Шмэндрики и кацапендрики

Поезд отошёл от станции и начал набирать скорость. В одном из отсеков-купе плацкартного вагона разместилась молодая пара, по всему видно было – молодожёны, а напротив их – старенькая бабулька. Вот проводник проверил билеты, завернул в соседний отсек. Кажется, все официальные дела сделаны, можно и перекусить. В дороге, да ещё и в поезде, под мерный перестук колёс на стыках рельсов, хорошо не только спится, но и есться. Парень быстренько достал полиэтиленовый пакет и вынул из него бутылку «кока-колы», пластмассовые стаканчики, а девушка с другого пакета – пакетик, тоже из целлофана. Протянув одновременно к нему руки, молодые взяли по большому беляшу – не иначе на вокзале купленному.

В это самое время старушка достала из-под столика кошёлку из лозы, а из неё – мешочек-самотканку. На край столика, за которым сидела, застелила чистую полотняную салфетку. Рядом со спичечным коробком, явно с солью, положила вареные яйца, за ними – помидоры, ломти хлеба с кусочками аппетитного сала. На этом её приготовления не закончились: в полотняной тряпице из серого, но чистого полотна, на стол легла картошка «в мундирах». Видно, её старушка сварила перед самой поездкой, от неё пошёл запах-пар на всё купе. Молодая пара, которая уже успела укусить по разу своих купленных лакомств, почему-то, не стала больше их кусать, а с ними в руках сидела напротив старенькой женщины и не сводила глаз с её такого аппетитно-привлекательного стола.

– Ну, что, детки, давайте знакомиться – Степанида, а вы как зовётесь? Аня и Ваня? Хорошие имечки – тёпленькие! Видно, поженились только? Дай вам Бог здоровья, детки! Так вы садитесь ближе к моему харчу, подкрепимся. Бросьте вы свои резиновые кацапендрики и то пойло. Давайте вот поедим мундиров с хлебцем-сальцем, да с помидорками, а потом закусим моими шмэндриками, запьём их молочком-кислячком. Не стесняйтесь, детки, помогите очистить столик и мою лозанку. Дочь напаковала, вроде я на север еду, а я же в церковь, к святой иконе: помолиться за детей, внуков… Свечечку поставить мужу своему, что с войны не вернулся. Когда ещё выберусь – Бог-отец знает…

Аню с Ваней второй раз Степаниде не пришлось приглашать: спрятав «резиновые «кацапендрики» и отставив стаканы с «пойлом», они быстро помогли бабке «очистить» столик. Та, повозившись в своей «лозанке», вынула из неё новый полотняный мешочек, развязала. Из него выглядывали аппетитные домашние пирожки – «шмэндрики».

– Бабушка, а с чем они? – в один голос спросили молодые.

– С картошкой-толчёнкой, детки,  заправленной  поджаренным сальцем с лучком и укропчиком. Видите, какие пышные? Мы на них говорим – бухоные. Это потому что они на молочке. Своё имеем, дочь коровку держит. Я свои шмэндрики и без зубов съем, а в купленных – последние оставлю. Известно же – резиновые.



Перевод с белорусского автора
"Лiтаратура i мастацтва" №16 ад 24 красавiка 2015