Пряный колорит Бразилии

Пряный колорит Бразилии в романах Жоржи Амаду.

Капитаны песка, которых отчего-то, у нас именуют на голливудский манер  "генералами песчаных карьеров".
Да они и не капитаны вовсе – если перевести, по смыслу, на русский – скорее: "основные" пляжа...

Dona Flor e Seus Dois Maridos.
Дона Флорипедес (именно дона, не донна) из "тайной, волнующей истории, пережитой  этой почетной преподавательницей кулинарного искусства", и ее двумя мужьями:

первым, по прозвищу Vadinho - Гуляка (белокурый красавчик, котрый танцевал самбу самозабвенно, как делал всё,  кроме работы),
и вторым, мулатом-аптекарем по имени Теодоро Мадурейра,

"или о страшной борьбе между духом и плотью, рассказанной Жоржи Амаду, народным сочинителем, обосновавшимся в городе Салвадор, в Бухте Всех Святых, в квартале Рио-Вермельо, по соседству с площадью Сант-Ана, где обитает Йеманжа, повелительница вод...
Салвадор,  единственный в своем роде город, где смешались все расы".               

Много чего полезного можно узнать из истории о доне Флорипедес.
Вот, к примеру:
- "Бог - толстый" (откровение Гуляки, первого мужа доны Флор, сделанное им  по возвращении из загробного мира),
- "Земля - голубая" (заявление Гагарина после первого полета в космос),
- "Каждой вещи свое место, и каждая вещь на своем месте" (надпись на стене в аптеке  второго мужа доны Флор, д-ра Теодоро Мадурейры),
- "Ах!" (вздох доны Флор)

*

В Бразилии, как и на Руси, многое бывает НАОБОРОТ.

После бегства португальского королевского двора от Наполеона в Бразилию,
получилось, что колония и метрополия поменялись местами.

Промышленный юг, а на севере - дикая сельва.
Здесь космическая индустрия и вполне европейский уровень жизни, а вот тут, совсем рядом, -  нищие фавелы.

Зато на бразильском флаге девиз: "Порядок и Прогресс" - почти из Гашека.

Бразильская нация - ещё возникает: из смешания языков, национальностей и рас.

Как и Россия, Бразилия - не страна.
Это цивилизация - Сivilizasao Brasileira.

И благородный язык Комоэнса, впитавший в себя, наряду с итальянскими, ритмы йоруба (а вместе с ними и африканских демонов), повествует, кажется, о вполне русском, родном до боли:

"Эшу превращает в неправду правду,
и правду в неправду превращает вновь:
когда он злится - он бьет по камню,
пока из камня не брызнет кровь..."