Блаженная Анна

Ранней весной, когда пятна белого снега перемежались с сырой грязью от него же под ногами, двери тюрьмы отворились, и из ворот выехала простая телега, запряжённая двумя полумёртвыми лошадьми. Их рёбра выпирали из побитых жизнью боков, проплешины сверкали на шкуре, а хвосты их представляли собой куцую мочалку. Одна из лошадей была беззуба и хрома, в результате чего телега ехала рывками. В ней прямо на сыром сене в белой, но местами рваной рубахе до пят сидела коротко остриженная девушка. Её соломенные волосы как нимбом окружали голову, а синие, как южное море глаза, смотрели на мир с доверчивостью ребёнка. Её похудевшее лицо было в синяках, а на связанных за спиной руках запеклась кровь. Угрюмый возница вяло подгонял полумёртвых лошадей, изредка покрикивая на собравшуюся толпу. Ремесленники и торговцы, служанки и прачки молча провожали процессию. Часом раньше на эшафоте, к которому ехала телега, уже был казнён мелкий дворянин, и палач отирал свой меч и засыпал кровавые потёки песком. Его маска наползала ему на глаза, и он периодически дёргал свой колпак за макушку, чтобы поправить.
Когда телега с девушкой подъехала к эшафоту, он уже закончил с мечом, и около высокого столба раскладывал хворост. На другом конце помоста переговаривалась группка в коричневых сутанах. Мужчина в чёрной сутане, казалось, не принимал участия в разговоре и поглядывал то на палача, то на медленно расступавшуюся перед телегой толпу.
Наконец телега остановилась у ступеней эшафота. Девушка тяжело поднялась с соломы – мешали связанные руки. Мрачный возница легко перенёс её через борта телеги и поставил на ступени. Стоя, девушка оказалась невысокого роста и болезненно худой. Она грациозно поднялась на эшафот. Люди в сутанах смолкли. Человек в чёрной сутане зорко следил за ней. Девушка с робкой улыбкой оглядела собравшихся людей у эшафота и несмело взглянула на палача. Тот, точивший в это время свой меч для последующих казней, выронил его из рук. Его глаза сверкнули под маской, и он подозрительно зашмыгал носом.
- Палач, начинай, - скомандовал человек в чёрной сутане.
Палач, промокнув рукавом глаза, взял девушку за локоть и подвёл её к столбу, помог подняться на приступок и обложил ей ноги хворостом. Затем привязал к её к столбу за талию и за плечи. Когда он отошёл, к ней подошёл один из людей в коричневой сутане с большим крестом в руке. В другой он сжимал потрёпанный молитвенник.
- Признаёшь ли ты, Анна, что заманивала к себе в дом для прелюбодейных утех мужчин колдовством и магией?
Девушка повернула к нему лицо. Большие глаза без страха и смущения смотрели на него. Тот невольно опустил взгляд, но вздрогнул, ощутив на своём плече руку подошедшего мужчины в чёрной сутане.
- Не смотри на её юность, брат, не дай себя обмануть невинным взглядом. Это чародейка и ведьма. Она смущает твою душу и толкает её на погибель. Её душа давно в лапах сатаны. Это сатана сейчас смотрит на тебя. Мы должны спасти её душу. Не поддавайся, брат.
Он отошёл на шаг. Человек в коричневой сутане снова подступил к девушке у столба.
- Признаёшь ли ты, что колдовством и чарами заманивала к себе мужчин?
Девушка улыбнулась.
- Мне не нужно было никого заманивать. Мужчины приходили ко мне за утешением сами.
- Утешением? Так ты называешь своё прелюбодейное поведение? – Человек в сутане с яростью потряс крестом перед её носом.
- Я утешала всех, как могла. С кем долго разговаривала, с кем делила ложе, кому готовила вкусный ужин, кому латала одежду. Вы же знаете, не все жёны могут угодить своим мужьям. Особенно, если поженились недавно. – Она снова робко улыбнулась. В толпе послышались смешки, некоторые мужчины стали подталкивать локтями в бок своих соседок.
- Замолчите! – крикнул на них мужчина в чёрной сутане. – Вы разве не видите, что сатана хочет спасти свою жертву? Лживыми речами и неуместным смехом толкает её душу, и ваши так же, в бездну ада!
Смешки смолкли.
- Отец Доминик, почему вы так злы? – спросила девушка, робко улыбаясь. – Ведь вы сами учили, что Христос призывал любить ближнего и прощать врагов. Ведь вы учили, что он умер за наши грехи и воскрес, взяв их с собой. Я поступала так, как учили вы и как говорил он – я пыталась облегчить страдания своих ближних…
- Ввергая их в грех прелюбодейства? – вскричал человек в чёрной сутане. – Вы видите, как сатана извращает Святое Писание? Этой женщиной крепко владеет дьявол! И, чтобы спасти её душу, мы должны уничтожить её тело! Тогда её душа прямиком направится на суд божий! Отрекаешься ли ты от сатаны? – кричал человек в чёрной сутане, вырывая крест у своего собрата, застывшего столбом. – Признаёшься ли ты в своём колдовском ремесле? Кайся, грешная! Твой смертный час близок!
- Я не умею колдовать, - робко сказала девушка. – Я никому не делала зла. Даже вы, брат Гонорий, - Она посмотрела на застывшего мужчину в коричневой сутане. – Сколько раз вы приходили ко мне с жалобами на отца Доминика? Сколько раз вы плакали на моей груди, что вынуждены допрашивать и присутствовать при пытках невинных? Что вынуждены во имя милосердного бога посылать на костёр его детей? Сколько раз мы с вами вместе молились, умоляя бога простить ваши грехи? И как душа ваша успокаивалась тогда?..
- Замолчи! – закричал человек в чёрной сутане, замахиваясь крестом. Затем он сунул крест в руки мужчине в коричневой сутане и шагнул к палачу, вырвав у него факел. Потом он подскочил к столбу с хворостом и сунул в него горящий факел. Хворост начал медленно и дымно заниматься. С неба закружились редкие снежинки.
- За что, отец Доминик? – закричала девушка. Она подалась всем телом к человеку в чёрной сутане, но верёвки держали её. – Вы же знаете, что я невиновна!
- Замолчи, ведьма! Будь ты проклята, дьявольское отродье!
- Но отец Доминик, вы уверены, что… - подскочил к нему мужчина в коричневой сутане.
- Она сумела и тебя поймать в свои сети? – Человек в чёрной сутане схватил его за ворот и встряхнул. – Это ли не есть доказательство её колдовской силы? Покайся, грешный! Иначе, следующим запылаешь ты!
Человек в коричневой сутане бросился на колени перед ним и вцепился в его сутану.
- Боже, прости меня! – рыдал он, ползая перед человеком в чёрной сутане.
Между тем костёр разгорался. Редкие снежинки сменились моросящим дождём. Девушка, чувствуя жар костра, переступала босыми ногами, вокруг которых уже занялась рубашка. Она подняла лицо кверху и со слезами на глазах начала что-то страстно шептать.
- Ты видишь? – Человек в чёрной сутане схватил за шиворот ползающего человека. – Посмотри! Она шепчет свои колдовские заклинания!
По лицу девушки катились слёзы. Огонь постепенно разгорался сильнее. Рубашка на ней начала тлеть. Дождь усилился. В толпе послышались рыдания. Палач утирал глаза рукавом. А девушка шептала ему: «Не плач, я прощаю тебя. Я знаю, что я невиновна. Я умираю со спокойной совестью. И ты не плач. Ты делаешь то, что должен. Я тебя прощаю». Палач упал рядом с костром на колени, сорвал колпак с головы и истошно рыдал в него.
- Гляди! – гневно кричал человек в чёрной сутане. – Это ли не колдовство!
- Это сострадание, - прокричала, задыхаясь, девушка с костра. – Чего вашей озлобленной душе не понять! Жаль вас! Вы так бедны, что ненавидите всех вокруг! Жаль вас! Мне жаль вас! – Девушка закашлялась и стала рваться из верёвок. Кожа её пошла пузырями и стала лопаться. Она истошно закричала. Палач вскочил и скрылся в клубах костра. Некоторое время девушка ещё кричала, потом её крики смолкли. Её белое лицо было запрокинуто кверху, и невидящие глаза её были устремлены в небо.

               
Огонь ей плечи обнимал,
А дождь ей губы целовал.

Палач отирал слёзы рукавом и сматывал кусок шнура за её спиной. Рукава его одеяния дымились, а на пальцах начали надуваться волдыри.
- Что ты наделал? – подскочил к нему человек в чёрной сутане.
- Я помог ей умереть без лишних мучений, - сказал пожилой палач. – Я был милосерден с ней так, как она была милосердна со всеми нами. Вы слишком часто смотрите в книги и не видите людей за ними вокруг. Вы потеряли свою душу и заменили её пустыми словами. Я стар и достаточно долго пожил на свете, чтобы отличать истинную доброту от показной и истинное милосердие от лицемерия.
- Ты будешь наказан за свое отступничество, - прошипел в лицо палачу человек в чёрной сутане.
- Вы меня не напугаете, - криво улыбнулся палач. – Я сам пытал и казнил людей и знаю, насколько больно, когда тебя принуждают сказать, что ты пособник дьявола. Вы думаете, я не знаю, сколько боли может выдержать человек под пыткой? – Он невесело усмехнулся. – Гораздо больнее, когда от тебя шарахаются те, кто живёт рядом с тобой. Когда своего доброго знакомого ты вынужден растягивать на дыбе и слышать его проклятия. Когда дочь соседа, которую ты любишь с детства, ты вынужден сжигать только потому, что у неё куры несутся лучше, чем у соседей. Нет, вам никогда этого не понять. Вы считаете себя непогрешимым. Вам неведомы сомнения и душевная боль. Что ж, пытайте, казните меня. Ещё одной невинной душой на вашей совести будет больше. Но я-то заслужил: я мог бы отказаться от своего ремесла. А она? – Палач кивнул на догорающие останки. – Она не отворачивалась от меня, не убегала с проклятиями. Это была святая душа. И что, что она раздвигала иной раз ноги? Не корысти ради она это делала. И бог ей простит этот грех. Уже простил. А вы? Улаживаете свои дела с богом так, как привыкли: постами, бичеваниями и молитвами. Может, и вас он когда-нибудь простит.
Палач отошёл от него и медленно спустился с помоста.
- Ты задушил её? – спросил подошедший мельник, утирая глаза.
- Да. Это меньшее, что я мог для неё сделать, - сказал палач, пряча глаза.
- Спасибо, - Мельник пожал ему руку. Поражённый палач замер на месте. К нему стали подходить другие мужчины и хлопать его по плечу. Человек в чёрной сутане поражённо наблюдал за ними сверху.
- Вы все попадёте в ад за свои поступки! – закричал он.
- Если за добро попадают в ад, то куда же попадают убийцы и воры? – раздался голос в толпе.
- Стража, взять смутьянов! – крикнул человек в чёрной сутане. Стражники у эшафота нервно переминались с ноги на ногу, бряцая мечами.
- Святой отец, не надо было сжигать блаженную Анну, - сказал главный в отряде.
- Что? Бунт? Да весь город во власти дьявола! – Человек в чёрной сутане схватился за голову.
- Ехали бы вы, святой отец, от сюда. А то с вашим приездом последняя благодать этого города уничтожена, - сказал стражник. Толпа стала медленно надвигаться на человека в чёрной сутане. Тот столь же медленно отступал, пока не наткнулся на человека в коричневой сутане, всё ещё стоявшего на коленях, уткнувшись головой в пол. Тот взглянул на него снизу вверх, встал и отошёл в сторону. Человек в чёрной сутане нервно огляделся по сторонам, побежал к краю эшафота и спрыгнул вниз. Молчаливая толпа смотрела, как он вскочил на первую попавшуюся лошадь и галопом помчался на ней к воротам. Мгновение, и он скрылся за стенами города.
- Мы навлекли на себя гнев церкви! – воскликнула в молчании какая-то женщина.
- С нами бог! – вскричал человек в коричневой сутане. – Он не оставит нас!
Толпа одобрительно загудела. Затем стала медленно расходиться.
- Они не ведают, что творят, - покачал головой палач. – Блаженная простота. – Он вздохнул. – Это начало конца.
Через несколько месяцев маленький городок пылал, как большой костёр. Церковь не любит, когда покушаются на её власть над душами. Даже, если это делают пророки или святые.