Глубина. Глава 2

2

Пришла ночь. Круг уже очерчен, инструмент разложен, кадила исправно дымили.
- Блин, долго еще? – стонал от нетерпения Хранитель.
- Двадцать минут осталось, - ответил Библиарий, поглядывая на экран мобильника.
- М-дя… Графиня, куда вы подевались опять?
Из кустов никто не ответил.
- Блин, надо ж было так лохонуться, - с горечью пробубнил я, - С какого-то шашлыка весь шабаш насмарку.
- И не говори. Прям нижней чакрой чуял! – согласился Хранитель.
- Ну куда такой нежной даме горелый шашлык предлагать? – добавил Библиарий, - эге-ге-гей, ёшкин кот! Ты там скоро?
- Да сейчас я, сейчас! - наконец раздался жалобный крик.
- Эх, Песец-Песец, что ж ты целительству не учился, пока время было? – Хранитель кисло посмотрел на меня.
- А самому слабо, а? Я что, опять рыжий? – я вздохнул и крикнул в сторону кустов, - Слышь, Графиня, может фестальчику глотнешь, али еще какой гадости?
- Все, выхожу уже.
Прежде бледное лицо рыжей бестии налилось густым багрянцем, и излучало не легкое непринужденное веселье, а глубокое, жгучее, прямо-таки политическое недовольство.
- Блин, удачно момент подгадала, - вздохнула она, приглаживая полы сарафана. - Не опоздали?
- Нет еще. По местам, разминаемся, - по-армейски скомандовал я.
Смеху, однако, не последовало. Ну, ничего, еще отыграемся. Даром, что ли, пять литров вина да килограмм трын-травы брали?
Оставшееся время мы разминали онемевшие члены, натужно хрипя для прочистки горла. Хоровое пение, да еще горловое, это тебе не хухры-мухры. Чуть сфальшивишь – и хрен тебе, а не Божье благословенье. Библиарий держал в руках гитару, Хранитель Огня – бубен, я – варган, а Графиня поправляла помятый красный сарафан.
Наконец запищали повешенные на ветку сумки. Мобильники трубили полночь.
Поехали! Хранитель запел первым, как обладатель самого низкого голоса. Дальше подхватил Библиарий. Через пару секунд подключились мы с Графиней. Драть глотки мы учились с малого детства, так что петь горлом мы могли довольно долго.
Первый акт закончился. Хранитель ударил в бубен своей костяной колотушкой, и мы медленно запрыгали вокруг огня: мальчики – посолонь, девочки – противосолонь. Стук бубна слегка ускорился. Тут подошел мой варган. Еще один круг, и забрякала гитара. Сменили направление. И Графиня начала свое соло.
Со стороны это бы показалось полным бредом – три идиота в бараньих шкурах пляшут вокруг рыжей девицы, кружащейся как юла, и воют под луной какую-то тарабарщину. Вакханалия, одним словом. Показалось бы, но не нам. Не тарабарщина это, а очень древняя метода, шаманским языком зовущаяся. Крик души, стало быть.
Духи активно подтягивались в наш хоровод. Лешие в ритм бубну трясли ветками, Стрибожьи внуки кружили вокруг костра под ручки с Графиней, сам Семаргл взмывал к небесам из сердца пламени. Пришло время для угощений – Библиарий сбил горлышко бутылки и выплеснул вино в дар Огнебогу. Костер мягко вспыхнул – дар принят. Еще пара домашних булочек, чтоб закусить.
Остальное питье полилось в желоб, опоясывающий все место действия. Дробь в бубен – БАХ!  Колдовской круг воспламенился! Руны, нанесенные на одежду и инструмент, исходили едва заметным светом. Самый момент попросить у Богов чего-нибудь интересного.
Хоровой гортанный вой снова наполнил рощу. Где-то вдали завыли собаки. Один миг – загадать желание. Попросить душой, а не витиеватой одой. Никто из нас точно не знал, чего попросит сосед, хотя догадаться было легко. В голове гулял ветер, тело шатало во все стороны. И через этот ветер обратился я к дедушке Велесу.
Истины! Истины, дарующей силу над всем сущим! Ничего более от жизни не надо мне, лишь её!
Золотое улыбчивое лицо, с длинной бородой и рогатым венцом. Гой де, деде Велесе! Гой де, Боже, веды хранящий! Услыхал просьбу дитяти малого!
Кивок. Добродушный, тёплый, согласный. Как много можно сказать одним лишь жестом. И все затихло.
Духи разошлись, ветер притих, костер потух. Мы, всем квартетом, плюхнулись на землю. Повалились кто куда. Причем, я приложился затылком о дубовый ствол, а Графиня о Хранителя. Но у всех были счастливые лица, и широкие, как в мультиках, глаза. И это не только от надымившей трын - травы.
Более менее отдышавшись, я еле промурлыкал:
- Может, закончим официальную часть собрания? Партия одобряет?
Ответом послужил тихий групповой смешок. После такой ночки можно неделю отлеживаться глазами в потолок, потягивая квас через метровую трубочку. Глаза медленно слипались, тело обмякало, абсолютно не хотелось сопротивляться ласковой дрёме. К счастью, дух мой никогда не спит, а значит – я требую продолжения банкета!