гл. 41

41. Возвращение с приключениями.

     Наутро едва ступив за порог комнаты Луис, тут же поспешил распрощаться с Наталой. Не то, что б на это были какие-то особенные причины, просто ночь, какой бы неожиданно чудесной и что там скрывать довольно познавательной она ни оказалась, закончилась и, Луис внезапно понял, что сейчас больше всего на свете хочет как можно скорее вернуться обратно в отряд. Он и сам не думал что всего-то за одну ночь умудрится так соскучиться и по капитану и по ребятам а вот поди ж ты… Сейчас чувствуя себя немного усталым и уже с содроганием предвкушая предстоящее ему похмелье первые признаки которого уже постепенно начинали давать о себе знать (Боги, сколько же он вчера выпил?) он хотел только одного – попасть поскорее домой и как следует выспаться, пока еще не стало слишком поздно. Обычно он на зависть почти всей своей прежней банде не чувствовал на утро никаких последствий выпитого накануне,  сколько б его этого выпитого там ни было. За всю его пока еще не такую уж и долгую жизнь похмелье настигало его всего два, ну может быть три раза, но зато когда уж оно было…. Вспоминать подробности не хотелось. Так что сейчас все его мысли были о том, чтоб как можно скорее попасть домой. Когда это интересно он успел начать думать об их отряде как о доме? Мысленно улыбаясь, поразился самому себе мальчик. Да и откуда вообще ему, бывшему бандитскому рабу, вечно кочующему по воле хозяина с места на место, бесконечно менявшему дома, постели, клиентов,  вдруг оказалось знакомо само это понятие - дом? Похоже, это была еще одна необычность из тех многих, в которых теперь изменилась его жизнь. В любом случае разбираться с этим прямо сейчас ему не хотелось. Так что он просто чмокнул на прощание Наталку в губки и вручил ей обещанные еще вчера две золотые монетки. Девушка тут же проворно спрятала блестящие кружочки куда-то в складки своего более чем скудного одеяния. Скорость, с какой исчезли золотые монетки, наводила на мысль, что занятие это для красавицы уже привычное.
- Спасибо тебе красавчик, - улыбнулась девушка пареньку. – Ты не только очаровашка, но еще и умеешь держать слово. Это приятно. Возвращайся к нам поскорее. Ты станешь моим любимым посетителем. Хотя думаю, тебе все же следует знать, ты вчера был, конечно же, прав – одной монетки было бы вполне достаточно.
- Я знаю. – Тихо рассмеялся Луис. – Но, во-первых, я, же действительно обещал тебе две монетки, а во-вторых, это не только из-за обещания. – Он на миг прикрыл глаза, вспоминая тонкое гибкое тело, вздрагивающее от удовольствия под его ласками, нежную мягкость небольших округлых грудок, манящую сладость розовых бутонов сосков. Жаркую влажную узость лона девушки, охватившую его член и свой восторг, и наслаждение, эхом отраженные в огромных черных глазах под ним. Нет, он не станет конечно любителем женщин после этой ночи, но ласково-податливую, насмешливо-покорную Наталку он точно никогда не забудет.
- Не только из-за обещания, - повторил он совсем тихо.
- Я знаю красавчик, - внезапно так же негромко ответила девушка и, погладив его по щеке теплой мягкой ладошкой, тут же нежно коснулась ее губами. – Ты ведь вчера первый раз был с девушкой, и я была твоей первой. Знаешь, красавчик ты был … - Она на миг замолчала, - если б ты сам не сказа я бы ни за что не догадалась что ты в первый раз хоть ты и так мило нервничал в начале, зато уж после… - Девушка улыбнулась и на миг мечтательно прикрыла глаза словно вспоминая. Мне было очень хорошо, - и она снова поцеловала паренька, теперь уже в губы, просто мягко коснувшись их своими. – А за монетку свою лишнюю не переживай, - тут же добавила она уже своим обычным задорным тоном немного лукаво улыбаясь мальчику. – Я отдам одну хозяйке, и она будет очень мной довольна и целую седмицу она не будет ворчать на меня за то, что я даром ем ее хлеб и трачу ее деньги. Может даже поставит в пример другим девочкам, хотя вот этого-то лучше бы не надо. Ты не представляешь, какие завистливые змеюки тут у нас водятся, могут и подгадить просто из вредности, платье там порвать, каблук на туфельке поломать или насыпать чесоточного порошка в румяна. Такие гадины. Ну да ну их. А вторую я припрячу подальше и может даже благодаря твоей щедрости день, когда я сумею скопить достаточно, чтоб выкупить себя навсегда и уйти отсюда, наступит немного быстрее.
- Так ты рабыня? – широко распахивает удивленные глаза Луис.
- Ну, по закону то нет, - тут же успокаивает его девушка, - Но вот на деле. Просто когда я впервые попала сюда, у меня ведь совсем ничего не было. Только то, что на мне одето и все. Я была простой деревенской дурочкой, которая не умела ни правильно говорить, ни красиво двигаться, даже не знала, что вообще можно делать с мужчиной, только и умела лежать на спине, раздвинув ноги.
- Так как же ты попала сюда? Неужели тут вот прям так принимают всех приезжих в столицу селянок, пусть даже они так же красивы, как и ты? – Мальчик никак не мог оправиться от удивления. Что тутошняя хозяйка занимается благотворительностью, прибирая с улиц заблудших овечек вроде той, какой была эта Наталка по ее же собственному описанию?
- Конечно же, нет красавчик,  –  снова рассмеялась девушка. – Просто мой парень, точнее это я тогда дурочка думала, что он мой. Ну, тот с кем я сбежала из родного дома, и тот вслед за кем я и попала в столицу, помог мне устроиться сюда. Видишь ли, не смотря на всю мою, как ты говоришь красоту, тут в городе я быстро ему надоела, и он дал мне понять, что никакой вечной и нерушимой любви в которой он мне так убедительно клялся больше нет, и мне следует перестать ему надоедать и подумать о том как позаботиться о себе самой. К счастью он оказался достаточно порядочен, что не выкинуть меня просто на улицу. Тут как я поняла, очень многие мужчины делают именно так без малейшего зазрения совести. Ну, так вот он не стал. У него были какие-то темные делишки с тутошней хозяйкой. Она почему-то оказалась ему что-то там должна, и он предложил ей вернуть долг, взяв меня к себе. Я была не против, мне все равно больше некуда было деваться, только в шлюхи или на улицу просить милостыню. Там бы я тоже стала, в конце концов, шлюхой, но уже бесплатной и бездомной. Так что тут по любому было лучше, вот так я тут и оказалась. – Рассказ внезапно напомнил Луису его прежнего хозяина -  недоброй памяти Деймона. Тот тоже любил копить долги нужных людей, чтоб в удачный момент всегда иметь под рукой тех, кто решит за него его проблемы. Наверно и бывший парень Наталки был каким-нибудь бандитом проворачивавшим темные делишки. Повезло наверно девчонке, что она еще так легко с ним рассталась. Правда самой Наталке он ничего не сказал, слишком многое пришлось бы объяснять этой девушке, в том числе и то откуда он обо всем этом мог знать и кто и где так просветил его самого. Поэтому он просто спросил, что же было дальше.
- Ну, тут как ты понял, меня отмыли, приодели, научили правильно говорить. Научили петь, танцевать, соблазнять мужчин и доставлять им удовольствие. О чем поговорить с мужчиной, чтоб помочь ему расслабиться, а когда наоборот лучше помолчать и заняться делом. Ну и конечно косметика, духи, одежда, еда, крыша над головой и охрана, все это как ты понимаешь, стоит денег. А без всего этого работать ведь просто невозможно, поэтому мне все это поначалу зачислялось в долг. Теперь хозяйка высчитывает понемногу и на уплату долга и на текущие расходы, что идут на меня из моего заработка. Но я тут прикинула, если я буду отдавать долг, такими темпами как сейчас, то закончу как раз через лет сто. В общем, уйти отсюда раньше, чем я стану старой, жалкой и никому не нужной не получится. Тогда меня и так отсюда вышвырнут, и окажусь я все там же на улице. Поэтому единственный выход – накопить нужную сумму самой выкупить долг и уйти пока еще достаточно молода, чтоб попробовать заняться чем-то еще или вообще попробовать найти себе старого и не бедного мужа который и понятия не будет иметь о моем прежнем занятии или того кого это не будет особо волновать. Я точно знаю, что многие девушки из тех, что поумнее так делают. – Луис от души пожелал девушке удачи в ее задумках. Быть рабом, не важно по закону или вот так как она, быть не состоянии самой распорядиться своей жизнью, и только выполнять приказы другого не важно хочешь ли ты того или нет и быть не в силах и не в праве что-то возразить. Уж он-то знал, каково это и не желал такой участи никому.
Гардис чуть в стороне так же увлеченно прощался со своей белокурой красоткой, тут же в паре шагов, не обращая никакого внимания на них с Наталкой. Правда интуиция подсказывала пареньку, что степной князь вовсе не забыл про него, просто молодой мужчина все привык делать по очереди и страстное прощание князя с ним Луисом еще впереди. Луис вовсе не желал этого. Это было ему просто ненужно. Каким бы замечательным ни был красавец степняк, для Луиса он был просто одноночной заменой Гейву, и ночь закончилась, так что… Луис поскорее завернул за угол, пока увлеченно целующий на прощание девушку степняк не опомнился, и тут же замер из-за открывшейся перед ним за этим самым углом картины.
  Нет, конечно же, Луис знал, что капитан так же провел ночь где то тут, и, конечно же, проводил он ее не один, а в обществе сразу двух местных красавиц. Об этом им с Варданом так услужливо поведала вчера словоохотливая как же ее там? – Патронесса что б ее! Но одно дело услышать и совсем другое увидеть своими глазами! Надо ж было судьбе так изголиться что б из всех лестниц этого огромного, чудесного заведения бравый капитан для спуска, наверное уже к выходу, выбрал именно ту же что и Луис, и именно сейчас, и, естественно же, Гейви был не один! Еще никогда прежде, ни сидя с натянутым луком в руках в бандитской засаде, ни плача от бессильной ярости к очередному избившему его клиенту  или к собственным же приятелям по шайке, в очередной раз издевавшимся над ним по приказу и с одобрения его прежнего хозяина, еще никогда в жизни не хотелось так сильно бывшему разбойнику Луису кого-то убить! Да даже и самому Деймону он никогда не желал скорейшей смерти так же страстно как сейчас этим двум гибким раскрашенным гадюкам, обвившим с двух сторон высокую фигуру его, ЕГО! Капитана. Небо! Даже у шлюх должен же быть хоть какой-то предел бесстыдства! У этих двух мерзавок его явно не было! Повиснув на широких плечах Гейви эти гадины терлись об него своими выставленными на показ телами так, словно умоляли немедля взять их прямо тут, перед лестницей в коридоре, на покрытом тонким алым ковром полу, что на взгляд паренька было бы уже слишком даже для этого веселого заведения. При этом их жадные ладошки бесстыдно шарили под одеждой капитана, проникнув туда сверху через широко раскрытые вороты камзола и рубахи и снизу от пояса, пользуясь тем, что ремень Гейви так и не надел, а сжимал его в руке обнимающей гибкую талию одной из шлюх. При этом раскрашенные гадюки противными сюсюкающими голосками увлеченно несли какую-то чушь.
- Ах, наш дорогой капитан, ты просто лучше всех…
- Ах, наш дорогой капитан, ты всегда был неподражаем, но этой ночью ты просто превзошел сам себя.
- Ты даже не представляешь, как нам было хорошо с тобой наш дорогой капитан.
- Ах, ты в последнее время так редко бываешь у нас, совсем нас забросил.
- Мы так скучали по тебе наш дорогой капитан, пожалуйста не оставляй больше нас так надолго.
- Ты же знаешь, что ты наш самый любимый посетитель, и мы всегда с нетерпением ждем твоих визитов, - и все том же приторно - идиотском духе, перебивая, друг дружку и не затыкаясь ни на миг, не давая мужчине вставить даже и слово. Впрочем, Гейвин, судя по всему, не сильно-то и стремился говорить хоть что-то. Девицам, похоже, вполне хватало и собственной болтовни. Так что капитана видимо вполне устраивал тот бред, что несли эти трещотки. ****ь! Гейви что не видит, не слышит что все это просто игра?! Что эти раскрашенные куклы просто твердят своими лживыми губками заученные фразы, которые они раз за разом каждый день повторяют каждому новому клиенту, не потрудившись даже изменить в них хоть слово для большего правдоподобия? Мальчик даже скрипнул зубами от злости. Вот же блин, значит ему Луису, капитан не верит, что бы тот ему не сказал. Ни в едином слове, как бы не старался бедный раб доказать свою правдивость, сколько бы сердца не вкладывал в каждое признание! Все чего он обычно добивался это очередного обвинения в лживости и как итог страшную фразу «Мы теперь с тобой только друзья»! А эти две размалеванные сучки висят на капитане, несут полную чушь, даже не пытаясь выглядеть убедительными и вечный параноик капитан слушает их не перебивая, глядит на них улыбаясь чуть ли не  с нежностью и судя по глазам, сейчас прямо тут начнет облизывать их точеные фигурки, словно кот сметану! Как же так? Гейви рехнулся? Луис ему значит, не хорош, а эти насквозь фальшивые девки в самый раз? Ну ладно, может, лгут они и не во всем. С тем, что капитан лучший любовник в мире, и никто не может с ним сравниться Луис, положим, готов согласиться и подтвердить это хоть под присягой где угодно и когда угодно, но вот про все остальное. Например, про то, что эти цветные вороны ждут Гейви и скучают по нему… Ага, скучают они, как же! По звонким монеткам они скучают! Видно же что эти шалавы в отличие от той же Наталки давно уже опытные и прожженные и искренности в их словах и в их ласках куда меньше, чем золотых монет в кошеле нищего. Но нет, посмотрите на этого капитана, вцепился в пиявок так, словно они самые желанные красавицы на свете и, увлеченный разглядыванием их прелестей, не видит вокруг себя никого и, ни чего! Например, замершую перед лестницей, к которой направляется эта сладкая троица невысокую стройную фигурку с бледным перекошенным от ярости лицом и едва ли не торчащими дыбом, словно шерсть на загривке разъяренного кота короткими черными волосами. Ну, ***** и пусть! Пусть остается с ними раз уж они ему так нравятся. Луис не станет бегать за ним, выклянчивая ласки! – Наверно в очередной раз, сгоравший от злости паренек, слишком уж громко  скрипнул зубами потому что, оторвав наконец, взгляд от лица одной из красоток капитан все-таки заметил своего нового солдата, а по совместительству и раба. Луис не успел даже придумать, что бы такое умное сказать, чтоб дать понять этому капитанищу все, что он о нем сейчас думает. Но наверно с его лицом наверно что-то было не так, потому что Гейви внезапно нахмурился и принялся мягко высвобождаться из цепких объятий по-прежнему воркующих пиявок. Луис хотел было сказать, что не стоит утруждаться и, что раз уж капитану нравятся эти лживые сучки с их притворными улыбками и заученно фальшивыми ласками, то кто он Луис такой, чтоб лишать своего господина его развлечения. Но тут уже на него самого налетел черноволосый ураган и, крепко обхватив руками и едва не сбив с ног, жарко зашептал в самое лицо на варварском наречии
- Луис! Куда ты пропал. Ты так быстро сбежал. Я боялся, что ты уже ушел. Я думал, придется искать тебя по всей этой большой столице.
- Искать меня? – изумленно выдавил из себя паренек, как только дыхание, сбитое неожиданными стальными объятиями, немного вернулось к нему. – Зачем меня искать, мы же…- он хотел сказать что ночь-то, в общем-то, закончилась и как бы им ни было хорошо вчера, сейчас пора каждому идти своей дорогой, но договорить он не успел.
- Я хотел сказать тебе… Хотел предложить. – Внезапно степняк немного замялся, и лицо его стало чуть смущенным. Луис в очередной раз убедился, что парень старше его совсем не на много, а тот решительно продолжил – Я хочу, чтоб ты поехал со мной! – Мальчик до предела распахнул свои полуночные глаза. Такого он, пожалуй, не ожидал, но возразить ему снова не дали.
- Поехали со мной - страстно и настойчиво продолжал степной князь – Что тебе в этом душном городе, где все люди надменны и двуличны, а каменные дома не дают дышать свободному человеку. Что тебе в твоем командире, что не ценит тебя на столько, что даже отнял единственного друга воина – коня. Что тебе в этом королевстве, где ты одинок? Поехали со мной, я покажу тебе степь, ты увидишь, как она прекрасна! Я покажу тебе свой дом. Познакомлю с друзьями и с родными. Все что я имею, будет твоим. Я богат Луис очень, у меня хватит богатства, чтоб ты никогда ни в чем не нуждался. И я к счастью хоть и любимый, но не старший сын, не наследник. От моего брака не зависит продолжение рода, и мой отец будет счастлив, принять любого моего избранника. Я научу тебя жить в степи, ты станешь одним из нас. Мы будем, словно два вольных ветра и я сделаю все, чтоб ты был счастлив и навсегда забыл о том, что когда-то жил другой жизнью. Поехали! – Жаркие раскосые глаза требовательно и одновременно умоляюще вперились в лицо мальчика, ожидая ответа. Вот ведь блин! Не держи его парень, так крепко, забывший и думать о капитане с его девицами, Луис просто стек бы на пол, словно  вмиг оплывшая свеча. Еще один спаситель на его голову! Да еще и похоже не на шутку влюбленный. Да где ж вы были все, когда одинокий и никому не нужный он был безвольной собственностью бандитского атамана? Что ж тогда никто не пожелал помочь ему хоть в чем-то а теперь вот, пожалуйста?! Хоть проси выстраиваться их всех в очередь! Ну, положим, этот степной варвар сейчас говорит под влиянием порыва. Наверняка Луис просто понравился ему и все. Через пару седмиц этот парень, скорее всего, будет недоуменно спрашивать сам себя «кто этот чужак? Что он делает в моей палатке? Зачем я только притащил его сюда и что же мне теперь с ним делать?» А, может, и нет, может степняк и в правду влюбился и согласись Луис уехать с ним, этот степной воин действительно приложит все усилия, чтоб осчастливить любимого. Небо! Да предложи ему этот парень все это в те времена, когда мальчик был рабом Деймона, он согласился бы не раздумывая. В степи под защитой этих диких воинов, по первому слову готовых с оружием в руках встать на защиту родича всем кланом, а зачастую и не одним, а всеми дружественными, он бы плевать хотел на все угрозы покойного Деймона. Да даже и сейчас, скорее всего даже и сам король не смог бы достать его в бескрайней степи, не смог бы, не стал бы и капитану бы своему строго настрого запретил преследовать беглого раба. Ссориться с этими воинственными варварами, которые умеют исчезать на свих бескрайних равнинах так же бесследно, как и столбики сухой пыли гонимые горячим ветром, а потом так же внезапно возникать, словно и ниоткуда, наносить врагу быстрый безжалостный удар и снова растворятся в бескрайних просторах, не пожелал бы даже король. Иначе ни один торговец королевства, ни один караван, как бы хорошо он не охранялся не смог бы пересечь степь без опасений за свою жизнь и за свой товар. Королю по слухам и так стоило не малых трудов заключить с этими гордыми и воинственными варварами ту видимость перемирия и дружественного союза, что царила меж ними теперь. Так что скажи Луис сейчас «да» и он навсегда перестал бы быть рабом и выполнять, чьи бы то ни было приказы. Он стал бы одним из этих степных жителей, возлюбленным их князя. Тут же получил бы не только свободу но и немалое состояние – ему бы просто напросто надарили кучу добра по случаю вступления в клан, он получил бы титул, как возлюбленный князя и уже никто бы не посмел назвать его рабом! Вот только в этом случае он бы больше никогда не увидел своего капитана. Эта мысль разом вернула паренька из грез на землю. Капитан! Хотя Гейвин и заявил мальчику, что больше они не спят вместе хоть и решил, что им лучше оставаться друзьями, но он определенно по-прежнему хочет Луиса. Это паренек отчетливо почувствовал вчера в Гейвиновой спальне. Так что нельзя терять надежду. Еще ничего не кончено и ничего не потеряно. О чем он только думает? Какая степь? Нужно любым способом возвращать своего капитана!
- Нет, - как можно мягче произносит он, глядя в застывшее в тревожном ожидании смуглое лицо с широкими скулами. – Нет, я не поеду с тобой князь. Признаюсь мне лестно твое предложение, но я не могу. Да и не хочу. Тут вся моя жизнь. Мой отряд мой командир мой король. Тут люди, что мне дороги, мои обязательства верность присяга. Все тут. - Гардис рывком прижал паренька к себе и впился в его губы долгим яростным поцелуем.
- Поехали со мной! Соглашайся! – снова настойчиво повторил он, на миг, отрываясь от губ мальчика. – Что бы ты не оставлял тут поверь, обретешь ты гораздо больше. Я никогда тебя не оставлю, никогда не предам. Буду любить, буду заботиться, ты станешь одним из нас, мой клан станет твоей семьей…. – Луис прижал теплую ладонь к щеке мужчины и с нежностью погладил чуть шершавую от однодневной щетины кожу
- Нет Гардис, я не поеду с тобой, – снова как можно мягче произносит он,  стараясь, чтоб его отказ не обидел порывистого степняка, глядя прямо в горящие огнем чуть раскосые глаза мужчины. – Твое предложение – честь для меня. Поверь, огромная честь, и я прекрасно понимаю, как мне повезло и как редко чужак слышит подобное от жителя степей. И где-то глубоко в душе я даже почти хотел бы, чтоб все то, о чем ты говоришь, сбылось, но нет. Ты нравишься мне. Очень, это правда, нравишься, но не на столько, чтоб я оставил всю свою прежнюю жизнь здесь и шагнул с тобой в новую. Прости, я просто не могу бросить, предать и обидеть всех кто мне дорог, всех кто мне верит, и уехать с тобой.
- Но я люблю тебя! Полюбил почти с первого мига как увидел! Я потому и предложил подняться наверх вместе. Даже  и сам не знаю, на что я тогда надеялся ведь я еще даже и не знал что и ты…
- Но я тебя не люблю. Прорости меня, мне и, правда, жаль, что все так, но я не поеду с тобой князь.  –  Мужчина, не разжимая рук, немного отступил от паренька, внимательно глядя на него своими раскосыми угольно черными глазами.
- Ты уверен Луис? Уверен, что не хочешь, а не просто боишься довериться мне? – Дождавшись молчаливого кивка, он внезапно чуть тише спросил – Ты уверен, что тебя держат только твой долг и верность? Или есть кто-то особенный,  кто-то кто держит тебя крепче любых цепей? – Он жадно смотрел в лицо мальчика, словно желая прочесть ответ там. Впрочем, это было ни к чему. Луис-то ответ знал прекрасно и не видел смысла скрывать его.
- - Есть, - одними губами выдыхает он.
- И он, этот кто-то тебе нравится гораздо сильнее меня? Настолько что с ним ты свою жизнь представить можешь? Или его ты даже любишь?
- Я не знаю, - разрывая союз взглядов и опуская глаза в пол, по-прежнему очень тихо отвечает паренек. – Не знаю, но очень хочу узнать. А если уеду, этого никогда не случится.
- А он тебя? – степной князь настойчив
- Не знаю, - с отчаянием повторяет Луис еще тише, еще ниже опуская лицо.
- Ладно – внезапно подводит итог его мучениям степной князь - В конце концов, каждый мужчина сам выбирает какую жизнь ему прожить. И ты выбрал. И хоть твой выбор и огорчает мое сердце, но я уважаю его. Надеюсь, ты сумеешь разобраться со своими чувствами и будешь счастлив в той жизни, какую для себя избрал. – И степняк снова надолго припал к губам мальчика. Но теперь уже никакого огня страсти, ни в его объятиях, ни в его поцелуе не было. Лишь бесконечная нежность, прощание и сожаление. – Я никогда не забуду тебя мальчик, прошептал, Гардис прерывая поцелуй
- Я тоже буду помнить тебя князь, прощай – эхом ответил ему Луис. Отпустив, наконец, паренька мужчина круто развернулся и едва не бегом бросился  вниз по устланной тонким алым ковром лестнице.  Только теперь вспомнив, что у их с князем столь трогательного прощания был свидетель, и что свидетелю этому могло вовсе не понравиться то, что он увидел и услышал, Луис едва не застонал вслух. Как всегда у него снова все не слава создателю! С замирающим сердцем он поднял глаза на остановившегося в нескольких шагах капитана и тут же обмер. Так и есть. Не понравилось! Гнев на обезображенном шрамами бледном лице читался так явно, что даже не затыкавшиеся ни на единый миг девицы видимо на всякий случай, наконец, поприкусили свои болтливые язычки. Тяжелое дыхание часто и высоко вздымало и опускало обтянутую шелковым камзолом грудь.  Сверкающие яростным огнем яркие синие глаза казалось, желали прожечь бедного паренька насквозь и навсегда пригвоздить его тут к полу, оставив вечным памятником-предупреждением всем, кто осмелится ТАК разозлить капитана. Не было ни единых сомнений Гейви видел каждую самую мельчайшую подробность и слышал, а главное понял каждое даже сааме тихое слово, не смотря на то, что произнесены они были вовсе не на общекоролевском.. Вопреки так и рвущейся из высокой широкоплечей фигуры ярости Гейвин молчал, не произносил ни единого слова. Вот теперь Луису стало по-настоящему страшно. Было ли дело сейчас в ревности капитана, или юный гвардеец снова, сам того не желая, нарушил какое-то важное правило, установленное для членов отряда, но очень похоже, что огребет он сегодня так, что мало не покажется! И не исключено что взбешенный хозяин, наконец, все-таки выгонит его из отряда и с позором отправит обратно в свое поместье, строго на строго наказав управителю как можно сильнее загрузить непослушного раба самой черной работой. А то и вовсе вернет королю, чтоб тот уже сам решил, как теперь поступить с неисправимым бандитом. А уж в решении короля сомневаться не приходилось. Достаточно было вспомнить их последний с мальчиком разговор на конюшне в поместье капитана. Все! Доигрался! Что же теперь делать?
- Гейв… Капитан… Я, э….-начинает, было, паренек, делая небольшой опасливый шаг в сторону мужчины. – Я э… я тут, просто… - мысли в голове лихорадочно перескакивали с одного на другое словно сорвавшиеся с цепи блохи. Он пытался и никак не мог придумать, что же сказать, что бы не было ни явной ложью, ну и уж конечно абсолютную правду тоже выдавать, наверняка не стоило. Как объяснить капитану сцену свидетелем, которой тот невольно оказался.. – Ну ты же сам велел мне развлекаться. – Выдавил, наконец, из себя мальчик, - Вот я и… - Это казалось почти немыслимым, но яростно горящие, синие светильники на лице мужчины полыхнули еще жарче. Луис даже на миг невольно зажмурился и тут же снова широко распахнул глаза, чтоб хотя бы заранее увидеть, что же его ждет. Десятки тревожных сигналов не просто зазвенели, а оглушающе взвыли внутри паренька, предупреждая его об опасности. К его счастью спасение как всегда пришло внезапно и откуда не ждали.
- Луис! Вот ты где! А я уже с ног сбился. Куда ты умудрился пропасть? Ведь я ж совсем на чуть-чуть отвлекся, как  ты тут же и исчез!  -  Вардан! Луисова персональная нянька на эту ночь широкими шагами приблизился к ним с капитаном и встал рядом с мальчиком. Оба и Гейв  и Луис невольно повернули головы на громкий едва ли не радостный голос ветерана, который видимо, закончил, наконец, все свои дела с девицами и вспомнил все-таки о своем подопечном, так удачно переключив на себя внимание капитана. Поняв по виду командира, что назревает гроза, и понятия не имея о ее причине, старый солдат, тем не менее, видимо решил немного разрядить обстановку. Он справедливо рассудил, что если бурю чем бы ни была она вызвана, удастся хоть немного оттянуть, то в чем бы там опять не провинился злосчастный мальчишка, капитан сможет, хоть немного остыть и парень отхватит уже не так сильно, как если б гроза разразилась прямо сейчас.
- Управился? – как ни в чем не бывало, словно не замечая гнетущего напряжения, обратился Вардан к мальчику. Распрощался со своей, как ее там? Наталой? (надо же! Запомнил!), заплатил ей что положено? Все? Все довольны? Готов возвращаться? – Луис, шумно выдохнув с готовностью кивнул, и поспешно шагнув вперед схватил ветерана за руку, показывая на сколько он на самом деле готов поскорее убраться от сюда как можно дальше.  Тот крепко сжал его ладонь и словно только сейчас заметил Гейвина.
- Капитан? А мы тут как раз собирались возвращаться в отряд, - простодушно проговорил ветеран, глядя на капитана преданными предельно честными глазами. – Так что мы пожалуй пойдем, если ты, конечно, не против и не велишь чего другого…
- Да нет, возвращайтесь, - немного взяв себя в руки, обронил капитан почти нормальным и почти не рыкающим голосом. – Возвращайся в отряд, там и поговорим – снова перевел он тяжелый взгляд на опять застывшего Луиса и на этой многообещающей и немного зловещей фразе он снова подхватил за талии своих притихших девушек и принялся спускаться по ступенькам. Вардан на всякий случай увлек отмершего парнишку от греха подальше к другой лестнице и они, как и заявил капитану Луисова нянька, поспешили направиться обратно в отряд. К огромной благодарности и облегчению паренька старый солдат по дороге не задал ему ни единого вопроса, не расспросил ни о чем. Хотя, по его нахмуренному лицу было понятно, что он, конечно же, заметил, что их новый солдат снова успел в чем-то провиниться и если верить лицу и голосу командира, на этот раз гораздо сильнее, чем во все прошлые вместе. Но то ли он не хотел еще больше расстраивать и смущать мальчика, которому и без  того явно предстояла очередная не слабая выволочка, то ли что вернее, просто не хотел вмешиваться в то, что вполне правильно считал не своей заботой, а только всю дорогу обратно, так и не выпустивший, видимо на всякий случай, руки Луиса солдат упорно молчал. А паренек по дороге не переставал ломать себе голову, пытаясь понять, что же именно так взбесило вспыльчивого капитана в этот раз. Ясно, конечно же, что это их с Гардисом прощание, но вот только что же именно? Поцелуи и объятия, недвусмысленно давшие понять невольному наблюдателю, что именно произошло между молодыми людьми этой ночью, или все-таки предложение князя, чтоб Луис уехал с ним в его родную степь? Что вызвало гнев ревность или снова недоверие и очередное подозрение в двуличии и предательстве? Если и в правду ревность то, с какого, простите, ***? Капитан сам четко и ясно сказал, что вместе они больше не спят! Теперь они только друзья, капитан и солдат, хозяин и раб или кто там еще, но только не любовники. Так с какого демона Гейву вздумалось его ревновать? Он сам выгнал парнишку из своей спальни, когда он, Луис, пытался убедить того, что это решение верх глупости, да еще и плетью пригрозил. Так что ж теперь делать парнишке? Надеть пояс верности и забыть о сексе пока Гейви в очередной раз не сменит гнев на милость? Ну, уж нет! Дудки! Луис так не согласен! Гейви ошибся, это не у капитана, это у него Луиса встает каждый раз, стоит только взглянуть на своего нового хозяина и что ж ему теперь делать? Дрочить? Ну а кроме того Гейцви ведь действительно сам велел ему развлекаться! И не его Луиса вина, что понятие о развлечениях у них такие разные. Кто-то любит кашу, а кто-то картошку. Кто-то любит проводить время с девушками, а кто-то с мужчинами. И если Гейв не ожидал, что даже в женском борделе Луис умудрится найти себе развлечение по душе, то это проблема самого капитана, а уж никак не Луиса. Нет слишком уж виноватым за то, что случилось у него с красавцем степным князем, паренек себя никак не чувствовал. А вот если все-таки второе? Если Гейв снова заподозрил его в предательстве тогда действительно дело плохо. Впрочем, опять же. Похоже, Гейви прекрасно понял все, что они говорили. Тем более что если уж он понял предложение степняка, то и не мог не понять того, что ответил ему на это мальчик. А Луис тогда как раз и сказал, что не поедет потому, что не может и не хочет предать людей, которые доверяют ему и нарушать свои обязательства. Так чего же еще надо? Луис отказался, причем на отрез, а в том, что ему это предложили он-то вовсе и не виноват. Он никак не давал повода этому бешеному князю думать, что желает с ним уехать. Пусть Гейви там сам себе не выдумывает. Если он хоть немного успокоится, то может и сам поймет что обвинять своего бедного раба в этот раз ему не в чем. А если все же нет, то пусть, хотя бы не выгоняет из отряда. Небо! Пусть только не прогоняет. Пусть только оставит в отряде, а кроме этого пускай делает с ним что хочет! Самое-то страшное – отказ капитана спать со своим влюбленным в него рабом уже случилось, так что бояться уже нечего. Все остальное, что может придумать капитан, полная херня по сравнению с тем как его бывало, наказывал неистощимый на выдумки покойник Деймон. На  этой не слишком-то обнадеживающей мысли паренек наконец добрался до своей постели и тут же рухнув на нее, провалился в неглубокий тревожный сон, которого уже давно настойчиво требовал его измученный бурными событиями этой ночи и обильными возлияниями разум. Луис справедливо рассудил, что если уж капитан все-таки решит оторвать ему голову, то будет ли он спать при их встрече или нет, большой роли уже не сыграет.  Если Гейвину будет нужно, то он его разбудит. А так хоть эта самая голова будет хоть немного посвежевшей.