Лекция 8 о Ветхом Завете в Йельском Университете

   ПРОФЕССОР КРИСТИНА ХЭЙАС:  Итак, после богоявления в горящих зарослях Моисей возвращается в Египет и начинает там действия, которые в конечном счёте перерастут в войну воли фараона с волею Бога.  История Исхода полна драматизма и множества элементов фольклора, включая борьбу между Моисеем и Аароном с одной стороны и египетских жрецов, с другой. Такой вид соперничества является обычным литературным приёмом. Это что то вроде  "наши парни круче ваших." Египетские жрецы, которые первоначально могли имитировать некоторые бедствия, которые насылал Бог, были быстро обойдены,
 и их поражение, которое они потерпели от Яхве, равносильно поражению богов Египта.
Речь идёт о десяти напастях: загрязнение Нила, полчища лягушек, вши, насекомые, болезнь домашнего скота, нарывы, поражающие людей и скот, молния и град, саранча, полная тьма и в довершение всего смерть египетских первенцев мужского пола в одну ночь.  Источниковеды, изучая эти материалы, определяют вплетение в текст многочисленных разнообразных источников.
 В них отражены различные мнения относительно количества и существа бедствий, так же как и главных действующих лиц драмы: Бога, Моисея, Аарона.  Согласно анализу, ни один из источников не содержит десять бедствий.
 "Джей" упоминает восемь, "Е" - три, "Пи" - пять; некоторые из них совпадают, а некоторые различаются. Некоторые из них уникальны, другие - нет, но установлено, что все они слились, в результате чего до нас дошло общее количество десять. Возможно, что дело так и обстояло.
   Тем не менее, как бы нам ни хотелось иногда увлечься такого рода
анализом источников, составивших текст, мы не должны упускать из виду окончательный вид текста, в каком он дошёл до нас. Литературный анализ, чувствительный к более широким чертам текста, обнаружит художественный
стиль окончательного редактора.  Некоторые учёные обратили внимание,
 что эти бедствия скомпонованы в три группы по три.  Они литературно оформлены  таким образом, что эти три сета чётко просматриваются и завершаются десятым самым ужасающим бедствием. В библейских текстах три и десять являются идеальной цифрой и числом. Каждой группе присущи определённые  структурные и литературные черты.  В каждой из них о двух первых бедствиях предупреждается, а  третье наступает неожиданно: предупреждение, предупреждение и третье бедствие, и так три раза в том же порядке. В каждой группе первое бедствие сопровождается обозначением утреннего времени, а также речью Бога, когда он говорит " Предстань перед фараоном " и сделать это следует утром. Каждое первое бедствие в каждом
 сете открывается таким образом. Второе бедствие в каждом сете начинается божественной инструкцией   " Иди к фараону." Третье бедствие в каждом сете не сопровождается ни предупреждением, ни предварением.
Таким образом это структурное повторение создаёт крещендо, которое
подводит к финальному и наиболее тяжёлому бедствию, убийству египетских мальчиков первенцев. Эта расправу можно воспринимать как ответную меру на убиение египтянами еврейских младенцев, но Библия представляет это возмездием за отношение Египта к Израилю, который упоминается как перворожденный сын Яхве. Итак, в гл. 4:22 Исхода Яхве повелел Моисею передать фараону: "И Господин говорит " Израиль  мой перворожденный сын. Я говорил тебе "Отпусти моего сына, чтобы он мог идти и молиться мне", но ты не позволил ему уйти. Теперь я убью твоего перворожденного сына.""
 Это больше похоже на возмездие.  На этот раз Бог или его ангел смерти пролетает над Египтом в полночь, убивая каждого перворожденного египтянина. Этот процесс состоит из двух частей. Каждой семье сказано принести
 в жертву ягнёнка, мясо которого семья употребит в пищу, а кровью вымажет дверной косяк с тем чтобы ангел смерти не трогал эти дома.
 В добавок каждой семье следовало съесть пресный хлеб. Так, согласно Исходу,  этот спасительный ритуал был установлен в последнюю ночь рабства израильтян, когда ангел смерти пролетал над жилищами и миловал те, которые были помечены кровью ягнёнка. 
  Этот рассказ свидетельствует о явлении, давно подмеченном исследователями Библии и учёными - об историзации израильтянами предшествующих ритуальных практик.  Другими словами, возможно, здесь мы имеем два отдельных старинных весенних ритуала.  Один характерен для полу кочевых животноводов: жертвоприношение перворожденного весной ягнёнка для того чтобы получить благорасположение и обеспечить продолжение процветания в весенний период.  Другой характерен для земледельцев: в данном случае это будет приношение самого первого ячменя, собранного весной.  Его быстро перемалывают в муку  и используют прежде, чем она забродит,  для того чтобы пожертвовать
 что-нибудь для божества с целью обеспечить благоприятные условия для остального урожая.
Многие предполагают, что Израиль сформировался в процессе слияния различных групп, включающих фермеров и пастухов Ханаана. Ритуалы этих древнейших групп были сохранены, а затем вплетены в историю о порабощении  и освобождении евреев. Итак, эти древние празднования и обряды были историзированы.
 Теперь они стали ассоциироваться с событиями из жизни нового народа, а не основывались, как прежде, на циклах природы. Фактически, это могло быть тогда частью  процесса дифференциации от обрядов, исполнявшихся соседями Израиля каждую весну.  Теперь говорят, что кровь жертвенного ягнёнка защитила евреев от ангела смерти, а хлеб -говорят - был съеден пресным, потому что евреи покинули Египт в большой спешке, и у них не было времени ждать, пока тесто поднимется. Мы увидим, как подобная историзация ритуалов будет повторяться снова и снова.    
После последнего бедствия фараон наконец разрешает израильтянам уйти в пустыню молиться своему Богу, однако, внезапно передумывает и посылает по следам израильтян пехоту и колесницы в погоню; и вскоре израильтяне оказываются в ловушке, стиснутые с одной стороны египтянами, а с другой- путь им преграждало нечто под названием Ям Соф, означающее Камышовое море. Не следует путать его с Красным морем. Эта ошибка в переводе, допущенная очень давно, привела к ложному выводу, что они были у Аккабского залива или где то поблизости от океана.  Некоторые израильтяне пришли в отчаяние и хотели сдаться.  " Неужели в Египте  не хватает гробов, что ты привёл нас умирать в пустыню? Что ты натворил, выведя нас из Египта? Разве не говорили мы тебе в Египте, что предпочитаем послужить Египту, потому что лучше уж послужить Египту, чем умереть в пустыне." Однако Моисей сумел их сплотить, и в самый кризисный момент Бог вступается за израильтян. И опять же, источниковеды видят в повествовании об отступлении Камышового моря в гл. 14 и 15 Исхода три различные версии событий, вплетённые в текст. Следует подчеркнуть, однако, что мнения учёных о месте расположения  соединительных "швов"  в тексте очень сильно различаются. Вы прочитаете очень различные версии о том какие части  рассказа принадлежат "Джей", "Е" или "Пи".
 Кое в чём они согласны,  но в большей части спорят. В частности,  большинство учёных согласилось с тем что, что одним из древнейших текстов, повествующих об этих событиях, является поэтический фрагмент, обнаруженный  в гл.15 стихи 1-12 Исхода. Его часто называют "Песнь Моря". Она описывает, как некто погружается в Камышовое море и тонет.  Из ноздрей Бога вырывается ветер, воды вздымаются наподобие стен, во второй раз из ноздрей Бога вырывается вихрь - море накрывает египтян, и они тонут, словно камни в величественных водах.
В гимне не упоминаются люди, перебиравшиеся на берег по суше. Скорее он изображает шторм на море, по которому египтяне, похоже, плывут на лодках,
 и сильный ветер вызывает огромную волну и следующий его мощный порыв обрушивает эту волну на них. В результате их поглощает водная стихия.
 Однако имя Ям Соф, Камышовое море, предполагает в качестве места действия скорее болото, нежели открытое море. Джон Коллинс, профессор  Йельского богословского факультета,  любит повторять, что образ погружения в глубокие воды очень частое явление в еврейской поэзии.(Коллинс, 2004, 115-1190). Особенно часто он встречается в Книге Псалмов, где служит в качестве метафоры несчастья. В псалме 69 некто просит Бога спасти его: " воды подступили к моему горлу. Я тону в глубокой трясине, где не на что опереться. Я вошёл в глубокие воды и поток  захлестнул меня. " Однако несколькими строками ниже становится ясно, что поэт на самом деле не тонет, и это всего лишь метафора, рисующая его бедственное положение: "Ненавидящих меня без причины больше чем волос на моей голове. Многие из тех, что уничтожат меня, мои враги, ложно обвинившие меня." Таким образом, Коллинс предполагает, что поэма в гл. 15 Исхода сохраняет и воспевает историческую память о спасении или поражении фараона, и образ тонущих использован метафорически, как и везде в еврейской поэзии, для описания  унижения  и поражения египтян.  Поздние писатели взяли этот поэтический образ,  и,сузив аллюзию утопления от метафорического до буквального, использовали в  варианте прозы в гл.14 Исхода.   
В соответствии с этим прозаическим текстом,  армия фараона была буквально утоплена в море. Но даже в прозаическом повествовании гл. 14 Исхода мы видим комбинацию из двух переплетённых версий. В материале, который традиционно связывают с источником "Пи", Моисей изображён сначала протягивающим свой посох, чтобы разделить воды, поставив их стеной, а затем - протягивающим  посох, чтобы обрушить воды на египтян.  Однако согласно стихам 24, 25 гл.14 Исхода, которые некоторые учёные относят к источнику "Джей", египтяне были поставлены впросак своими колесницами. Дело представляется таким образом будто израильтяне продвигаются по болоту пешком, а колёса египетских колесниц не могут преодолеть болота. Они вязнут в трясине, и потому египтяне вынуждены прекратить погоню. Итак, окончательный вариант является плодом длительного процесса преобразований. Возможно, первоначальным был образ спасения пешком и увязшие египетские колесницы, затем поэма, описывающая победу в метафорических символах погружения и утопления, и далее переработка в прозу предшествующих традиций, в которой присутствует драматический элемент разошедшихся вод и обрушившихся на египтян.  Длительный процесс преобразования, вплетения, литературных украшений увенчался созданием повествования гл. 14,15 Исхода.  Но рассказ в нынешнем виде воспроизводит мотив, который мы уже видели: угроза уничтожения создания Бога, или богом избранного народа, разбушевавшимися водами и божественное избавление от этой опасности.
Интересным представляется тот факт, что в поэтическом отрывке "Песнь моря" гл. 15  Исхода евреи прилагают язык ханаанских мифов к Яхве. Если вы прочтёте описания Яхве и Баала, бога бури, в гл.15 Исхода, то заметите, что они совпадают. Он вздымает воды порывом ветра, подобно шторму в море, и он напоминает ханаанского бога бури Баала. Про него сказано, что он перемещается на тучах, и его сопровождают ветер и дождь. С началом сезона дождей  Баал приоткрывает щель или делает надрез в тучах, мечет громы и молнии и трясёт землю. Из одной, представляющей интерес, легенды в ханаанском Угаритском тексте, мы узнаём, что он одержал победу над Принцем Моря, или Правителем Реки. После того как он побеждает этого водяного врага, его провозглашают царём богов и царём людей, и он проживает дома, а не в палатке, как Эл.
Баал теперь живёт в капитальном строении, в доме, построенном из кедра на вершине горы. 
В древне-еврейских описаниях Яхве используется очень похожая стилистика, например,  в поэтическом параграфе гл.15 Исхода, а также и в других поэтических абзацах: Псалм 68:5  "Превознеси того, кто оседлал облака, Бог его имя", его имя Яхве. Итак, Яхве, как и Баала, описывают перемещающимся на облаках. Псалм 29 применяет те же эпитеты, что и в описании Баала: " Глас Бога высится над водами. Бог, торжествуя, мечет громы и молнии над могущественными водами." Некоторые учёные полагают, что на самом деле этот псалм был посвящён Баалу, и был позднее адаптирован и применён к Яхве.
Также в псалмах присутствуют образы  Бога, сражающегося с водными противниками. Псалм 74: " О Господь, мой царь с древнейших времён, который несёт избавление по всей Земле; это Ты отогнал море Твоим могуществом и размозжил головы водных чудовищ," и так далее. Подобную стилистику мы наблюдаем в стихах 4, 5 в Судьях 5, ещё одном древнем поэтическом отрывке. 
Майкл Куган, известный учёный библеист и эксперт по ханаанским текстам, Угаритским материалам, сделал любопытные наблюдения о схожести терминов, используемых для описания Яхве и бога бури Баала. (Куган 2006, 101-103).
Он отметил, что Баал был ключевой фигурой в изменениях религии Ханаана, которые произошли примерно между 1500 и 1200 (Д.Н.Э.), а также это вероятное время для того, что мы считаем Исходом, и внедрения Яхвизма или дифференциации Яхвизма. Примерно в этот период в ханаанском пантеоне происходил переход власти от престарелых богов к молодым. Старого бога Эла, бога неба, заменил молодой бог бури Баал, благодаря победе, одержанной над Принцем Моря или другим водным противником.   
Куган замечает, что  примерно в то же время подобные изменения происходили во многих мировых традициях или, по крайней мере, во многих традициях региона. Например, молодой бог бури, который отнимает власть от престарелого бога, благодаря своему успеху в борьбе с водяным богом.
 Вспомним Энума Элиш: молодой бог бури Мардук одерживает победу над Тиамат, надув мощными порывами ветра это свирепое глубоководное чудовище, и таким образом утверждает свои притязания на власть вместо старого бога неба Ану.
 В то же время в Индии бог бури Индра занимает место предыдущего бога Диауса.  В Греции Зевс, бог грома и молний, заменяет Хроноса, который возглавлял пантеон.  В Исходе даётся представление о том, что в то время, когда появился народ Израиля и как только он перешёл из кочевого к оседлому образу жизни, расположившись в конце концов на своей собственной земле,
в то время, похоже, существовала коллективная память о подобных изменениях и в его религии.  Подобно богам бури из мифов израильских соседей, Яхве вздымает воды порывом ветра. Он одерживает потрясающую победу и утверждает себя в качестве бога, вместо Эла, которому, как вы помните, поклонялись патриархи. И подобно ханаанскому богу Баалу, как вы увидите по прочтении текста, Яхве в конце концов пожелает построить для себя дом  из кедра на вершине горы Сион.
 Однако использование Израилем образа бога бури значительно отличается от такового в рассказах Древнего Ближнего Востока. Важно отметить, что битва Яхве - это более историческая, нежели мифическая битва. Противником Яхве является не море или какой либо иной бог, а люди: египетский фараон и его армия. Море служит лишь орудием из божественного арсенала, использованное
 в защиту Израиля, и опять же Яхве изображён как возвышающийся над природой и использующий силы природы для исторических целей, чтобы освободить  свой народ и создать новое государство Израиль. Точно так  же как в Книге Бытия 1 Бог создаёт вселенную, разделяя ветром первобытные воды - в гл.14, 15 Исхода Бог разделяет воды Камышового моря и создаёт новое государство. Однако для описания исторического события, события одно актового, а не мифического, циклически повторяющегося, древние израильтяне используют язык и образы, естественным образом взятые из традиций и мифов более широкого культурного контекста или,можно сказать, традиций и мифов, которые составляли культурный контекст, в котором они сами существовали и одновременно  до некоторой степени дифференцировались от него. 
Давно было замечено, что Исход стал парадигмой  спасения Богом своего народа, и когда мы говорим про это спасение,то нам не следует употреблять это слово в позднем христианском смысле единоличного спасения от греха.
Это понятие безосновательно приписывается еврейской Библии. Но такого понятия там нет. Спасение в еврейской Библии не подразумевает индивидуальной защиты от греховности натуры. Мы находим в еврейской Библии совершенно другую концепцию, основанную  на представлении о конкретном, коллективном,  общем спасении от национального подавления и угнетения,  особенно в форме иностранного правления  и порабощения. Когда библейские писатели говорят о Яхве как об избавителе и спасителе израильтян, они имеют в виду физическое спасение израильтян от рук их врагов.  Мы будем рассматривать эту тему больше и больше по мере продвижения к пророческому материалу.
 Итак, Исход является парадигмой спасения, но я думаю, было бы ошибочно воспринимать Исход как кульминацию предшествующего повествования.
 Мы подошли к этому пункту, к этой великой драматической цели у Камышового моря, но физическое спасение израильтян фактически не является концом этой истории. Это драматичная промежуточная станция в истории, которая
 увенчается заключением договора у горы Синай, и как заметили многие проницательные читатели Библии, путь из Египта приводит спасённых не на другой берег Камышового моря, а  к горе Синай. Бог спасает израильтян с определённой целью, которая выясняется не ранее чем они подойдут к горе Синай, где они станут богом избранным народом, связанным договором.
 История развивается таким образом: на третий месяц после Исхода израильтяне приходят в Синайскую пустыню и располагаются у горы, где, в соответствии с текстом, Бог впервые позвал Моисея. Заключённый договор упоминается как договор Моисея. Итак, мы встречаем в тексте уже третий договор, и ещё впереди четвёртый. Договор Моисея радикально отличается от договоров Ноя и Авраама или договоров патриархов, которые мы уже рассмотрели, потому что Бог не обещает ничего, кроме того что будет покровителем и защитником Израиля; а также в этом договоре он ставит условием подчинение его разнообразным законам и распоряжениям. Так что договор Моисея на этот раз не односторонний, а двусторонний, включающий взаимные обязательства. Он не является безусловным, как прежние два. Он условный, и причём это первый двусторонний  условный договор между Израилем и Богом, дошедший до нас.
Если Израиль не будет подчиняться Торе Бога, его инструкциям, и жить в соответствии с его волей, выраженной в инструкциях и законах, Бог тогда не будет выполнять свои обязательства по защите и благословению Израиля.
Учёный Джон Левенсон считает, что критическая историческая школа была
сурова к библейскому Израилю, по причине всеобъемлющего смещения между
двумя фокусами религии древнего Израиля(Левенсон 1995, Введение) Это(1) Тора, которую понимают, как закон, но мне кажется более точным перевод "инструкция", с одной стороны; и (2) храм - с другой. Он говорит, что, с одной стороны, негативные стереотипы, заложенные Павлом - который осудил закон Моисея как мертвящее проклятие, от которого вера в Иисуса даёт спасение -  окрашивают мнения учёных о достоинствах Торы.   С другой стороны,  отвращение протестантов к культовому ритуалу, в центре которого находился священник, окрашивает учёные мнения о храме и о его значении для древних израильтян. Эти предубеждения так сильно вросли в нашу культуру, говорит он, что  ими пропитаны работы даже светских исследователей Библии, так что негативный взгляд на закон влияет на восприятие книги об Исходе. Учёные склонны считать освобождение из Египта  пиком повествования об Исходе, хотя более естественной литературной кульминацией представляется заключение договора на горе Синай и вручение Торы.  Так Левенсон в своей книге "Синай и Сион" пытается исправить  этот предвзятый подход.
 Он говорит, что стремится воздать справедливость двум центральным институтам: Торе, с одной стороны, и Храму, с другой.
 В своей книге Левинсон  исследует то, что он называет двумя великими горными традициями, которые выражают соответствующие центральные концепции: традиция горы Синай - место, где Израиль получил Тору и вступил в эти определённые отношения с Богом; и с другой стороны, горы Сион - место будущего расположения народного святого храма в Иерусалиме. Как вам известно, на храмовой горе  теперь расположена  мечеть Эл Акса.
 Сегодня анализ Левенсона Синайской традиции мы будем рассматривать как подход к израильской концепции Торы  и договорных уз,  их значение и последствия.
  Левенсон подчёркивает важность свода правил договора.  Существует ряд параллелей библейскому синайскому договору в Древнем Ближнем Востоке - особенно выделяются хеттские договора периода с 1500 по 1200 и также ассирийские договора примерно восьмого века (Д.Н.Э.), главным образом, являющиеся продолжением хеттских договоров - договоров между сюзереном и вассалами. Напомню, что сюзеренский договор означает соглашение вассала с условиями обладателя власти, силы и авторитета; паритетный договор - соглашение двух равных сторон.
Он выделяет следующие шесть элементов, которые особенно чётко вырисовываются в хеттских договорах. Хотя не в каждом  договоре присутствуют все шесть одновременно, однако они достаточно часто повторяются, для того чтобы создалось устойчивое представление о них.   
    Первая - преамбула - обнаруживается в каждом договоре, где сюзерен обозначает себя.
    Второй элемент включает в себя перечисление обстоятельств, приведших
 к договору, своего рода исторический пролог. Далее следует перечень положений и требований, как правило,  к вассалу. Четвёртый элемент - соглашение об обнародовании договора или условиях его хранения в каком-либо храме. Пятый - призыв бога или богов в свидетели с обязательной клятвой, и наконец, часто  следует перечень благословения сторонам, которые будут соблюдать договор, и проклятий в адрес тех, кто нарушит. Наиболее ярко проклятия выражены в ассирийских договорах.
Левенсон обнаруживает многие из этих элементов в самом первом обращении Яхве к Моисею. Последний прибывает в Синай (Исход гл. 19), и Бог говорит(стих 3-8):
"Господь обратился к нему с горы: "  Так скажи дому Иакова и объяви сынам Израилевым: «Вы видели, что Я сделал Египтянам, как Я носил вас на орлиных крыльях и принес вас к Себе. Итак, если вы будете повиноваться мне верой и правдой и соблюдать завет Мой, то будете самым высоко ценимым Мной из всех народов. В самом деле, вся земля Моя, но вы будете у Меня царством священников и народом святым ». Это те слова, которые ты скажешь сынам Израилевым."  Моисей вернулся и созвал старейшин народа и пересказал им повеление Господа. Все, как один, ответили : " Всё сделаем как Господь сказал!" И  Моисей передал согласие народа Господу." 
 Итак, Левенсон, привлекая давнишнюю работу других учёных, ранее двадцатого века, обнаруживает несколько элементов хеттских сюзеренских договоров в этой( библейской) речи.  Например, стих 4: "Вы видели, что Я сделал Египтянам, как Я носил вас на орлиных крыльях и принес вас к Себе." Это исторический пролог. Это причина того, что мы собрались и заключаем этот договор. Стих 5 содержит положения Бога. "Если вы будете выполнять мои законы" - это очень обычное условие, которое в расширенном и чётко сформулированном виде продолжено в последующих главах, в которых прописаны все законы, коим следует подчиняться.  Во второй части стихов 5 и 6  указывается о награде: " Вы будете у Меня царством священников и народом святым."
Бог наделяет израильтян величием и возводит их в ранг священства.
 В стихе 8 люди торжественно обязуются соблюдать условия договора, так что мы имеем, по крайней мере, три пункта, параллельных пунктам хеттских договоров.
Если более пристально присмотреться к библейскому рассказу о договоре израильтян с Богом, можно обнаружить все шесть вышеупомянутых элементов, хотя они и рассеяны по всему тексту.  Там есть преамбула, и исторический контекст договора в кратком изложении Бога в обращении к людям. 
Исход 20: "Я Яхве, который вывел вас из Египта."  Он излагает суть: представляет себя и указывает, почему они исторически связаны.
Вероятно, тот факт, что Бог вывел  израильтян из Египта, утверждает право Бога на верховную власть. Условия договора затем подробно оговариваются в инструкциях в гл. 20 -23. Моисей читает текст договора - он называется договорным манускриптом - публично, о чём говорится в гл. 24:7  Исхода.
 Во Второзаконии указывается, что его положат для сугубой сохранности  в специальный ковчег. Израильтяне клянутся подчиняться в гл. 24:3 Исхода, также 7б. Затем договор скрепляют установленным ритуалом. В данном случае это жертвоприношение, гл.24:8 Исхода.  Система монотеистического вероисповедания не допускает существования других богов, и поэтому  свидетелями приношения клятвы  выступают земля и небо - Второзаконие гл. 4:26, 30:19, 31:28 - идея возможно заключается в том, что их обитатели должны быть свидетелями.  Во Второзаконии гл. 28, Левит гл. 26 довольно интересным представляется перечень благословений и проклятий. Некоторые проклятия, особенно во Второзаконии, имеют поразительное сходство с проклятиями из Ассирийского договора  царя  Асархаддона,  датируемого примерно 677 г. (Д.Н.Э.) - и большинство из этих проклятий приведены почти дословно.  Хотя ни одна из частей не содержит все элементы хеттского договора, однако они рассеяны в тексте в достаточном количестве, для того чтобы предположить использование в качестве образца хеттского договора, а также его более позднее утверждение в ассирийской культуре.
Итак, какое это имеет значение?  Почему важно, что Израиль позиционирует свои отношения с Богом и использует сюзеренский  договор как средство для выражения своих отношений с Богом?  Согласно Левенсону, использование сюзеренского договора, как формы для отношений Израиля с Яхве, выражает несколько ключевых идей.  Во-первых, исторический пролог, являющийся центральным пунктом сюзеренского договора, обосновывает обязательства Израиля к Яхве историческим деянием последнего в защиту израильтян.
 Итак, он обоснован историческим моментом, и мы вернёмся к этому и к тому что это может означать  для их понимания Бога.  Во- вторых, исторический пролог заполняет разрыв между поколениями.  Прошлое, настоящее и будущее поколения образуют спаянную общность - Израиль, который коллективно соблюдает условия договора. Даже в наши дни на всех церемониях еврейской пасхи евреям напоминают об обязанности вести себя так словно каждый из них персонально вышел из Египта и каждый лично заключил договор с Богом.
В третьих, исторический пролог объясняет его место в сюзерен- вассальных отношениях. Левенсон говорит, что подчинение Израиля условиям Бога происходит не из мистической интроспекции или философского размышления. Израильтяне утверждают свою идентичность и отношения с Богом, рассказывая историю, мораль которой заключается лишь  в том что Бог является надёжным. Израиль может положиться на Бога, так же как вассал на сюзерена.  Целью, говорит Левенсон,  является не только словесное признание патронажа Бога, оно предполагается в форме послушания и выполнения инструкций Бога.   Соблюдение заповедей Божьих Левенсон называет телеологическим концом истории. Почему это так важно?  Пока мы не признаем, что дорога из Египта неизбежно ведёт к Синаю, что история освобождения народа заключается и зависит и полностью связана обязательствами с выполнением условий договора Бога и исполнения его законов, мы рискуем повторять то что делалось на протяжении веков: чтение Исхода, скорее как историю чудесного освобождения, нежели историю отношений, которые выражаются обязательствами соблюдения специальных законов, распоряжений и инструкций. 
Модель сюзерен-вассал имеет дополнительный смысл.  Левенсон и другие учёные указывают на многие из них. Так же, как сюзеренские договора  Древнего Ближнего Востока  устанавливают, что вассалы сюзерена должны хорошо относиться к другим вассалам сюзерена, стало быть, израильтяне, связанные между собой, как вассалы одного сюзерена,  должны жить  дружно. Договор в Израиле становится базисом социальной морали. Это является причиной того
 что Бог даёт инструкции относительно взаимоотношений израильтян.
 Таким образом, сюзерен-вассальные отношения являются базисом для
социальных отношений внутри Израиля.  Так как вассал не может служить двум сюзеренам -  договора чётко определяют обязанность эксклюзивной службы (одному )сюзерену  - договор Бога с Израилем подразумевает эксклюзивную службу израильтян Яхве. Утверждается не то, что нет какого либо другого бога, а то что для Израиля нет бога выше Яхве. 
 Ревность сюзерена является мотивацией для запрещения близких контактов
с не поклоняющимися Яхве людьми, потому что такие союзы повлекут за собой признание других богов.
Договор с Яхве также будет препятствовать союзам с другими земными конкурентами. Если Израиль подчинён божественному царю, он не может служить земному правителю, и этим выражается идея, оппозиционная созданию монархии, в библейском тексте.  Не все были на стороне идеи, что Израилем должен управлятьцарь. В некоторых текстах ощущается неприятие установления монархии Сола и Давида. В некоторых текстах присутствует неприятие  союзов с любыми иноземными королями и подчинения другим иностранным правителям, будь то Египет, Ассирия или Вавилония. Таким образом, подчинение земному царю, местному или иноземному, признаётся в этих текстах отказом от божественного царствования, которое является идеальным - эксклюзивное царствование Яхве - и рассматривается как нарушение договора.
Сюзеренские модели Древнего Ближнего Востока  также часто заявляют о верности вассала сюзерену. "Вассал такой то обязуется любить Ассирийского владыку такого то" - подобные элементы встречаются в библейских текстах, касающихся договорных обязательств.  Израильтяне обещают служить и любить Яхве. Эта тема постоянно присутствует в договорах.  Мы рассмотрим один из них очень подробно, когда доберёмся до Второзакония, в котором эта тема выражена в большей степени, чем в Исходе, но и на данном этапе мы можем принять  утверждение Левенсона о том, что Синай представляет пересечение закона  и любви по причине использования сюзеренской модели.
 Итак, концепция договора имеет решающее значение для понимания и изображения Библией  отношений между Богом и Израилем. Вся история Израиля, как она изображена в Библии,  будет регулироваться этим выдающимся фактом завета. Судьба Израиля будет, очевидно, зависеть от степени его верности этому завету.  Книга Исхода заканчивается описанием  строительства храма,
 и когда оно завершено, говорится в тексте, храм наполнился присутствием Бога. Это знак божественного одобрения.  Длинная часть, в которой даются инструкции для сооружения святилища  и подробное описание претворения этих инструкций в жизнь, протянувшаяся от гл. 25 Исхода до конца книги( гл. 40 Исхода),  прерывается  рассказом о вероотступничестве израильтян в гл. 32 Исхода, историей о золотом телёнке, история как значительная, так и двусмысленная.  Пик величайшей славы Израиля является также и мигом наивысшего позора.
 В то время, когда Моисей получает от Бога условия договора, общаясь с ним на вершине горы Синай, израильтяне, разбившие лагерь у подножия горы, забеспокоились, зароптали и потребовали у Аарона, чтобы он предоставил им бога, потому что они не знали, куда подевался Моисей. Они использовали крепкие словечки, требуя его сместить. Аарон, испугавшись накала страстей, делает золотого телёнка, и люди кланяются ему, и кто то объявляет: " Это твой Бог, о Израиль, кто вывел тебя из земли Египетской." Возмущённый Бог говорит Моисею: " Знаешь ли ты, что происходит там внизу? Люди грешат, они сбились с пути, я хочу уничтожить этот народ, я намерен начать новый народ с тебя, Моисей." Последний сумел умиротворить Бога. Моисей спускается с горы, приближается к лагерю и потрясён тем, что он видит. Таблички с инструкциями, которые нёс Моисей, он разбивает в ярости у подножия горы. Он сумел подавить бунт. Он  наказывает отступников,  имеет жёсткий разговор с Аароном. Это временное отчуждение от Бога, в конечном счете, было урегулировано через интенсивную молитву и заступничество Моисея. На самом деле  процесс достижения согласия занимает несколько глав, и Бог сердится некоторое время, но возобновление договора всё таки происходит. Израильтянам выдаётся   другой свод табличек, и, согласно раввинскому тексту, сломанные таблички также как и новые, размещены в ковчеге.
Этот постыдный эпизод является лишь началом цепи смущающих событий, которые произойдут с израильтянами на их пути из Египта в обетованную землю. Большинство этих эпизодов описаны в книге Чисел, и они включают бунт народа и ярость Бога, как реакцию на этот бунт, вмешательство  Моисея в защиту людей и умиротворение Бога.
Книга Чисел повествует о маршруте израильтян  на всём протяжении сорока лет блужданий и лагерной жизни вокруг святилищ.   Святилище всегда перемещается в центре племени, которое  по ходу движения располагается в специально определённом порядке  вокруг  святилища. Они находятся у Синая в течение года, говорится в тексте, прежде чем двинуться с места. В Числах содержатся некоторые законы  и много  материала, рассказывающего о заботе Бога о людях в пустыне, а также о постоянных жалобах израильтян и бунте. Израильтяне бунтовали против Моисея и Бога и тосковали по Египту. Несколько раз Бог грозит уничтожить их, но Моисей отговаривает его.
В гл. 14 Чисел, например, когда израильтяне снова жалуются и  Бог решает уничтожить их, Моисей вмешивается, и они приходят к компромиссу.
Бог клянётся, что никто из взрослых, участвующих в Исходе - за исключением Джошуа и Калеба, которые не участвовали в бунте - не увидит божественного спасения и не вступит в землю обетованную.  Это означает, что израильтянам предстоит бродить по пустыне сорок лет, когда на смену старому придёт новое поколение, которое не испорчено рабством и способно, войдя в обетованную землю, образовать новый народ. 
Книга Чисел, я думаю, знаменательна описанием отношений между Моисеем и Богом. Мне особенно нравятся эти места в Библии,  я буквально слышу и представляю себе эти  диалоги между ними. Каждого из них поочерёдно покидает терпение из за роптания израильтян и поочерёдно они испытывают желание разделаться с ними. Но каждый раз один убеждает другого проявить терпимость. Отношения между Богом и Моисеем довольно близкие и  напоминают отношения супругов  в том смысле, что они совместно нянчатся с трудным ребёнком. 
Они сотрудничают в подготовке Израиля к новой жизни,  готовя Израиль к переселению в обетованную  Богом землю и созданию там нового государства.  Приведу  два примера, каким образом Бог и Моисей корректируют друг друга. Первый - выдержка из гл. 14 книги Чисел, в которой показана  способность Моисея умиротворять гнев  Бога.  В этой истории израильтяне сильно
 напуганы. Они только что услышали доклад разведчиков, которые вернулись
 из дозора и сказали, что дела обстоят очень плохо и что, похоже, шансы заполучить обетованную землю очень, очень призрачны.  Вся община  впадает
в панику, и люди плачут всю ночь. Израильтяне ругали Моисея и Аарона:
"Лучше бы мы умерли в земле Египетской или в этой пустыне! Зачем Господь ведёт нас в ту землю, где мы погибнем от меча? Наших жён и детей угонят в рабство. Лучше уж нам возвратиться в Египет, -  они говорили друг другу, -  давайте возвращаться в Египет." Господь явился перед собранием израильтян
 и сказал Моисею: "Сколько ещё эти люди будут отвергать Меня и сколь долго они будут не верить в Меня, вопреки всему тому, что я явил перед ними? Я поражу их язвою и отрекусь от них и создам из тебя народ более многочисленный чем они!" Но Моисей сказал Богу: "Если Египтяне, от которых ты своим могуществом спас этих людей, услышат эту новость, они передадут её жителям той земли.  Если ты убьёшь всех до единого этих людей, народы, которые прослышат о Тебе, скажут: "Наверное он убил их в пустыне, потому что был не в силах привести в обетованную землю"  И потому я умоляю Тебя, Господь, прояви терпение и доброту и прости вину и преступления, прости, я умоляю, вину этих людей, в соответствии со своей добротой, как Ты прощал их со времён спасения из Египта." Господь ответил: " Прощаю, как ты и просил..."
 Обратите внимание на предложение Бога начать всё заново с Моисеем.
 У него это вошло в привычку - создавать, разочаровываться, уничтожить всех потопом и начинать сначала, и если опять не достаточно хорошо, тогда выбрать Авраама и посмотреть, как пойдёт дело с ним, опять разочарование, тогда попробовать с Моисеем - так что это даже стало клише. Но Моисей отказывается от такого предложения и, наоборот, заступается за израильтян и предотвращает их уничтожение. Он апеллирует к тщеславию Бога: "Что подумают соседние народы, если Ты уничтожишь израильтян? Они подумают, что Ты не смог выполнить своё обещание. Они подумают, что ты не вселенский Владыка, творящий историю." Однако в следующем абзаце их роли меняются, можно сказать текст напоминает  контраст горячего с холодным.
Существует раввинское предание о беседах Бога с Моисеем, в котором Бог говорит:  "Послушай, всякий раз как я дую горячим, ты дуешь холодным, и когда я лью горячую воду, ты льёшь холодную, но когда ты льешь горячую, я лью холодную, и вместе мы выберемся из всех затруднений." Израильтяне не будут стёрты с лица земли. Но в следующем абзаце, гл. 11 книги Чисел, Моисей не в состоянии более выносить постоянные жалобы израильтян, их недостаток веры и готов отступиться от них:
 "Чернь среди них одолела тяга к чревоугодию, и тогда израильтяне плакали и говорили: " Если бы мы хотя бы могли есть мясо! Мы помним, как мы вдоволь ели рыбы в Египте. Да мы были рабами, но зато вдоволь ели рыбы,  огурцы, дыни, лук, чеснок. Теперь наши глотки сморщились. У нас вообще ничего нет! Ничего, кроме этой манны, на которую противно смотреть!" Моисей услышал,  как плачут люди, каждый клан отдельно, каждый глава семьи у входа в свою палатку. Господь был очень сердит, а Моисей расстроен. Моисей сказал Богу:  "Зачем тебе такой никудышный слуга как я? И чем я не угодил Тебе, что Ты взвалил на меня заботу об этом народе?  Разве я зачал этих людей и родил их, что Ты велишь мне нести их на груди, как няня несёт дитя, в землю, которую Ты клятвенно обещал их отцам? Откуда мне взять мясо и накормить их в то время как они хнычут и скулят передо мной: " Дай нам  поесть мяса!" Я не могу тащить этих людей на себе, их слишком много для меня!  Если Ты намерен также ко мне относиться, то, прошу Тебя,  лучше убей меня сразу, чтобы я не мог видеть своего собственного убожества."  Тогда Бог говорит Моисею:
"Собери мне семьдесят израильских старейшин, которых ты уже испытал в их должности, и приведи их к Палатке Совещаний и вместе с тобой пусть располагаются там. Я спущусь и поговорю там с тобой,  и я почерпну из духа, что на тебе, и возложу его на них; они разделят тягость ноши народа с тобой, и ты больше не будешь нести его один."
Итак, опять жарко и холодно.  Во многих смыслах Моисей служит образцом классического пророка. Он исполняет эту двойную обязанность.  Он наказывает и упрекает израильтян  за их бунт и несостоятельность.  Когда он обращается к людям, то проявляет к ним суровость. Но в то же самое время, он утешает людей, когда они боятся, что Бог отвернётся от них окончательно, и когда он поворачивается лицом к Богу, он заступается за людей. Он умоляет о милосердии, когда они на самом деле заслуживают наказания.  Временами он впадает в уныние из за трудности своей миссии и негодование за то, что она была на него возложена. Мы рассмотрим образ Моисея и его роль более подробно, когда приступим  ко Второзаконию. Мы будем рассматривать также библейский закон, а затем библейский ритуал, священный текст, святость и храм.

[end of transcript]