Восковая персона. Часть 4

"Жигуленок" летел по утреннему шоссе ровно и настойчиво. Километров за пять до Твери Андрей сбросил скорость и разбудил Сикорского:
- Приехали.
- Москва?
- Она, родимая. Протри глаза!..
Впереди вереница машин упиралась в кордон милиции. На обочине мигал проблесковым маячком "Ситроен" с синей полосой. Два милиционера с автоматами курили, стоя посреди шоссе, третий проверял документы. Еще чуть дальше из автобуса сыпались курсанты, гаишники разворачивали поперек шоссе грузовики, оставляя узкий проход.
- Ну? - спросил почему-то шепотом Сикорский.
- Баранки гну! - процедил Журин. Он уже принял решение, очередь неумолимо приближалась к заграждению, и когда проверяющий документы лейтенант вразвалочку пошел к его машине, ударил по газам. "Жигуль" выскочил на встречную и, отшвырнув лейтенанте, всверлился в узкий проход меж грузовиками... Позади громыхнула очередь, вторая, но было уже поздно, машина ворвалась в Тверь.
- У нас мало времени, Юз! В городе брать не будут, стрелять опасно, им шума лишнего не надо. Я приторможу - выскакивай!
- А ты?!
- Доберешься до Москвы - попробуй в посольство. Джордж Хеллер, понял, Хеллер! - он выудил из кармана записную книжку, бумажник и бросил мастеру на колени. - Деньги, телефон найдешь. Тебе главное через забор сигануть, а там - ори громче, пусть тебя берут их морские пехотинцы. Хеллер! - он резко затормозил у проходного двора. - Ну!
- А ты?!
- Пошел на хрен! - Журин буквально вышиб Сикорского из машины, и "Жигуленок" рванул дальше. Вой сирены заставил Сикорского бежать прочь: мимо пронеслись тот "Ситроен" и две "Волги" с маячками...

Чубенко увидев "Жигуленок" Журина (его вертолет почти висел над ним), опрокинул большой палец, показав пилоту, как на бою гладиаторов: "Бей!" Тяжелая, но верткая боевая машина вошла в пике. Город закончился, короткая пулеметная очередь поперек шоссе никого задеть не могла.
...Андрей увидел фонтанчики на асфальте, косой силуэт вертолета, а секундой позже, выскочив за поворот - заслон из машин. Вертолет  словно стелился позади по асфальту, отсекая отход. И тога, прицелившись, Андрей вдавил педаль газа в пол. До онемения, до боли в ступне.
Вертолет с воем ушел вверх перед самым заслоном, дыбом встало небо перед Чубенко, но он все-таки успел заметить, как "Жигули", не тормозя, врезались в тяжелый трейлер...

Андрей пришел в себя в вертолете. Он не чувствовал боли, в перемолотом теле.
- Он ведь был в твоей машине? - услышал он голос откуда-то сверху. Это спрашивал Чубенко. Журин молчал. - А? И где ты его высадил?..
В иллюминаторе крошилось яркое утреннее солнце. Журин закрыл глаза. Чубенко тряхнул его за плечо:
- Зря молчишь, выхода у тебя нет, Андрюша. Я же помню твои "Чекистские были", за одно это там тебя по косточкам разберут... А если еще твой опус с этим идиотом и экс-генералом Смоленцевым вспомнить, то сроку хватит на мемуары...
Андрей молчал.
- Слушай, мы же вместе работали, я постараюсь тебя вытащить. Ты же все время про ментов и про нас писал. Ты же наш человек, отдай нам его, он же террорист, хрена ли ты с ним связался. Ты же наш!..
Журин слабо, почти неслышно за воем двигателя прошептал:
- Это ты террорист Червень... Кукловод... Пошел!..
Чубенко прочел фразу по губам. Он понял все и выпрямился:
- Значит, он тебе и про меня рассказал... - он даже не удивился. Он посмотрел в иллюминатор потом равнодушно проговорил,- Лучше бы ты насмерть разбился...

Замок в двери слабо щелкнул. Но президент услышал этот щелчок. Головы не повернул, как сидел за столом, так и остался: он знал, кто именно сейчас войдет. И не ошибся - на пороге появился Басов, за ним в коридорчике маячили два охранника в штатском, с автоматами через плечо.
- Все нормально, Юрий Николаевич? - Басов улыбался любезно и широко.
Президент же смотрел на него зло:
- Ну, что все это значит, генерал?
- Вы только не волнуйтесь, - еще шире улыбнулся Басов. - Маленькая заминочка вышла, господин президент...
Басов махнул охраннику, и тот плотно затворил дверь. Генерал сел напротив президента. Президент сразу встал и заходил по камере.
- Да вы присядьте, Юрий Николаевич!
- Пока меня не выпустят из этой конуры или не дадут возможность связаться с кабинетом министров или вице-президентом, я ни с кем говорить не буду!
- Тогда, Юра, - Басов улыбнулся, увидев, что президент брезгливо поморщился, - да, да,  Юра, тебе придется немного послушать. Я тебе уже сказал, что заминочка вышла. Вот такая: ты уже сутки должен быть на том свете, президент.
- И что же тебе, генерал, помешало?
- Ваш помощник...
- Где он? - неприязненно спросил президент. - Это он меня сюда?..
- Он убит. Но не серчайте: преданный вам был... сукин кот! Когда он все понял там, в кортеже, в вашем кортеже, успел набрать на секретном чемоданчике с вашими бумагами код уничтожения. Падло: в пепел!.. Так что пришлось вас оставлять в живых, не обессудьте.
- Значит, вам нужен я... или не я? Кто?
- Не кто, а что: несколько циферок из того чемоданчика, пара бумаг. А точнее - адреса точек и коды доступа к "президентскому золотому фонду".
- Басов! Ты же знаешь, что никакого фонда нет, это миф! Да и был бы, я бы вам, мерзавцам, о нем ни слова... Ах, Паша, Паша, успел...
- Не пойте мне военных песен! Я знаю, что на вашем столе были эти документы и коды, что Пашка их перед самым выездом в "кейс" переложил! Стал бы он взрываться из-за пары грязных носков, которые босс решил взять на охоту?! Он же, пес, носился с этими бумагами, как мой лейтенант с "атомным чемоданчиком"!
- Значит, сюда меня из-за тех бумаг?.. Ясно... Ну и что же дальше ты делать будешь? Давно на танках по городу не ездил, демократ?
- Не понял?!
- Ну я так понимаю, что ты решил махнуть в спасители Отечества, а, Басов?
- Ты, что ли, страну спасать будешь своими сраными реформами?! - взорвался Басов. - Ты посмотри, во что ты ее превратил! Хватит, поиграли!..
- Обратно, значит, в "союз нерушимый"?
- Да я на твой Союз клал с прибором! Пусть этим бредом занимается недоумок, твой сменщик! Он сейчас в Кремле сидит, усы расчесывает. В его вице-президентской башке и не такие идеи гуляют... Не-ет, Юра! Альма матер меня не греет, хер с ней, - он даже как-то успокоился и продолжил уже мирно. - Я ведь, ваше превосходительство, умнее тебя всегда был, талантливее.
- Вижу: чекист из тебя вышел знатный...
- Да? Спасибо. А ты бы попробовал эту контору на зубок, они бы тебя сами через полгодика сожрали и пуговичек не выплюнули! А я... вот они у меня где! - Басов резко сжал кулак. - Я им рога пообломал, потому что умнее всего их комитета вместе с железным Феликсом. Я им не ровня. Понял, не ровня! И никому! А мне какой-то бывший слесарь, а ныне спикер независимой республики Мухосрань, губу оттопырив, тычет: "А ты, собственно, куда лезешь?" А ты, мурло? Это ведь мои ребята вас всех в кресла посадили там, в Мухосрансках ваших! А вот теперь я им докажу, по клеточкам расставлю... Только, Юра, я ошибочки не повторю: без танков обойдусь, тихо, мирно, отец нации, слуга народа Валентин Басов.
- Тебя же выкинут через неделю, потому что ты кроме девиза "Души прекрасные порывы!" ничего не знаешь, отец нации.
- Это верно... Понимаю! Только на каждый газ есть противогаз, Юрий Николаевич. Вот тут-то и нужно, господин президент, твое золотишко. На полгода его хватит. У нас ведь народ простой, ему колбаски, там, дай, маслица, он и заткнется. Я буду гайки подкручивать не хуже Андропова, царствие ему небесное, а люди - одобрять. Сытые они добрые. А потом - Бог не выдаст, свинья не съест!
- А выдаст? - президенту было любопытно.
- Ну, к тому времени "выдавальщиков" уже будет немного...
- Это как?
Басов развел руками:
- Я вон своими-то ребятами пожертвовал. Ради общего дела.
- Значит, колбасная революция?
Басов хохотнул:
- Именно!
- Дело в том, - отчеканил президент, - что никакого фонда у меня нет, генерал. И загнешься ты, Басов, как пить дать через...
Басов перебил:
- Есть! - снова заговорил зло. - Есть! Мы просчитали: за последние три года, по данным газетчиков, за кордон ушло золота годовой запас страны. Но газетчики - не чека, они идиоты. Я прокачал по своим каналам: реально ушла едва пятая часть того, о чем кричали в прессе. Остальное куда делось, если границу не пересекало, а? Это тонны! Никто не ведает. Но все последние ниточки были в руках твоего Паши. Но! - Басов вошел в роль и уже не обращал, казалось, внимания на расхаживавшего по камере президента. - Но были и еще два человека - эти сволочи из Главного разведуправления армии. Ты им отдал семь объектов с президентского плеча под охрану. Золотишко - не там ли?..
Он выдержал паузу. Президент, однако, бровью не повел.
- Дай мне коды, Юрий Николаевич! Если я сунусь туда без них, драться придется. Ты разведку прикормил. Если тащить это дело через парламент, делиться! А так - есть золото, нет его - никто не знает. А на что я страну кормлю - кому какое дело, ты же вон зачем-то фонд собирал, а?
- Нет этого золота, Басов, понял? Нет!
- Это Богу расскажешь, а я не Бог. У меня источники земные. Знаешь, кто тебя заложил-то с фондом? Кто видел документ на твоем столе, случайно? Ну-ка вспомни, кто об этом самом фонде вскользь брякнул на совмине месяца три назад?
- Жданов?! - президент был поражен. - Вице... значит, он тоже с тобой?
- А вы думали, чего у него так задница мерзнет она без вашего президентского кресла.
- Сволочь!
- Согласен, ох какая сволочь, я тебе еще на выборах говорил. Так что кушай, Юрий Николаевич. Но он сейчас незаменим. Пусть исполняет свои обязанности. Пока. Вице-президент, виноват, президент России Витька Жданов, бывший санитар больницы Кащенко.
Президент, казалось, бы просто убит. Он стоял посреди камеры, глядя куда-то в себя. Наконец он поднял голову. Узко глянули стального цвета глаза. Басов даже встал:
- Вот что, генерал... Не знаю, как там... Но когда выйду, я тебя с Витькой... собственными руками... Как только меня найдут, я...
Басов обмяк, рассмеялся президенту в лицо:
- Да кто тебя найдет? Ты думаешь, страна с ног сбилась?! - он ударил кулаком в дверь. Через мгновение она распахнулась. - Валера!
Охранник внес портативный телевизор, аккумулятор, подключил, взгромоздив все это на стол, вышел, закрыв дверь.
- Страна, Юра, - вкрадчиво сказал Басов, - прощается с тобой. С любимым президентом, погибшим от рук террористов перед самой встречей с высоким гостем из США...
Он щелкнул кнопкой. Из телевизора поплыла траурная музыка, скорбный голос диктора: "В траурном убранстве улицы столицы, Колонный зал..." На экране всплыли венки, почетный караул. Камера скользнула к стоящему посреди зала гробу.
Гробу, в котором лежал он, президент!..
Белозерцев понял все:
- Чертова кукла!..
Он был в шоке.
- Она, родимая, - кивнул Басов. - Я же говорил, что мастер отменный. Ну ты посмотри, подумай, а я насчет обеда распоряжусь. - Басов пошел к двери, когда на экран выплыло лицо восковой персоны в профиль. - Похож?
Он подмигнул президенту и вышел.

...А Сикорский добрался до Москвы. Он и сам не понимал, как это ему удалось. На последние деньги Журина, полуголодный, заросший щетиной. Подворотнями от Красной Пресни он вышел к американскому посольству. Вдоль красных кирпичных стен, через каждый двадцать метров стояли по двое-трое милиционеры. На углах домов - трехцветные российские флаги с траурными лентами. Сикорский уже знал, что страна прощается с президентом.
С его, Сикорского, восковым президентом.
Мастер так и не решился выйти из двора, откуда рукой было подать до... До чего?
Он мысленно увидел, как вчера, войдя в город, у ближайшего телефона-автомата он пролистал книжку Журина, нашел в ней номер, набрал и попросил Хеллера. Вежливый голос ответил, что сожалеет, но Джозеф Хеллер вынужден был вчера срочно вылететь в США. "Вынужден", - повторил тот же голос.
Сикорский повесил трубку и побрел от автомата. На переходе его едва не задела бешено выскочившая из-за угла "Волга". Она тормознула у того самого таксофона, и выскочивший из нее парень в легкой спортивной курточке, огромный, но подвижный, уставился на пустую будку.
Сикорский торопливо впрыгнул в подвернувшийся троллейбус, пробрался на переднее сиденье, надвинул кепочку на глаза, будто задремал. Руки его тряслись. Сидевшая рядом старушка, глянув на эти пляшущие пальцы, отодвинулась:
- И успевают же! Еще и девяти нет... Или со вчерашнего?
Сикорский глянул на нее так, что она пересела, ворча: "И зарежет!.."
И вот теперь, в этой подворотне напротив посольства, окруженного милицией, посреди траурного города, Сикорский понял, что идти дальше некуда.

(окончание следует)