Агония

Описание:
Давайте вам расскажу, как я убивал долго и мучительно. Себя.

Посвящение:
Моей агонии. Угу, с себя.

Публикация на других ресурсах:
Запрещена. Увидит подруга – задавит миром и добром, увижу я – в упор разрывными бах-бах.(с) Эв и Джу

Примечания автора:
Один из многих моих бредиков.

***

Вы когда-нибудь умирали? Медленно, долго, мучительно, выдыхали душу? Умирали, задыхаясь от кашля? Умирали, проваливаясь в кромешный мрак, умирали, понимая, что это ничего не изменит? Лично я - вполне.

В последнюю неделю моя комната в варийском замке, мое личное убежище от голодных глаз в обычное время, стала тюрьмой для моего тела. Каждый раз, когда я разглядываю слишком белые стены, с развешанными на них колюще-режущими предметами, мне становится до ужаса тошно и до смерти желанно опробовать их снова в деле. Иногда даже на себе.

Еще и агония. Кошмары, если хотите, но есть отличия: кошмары мучают во сне и, предположительно, ночью, а со мной это творится сутки напролет. Неважно, будь то раннее утро иль поздний вечер, это есть Ад. Мне снятся войны, в которых я бессилен, мне снятся люди, которые сжигают меня на кострах каждый день, мне снится бессмертие в забытых городах без права на свободу. Бессилие тела злит еще больше, когда я просыпаюсь каждый час в холодном поту. Жутко хочется уснуть, провалиться наконец в царство Морфея, но разум не отключается. Тело ноет от боли, но, что б его, не дает спать.

В такие моменты я хотел орать. Не звать на помощь, а просто кричать. Не от боли, а от безудержной злости. Но и тут злодейка-судьба поиздевалась надо мной, отняв голос. Максимум, что я мог - это все терпеть и терпеть, сжав зубы и кулаки. Никто не слышал и не мог слышать моего голоса, полного желания разрушать. Даже я.

А еще я был один. Один грешный и безрассудный человек в огромной белой комнате с изобилием смертельного оружия. Тут были и приспособления для пыток, но это так, для красоты. Я не любил никогда пользоваться затейливыми штучками для причинения боли, ведь сам я весьма хорошо до этого с этой задачей справлялся.
Одиночество... Сколько боли в этом слове для меня. Знаете, одиночество - как беспощадный демон, который окутывает тебя с ног до головы, не давая замерзнуть и превратиться в ледышку, но в то же время шепчет тебе на ухо нечто эпохальное, шепчет то, отчего рушатся все твои принципы. Впрочем, последнее не про меня. Давайте не отрицать то, что я - беспринципная тварь.

Конкретно по этой же причине я и никогда не совершу суицид. Знаете, он для слабаков. И пусть весь мир хором будет твердить мне: "чтобы покинуть этот мир нужно иметь огромное мужество в запасе и холодный разум". Бред. Бред для малолеток.

Я буду цепляться за жизнь до тех пор, пока мой разум не отвергнет мое тело. Буду хвататься за последнюю соломинку, буду верить в свою победу, буду убивать, черт возьми, но не умру сам! Слышишь, Бог?! Эй, ты там, ты вообще есть?! Я буду жить тебе назло!

А иногда дверь моей комнаты со скрипом открывается, и в комнату входит Луссурия. Знаете, этот черт не тот, за кого себя выдает. Боже, да что я несу. В Варии вообще все не те, за кого себя выдают. Это даже доказывать не надо. Впрочем, да и не кому.

Хранитель Солнца кладет поднос с едой на маленький столик, забирает старый и выходит также безмолвно, как и входит. Пантера в ночи, что б его. Странное дело: то он Солнечный Павлин, то - Ночная Кошка. Луссурия страшный тип, в чем я убедился с самой первой встречи. С кем в Варии нельзя затевать войну, так это с Луссурией. Если у остальных конечная цель при этом будет полное уничтожение, то Солнечник позаботится о том, чтобы я прожил очень долго. Где-то в подземелье с крысами и сгнил бы там от ужасных инфекций. В агонии.

Но на этот раз в агонию вовлек себя я сам. Долгая и нудная история, а Хеппи Энда в нем, как вы уже догадались, не будет. Я сдохну, видимо, дня через три. Главная причина этого - я не принимаю пищу, не пью лекарства. А вдруг отравленные?!

Дверь, на мое удивление, открывается не тихо и с раздражающим скрипом, а тупо слетает с петель к черту. Я замечаю что-то острое, летящее в мою строну, еще секунда - и я уже прикреплен к стенке десятком стилетов. Несложно догадаться, чьх рук это дело.

- Спасибо за помощь, Бел, - над ухом раздается скрипящий голос Луссурии.

- Принц всегда выполняет свои обещания, ши-ши, - а вот голос Потрошителя, наоборот, утихает, а вследствие и вовсе исчезает. И почему мне кажется, что сейчас мне не поздоровится?..

Так и случается. Луссурия хватает меня за шкирку как провинившегося котенка и буквально встряхивает. Очки с него слетели к черту, что я заметил только сейчас. Это что за вселенский гнев?!

- Скуало, мать твою! Может хватит вести себя как баба?! Пора стать мужиком! - без особых усилий откинув меня метра на два, Луссурия через секунду оказывается надо мной и принимается бить. Сильно и беспощадно. В лицо, попутно раскрашивая его и разбивая скулы. А еще и под дых и много куда еще. Кажется, он сломал мне пару ребер, несколько пальцев на руке, нос, а еще повредил нижнюю челюсть. Затем встает, брезгливо смотрит на меня, сплевывает в сторону и надевает очки обратно. Уже стоя у двери, он оборачивается и как-то очень страшно скалится.

- Если ты опять не прикоснешься к еде, всю оставшуюся жизнь проведешь в затхлом борделе, где мальчиками не брезгуют, особенно такими миленькими, как ты, - я ведь уже говорил, что его стоит бояться? Нашел же место по-больней, сволочь. - Император мечей не имеет права сдохнуть из-за этой чуши.

***

И хоть Луссурия сам вызвался добровольцем на эту миссию "Вылечим Патлатый Мусор", идейным вдохновителем был Занзас.

Т-с, только Скуало не говорите.