Убийство

Душанбинский зоопарк размещен на 3-х гектарах земли. Он почти вплотную подходит к стадиону с севера, а через дорогу, с южной стороны - Комсомольское озеро. С восточной стороны протекает речка Душанбинка.
Зоопарк утопает в зелени могучих ив, верб и тополей. Искусственно сделанные озера наполнены рыбой: форелью, маринкой, сазаном и красноперкой с вьюнами. С западной части расположены секции парнокопытных и однокопытных животных. Напротив размещены кенгуру, ламы: гламы, гуанако и викуньи, верблюды, двугорбые и одногорбые дромадеры. Далее следует огромная секция для слонов. Этих слонов Раджа и Ингу подарили Н. С. Хрущеву, а потом этот подарок был переправлен в душанбинский зоопарк. Северную часть занимали крупные хищники: медведи белые и бурые, тигры, львы и гиены африканские и полосатые. Затем размещались средние хищники: волки, рыси, каракалы и прочие животные. В средней части были размещены клетки-вольеры для обезьян всех видов, от самых меленьких и до громадных горилл. Рядом с ними, в бассейне, плавал крокодил двух с половиной метров в длину.
А по соседству, в другом бассейне, размещался громадный бегемот. Как только смотритель брал в руки длинную щетку, выполненную в форме круглого ерша, бегемот подплывал к нему и открывал свою пасть, в которую можно было спокойно забросить средних размеров овцу. Смотритель, таджик по национальности, подходил к нему вплотную и чистил ему зубы. Потом, когда бегемот, получив удовольствие, закрывал свою пасть, Хабибулла чесал ему голову за ушами возле глаз, руками. Бегемот получал удовольствие и улыбался скромно, застенчиво. Это надо было видеть. Он никогда не оправлялся в водоеме. Выходил из водоема и шел в самый дальний угол вольера, всегда в одно и то же место.
Далее шел громадный серпентарий, где зимой размещались удавы, а так же и крокодил. В середине зоопарка была расположена громадная секция молодняка. Интересно было видеть в одном месте и волчат и оленят и других животных, за которыми ухаживали и следили юннаты, школьники. Вокруг были клетки и вольеры с самой разнообразной птицей, начиная от канареек, въюрков, синичек до громадных орлов, грифов и сипов. Каких только попугаев не было в клетках, А вот всевозможные цапли, журавли, дикие гуси, утки, фламинго, лебеди шипуны и кликуны и другие птицы - все это поголовье было размещено на искусственно сделанных озерках. Берега и островки были красиво оформлены. На берегах рос специально высаженный камыш, куга, просто трава, а также на островках были специально сделанные гнезда и небольшие навесы. Юннаты приносили в ведерочках головастиков и выливали вместе с водой в озера. Приносили и крупных лягушек.
Кормление зверей, обезьян, парнокопытных и вообще всего, что содержалось в неволе, было не просто хорошим, а отличным. Рационы составлялись зоотехниками, биологами. Если нужны были консультации по каким либо вопросам, связанных с кормлением, содержанием и уходом, лечению, то они проводились по телефону. Звонили во все крупные зоопарки страны, и от ведущих специалистов получали советы и наставления. Все животные были в хорошем состоянии, в меру упитанные, активные.
Один раз в зоопарк пришла группа цыган. Их было человек пятнадцать-двадцать, мужчин и женщин. Это вообще от природы веселый, подвижный и шустрый народ. У них с собой были две гитары и бубен. Когда они подошли к секции обезьян и начали петь и плясать, абсолютно все обезьяны мгновенно пришли в дикий восторг. Они прыгали, кричали и выделывали такие
пируэты, что все, кто был в зоопарке, сбежались к секциям обезьян. Все ходило ходуном. Директор зоопарка Алло Яхьяевич Яхьяев хотел было вызвать милицию, но ветеринарный врач Василий Головинов уговорил его не делать этого.
- Доктор, почему? - спросил директор.
- Алло Яхьяевич, вы понимаете, что такое психотерапия — это лечение наших обезьян от депрессии. В будние дни, когда все тихо и в зоопарке только дети и колхозники, приезжающие из близлежащих колхозов и из районов республики, вот они то и досаждают обезьянам больше всего. То камушки в них бросают, то показывают им дикие и злые гримасы. Обезьяны от такой ненависти и хамского отношения людей к ним впадают в депрессию. А вот цыгане, наоборот, веселят их и доказывают обезьянам, что они их родственники. И они понимают это. Обезьяну ни как не смогли приучить работать лопатой, а вот плясать, петь, веселиться — пожалуйста. И смотрите, как между обезьянами и людьми прошла Божья искра. Обезьяны зажглись их весельем, посмотрите, как обезьяны улыбаются. Они счастливы, они ликуют. Хоть один раз в жизни кто-то их повеселил? Одна тетка сказала, что один цыган из их табора вышел на свободу из тюрьмы. Сидел на зоне в Гюлистане пять лет. Вот он и решил со всей веселой цыганской компанией приехать и отдохнуть в зоопарке. Он вышел из тюрьмы, а обезьяны сидят где? Может он дал себе слово: придти в зоопарк и сделать себе праздник, а заодно и нашим обезьянам. Не хорошо мешать мужику и ломать всем настроение. Алло Яхьяевич, они не только обезьян веселят, весь зоопарк ходуном ходит. Удивительно как все звери, не общаясь между собой, не разговаривая, а понимают абсолютно все происходящее. Пусть цыгане повеселят их души. Да и их товарищ, бывший зэк на зоне, как следует, отдохнет душой и телом. Пусть пляшет и поет, ведь он тоже был в клетке. Так что, не будем им мешать. Мне кажется, что даже флегматичный крокодил и тот будет шевелить лапами. А уж слоны... Обязательно будут дуть в свои хоботы, как в фанфары. Вот умные животные, а? Как вы находите?
Услышав доказательства Василия в защиту цыган, директор чуть не падал со смеху.
- Ну, доктор, ты политик. Хорошо, пусть гуляют, у них бутылки с водкой с собой, в сумках, и они подогревают себя по ходу представления. Буду надеяться, что они не глупые ребята.
Но, в зоопарк приходили и старые бабушки, поросшие «зеленым мхом» и провонявшиеся нафталином. После посещения зоопарка, они писали во все органы власти, что животных не кормят. Вот, например. Лев в клетке, что сидит в самом конце секции крупных хищников - это доказательство того, что его не кормят совсем. Мясо, что должно входить в его рацион питания, воруют и продают на сторону. Лев тощий и скоро помрет. В зоопарке была большая столовая, где специально готовили еду для обезьян и других животных. Льву на мясорубке мололи мясо, и фарш, положенный на поднос, доставляли ему на корм. Его поддерживали, как могли. Когда то очень сильный хищник, сейчас был стар, и у него не было зубов. В природе он не дожил бы до такого большого возраста. Приходили проверяющие из прокуратуры, из всевозможных газет корреспонденты. Всем приходилось объяснять. Но на каждый роток, не накинешь платок. Решением городского исполнительного комитета было внесено одно решение. Зоопарк принадлежал городскому исполкому, а они постановили: уничтожить старого льва.
Заместитель директора Борис Войцехович был в отпуске. Он был высококлассный охотник, и у него было два-три собственных ружья и настоящий карабин с оптическим прицелом. Охотился в Гиссарских горах, на Памире, убивал бурых медведей, диких свиней, волков, лис. Таких охотников как он, по всему Таджикистану было не более десятка. Но сейчас, его не было, а приказ должен быть выполнен. Все находили какие-то веские причины и уходили в сторону, но только, чтоб не убивать льва. Директор вызвал к себе в кабинет Василия.
- Доктор, ты молод, силен и, говорят, неплохой охотник.
- Но, Алло Яхьяевич, ведь я стрелял только кекликов, уток, да сурков, ну ворон, наконец. А тут такое.
Директор достал малокалиберную винтовку, но сделанную по спецзаказу ижевскими или тульскими мастерами. Яхьяев был подполковник в отставке и любил в свободные дни поохотиться на кекликов в горах, а ведь не стал убивать льва. В малокалиберке было десять зарядов, только успевай передергивать затвор. Он вложил в руки Василия оружие и открыл дверь кабинета. Доктор понял, что крайним оказался он.
Рано утром, на следующий день, когда в зоопарке не было ни одного отдыхающего, взяв малокалиберную винтовку, которая висела на стене в ветеринарном блоке, он отправился убивать льва. На его лице не было ни радости, ни испуга, жалость поедала его сердце. Очень грустно было на душе, жалко было убивать царя зверей. Г де-то он прочитал в газете, что в Москве участковый милиционер убил льва, гуляющего по улице. Он расстрелял его в упор из пистолета Макарова. Борис Войцехович сказал, что лейтенант знал, что хозяин льва, Берберов, выпускает его по утрам, чтобы лев справил свою нужду. Потом лев возвращался в квартиру. Этот зверь был артист и участвовал в съемках нескольких фильмов. Конечно, это было неправильно с его стороны. Люди хоть и привыкли видеть льва, но боялись его. А что лейтенант убил его случайно, я в это не верю. Видимо, он охотился на него. Жалко льва, а лейтенант попал в поле зрения начальства и сделал очень большую и успешную карьеру. А сейчас Василий шел к клетке льва, как будто придавленный большим грузом. Лев, видимо, почувствовал приближение своей смерти. Поднял царственно красивую голову и смотрел на стрелка широко открытыми глазами, Вася поднял малокалиберную винтовку, прицелился в лоб, между глаз, чуточку выше, и выстрелил. Лее как смотрел на стрелка, так и продолжал смотреть. Вася передернул затвор и выстрелил повторно. У льва из глаз потекли слезы. Он немного дернул своей роскошной головой, но его глаза были открыты. Зверь смотрел своими, широко открытыми, глазами в глаза Василия. Видимо он ждал смерти, зная, что другого выхода у него нет. Удивительно, но в его глазах не было злости, они были открыты и, с уголков глаз стекали слезы. Вот тут душа Васи и дрогнула. У него появился испуг, волнение, ноги и руки слегка задрожали. И он начал стрелять в голову льва, судорожно передергивая затвор, досылая в ствол винтовки новый патрон. Стрелял на вскид, почти не целясь, лишь бы быстрее закончить это грязное дело, чтоб животное не мучилось. Где-то после восьмого выстрела он убил льва. Его голова медленно опустилась между передних лап. Глаза были закрыты. Василий повернулся и пошел.
И вот тут, пришла в голову интересная мысль. Если бы он встретился в Африке с этим же львом, но молодым, возможности убить льва восемью патронами у него не было бы, царь зверей завалил бы его в мгновение ока. Убив такого прекрасного зверя, с такой громадной и роскошной гривой, он не испытывал абсолютно ни какого наслаждения. Шел так, как будто наложил в штаны. «Я второй человек в СССР, который расстрелял льва, а гордости и радости не было, была только грусть и жалость. - И он подумал, - ну, почему именно мне выпала такая грязная, гадкая работа?»
Хемингуэй, охотясь на льва, в дебрях Африки, один на один, стрелял в него, когда тот был в прыжке. Царь зверей хоть и был не совсем в равных условиях, но у него был шанс завалить стрелка. У моего льва такого шанса не было».
Было такое ощущение, как будто несколько кошек нагадили в душу. Придя в кабинет директора, он отдал ему малокалиберку, и, не разговаривая, вышел и ушел на речку Душанбинку. А тем временем, директор вызвал людей из зооинститута, чтоб они приехали и сняли шкуру с убитого льва для изготовления муляжа-чучела. Когда доктор пришел с речки, все было закончено. Один зоолог попробовал рассказать ему о том, куда попали выпущенные из винтовки пули. Но, Василий отказался его слушать и ушел делать обход зоопарка. И только спустя некоторое время, Лариса Кудрина, зоотехник, за столом в столовой, вновь попыталась рассказать ему. Они ели очень вкусный лагман, длинную лапшу, и вот тут она начала объяснять, какой он Ворошиловский стрелок. Куда он стрелял, и в какие точки головы льва попадал. Доктор не доел свой обед, поднялся из-за стола и ушел из столовой. Лариса была довольна произведенным эффектом. Рот ее был растянут от уха и до уха, а на розовом языке лежал непрожеванный лагман. Большие, пышные и красивые груди колыхались от громкого смеха. Василий поклялся никогда не ходить вместе с этой дамой в столовую.
Где-то в середине лета, львица принесла львенка. В клетке она была вместе со львом и, видимо, поэтому она лапой выбросила своего младенца из клетки. Его снова попытались просунуть в клетку, но львица не хотела принимать его. Львеночка, маленького, не больше варюшки, забрал к себе в квартиру Василий Андреевич. Он принес его в коробке из-под обуви. Первое, что он сделал
- это разбил свежее куриное яйцо, взболтал и размешал белок с желтком. Затем добавил в него несколько капель касторового масла. Из спринцовки с мягким резиновым наконечником накормил новорожденного. Надо было удалить скопившийся в прямой кишке львеночка первичный кал. Он накапливается в результате деятельности кишечника плода до его рождения. Удалить меконий (от греческого мекон - мак, маковый сок) - это была первичная задача, чтобы новорожденный мог продолжать жить. А уж потом его поили из соски молоком.
Львенок рос очень быстро. К двухмесячному возрасту, он достиг где-то до 5-6 кг живого веса. У Василия было двое детей. Светлане было четыре года, а сыну Дитеру - где-то 2,5 года. Но сын не спешил разговаривать, тем более что у него под языком обнаружили «уздечку», которую разрезал ножницами врач-стоматолог. Львенок ходил за детьми по комнатам и пел только одну мелодию: «Мыкыр, мыкыр». Дитер долго смотрел на него, а потом громко позвал отца. Когда Василий подошел к нему, он пальцем показал на львенка и сказал: «У, мыкыртятя». Так у маленького льва появилась кличка.
Двухкомнатная квартира, маленькие дети, которые, от большой любви к львенку, стали ложиться на него и греть своими животами. Жена Василия, Хильда, сказала:
-Ты бы отвез львенка своему брату в район. У него девчонки, Наташа и Ирина, взросленькие и ходят в школу. Да у него и возможности больше кормить льва мясом. Ведь твой двоюродный брат Павел Иванович Сурков работает главным врачом колхоза. Дом большой, двор 6 соток, огорожен.
Послушав свою супругу, он отвез львенка к брату. Девчонки кормили его и поили, научили прыгать через обруч. Он сильно вырос, и они начали кататься на нем верхом. Но, львенку еще не было 12 месяцев, и нельзя было понять лев это или львица. У льва гениталии опускаются в мошонку, и начинает интенсивно разрастаться пышная грива на голове только, когда льву исполняется год. Сурковы были рады, что они растят в доме львенка. Но, некоторые люди умирали от зависти и ненависти. Начали писать в столицу, Душанбе, что лев у Сурковых ворованный и их надо привлечь к ответственности, брат его работает в зоопарке ветврачом и ворует редкостных
животных. Делать было нечего. Надо было идти и сдаваться с повинной. Вася взял в зоопарке бортовую машину и, забрав льва у своего брата, отвез и сдал в зоопарк.
За воспитание льва, как в короткое время выяснилось - он оказался действительно царем зверей, Василию ничего не заплатили. А вот «люди», которые разоблачили и сдали его куда надо, были, наверное, на высоте от собственной гадости. Конечно, за свой героизм им нельзя было хвалиться, а потому они оставались в тени. Бойцы невидимого фронта. Василий Андреевич подал заявление и ушел с работы.
Через несколько месяцев после своего ухода, он с детьми решил сходить в зоопарк и посмотреть животных. А особенно дети хотели увидеть Мыкыртятю. В зоопарке Вася встретился с Эди Штольцем. Поговорив о разном, доктор спросил его: «А где наш лев, которого мы воспитали?». Эди ответил:
- По заказу одного очень большого партийного бонзы, лев был убит. А шкуру льва тщательно очистив, обработав и сделав ее мягкой и эластичной, поднесли какому-то вождю ЦК.
Для Василия это был второй удар. Потом, когда он вышел на пенсию, союз ССР распался и началась неразбериха. Его взрослые дети, получившие образование, вместе со своей матерью Хильдой, немкой по национальности, уехали в Германию на постоянное место жительства. Дитер хотел остаться с отцом, но отец уговорил его поехать с матерью и сестрой. Тем более что оставаться и жить как большинство людей, это не каждому по силам. Василий Андреевич остался один. И вот теперь под старость ему начал сниться один и тот же сон, раз в два-три месяца, но обязательно. Снится не просто в тумане, а наяву, и не только в черно-белом изображении, а вроде, как и цветной. Он убивает льва. Лев смотрит на него большими глазами, но почему-то по собачьему-ласково, а он стреляет в него. Затем, лихорадочно передернув затвор винтовки, он снова стреляет. И так несколько раз, пока голова льва не падает между передних лап и глаза закрываются.
Пожилой мужик просыпается оттого, что чувствует, как пот градом катится по его лицу, голове и всему телу. Василий Андреевич говорит вслух, хотя сам один в комнате: « О, Всемогущий Господь, отец мой, прости меня за убийство царя зверей. Я же воспитал ему замену и не виноват, что его убили для партократа, который, поднимаясь утром с постели, встает босыми ногами на шкуру молодого льва».
Но, сон продолжает сниться, видимо, он говорит о чем-то. Но, о чем?
                Анатолий Искаков - Дервиш
                г.Керчь