шанса для жизни.
...Ведь только здесь и сейчас мне выдалась возможность осознать, на что я был способен... И что прервал ты... Помни, сука, всё взаимосвязано. Как столкнула жизнь нас в том мире, так и не разойтись нам с тобой в этом.

А пока я лишь невидимым Духом нахожусь у тебя за спиной, доводя тебя до сумасшествия.
Нравится? Нравится утром в ванной видеть отпечаток руки на запотевшем стекле? А мои узоры? Видишь, как я красиво рисую? Сходи с ума, мне так это нравится. Ещё немного усилий, и на твоих стёклах появятся строчки. Те самые, именно те мои дьявольские рифмы. Ведь именно они испугали тебя, заставили погубить меня, не так ли?
Именно эти строчки убьют тебя, просто поверь... У тебя нет шанса на жизнь.

2.
Ты. Да, ты, мразь. Жри мои рифмы, пока я ехидно улыбаюсь. Пришла моя очередь смеяться.

Так приятно смотреть, как прогрессирует твоё безумие. Как в твоих глазах тухнет этот огонь самолюбия, появляются признаки паранойи. Как умирает твоя никчемная душа.

Ты проводишь рукой по стеклу. Умываешься. Безжалостно долбишь стену, срываешь шторы с ванной. Жалеешь, что тут нет видеокамер - получился бы эффектный ролик. Впервые в жизни испытываешь странные эмоции. Да ты вообще впервые испытываешь что-то, кроме любви к себе.

Ты пока ничего не понимаешь. Всё это кажется тебе страшным сном. Кажется, вот-вот проснешься. Нет, сука. Ты не спишь.
...И вновь одеваешь свою чёрную шляпу, начищенные до скрипа ботинки и выходишь в грязь этого города... В грязь МОЕГО города... А я... Я всегда у тебя за спиной плету твоё безумие.