Одеялко

Сергей Иванович имел в своем характере одну не очень приятную особенность. После любой маломальской выпивки он почему-то всегда оказывался исключительно … в вытрезвителе. Он мог выпить дома у знакомых, в компании хороших, добрых и верных друзей, в приличном ресторане, на корпоративе…, свадьбе, но при этом, по утру неизменно оказывался в том самом месте.

Сотрудники этого специфического заведения уже хорошо его знали, помогали, как могли, но на все расспросы об обстоятельствах его туда попадания, только отворачивались, противно ухмылялись и многозначительно отмалчивались.
Расстраивался Сергей Иванович страшно:
– Ну, что ж такое, в самом деле! Как не выпью – каждый раз вытрезвитель! Каждый раз…! Вот и вчера... !

Решил он с этим безобразием окончательно покончить. Купил большую бутылку водки, пришел домой, прямо в коридоре разделся догола, и всю одежду, включая верхнюю, шапку, носки, ботинки сложил  в ванную. Открыл оба крана и наполнил ее до краев вместе со всем содержимым.

Затем закрыл двери на все замки, связку ключей положил в жестяную банку, налил в нее воды и поставил … в  морозилку.
И только после всего этого, он достал из пакета бутылку, лег совершенно голый в постель, накрывался с головой большим клетчатым одеялом, и там уже позволил себе расслабиться и сделать первый глоток… .
 – Ну, вот теперь все! Теперь-то – не-ет, ... шалишь брат!

На следующее утро проснулся наш Сергей Иванович, …. и опять в вытрезвителе! Что ты будешь делать, а!? Кругом стандартные койки, простыни со штемпелями, пьяные, перекошенные рожи, стоны, крики, ругань. Сам он сидит на кровати, закутанный в то самое родное клетчатое одеяло, снизу торчат голые ноги.

– Коля! Вася!- спросил он у родных уже ментов.- Ну, как же так!? Ну, опять, а…!? Я же в своей квартире, голый, под одеялком, одежка в ванной, ключи …в морозилке…! Ну, как же…!

Отвернулись менты со слезами на глазах, а один и признался:
 – Иваныч,родной! Так, мы ж тебя в этой одеялке на улице и взяли, когда ты за второй бутылкой шел…! А мороз-то под тридцать…! Сам понимаешь, не могли мы тебя оставить!