Дело - ТАБА. Анализ по полочкам

Так или иначе, но заканчивалось время обеда, и мы, покидав вещи и быстренько переодевшись, отправились искать ресторан.
Тонированные стёкла, балкончик, где помещалось несколько столиков, переходящий узкой лестницей на нижнюю террасу – с видом на бассейн, – в общем, весьма симпатично устроенное помещение.
Кирпичные стены, толстые колонны, а, точнее, пилоны, держащие ячеи высоченных потолков, двухуровневая организация зала, где обеденная зона располагалась на подиуме высотой в несколько ступенек, а ледники и варочные поверхности с яствами, чередуясь, располагались вдоль длинного и узкого коридорчика, похоже, специально организованного таким образом, чтобы в нём выстраивалась, мешая сама себе, стройная очередь, – словом, самый настоящий базар-вокзал, чайхана и караван-сарай в одном флаконе.

Сами же «яства» оказались очень и очень относительными. Во всяком случае, из трёх или четырёх видов салата, наугад набранных в тарелку, более-менее съедобным я нашла только один.
Мясо «донер», с пылу – с жару, было полусырым, хотя местами припеклось до угольков.
Печёный картофель, на который я, признаться, возлагала большие надежды как на любимое блюдо, которое практически невозможно испортить, вышел у местных поваров до того жёстким, что мне пришлось бросить его, едва ковырнув.
Фруктов не было ВООБЩЕ. Из десертов в наличии обнаружилось только разноцветное желе химических цветов, непонятного происхождения.
Обиднее всего то, что не только я, но и мой сын, впервые в жизни перешедший с классического детского рациона из макарон разных форм и размеров, которые мелкая детвора почему-то предпочитает всему остальному разнообразию шведского стола, на нормальную еду, точно так же остался голодным. А, учитывая то, что завтрак у нас был достаточно ранний и не слишком вразумительный, дело было совсем фигово…

Разумеется, ни о каких свежих соках речь даже и не шла. Пить оказалось попросту нечего.
Мне вспомнился турецкий Серапсу, уникальная по уровню обслуживания «пятёрка», от одного имени которой плевался даже тамошний обслуживающий персонал, а сотрудники разбегались как тараканы.
Так вот, здесь и еда, и ассортимент, да и форма подачи напитков были ровно такого же уровня… Выяснилось, что даже такая универсальная интернациональная гадость как Несквик – какао, которое мой сын пьёт везде и всегда, где бы мы ни отдыхали (ну, разумеется, дома нельзя! Но ведь на отдыхе всем можно чуть больше, не правда ли?), тут такого качества, что ребёнок в нерешительности отставил стакан и пожаловался, что оно какое-то слишком странное на вкус. Я попробовала. Какао было совсем жидким и кисловато-горьким, будто разведённое испорченным молоком…

Вскоре вскрылось ещё несколько особенностей, одна из которых смело могла претендовать на звание «фишки» заведения. В первый день десерты (точнее, жалкие их остатки) мы отыскали за углом, где по окончании зоны раздачи, сразу за столиками с напитками, в тёмной глубине зала, на ещё более высоком подиуме располагалось ещё несколько больших обеденных столов. Нужно было подняться по лестнице и завернуть за небольшую колоннаду, и вот там-то, невидимая «с улицы», и располагалась ниша со сладостями.
Располагалась два дня. На третий она уже опустела, а десерты (в более чем ограниченном количестве и ассортименте) переставили на общую кухню, распределив вперемежку с остальной едой.
Ещё через пару дней вход в нишу и вовсе перегородили чем-то вроде прилавка, где поставили смену весёлых молодых людей – на розлив напитков.
А однажды вечером у официанта, обслуживавшего наш столик, случился сбой. В начале ужина я попросила его принести мне бокал пива и белого вина, поскольку есть всухомятку категорически не люблю, а пиво там и впрямь оказалось весьма неплохое. Но ни того, ни другого я дождаться не могла. Парень бегал туда-сюда, и я ещё пару раз махала ему и напоминала про свой заказ. Он кивал и исчезал снова. И вот, когда я уже худо-бедно добралась до десерта он, наконец, подлетел с полупустым подносом к моему столику и выставил передо мной… ряд из трёх стаканов пива и бокальчик вина на закуску. Ведь просила пива, да? Трижды? Не придерёшься…

С фруктами в этом отеле вообще был полный швах. На постояльцах там неприкрыто, просто-таки по-хамски экономили. Что вы скажете про чан со старыми, жесткокожими и безвкусными красными яблоками и две миски тех же самых яблок, нарезанных кусочками и вымоченных в воде? Или про небольшой лоток бананов, которые посетители расхватывали в первые полчаса, хотя, чисто теоретически, меню обеда, завтрака или ужина целиком должно быть доступно на протяжении всего заявленного времени, пока ресторан открыт?
Единственным дежурным фруктом, который присутствовал на столах всегда, был зелёный грейпфрут: толстокожий, сухой и совершенно непривлекательный. Финики – визитную карточку Египта – в течение этой недели я заставала всего раза четыре… В общем, полный, катастрофический НЕЗАЧЁТ. Незачёёёёётттттттт!!

Ещё одна деталь в обустройстве ресторана оказалась для меня весьма неудобной. Дело в том, что дефектом моего зрения, помимо серьёзной близорукости, является ещё и куриная слепота. При недостаточном освещении восприятие окружающей действительности сильно ухудшается, краски перестают быть различимыми – словом, мир вокруг сливается в нечто хаотичное, несуразное и малопривлекательное, отбивая охоту буквально ко всему.
И, надо же было додуматься – в этом отеле практиковался ужин при свечах! На каждый столик ставились дырявые посередине кружки, из которых едва торчали слабо мерцавшие свечки. И всё. Полный мрак, если не считать тусклой подсветки потолка, где люстры состояли из множества мелких светильничков цветного стекла. Их слабые огоньки лишь создавали цветовой фон, но были совершенно нефункциональны…

Словом, дискомфорт я испытывала ощутимый – причём не только во время еды, но и в номере. По крайней мере, уборщики комнат (не знаю, уместно ли называть мужчин, традиционно выполняющих в Египте эти обязанности, горничными) тут были, что называется, с вывертом. Отличались они весьма своеобразным заигрыванием с постояльцами. Во всяком случае, именно в те дни, когда я оставляла им материальное поощрение, они забывали положить мне одно из полотенец, полагавшихся в комплекте. Закончившийся флакончик из-под шампуня они попросту убрали, не поставив взамен нового. Пришлось мне самой после этой уборки номера отправиться на поиски тележки и попросту прихватить оттуда недостающую принадлежность. Как выяснилось позже, за пузырьками с санитарно-гигиеническими жидкостями приходилось охотиться отнюдь не мне одной… Короче говоря, благодарить этих товарищей было решительно не за что – похоже, они попросту развлекались с постояльцами отеля, ведя собственную игру. Ну, в принципе, оно понятно: работа нелёгкая, рутинная… И так каждый день, практически круглый год. Мы-то меняемся, а они остаются. Как и море…

…Когда мы закончили свою первую после прилёта трапезу, шёл четвёртый час. Жара спала, а солнце уже клонилось к закату. Темнеет в Египте раньше, чем у нас… Мы быстренько переоделись ещё раз и скорее побежали на пляж. Какой это был пляж!! Замечательные плетёные «грибочки» и плетёные же переносные зигзагообразные загородки на железном каркасе, полагающиеся к каждой паре тяжеленных до неподъёмности деревянных лежаков и создающие ощущение уюта и защищённости на просторном пляже – как в Прибалтике, только песочек не белый, а красноватый. И ничуть не менее впечатляющий заход в море, там, где в паре метров от кромки воды этот самый песок заканчивался, уступая место невероятным острым и шершавым булыжникам…
О том, чтобы зайти в воду без специальных тапочек, и думать было нечего. Хуже того, вход в море был настолько пологим, а дно мелким, что для того, чтобы плавать, сначала надо было пройти немалое расстояние. Словом, все сравнения с тем Египтом, который я успела узнать в прошедшем году, были совершенно точно не в пользу Табы… Незачёт, незачёт практически по всем пунктам – не более 2,7 баллов в совокупности из пяти. И ведь, что самое обидное, очень даже могло быть, что за меньшие деньги я получила бы по соседству что-то поприличнее…

Но вернёмся к нашим баранам, то есть, к самым что ни на есть актуальным для нас подробностям жизнеописания в мелочах. Вечером того самого первого дня, когда мы никак не могли сладить с дверным замком, к нам в номер постучался симпатичный парень в рабочем комбинезоне и с чемоданчиком, в котором весело гремели инструменты. Усевшись на пол в проходе, он распаковал чемоданчик и, жизнерадостно что-то мурлыкая, начисто разобрал ручку от входной двери вместе с замком, перебрав и прочистив в электронном механизме всё, что только возможно. Сын долго крутился возле него, наблюдая в ярком свете входного фонаря за здоровущим муравьём, который очень смешно носился кругами по прихожей, то и дело пытаясь залезть на стену, а в итоге сбежал под холодильник. А мастеровой свинтил дверь обратно, сдул пылинки и широко нам улыбнулся. После ремонта замок стал открываться всегда, но только с каждой второй попытки…
Ну, а муравей, кажется, поселился у нас в ванной комнате. Там ему понравилось больше всего.

Вообще, комната, как я уже упомянула, была просторной и светлой, причём внутреннее обустройство оказалось на редкость грамотным – чего стоит хотя бы зеркало в рост на двери в ванную, которое, если открыть эту самую дверь под определённым углом, в паре с огромным круглым зеркалом на стене самой ванной работало по принципу трельяжа! Никогда раньше мне не встречалось в отелях так хорошо продуманной отделки. Однако и сам корпус – облупившаяся краска на дверях, тяжеленные скрипучие латунные ручки, несколько мелких дыр в плотной ткани защитных штор, и грубоватая мебель – были довольно старыми.
Надо добавить, что где-то так на четвёртый день под журнальным столиком обнаружилась большая лужа, немало меня удивившая. Сын не сознавался, а никакого иного происхождения воды, кроме как с плохо выжатых пляжных вещей, мне в голову не приходило.

Я, как могла, собрала воду старенькими штанами рёбёнка, которых уже было не жалко, но на следующий день она появилась в том же месте вновь. Эта история так и осталась для меня загадкой – тем более что вода и возникла в номере не сразу, и появлялась на полу далеко не всегда сразу после визита в номер уборщика. Хотя, кто же их знает: с теми универсальными ключами, которые обеспечивают им доступ в любую комнату, они могли навещать нас в наше отсутствие неоднократно. С другой стороны, делать им больше нечего?
Работы у них хватает, а сейф с чемоданом мы всегда держали закрытыми… Ещё сложнее мне было заподозрить в засушливом Египте близкое наличие под фундаментом грунтовых вод. Наверное, всё-таки, это был какой-нибудь дефект водопровода, хотя, опять-таки, скорее всего, если исходить из элементарных соображений эргономичности, то трубы должны были проходить в противоположной части номера, а не между кроватью и балконом.
Да, про балкон… Сушить там, на южной стороне с видом на миленькую ухоженную лужайку, бельё мне так и не пришлось просто потому, что никаких регистров там не было и в помине. На веранде вровень с ухоженным газоном, уютно располагавшейся в нише за широким французским окном, которое, кстати, изнутри, запиралось не на подлую автоматическую защёлку, а на старый добрый латунный же крючок, что исключало неприятные неожиданности определённого рода, но, с другой стороны, тем самым несколько усложняло жизнь, потому как из номера к морю надо было идти в обход, стояли только пара красивых деревянных стульев и маленький журнальный столик. И всё. Никаких регистров или прочих удобств там не предполагалось. Ну, что ж, зато назвать ванную комнату маленькой не посмел бы, наверное, никто…