Лунный свет продается old

Луна молоком разливалась по шпилям и крышам двух спаренных готических  строений, а заодно по лугу между них. На нем же под ручьями от Луны стоял  плантацией виноград.
Марго подошла к этому симметричному пейзажу, и между "з`амков" она увидела  стоявшего перед ней и перед плантацией его, облитого серебром Луны. Он  обернулся к ней, обратив сутулую спину к светилу таким способом, что  наблюдательница могла видеть исключительно силуэт и серебряную макушку  волос. Контуры губ силуэта пошевелились, и сказал он:
- Не прошло 50-ти тысяч майских Лун, Марго, как ты пришла. Привет, моя  удивительная ведьма-жена.
Говорившая тень была одета ночью в мятый сюртук с высоким стоячим горлом,  превращавший стоявшего или в солдата или в модного священника. Он точно  ухмылялся, ожидая ее ответа. А она, испытывая непреодолимую грань, не  пускавшую пройти ближе, ответствовала:

- ты.. здесь??...

Коварный лунный свет выпадал из-за темени головы собеседника на его нос, и  щедрая охапка лунного порошка оказывалась рассыпанной по смешным  виноградным "пластмассовым" листьям. А силуэт утвердительно спокойно,  смиренно и вместе с тем фатально весело рявкнул:
- Да, Марго.. Я здесь.. возделываю виноград, - призрак показал рукой на поляну,  тоскливо, с оптимизмом повернувшись на нее тем образом, что та на миг увидела  профиль его физиономии, подсвеченный Луной. Все задрожало в земной  библиотекарше внутри, когда глаза впились в знакомые очертания: в нос, в высокий  лоб с "мудрой" сморщенной переносицей; Содрогнувшись зябко, она сказала:
- Но это же тюрьма!..
Ухмылка рысью проскользнула по сутулому силуэту (хотя не было видно, наверно,  из-за тени)

- Тюрьма-мурьма.. Тюряга, честная, но не бесплатная, - зэк посмотрел на башенку,  добавив, - Продаюсь за Лунный свет.
Подарившая эмоцию восклицания потупила взгляд. Потом, черпнув глазами чего-то  из-под ног, снова вскарабкалась взглядом и кивнула в сторону одного из зданий с  готическим шпилем:
- Это же твой университет, в котором ты учился между живых?.. о нем ты  рассказывал весело, когда его любил.
- Все эти университеты рано или поздно становятся домом. Но только из всех  живых я один там живу... - Кивнула на башенку его голова, добавила улыбнувшись,  - Садовник приходит урежать розы.
- Значит, в нем и твое гнусное гусиное перо, урезаемое садовником... (она  вздрогнула и изменилась. Будто ветер подул в ней) Я хочу быть здесь с тобой!...
Собеседник легко еле заметно и будто бы отрицательно кивнул. Затем спички  достал солдат-священник достал, зажег, завертелось на палочке голубое пламя, и он  же закурил, подарив оправдание:
- Некоторые привычки не искореняются после смерти... ха-ха-ха
Луна к этому моменту разговора сожрала дугу сектора в 30 градусов и находилась  ближе к другому шпилю. Лента бликов по винограднику проползла соответственно.
- Ты поэтому так ее ценишь?.. (речь шла, конечно, о Луне) Потому что с такой  скоростью ее много не может быть?
- Скажи-ка, ты Ивану-бомжу Великому рукописи отдала?..
- отдала.. скоро будет писать как пулемет, как ты...
постоялец сада незримо ухмыльнулся:
- Значит можно начинать нашептывать упражнения для родной речи..
- Начнешь пулять из башенки?.. с радиоточки М?.. - кивнула на башенку, где горел  нудный тусклый свет.
Радиомастер странно посмотрел на пришедшую женщину и сказал:
- Если бы ты могла преодолеть эту грань... это одно.. но земной не шагнуть ближе.
- я не могу - какое-то стекло!.. - попыталась оправдаться она.
Глазам ее предстал человек в фартуке и с метлой, проскользивший вдали у здания.
- У тебя уборка, князь-писатель... меня тоже сейчас уберут...
Он усмехнулся юмору ее слов и ткнул глазами в другую башенку, в которой света  не было никогда.
- что... та для меня?..
собеседник утвердительно деликатно кивнул и, пустив очередной странный ватный  дым стеклянного качества, сказал:
- Знаю, и Москва изменилась. И новая Голгофа готовится запылать под копьем  современных обезьян. В райских кущах нам быть не время.. А фронты делить  время.. Так подгони его!.. новый "гений" очень хочу... ему вещать из башни.  Бездари больничных коек должны хотя бы схватить ручку, чтоб отработать  казенное молоко...
- На этот счет можешь не волноваться.. - покорно с уверенностью сказала она..
Небольшой подул ветер, и судорога поскакала конями по телу гостьи. Она же обняла  себя руками, чтоб сказать:
- холодно здесь.. а ты как-то легко одет...
- я свой плащ повесил в башне. я уже не мерзну.

посмотрев за ее плечи и поиграв сигаретой в зубах, он будто бы заметил, что кто-то  приближается, и оповестил:
- сейчас тебя уведут... - мертво весело сказал он, выкидывая в море тьмы бычок.
Через пару мгновений к локтям визитерши подошли двое стражей. Вежливейших!  Один оказался римским солдатом, второй - дворником с метлой и с совком в одной  руке.
- Страж императоров и страж цветов, ведите ее за плащем бережно, - бодро  неврастенично вскрикнул он. И она ревностно последний раз вблизи подняла на  него глаза с героизмом:
- Я рада, что ты спокоен... Я приду..
- Ты придешь очень скоро... - ответил он, - Ученик в действии и всеоружии - если  ты вставишь ему в руки молнию - империю расколоть способен.
Силуэт добро ухмыльнулся, и солдаты начали деликатно уводить женскую фигуру.
Очень быстро они проводили даму прочь. Обернувшись на силуэт, державший  новую сигарету, нежная самка увидела, что в глазах того блестела новая мокрота.  "он плачет.." - мелькнула ее хитрая мысль. Голова ее отвернулась, чтобы Луна не  обнажала ее собственных слез, да и путь становился сложным.
Ушам ее вклинилось-далось, будто с каким-то шипеньем, окутывая как шуба, голос  друга разлился атмосферным шепотом:
- любо-овь....

*
лунная тропа пред нею стала в тумане темнотой. за гонимым туманом обрушилась  мертвая и свистящая на конях ветра ночь, земли в которой под ногами не было..  Великая Библиотекарша обернулась еще раз: теперь в высоте виднелась только  башенка с тускло горящим окном. чу: через миг - та же рвущая воздух тьма.
Какое-то спокойствие, крепкое как Китайская стена, удивительно надежно впилось  в ее сердце. Через усыпительные мгновения странного времени появились  нормальная почва и плотский свет. Обернулась - стражей нет. А за спиной стоял  университет, не такой готический как во "тьме, проданной за свет лунный".  машины вокруг ездили, и городок кипел обычной жизнью. Горело солнце в небе.  там, где был виноград, стояли за решеткой несколько вагончиков для строителей и  лежали штабеля из досок. Слез на лице не было. Сухим было лицо и веселым. Ее  ощущения говорили, что она бодра.

Тут небритый по настырной природе своего организма дворник, нахальный и  молодой в вязанной шапке, навис над ней и заслонил Солнце:
- гражданочка.. вы бы отошли, мы тут доски носим в целях стройки для  университета образования.
А та строго сказала:
- стройтесь..
Отошла на два шага и добавила:
- раз для университета.. образования

И потом сухо поплыла, глядя мечтой на шпили; а потом двинула решительно  вперед, опустив голову для бодрости как баран.
За собой в отдалении где-то она слышала песенку, которую напевал дворник,
мастерски между зубов метающий сигарету.


пойдем искать луну
прелестный блин над белым
волшебным полем ночи
под лунным молоком

свет льется над травой
в целебной правдой ночи
где мы с тобой гуляли
с прозрачным зимним псом

она ухмыльнулась, не поворачивалась и скакала дальше. Цок-Цок.
Читать это невозможно!