Подаренное счастье

 Подходил к концу 1980 год…  Для кого-то он запомнился как год Олимпиады-80, для моих ровесников – как год, когда мы все пошли в первый класс, для моей сводной сестры – как год защиты диплома и рождения сына… А вот для меня он на всю жизнь останется годом, когда я обменяла свое счастье на жизнь человека, на жизнь ребенка.

   Ну, начну,  пожалуй, по порядку! Итак, моя сводная сестра родила сына, которого на семейном совете было решено назвать Яном. Это знаменательное событие произошло в середине ноября, а в январе, при плановом осмотре в поликлинике, его уронили с детских весов. С этого момента, видимо, и начала рушиться моя судьба…

  Уронили его, слава Богу, не на пол – успели подхватить на руки почти у самой земли… Ребенок поорал несколько минут и успокоился, на этом происшествие и замяли. Сестра вернулась с ним домой, покормила и он уснул.… Проснулся он с криком, решив, что он опять проголодался, сестра приложила его к груди… Он сделал пару глотков, внезапно посинел, откинулся назад и перестал дышать. Он УМЕР.

  Не буду описывать, как кричала его мать, как она трясла его, пыталась делать искусственное дыхание… Бабушка вызвала скорую помощь по телефону, но она все не ехала… Дед выскочил на улицу, в надежде поймать какую-нибудь машину, чтобы отвезти несчастного дитя в больницу… Рассказ не о том. Рассказ о маленькой, семилетней девочке – первоклашке, с тоненькими косичками и синими бантиками, в стареньких колготках с вытянутыми коленками и фланелевом халате.

  Шел 1980 год, еще был жив Брежнев и в социалистической стране не было ни церквей , ни Бога. Ребенок умер, квартира взрывалась от крика, слез и стенаний…  А маленькая девочка тихо прошмыгнула в ванную, закрылась на шпингалет и встала на коленки. Я  стояла на ледяном кафельном полу и молилась. Да, МОЛИЛАСЬ! Откуда взялись у меня в голове нужные слова- не спрашивайте-не отвечу, сама до сих пор понять не могу. Я просила Боженьку не забирать этого малыша, оставить его жить с нами… Обещала быть хорошей девочкой, слушать маму, папу и сестру, учиться на одни пятерки и убирать за собой игрушки…. Он меня не слышал. Плач за закрытой дверью перешел в сплошной вой – сестра и наша мама потеряли надежду, слишком много времени уже прошло с момента, как маленькое сердечко остановилось в груди ребенка.

  В последнем порыве души я крикнула: «Боже!! Ну, хочешь, забери все мое счастье!!! Только пусть этот ребенок будет ЖИВ!!!» Я только договорила эти слова, как открылась входная дверь, и я услышала голоса врачей. Приехало сразу две реанимационных бригады, кто-то из них оправдывался за опоздание, тем, что у них внезапно спустило колесо… Кто-то задавал вопросы матери ребенка. Я так же незаметно вышла из ванной, подошла и тихо встала у двери в комнату сестры. Пахло лекарствами… Врач с жалостью и горечью смотрел на совершенно синего бездыханного малыша, лежащего на кровати. Я подумала - Неужели не получилось???

  В этот момент врач взял ребенка на руки и поднес его к свету. Было видно, что он делает это безо всякой надежды на оживление, просто чтобы сделать хоть что-то! Но вдруг, дернувшись всем своим маленьким тельцем, малыш открыл глаза и ЗАКРИЧАЛ!!! Врач, с испугу, чуть его снова не уронил! Тут же все засуетились, начали вкалывать ему что-то, бегать, кричать… Их с сестрой увезли в реанимацию, где они пробыли почти два месяца. Потом уже дома я слышала, что оказывается, во время падения с весов в поликлинике, ему поломали ребра со стороны сердца; сначала они видимо не доставили ему особой боли, а во время кормления, сестра могла неловко повернуть или прижать к себе малыша, что спровоцировало смещение и ребра зажали между собой сердечко, остановив его.   Врачи никак не могли понять лишь одного – КАК ребенок, находившийся в состоянии клинической смерти более десяти минут ОЖИЛ, и не остался при этом ни дурачком, ни инвалидом??? Ответа на этот вопрос не знает никто! Кроме бывшей маленькой девочки, отдавшей свое счастье за жизнь маленького человечка.

  Малыш вырос и превратился во взрослого мужчину. Сейчас он живет в Москве, снимается в кино и сериалах… На память о том случае у него на всю жизнь осталась хорошо заметная вмятина на груди, со стороны сердца, поэтому он не очень любит снимать рубашку на людях и перед камерой. Обо мне он вспоминает раз в год, а то и реже… Ну, да Бог ему судья! А счастья у меня и правда… не было.