рассказ Скандальный кумир

                Из цикла «Скелет в шкафу»   
               
                СКАНДАЛЬНЫЙ КУМИР

Совещание в кабинете редактора окружной газеты подходило к концу. В начале рабочего дня всем журналистам хотелось быстрее отчитаться о намеченных планах, доложить о готовности выполнить их и разойтись по местам, где у каждого в столе наверняка припасена бутылка пока еще ледяной минералки, купленной по дороге в часть.
И только Петрович, подумал старший лейтенант Володин, начнет по обыкновению свои трудовые потуги чайком. Фотокорреспондент старший прапорщик Уткин слыл в редакции любителем чайных церемоний. За знание некоторых таинств которых его и прозвали уважительно «Петрович».
Впрочем, Петрович откликался и на имя. Виктору было без разницы, как его называют.
Товарищ старший прапорщик являл пример неизменной вежливости в общении с солдатами срочной службы, занимающимися версткой газеты. Любил Петрович, когда журналисты офицерского корпуса спрашивали совет относительно важного для него фотодела. Ну и расцветал, если какой штабной чин из округа благодарил его, Виктора, за качественный снимок в личное дело, все в ателье не бежать и деньги не платить.
Каждое утро в подвале солдатской казармы, где размещалась типография  окружной газеты, возле фотолаборатории старшего прапорщика Уткина закипал электрический чайник, на огонек которого собирались журналисты и типографские работники. Утренние чайные церемонии перерастали иногда между делом в вечерние посиделки, если начальство позволяло и не встревало распоряжениями выдавать на гора строки – на пишущей машинке или в свинце линотипа. 
В то время окружная газета печаталась дедовским способом. Компьютеры только появлялись, а типографским работникам за вредность производства (ежедневная плавка свинцовых чушек с последующим отливом строк и гранок для печати текстов на бумаге) выдавалось молоко.
Журналисты смеялись: полиграфическая цивилизация прогрессирует, эволюционирует во что-то путное, но не везде. В армии пока по старинке, как учили: из искры разгорится пламя. Одним словом, как завещал дедушка Ленин.
- А старший лейтенант Володин ничего не хочет сказать нам? – Услышал Олег голос редактора из далекого далека. – Мне кажется, его вообще нет с нами. Для кого я тут распинаюсь о сдаче номера?
Голос редактора не предвещал ничего хорошего, и журналист Володин постарался быстрее вернуться на грешную землю, окунувшись, как и все, в редакционные заботы.
Вообще-то подполковник Харлампиев не был деспотом и тираном. Его можно было не бояться. Даже наоборот, в определенные пикантные моменты, которые непременно  случаются с каждым офицером или прапорщиком за время службы, мог прикрыть перед вышестоящим начальством за различные огрехи личного плана. Что он, кстати, и делал довольно часто, слывя в штабе округа скандалистом. Но что касалось работы, редактор спуску никогда не давал подчиненным.
Старший лейтенант Володин посмотрел в раскрасневшееся от праведного гнева лицо Харлампиева и сразу понял, что отвечать следует осторожно.
Редактор в пылу ораторства несколько раз промокал клетчатым  платком вспотевшее лицо. То и дело прикладывался к минералке. Все это были верные признаки, что вчера «отец Харлампий» (так за глаза называли его журналисты) хорошо повеселился. Да и фонило от того, надо признать, изрядно.
- Товарищ подполковник, в очередной номер в рубрику «Наши кумиры» я готовлю интервью с солисткой группы «Мираж» Татьяной Овсиенко, - осторожно начал Володин. – Материал находится в работе, к среде будет сдан. Фото Уткин уже сделал, клише заказано. Как и ее автограф с наилучшими пожеланиями солдатской аудитории.
В последнее время благодаря стараниям Харлампиева выпуск окружной газеты удалось перевести в еженедельный режим.
На первой странице, как это делали многие издания еженедельного толка, размещалась центровая фотография. Появилась возможность баловаться цветом, чего в принципе не было раньше. В газете стали популярными молодежные рубрики, материалы.
Володину это нравилось. Он с воодушевлением начал проталкивать идею регулярно публиковать интервью с интересными людьми, кумирами молодежи, чаще заезжими музыкантами, которые с завидной регулярностью выступали с концертами в донской столице.
 Уткин в развитие идеи предложил сопровождать читаемые взахлеб солдатами материалы фотографиями с концертов и автографами. Так и повелось после редакторского утверждения: Петрович и Володин стали непременными участниками всевозможных пресс-конференций, проходящих на различных увеселительных площадках и в спортивных заведениях.
- Все это хорошо, товарищ старший лейтенант, - продолжал гундосить редактор, не удовлетворившись докладом подчиненного. – Я сам с удовольствием прочитаю про «Мираж», девушки действительно хорошо поют. Но скажите, в чем актуальность вашего материала?
Старший лейтенант Володин с тоской посмотрел на окружающих.
«Опять тридцать пять! Ну, как я ему объясню, еще не старому, в общем-то, пердуну, что Овсиенко и «Мираж» интересны недавним школьникам и студентам, надевшим военную форму? – Подумал Олег. – И при чем актуальность? Это же не военный совет, состоявшийся два дня назад, информацию о котором необходимо поставить в ближайший номер».
Несмотря на пасмурное начало дня, в кабинете редактора было душно. Сквозь немытое окно Володин заметил, как над городом собираются грозовые тучи. Дребезжащий старенький кондиционер грозил разнести стекло, а не обдать долгожданной прохладой августовского утра.
Капитан Авдеев, как показалось Олегу, злорадно посмотрел на него. «Почему ему в кайф, когда других размазывают на летучке?- Пронеслось в голове. – Затаил обиду и не может простить?».
Недавно старший лейтенант Володин, когда ввели новую систему отчетности работы журналистов, не стерпел, услышав упреки ответственного секретаря газеты подполковника Малышева в неэффективности материалов, подготовленных сотрудниками отдела войсковой жизни. Тогда он не поленился и подсчитал количество публикаций журналистов из отдела боевой подготовки. К тому же они часто, как сам Авдеев, грешили перепечатками из других изданий.
Малышева было не пронять. После накачки у начальника политотдела округа, не понравившемуся интервью с известным певцом, в недавние времена сидевшим за какие-то грешки перед законом, ответственный секретарь был неумолим.
- Всем сотрудникам отдела войсковой жизни работать надо лучше, - он объявил приговор.- А не за другими следить. Подготовленные ими перепечатки бывают порой нужней и интересней.
Володин был не приучен спорить со старшими по званию. Но соглашаться поперек собственного мнения не считал возможным.
- Брось, не гоношись, Малышев хороший мужик,- успокаивал Олега капитан Калугин. – Если бы ты знал, как ему влетело от начпо. Тот, говорят, страшно злился, ногами топал и едва графин с водой в нашего гнома не запустил.
Олег улыбнулся: невысокого роста Малышева под настроение частенько называли малым, малышом. Гномом – такого он еще не слышал. 
- А, собственно, за что начальник политотдела так разозлился? – Недоумевал Володин. - Интервью с шансонье получилось содержательное. Тот интересно рассказал свою занимательную историю жизни. А зековское прошлое уже давно стало достоянием истории. К тому же от сумы, да от тюрьмы…
- Ты действительно не понимаешь пикантность момента или прикидываешься?! – Не выдержал старший товарищ.- Бывший зек, добившийся успеха на музыкальном олимпе, учит жизни конвойников. Тех самых, кто его охранял!
Володин еще раз поймал на себе довольный взгляд Авдеева и окончательно собрался с мыслями.
«Черт с тобой, радуйся, - подумал Олег. – Время еще покажет, кому радоваться, а кому и нет».
- Ну, так мы дождемся вразумительного ответа от старшего лейтенанта Володина? – Редактору было явно нехорошо после вчерашнего, но он продолжал гнуть свою линию. – Или вы считаете, что заканчиваемый материал о группе «Мираж» является верхом актуальности?
- Товарищ подполковник, - переходя на официоз, Володин отчеканил каждое слово. – Я действительно убежден, что нашему читателю в казарме он будет интересен.
- А мне кажется, вы просто не владеете обстановкой, - вынес вердикт редактор, завершая летучку. – Сегодня во Дворце спорта состоится концерт известной в молодежной среде группы, а вы ни словом не обмолвились о планах взять интервью у ее лидера.
«Вот тебе и пердун старый, - подумал Володин, рассматривая блестевшие звезды на подполковничьих погонах говорившего.- Афишы всего  два дня назад расклеили в городе, а он в курсе».
- Не думал, что вам будет интересно, - старший лейтенант обернулся на пороге редакторского кабинета.- А что касается концерта, то важен не он сам по себе. У меня будет эксклюзивная встреча с лидером группы, а не как у всех, стенограмма рутинной пресс-конференции.
Беседовать со звездами один на один было интересно и выгодно. С одной стороны, никто не ограничивал во времени перед началом концерта. С другой, неформальная обстановка общения, скажем, в гостиничном номере, как это было в случае с «Миражом», позволяла развить тему до непредсказуемости.
- Олег, ты белены объелся? – Петрович набросился на Володина после редакционной летучки. - О каком эксклюзиве ты заявляешь? Если не улавливаешь разницу между миражистами и машинистами, загляни в музыкальные рейтинги.
Володин и сам понимал, что лихо замахнулся. Голос  лидера группы с афиш, расклеенных по всему городу,  будоражил, заводил его ровесников в школьные годы.
Во времена его юности песни кумира, многократно прокручиваемые на магнитофонах, затирали и осыпали магнитную ленту на бобинах, заставляли дребезжать мощные стереофонические колонки. А на школьных дискотеках доморощенные коллективы безусых, но ужасно патлатых юнцов гордо именовали себя не вокально-инструментальными ансамблями, а группами. Как коллектив их кумира, появившийся на музыкальном небосклоне из подвала.   
- Виктор, это мои проблемы, - Володин перестал колебаться и мандражировать. – Ты работаешь сегодня на концерте в обычном режиме, без оглядки на меня. С тебя, как всегда, фотки. Все остальное считай моими заботами.
- Ты не собираешься на концерт?- Удивился старший прапорщик Уткин.
- А где, по-твоему, я буду договариваться об эксклюзиве? – Разозлился Володин.
- Сам говоришь, это твоя проблема.
Вечером Олег убедился, что проблема действительно есть. И ее легче обозначить, чем решить.
Знакомая вахтерша баба Маня, часто дежурившая на служебном входе Дворца спорта, всегда пропускала Володина с Уткиным без предъявления служебного удостоверения. Это только в первый раз, когда они примеряли роль светских журналистов, проявила бдительность.
- А вы, милые,  кто будете? – Старушка опустила очки со лба.- Сюда не положено, тут артисты.
- А мы, бабушка, как  раз и пришли по их душу.
- Для кого, может, и бабушка, внучек незваный, а для вас баба Маня, - старушка окончательно проснулась и стеной встала на пути.
- Да мы журналисты, - Петрович развернул редакционное удостоверение. – Нам на прессуху попасть надо.
- А разве журналисты носят форму? – Искренне выдала немало повидавшая на своем веку баба Маня.
- Ну, вы меня удивляете, - рассмеялся Петрович.- Мы не просто журналисты, мы военные журналисты.
С тех пор баба Маня, завидев Уткина в форме, готова была по-строевому вытянуться и отдать честь. Но не было головного убора. Сколько Володин ее знал, пожилая женщина никогда не носила шляпок, шалей или платков.
На этот раз она была более сдержанна:
- Ты где бродишь, милок? Всех журналистов уже повели на пресс-конференцию. Твой Петрович с ними, ты только почему-то не спешишь.
- А мне туда не надо, баба Маня. Мне бы за сцену попасть, за кулисы. Хочу там рыбку половить.
- Чего удумал-то?
- Не хочу со всеми, по шаблону, - Володин не стал хитрить с пожилой женщиной.- Хочу договориться, чтобы только со мной.
По лицу бабы Мани было не понять, как она расценила услышанное. Но, пропуская Олега, вахтерша по-доброму напутствовала:
- Тебе нужна белокурая молодая девушка. Она все время с ним. На дочь не похожа, для жены молодая чересчур. Только она сумеет помочь тебе.
За сценой, как всегда перед концертом, было суетно. Затянутые в джинсу парни продолжали выносить аппаратуру, тянуть провод. Слышалось, как проверяли микрофон. «Раз, два, три, - гнусавил кто-то. – Жора, поправь низы».
Судя по тому, что гнусавый удовлетворился и замолк, невидимый Жора сделал все как надо. На сцене смолкли звуки, погас свет.
- Почему посторонние в коридоре? – Услышал Володин знакомый гнусавый голос.- Охрана! Спите? И за что вам  деньги платят? Скоро зрителей начнут запускать в зал, Андрей от журналюг вернется в гримерку, а вы мышей не ловите.
Олег не считал себя мышью. Когда бугай в костюме подлетел к нему, быстренько поправил на рубашке оставшийся после недавнего рок-фестиваля бейджик с красочным логотипом и надписью «пресса».
- Мне можно, - сказал он охраннику и для большей достоверности развернул редакционное удостоверение. – Андрей сказал, чтобы возле гримерки ждал.
Нерасторопный охранник беспомощно смотрел на обладателя гнусавого голоса, оказавшегося администратором концерта:
- И что с ним делать?
Пока гнусавый в джинсе соображал, Володин скрылся за поворотом, возле самой гримерки.  Но попасть внутрь не удалось.
- А вот и наш прыткий гость,- широко улыбался другой охранник с очевидными признаками мыслительного процесса на красивом, гладко выбритом лице. – Говоришь, Андрей тебя просил подождать?
- Да,- кивнул Олег и только теперь заметил гадливо улыбающегося гнусавого администратора. – Просил.
- Ну, это легко проверить,- цивильный в строгом костюме приобнял администратора.- Иди, Кеша, у тебя еще много забот. Тут я сам разберусь.
Джинса скрылась в лабиринтах коридора незаметно, как и появилась.
- Пресс-конференция уже закончилась, - непонятно зачем проинформировал охранник. – Андрей проверит гитару и сейчас будет здесь.
Володин понял, что в создавшейся ситуации ему просто необходим союзник. И порядочный, без гонора охранник на эту роль подходит как никто другой.
- Видишь ли, в чем дело, я немного приукрасил на счет просьбы Андрея, - начал Володин и раскрыл  другое, служебное удостоверение с многозначащим логотипом «МВД» на обложке. – Но без злого умысла. Наши читатели – это молоденькие солдатики. Им очень интересно об Андрее все. К тому же необходим его автограф и пожелания успехов в службе и все такое.
- Так тебе на прессуху надо было, а не сюда, - охранник взял корочки и вчитался в служебное удостоверение. – А я тоже в конвойных срочную служил. Ладно, постараюсь что-нибудь придумать.
Любезный страж кумира молодежи проводил Володина в соседнее с гримеркой помещение:
- Будь здесь, никуда не выходи. Я дам знать.
Вскоре за стеной раздались голоса. Повинуясь внутреннему чутью, Олег не предпринял попытку прорваться к кумиру. Через несколько минут разговоры стихли и почти сразу со сцены под бешеный рев и аплодисменты зрителей зазвучали первые аккорды известной песни.
- А вот и я, - Володин уже с беспокойством посматривал на часы, когда дверь открылась.- Андрей просил передать для читателей твоей газеты.
Олег внимательно рассмотрел загогулины, красовавшиеся на обратной стороне цветной фотографии, сделанной, по всей видимости, на каком-то концерте. Наверное, солдатам будет приятно прочитать пожелания кумира вернуться быстрее домой живыми и невредимыми.
- А как на счет эксклюзива? – Опомнился он, что так и не продвинулся к своей цели.- Получится?
- Не нервничай,- улыбнулся охранник. – Завтра у нас выходной перед заключительным концертом. Андрей с утра поедет на рыбалку. Приходи в гостиницу днем, часикам к двум. Постараюсь все уладить.
Обрадовавшись, Володин позабыл спросить, в каком номере остановился кумир.  Потом понял, что это излишне: в гостинице наверняка каждая собака знает об этом. И не стал возвращаться, чтобы задать глупый вопрос.
С обратной стороны сцены музыка была слышна почти как в зале. Здесь даже удобнее было, никто не мешал наблюдать за кумиром и членами его команды.
- Сюда нельзя,- зашипел в ухо неведомо откуда взявшийся Кеша.
Но гнусавая джинса быстро угомонилась, заметив рядом с Олегом цивильного охранника.
В какой-то момент Володину показалось, что видит Петровича. Фотокорреспондент в поисках интересного ракурса пригибался и приседал с обратной стороны сцены, поднимал камеру над плечами многоголовой, орущей в диком восторге толпы. 
Олегу, распираемому собственной значимостью, вдруг захотелось показать коллеге язык. Но он вовремя сдержал ребяческий порыв и полностью отдался ритму музыки вместе с поклонниками кумира.
Володин напевал и пританцовывал в трансе, пока не почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд.
Осмотревшись по сторонам, заметил белокурую девушку. Она стояла, как и он, только с правой, тыльной стороны сцены.
Ее взгляд перемещался со спины кумира на него и, наконец, остановился на Олеге.
Володину даже показалось, что голубоглазая в свете ярких прожекторов девушка улыбнулась ему. Тогда он помахал рукой. Но ответной реакции не последовало. Обладательница черной родинки на щеке быстро скрылась.
- Ты куда пропал? Почему не пришел на пресс-конференцию? - Негодовал Уткин после концерта. – И почему оказался за сценой?
- Не надо сеять панику, Петрович, - загадочно улыбнулся Володин. – А тем более мелко завидовать.
На следующий день выходной был не только у команды кумира. Олег позволил себе не раннюю, как всегда, побудку и облегченную разминку без неизменного продолжения занятий на брусьях и турнике.
В полдень, после приведения домашних дел в порядок, Володин входил в фойе центральной городской гостиницы, где, несмотря на летнюю жару, за счет потоков охлажденного мощными кондиционерами воздуха было прохладно.
- Могу я узнать, в каком номере остановился…, - Олег сделал паузу и инстинктивно, чтобы никто не услышал, нагнулся над стойкой администратора,- лидер группы…
- Мы не разглашаем данных о клиентах, - администратор, сухая, похожая на пересушенную воблу женщина неопределенного возраста даже не подняла глаза.
- Но я только…
- Молодой человек, вы мешаете работать, - прошипела мегера. – Не стоит ошиваться здесь без дела.
Володин в ответ собрался нахамить, наплести что-то на счет прав журналиста и свободы слова, но его мягко потянули за руку.
- Не шумите, пустое, персонал здесь вышколенный, - улыбалась глазами вчерашняя белокурая незнакомка. – Поднимайтесь за мной, надо поговорить.
В лифте они не проронили ни слова. Девушка продолжала улыбаться, на этот раз не только глазами. При этом родинка трогательно поднималась и опускалась над губой.
- А вы забавный, - сказала она, когда переступили порог номера люкс.
То, что это был именно люкс, Володин понял сразу. Уже в прихожей, более похожей на холл, заметил роскошные рожки-люстры под бронзу. А на стенах гармонично смотрелись картины с донскими пейзажами.
- Олег, давайте знакомиться, - девушка пригласила в комнату с холодильником, телевизором и большим кожаным диваном. – Меня зовут Света.
- А меня Олег, - выпалил Володин, не сразу сообразив, что сморозил глупость.
- Бывает, - девушка обворожительно улыбнулась. - Игорь говорил, что вы очень настойчивы и хотите взять у Андрея интервью.  А почему, собственно, вчера не пришли на пресс-конференцию? Там могли задать любой вопрос.
«Игорь, наверное, охранник,- пронеслось в голове.- Интересно, что еще он рассказал?».
- Я не люблю легких путей,- Володин выпалил, как завороженный,  очередную глупость и удобно расположился в кожаном кресле.- При этом читатели моей газеты…
- Знаю-знаю, юные солдаты с прыщами на лице, оторванные от мамкиной титьки и мечтающие о женской ласке,- перебила Светлана.- Очень трогательно. А самое главное, понятно, что ради них в твоем лице кумир тысяч поклонников обязан изменить привычный уклад и дать эксклюзивное интервью.
Володин почувствовал, как покраснели щеки. Лицо словно пламенем обдало.
«Какое право имеет эта… девица насмехаться?- Злился он. – Кто она такая, чтобы читать мне лекции?».
- Я не хотел отнимать ваше время, но и вы не злоупотребляйте моим, - выдавил Володин, поднялся из кресла и направился к двери. – Честь имею.
- Ну, прямо как в кино, я сейчас разрыдаюсь,- расхохоталась девушка, подскакивая вслед за ним.- Пулю в лоб пустить не хочешь?
- Да кто ты такая? – Взревел Олег.
- А вот это главный вопрос, который не следует задавать Андрею,- медленно, как колыбельную, нараспев проговорила Света.
- Что?
- Что слышал. - Девушка быстрыми шагами преодолела расстояние, разделяющее их. – Все личное должно оставаться только личным.
У Олега захватило дух, когда летнее, полупрозрачное воздушное платьице задралось, обнажая красивые загорелые ноги. Светлана переступала грациозно, немного лениво, словно в ритме незнакомого, но завораживающего танца.
Девушка схватила Володина за руку и вернула к дивану.
- Когда-то и я была несдержанной, неопытной, самолюбивой дурой, - проговорила она.- Как же давно закончились наивные времена. Как давно!
Олег с сомнением посмотрел на Светлану: слишком молодо она выглядела. Но на ее лице молодой человек не заметил и подобия улыбки.
- Не смотри на меня так,- объявила она. – Если ты чего-то не понимаешь, это не значит, что я взбесившаяся неврастеничка  или сбрендившая от скуки сука. Ясно?
Все было как раз наоборот. Молодой человек терялся в догадках под пристальным взглядом красивой девушки.
Казалось, в гневе ее красота еще больше расцветала. Глаза наполнились теплой влагой, уголки губ, взлетая вверх и вниз, повинуясь сиюминутному желанию хозяйки, образовывали различные фигуры, не существующие в природе.
- Не ясно, - ответил, наконец, он. – Но это, наверное, и не важно, не мое дело. Ты это хотела сказать?
- Вот именно,- подхватила Светлана.- Главное, чтобы ты усвоил, о чем не надо говорить с Андреем, чего он не любит слышать от журналистов.
В следующие полчаса Володин узнал, чего не выносит кумир тысяч поклонников по всей стране.
Услышанное само по себе уже могло лечь в основу материала. Но только не интервью. И не факт, что журналистская карьера Володина от такой публикации  могла стать менее тернистой. Клубничка полезна для специальных изданий и в дозированных количествах.
- А теперь иди в холл,- взглянула девушка на часы. – Андрей скоро вернется. Не надо, чтобы он видел тебя здесь.
- Как я узнаю, когда и где состоится интервью?
- Это уже лучше, ты схватываешь уроки на лету, - улыбнулась она и как маленькому взъерошила на голове волосы. – Я потом выйду и скажу. Ты только дождись.
В отличие от номера люкс, в холле верхнего этажа гостиницы не было мощных кондиционеров. В открытые окна, выходящие на центральный проспект города, врывался нагретый жарким солнцем пыльный воздух.
Почувствовав спиной прилипшую рубашку, Володин спустился на первый этаж к спасительной прохладе кондиционеров. Но насладиться их доступностью не успел. К дверям центрального входа подкатили черные, заляпанные грязью джипы.
- Спасибо за рыбалку,- выпрыгнув из первого, кумир крепко пожал руку человеку средних лет, в комбинезоне и резиновых сапогах. – Не думал, что в Дону водится еще так много рыбы.
По всей видимости, радушному южанину понравились слова московского гостя. Он тут же растекся в улыбке, весь, всем своим крупным круглым телом.
- Ну, что вы, Андрей, - расшаркивался человек-рыбак. – Не стоит благодарности.
- А как же билетик на завтрашний гала-концерт?
- Ну, разве для жены с дочкой.
Кумир молодежи озаботился и похлопал себя по бокам и груди.
- Надо же, совсем забыл, - виновато улыбнулся он. – Все в номере осталось. Все-таки на рыбалку собирался.
- Ничего, я подожду,- южанин продолжал светиться радушием. – Мой человек поднимет вам улов, вы с ним и передадите.
Из второго джипа появился здоровяк с мешком за спиной. Резко запахло свежей рыбой. Кажется, даже мегера-администратор учуяла рыбий дух, повела носом и брезгливо скривилась.
- Ну, что вы, - испугался кумир. – Куда я ее дену? Нам еще два дня гостить у вас. Рыбалка была так, для удовольствия.
Южанин озадачился, но не надолго. Решив в уме головоломку, вновь заискрился улыбкой.
-  А без рыбы мы вас все-таки не оставим, - объявил он.- Юрий, где там наши лещи?
Здоровяк убрал мешок обратно и, порывшись в прохладном, кондиционированном нутре дорогого авто, извлек несколько здоровенных особей чешуйчатой породы.
От вида вяленой рыбы Володин едва слюной не захлебнулся.
- А вот за это спасибо! – Кумир еще раз крепко пожал протянутую руку и направился к лифтам.
В просторной кабинке нашлось место всем: Андрею, охраннику Игорю, здоровяку Юрию. В самый последний момент, когда двери уже закрывались, протиснулся Олег.
Игорь уставился на него, но не сказал ничего. Несколько минут, пока лифт поднимался, мужчины молча рассматривали друг друга.
«И ничего в нем примечательного нет,- решил Володин. – Нос, рот, глаза – все как у всех».
- Молодой человек, вы не выходите? – Олег очнулся от своих мыслей, когда кумир обратился к нему. – Лифт дальше не идет.
Олег вышел первым и опять направился в жаркий холл, под впечатлениями от увиденного…
С тех пор, как он впервые услышал кумира за стенкой у соседа, прошло много лет.
В тот раз из квартиры моряка, вернувшегося из загранки, звучавшие роковые композиции казались яркими, необычными, легко запоминающимися.  Как и слова самих песен, смысл которых не до конца был понятен.
- Что ты хочешь,- объяснил Олегу школьный приятель.- Это андеграунд.
- Чего? – Не понял тогда безусый ученик седьмого класса. – Что ты сказал?
- Деревня, - усмехнулся Сергей, хотя и сам проживал в поселке городского типа на берегу Крымского полуострова.
Это любимое словечко он применил, чтобы подчеркнуть превосходство. Недавно отец, работавший на судне коком, после очередного похода за бугор подарил ему новейший бобинный магнитофон. На зависть одноклассникам и Олегу, у которых не было классной аппаратуры.
- Эх, ты, деревня, - повторял он часто в разговоре со сверстниками, родители которых не имели возможность регулярно пополнять фонотеки своих чад новыми записями популярных за рубежом и у нас популярных групп.
В Союзе достать их было крайне сложно, поэтому Олег не соперничал с приятелем, а предпочитал проходить музыкальный ликбез в комфорте хорошо обставленной квартиры.
Родители Сергея этому обстоятельству только радовались. Их оболтус предпочитал обычно  компании сверстников, балующихся сигаретами и портвейном.
Однажды Олег подслушал, как мама приятеля внушала сынку:
- Никуда ты не пойдешь сегодня. К тебе Олег пришел. Посмотри, ему столько же, сколько и тебе, а уже стремится к мечте. Вон и в районной газете его печатать начали.
- Ну, и что? – Искренне не понимал Сергей.- Я гулять хочу.
- А ты русским языком позанимайся с приятелем. Или литературой. Тройки надо исправлять. Или думаешь, мы с отцом тебя после школы будем пристраивать?- Сердилась мать.- Даже не думай!
И Сергей не думал, терпеливо листая с Олегом учебник русского языка. А в перерывах, которые были длиннее скучных занятий, врубал магнитофон, запуская очередную забугорную новинку. Но родители этого не слышали, потому что, убедившись в благонадежности занятий молодежи, уходили в кино.
- Как ты сказал, андеграунд? – Олегу было смутно знакомо слово. – Но при чем тут музыкальный коллектив, исполняющий рок? Это же наши, а не какие-то «пеплы» и «смоуки»
- Деревня, это достойная альтернатива расплодившимся безликим ВИА, которую не пускают в эфир,- мудро рассуждал Сергей, считающий себя знатоком современной музыки. – А слова, согласись,  классные.
Моряк, сосед Олега за стенкой, не подозревал, что его хорошо слышно в часы досуга. Особенно когда включал магнитофон.
- Что тебе, пацан, дать послушать?- Искренне удивился он, обнаружив однажды Олега на пороге своей квартиры. – А тебя мама не учила, что просить не хорошо?
- Вам что, жалко? Так и скажите.
- Ты где живешь?
- В соседнем подъезде, у вас за стеной.
- А какой у тебя магнитофон? – Ослабив сопротивление, проявил интерес сосед-моряк. – Записи не попортишь?
- У меня его нет, - оробев, поспешно объяснил Олег. – Мы у Сереги с четвертого этажа будем слушать. Ему отец после загранки хороший магнитофон подарил.
- После загранки? –Переспросил тот.- Он тоже моряк?
-Ну, да. Он купил бобинник не хуже вашего.
Так получилось, что первые записи группы кумира пацаны слушали благодаря соседу Володина.
А потом Сергей создал группу, слепив ее по образу и подобию набиравшего обороты коллектива. И на школьных дискотеках заряжал песни кумира, изредка разбавляя репертуар собственными, сильно смахивающими на хиты известных рок-групп.
«И что в нем примечательного? – Старший лейтенант Володин не находил ответ в душном гостиничном холле. – Нет, ну, в самом деле, что? И песни его самые обычные, разве с некоторым подтекстом. В чем же тогда смак? В детских заблуждениях? Но почему надолго зацепило и не отпускает?».
- Эй, журналист, очнись,- Олег услышал голос Светланы, прорвавшийся из настоящего, с жаркими потоками воздуха из раскрытого окна. – Я обо всем договорилась. Сегодня встретиться не получится, Андрей устал после рыбалки. А вот завтра приходи во Дворец спорта за час до концерта. Будет тебе интервью с кумиром.
- Мне он не кумир, - выдавил Володин. – И ты должна знать: это работа, всего лишь работа, которая мне нравится. Не более.
- Да что ты так разволновался? - Светлана откровенно издевалась над ним. - Малыш, не переживай, все будет хорошо.
- Что хорошо?
- Ты возьмешь интервью у своего кумира, вы будете долго говорить, - объяснила она, не переставая смеяться. – А потом выйдет статья, которую ты сохранишь в папочке и будешь всем показывать: вот, мол, какой крутой, с самим кумиром общался
- Прекрати! – Не выдержал Володин. – Ты не имеешь права так со мной разговаривать.
- Ошибаешься, имею, - прошипела она, придвинувшись близко жарким телом. – Это ты обратился за помощью, а не я.
- И что все значит? – предположил Олег. – Что я твой вечный должник? Тогда объясни, чем обязан платить, какой монетой?
- Послушай, кого ты собираешься обмануть, меня или себя? – Светлана в усмешке скривила губы, что не сделало ее менее привлекательной. – Я не знаю, какая муха укусила тебя, но даже сейчас видно, что ты готов на все ради…
- А вот и нет, - перебил Олег. – Саамы ты готова.
- А я и не скрываю, - перестав улыбаться, девушка говорила серьезно, словно взвешивая каждое слово. – Действительно готова ради него на все. Кто бы что ни говорил про меня, я готова на все и не жалею об этом.
Не дожидаясь ответа, Светлана развернулась на невысоких каблуках и почти вбежала обратно в номер, хлопнув дверью.
«Чокнутая, вздорная особа, - злился Володин весь день. – Возомнила о себе невесть что».
Но непонятная злость на девушку быстро улетучилась. На следующий день он решил, что после интервью с кумиром обязательно встретится со Светланой. Нервозная недосказанность не давала ему покоя.
В назначенный час он был возле служебного входа Дворца спорта. На площадке для машин стояли дорогие авто.
«Значит, они уже здесь, - Володин посмотрел на часы и убедился, что до начала концерта остался час. – Пора».
Но дверь была закрыта. За матовым стеклом не разглядеть бабу Маню. Вообще не было видно никого.
«Этого не может быть, - Олег вначале осторожно, а потом решительно громыхнул кулаком по стеклу. – Не может быть, чтобы никого не было!».
Через десять минут дверь распахнулась. На пороге стояла незнакомая, средних лет женщина. Володин определенно видел ее впервые.
- Вам кого, молодой человек?
- А где баба Маня?
- Сегодня не ее дежурство, - женщина закрыла дверь перед носом.
- Постойте, откройте, - заорал Володин. – Я журналист, мне назначено.
- Кем назначено? – Буравила его неприятным взглядом незнакомая вахтерша. – Откуда я знаю, что вы журналист?
- Вот, - догадался Володин и протянул служебное удостоверение. – Смотрите.
Незнакомка непозволительно долго читала, изучала ксиву. Только на зуб не попробовала.
- Ждите, - сказала она и вновь закрыла дверь перед самым носом. – Я сейчас доложу.
Володин дернул дверь, но бдительная вахтерша предусмотрительно накинула изнутри металлическую скобу на ручки. Дергать было бесполезно.
Через несколько минут церберша вернулась и, не открывая дверь, протянула в щель удостоверение в развернутом виде.
- Не велено, - зло выплюнула она вслед корочкам.
- Что? – Не поверил Володин. – Кем не велено?
- Администрацией.
- Какой администрацией?
- Дворца спорта!
- Да как вы не понимаете, - в отчаянии заорал он. – У меня договоренность, меня ждут. А я тут с вами.
- Не обманывайте, молодой человек, нехорошо, - выдала вахтерша. – Пресс-конференция для журналистов была в пятницу. Сегодня вас никто не ждет!
- Господи, да вам-то откуда знать? – Простонал Олег. – Вы же кроме этой двери ничего не видите.
- Я – может быть, - ехидно засмеялась женщина. – А вот про администрацию Дворца спорта так бы на вашем месте не говорила.
«Что делать, что делать? – Володин в отчаянии бросил взгляд на часы, до концерта оставалось немногим больше получаса. – Здесь не прорваться. Надо пробовать с центрального входа».
Молодой человек обежал монументальное здание концертно-спортивного комплекса. Возле фонтана прогуливались счастливые обладатели билетиков на гала-концерт.
Володин окинул взглядом двери, рассмотрел тех, кто на них стоял.
«Попробую здесь, - решил он. – Эта женщина похожа на бабу Маню».
- А где ваш билет? – Подняла на него усталые глаза из-под очков пожилая вахтерша.
- Я журналист, - Володин развернул удостоверение. – Меня ждут на интервью.
- Тогда вам надо на служебный вход, здесь не положено.
- Знаю, все знаю, - губы Олега непроизвольно выдали просительную, виноватую улыбку. – Но и вы поймите, опаздываю я. А это очень важно, для меня важно.
- Иди, голубчик, иди, - пожилая женщина посторонилась и пропустила его. – Дорогу-то найдешь?
- Спасибо вам огромное, - крикнул Олег на бегу, расстегивая сумку и доставая диктофон. – Конечно, найду.
Но гримерку кумира по каким-то причинам перенесли в другую комнату. Ее поиски отняли еще несколько драгоценных минут.
- Где тебя черти носят? – Вместо приветствия накинулся на него цивильный Игорь, посматривая на часы. – Он сам не свой. Я бы на твоем месте хорошо подумал, прежде чем открыть туда дверь.
- Что, все так плохо?
- Для тебя – трудно придумать хуже, - не стал скрывать охранник. – Он на нас срываться начал. Да еще Светка ведет себя странно.
- Она тоже там? – Олег кивнул на дверь служебного помещения.
- Нет, ушла на сцену проверять готовность аппаратуры.
- Что, больше некому?
Игорь подозрительно посмотрел на Володина, удивляясь его осведомленности, но тут же взял себя в руки:
- Я же говорю, странная она сегодня.
- Ладно, я пошел. Осталось пятнадцать минут, на блиц-интервью хватит, - Олег еще раз проверил диктофон, осторожно постучал и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь.
В небольшом помещении на столах и стульях была разложена одежда, сценические костюмы, какой-то инвентарь.
«Наверное, в этом хаосе есть особый, не понятный мне порядок», - подумал Володин и заметил кумира в кресле напротив окна, спиной к нему.
- А это, наверное, наш борзописец, - кумир медленно привстал и повернулся к двери. – О, знакомые все лица – молодой человек из лифта.
- Здравствуйте, - растерялся Олег и не нашел достойный ответ, когда в воздухе явственно зазвучали хамские интонации. – Я представляю…
- Знаю я, что ты собой представляешь, - перебил кумир. – Такой же, как и все, искатель дешевых сенсаций.
- Андрей, мне кажется, вы не имеете права так говорить.
- О, мне сейчас еще расскажут о моих правах, - побагровел кумир. – Да как ты смеешь?
- Что смею? – оторопел Володин, не ожидавший такой бурной, неадекватной реакции. – Я ничего…
- Вот именно, ничего, - перебил Андрей. – Ты, насколько я знаю, военный человек и должен быть пунктуальным. Была договоренность на определенное время, я отложил по просьбе друзей дела перед концертом. А ты не пришел. Как это называется?
- Но бывают обстоятельства, когда…
- Какие, к черту, обстоятельства? Назови хотя бы одно.
«Не говорить же ему, в самом деле, - лихорадочно размышлял Володин, - что меня не пустила вахтерша? Стыдоба!».
- Я не могу сказать, по какой причине опоздал, - Олег старался найти подходящие слова, чтобы кумир успокоился. – Но поверьте, я этого не хотел.
- Щенок, даже извиниться не может как следует.
- Что? – Побагровел уже Володин. – Да как ты смеешь?
- Пошел вон! – кумир вскочил и с яростью обрушил на стол кулак.
- Сам пошел! -  Олег вышел из служебного помещения и  хлопнул дверью так, что посыпалась известка.
Дверь за его спиной тут же открылась, и кумир заорал в коридор:
- Схватите его!
Володин непроизвольно прибавил шаг и услышал голос Игоря:
- Андрей, успокойтесь. Вам скоро на сцену. Возьмите себя в руки.
Дальнейшее Олега не интересовало. Он и представить не мог, к чему приведет опоздание на встречу с кумиром.
Походив в фойе Дворца спорта, Володин немного успокоился и решил остаться на концерт.
Когда в зале раздались свист, хлопки и улюлюканье, направился в коридор, ведущий за кулисы.
Неожиданно дорогу преградил Игорь.
- Было бы неправильно пропустить тебя, - охранник был спокоен и не проявлял агрессивности. – Извини, ничего личного. Просто я не позволю, чтобы из-за тебя сорвался концерт.
Олег устало махнул рукой и  вернулся в фойе.
Подумав, зашел в зал через боковую дверь, благо билет уже никто не спрашивал.
Отовсюду из колонок гремела музыка, возле сцены дергалась молодежь, то и дело выбрасывая вверх руки. Кумир с гитарой в руках привычно складывал слова в мелодичные песни, пританцовывая в такт.
«Еще недавно он орал на меня, - неприязненно подумал Володин и понял, что больше не хочет оставаться на концерте. – А сейчас поет как ни в чем ни бывало. Да пошел ты…».
Ноги сами понесли к служебному входу.
Церберша, не пустившая его, мирно спала, опустив голову на столик с ярко горящей лампой. Ее скрюченная поза, то, как она поудобнее положила пухлые руки под голову, слюна на приоткрытых губах, задравшаяся юбка, обнажившая ноги в прожилках – все вызвало жалость и брезгливость.
«Дать бы тебе по башке, - опять разозлился Володин. – Мегера хренова, дура набитая!».
Еще раз взглянув на ту, что поломала его планы, Володин снял металлическую скобу с двери и, размахнувшись, бросил на мраморные плиты пола.
- Нельзя спать на дежурстве, - дурным голосом заорал он. – Администрация Дворца спорта предупреждает: сон на посту карается законом.
Посмотрев в испуганные глаза вахтерши, которая спросонья, кажется, не узнала его, Олег с силой хлопнул задребезжавшей матовым стеклом дверью и вышел в сгущающиеся сумерки августовского, пахнущего зеленью тихого лета.
На душе было спокойно, комфортно, уютно в одиночестве. Пережитое недавно стало казаться мелочным, незначимым и не стоящим памяти.
Злой кумир с гитарой остался там, на сцене, в свете софитов, среди дергающихся и поющих вместе с ним поклонников.
«Они еще не знают, каким он бывает, - подумал Володин, понимая, что кумир навсегда потерял для него былую привлекательность. – Да пошел ты…».

   
 

Владимир  Ягозинский               
Февраль 2013 год