Рассуждение третие. О варягах Руссах

Разсуждение третие о варягах Руссах,
Славенскаго Звания, Рода и языка.





                …не славно было по Русским обыкновениям грабительствовать…

                Байер*** Готлиб.
 
     Имя Варягов, коль часто у московских летописцев, по пришествии Великих Князей, трёх братов, от Варяг в Новгородскую область, начало быть вспоминаемо; толь оно под немалое приведено и сомнение в мыслях наших: так что поныне ещё нет довольного удостоверения, из какова сии Варяги были народа. Многии, здесь и из чужестранных писателей, производят их от племён нам инородных: а чрез то и ставят нас в сомнительное безизвестие о названии, роде и языке Варягов.
И хотя нет ни одного, мню, в истинных Россиянах, сабственно так называемых ныне, который бы не желал сердцем, чтоб презнаменитым Варягам Руссам, прибывших к нам государствовать в нас, и бывших достославными предками великоименитых Самодержцев наших, быть точно  такими же нынешними и всегдашними Россианами, произойти издревле от сего конечно Российского кореня, и говорить, с самого начала, сим  одним нашим языком Славенороссийским: однако, утверждения иностранных, и ещё не безславных писателей оных, не токмо делают наши желания тщетными, но ещё и всех нам путей едва не пресекают, чтоб мощи сердцам нашим, хотя только того уже желать с основанием должно.
     Одни из тех объявляют, что Варяги были предки1 Шведов, под именем Верингов и Варингов; а другии пишут, что произошли они от2 Датчан. Сии пространно даказывают, что Варяги наши прибыли к нам или из Скандинавии3, или из Дании, и что Россиане называют Варягами всех вообще Свеев, Готландов, Норвежцев и Датчан: а те надёжно и высокомерно велеречат, что он6и суть точные Норвежцы. Некоторые производят Варягов от Прусского слова Вареис1, и потому доводят, заключая, что они Пруссы; а иные называют их Германским2, как им повсему кажется, народом, жившим вне пределов Германии. Все ж, наконец, хотя и признают, что сии Варяги были Руссы; однако не от нас Россов собственно так называемых ныне, но или от Шведов, или от Датчан, или от Норвежцев, или от Скандинавцев, или от Пруссов, или прямо от Германцев.
Сие коль есть не превосходное, и твёрдое предразсуждение, о достоинстве первоначальных наших Государей, для того что писатели как ваперерыв друг перед другом, присваивают их к разным славным и храбрым народам; однако ж нам несколько предосудительное, как отъемлющее у нас собственное наше и дражайшее добро, и чрез то лишающее нас природной нашей славы.
   Когда же инославные писатели изобрели за должное, по единому самолюбию токмо, как думается, повествовать о высокославных Варягах, и водя своих читателей по степеням Вероятности, потщились удостоверять их, что будто сии Варяги нам чужеродные, и от нас разноязычные; то мы не ободримся изобрести за должнейшее, имея в том преискреннейшее участие, чтобы нам, чтобы нам, утверждающемся нам, утверждающимся на самой, поскольку возможно, достоверности, описать наших началобытных Самодержцев, как единоязычными, так и тождеродными с нами?
   Возможно ль, говоря откровенно, и достолепно пребыть своим бездейственным, при чужих пререкающем усилии, да и не стремиться к исторжению отъемлемаго у нас не по праву? Высота Света, и превосходство, первенствовавших верховно Великих Князей к тому нас обязывают; а честь цветущего, всегда и ныне, российскаго народа, не умолкая возбуждает. Должно, должно было давно уже нам препоясаться силами, не токмо к воспрепятствованию не весьма удостоверяющихся, в разсуждении сего, заключений, но и к утверждению, и как будто ко вкореняемому насаждению светозарной истины, и непоколебимой правды. Непреоборимая Историков наших верность, столь твердившая всем явиться, что оную и чужеславных деяний писатели, рачившие об ней или прилежнее или праведнее, нежели первые оные, в достапамятных своих писаниях утвердить не усомнились.
Итак, усмотрев оную Историческую достоверность в наших и в других искреннейших повествователях, а также утвердившись на ней, и оградившись ею, дерзаю здесь предложить, и по мере ума моего и сил, всем повествованием ясно показать, что именовавшиеся Варяги, и те руссы, а следовательно, Великие Князи, Самодержавствовавшии в России, и пришедшии в Новогородскую державу сначала от Варяг, имели название сие Славенское, род их был Славенский, и вещали они языком всеконечно Славенским. 
      В разсмотрении моём, одна поистине только мне точнейшая истинна есть целию, и предверженною вещией; она сама и подстрекающая мне ж побуждением; а слава и величие Российских Самодержцев, начало своё производящих от Первоверховных наших Государей, Варягами тогда именованными, окончательным и единственным намерением.
        Были Варяги Руссы. От сих Варягов, Великие Князи, три брата, прибыли в Новгородские области державствовать, по прощению Новогородских обывателей, с Гостомыслова совета; а прибыли они 862 лета Христова, по счислению наших и иностранных Летописателей.
    О сём нет ни сомнения. ни стязания. Но словопрение наше состоит в том, что речь Варягов, с Тевтонских ли языков повреждена от нас, Славенороссов, или от Славенского испорчена Тевтонцами она самими. Притом, Варяги Руссы, означают ли Варягов Россиян, собственно так называемых ныне; или чрез сих Руссов и довольно, мнится, во втором разсуждении доказано, что оно означает нас собственно Россиан; однако и в сём третием, для совершеннейшего тому подтверждения, несколько к тому ж самому прикоснёмся.
    Итак, рассмотрим, во-первых, от чего и от кого производят чужестранные писатели слово сие Варягов; да увидим потом, откуда нам производить должно истинне. Профессор Байер*, понеже нашёлся тогда при Академии первый сего мнения, "что Варяги Российских писателей были из Скандинавии и Дании люди благородные, другие на войне, и служившие за плату Россиянам, бывши стражами их Царей, и хранители границ, ещё в гражданских чинах начальствующие, и что от Россиян называемы были Варягами вообще Шведы, Готланды, Норвежцы и Датчане", то и нашёл он в Олае Верелии Иоанна Магна предлагающего, "что Скандинавия от некоторых именуется Вергион, и что сие значит Остров волчий."
   Посему, называли б мы Россиане Варягов Варягами худо и повреждённо: так как надлежало бы нам называть их Вергами, как то и желалось бы Байеру.
    Не противлюсь покойному мужу в преемниках его, что Датчане, Шведы, Норвежцы и Скандинавы были Варяги, и имели сие имя праведно: сие мы увидим после.
Но не от сих Варягов  были Великие наши Князи; а от каких, то ниже предложим. Однако, и сии Датские, Шведские, Норвежские и Скандинавские Варяги, были по точному названию Славенскому Варягами,  нимало не повреждено от чужого слова Вергиона, то есть, Норвегии. Сие также объявится в своём месте. Напротив  того, речь Вергион и Вергия, означающая Норвегию, есть и сама испорченная от Славенскаго, Верхия, как то мы уже изъяснили в первом разсуждении. 
Олай, оный Верелий** и ещё говорит следующее: «когда Московиты(Россо-москвитяне) называют Балтическое море Верегским, по свидетельству Герберстеиневу; может ли кто не поверить, что и Швеция от них Варегиею и Вергиею также именуется.»
____________
*Перв. Комментар. Том 4. разсужден. О варяг. Стран 280.

Олай Рудбекий в атлантике, и о Российских Варягах, и об истинном знаменовании слова также мнит как Верелий, да и говорит: «О сём, когда дойдём до рода Великих Князей, который должно производить от Свеев; то, многое на свете издадим.
Соглашусь с Верелием и с Герберстением, что Балтическое море называем мы Варяжским, и что Швецию и Норвегию можем же праведно именовать Варягиею. Но рудбекию прямо прекословлю и говорю, что род Великих наших Князей от Свеев производить не должно: ибо сие ложно будет. А откуда надлежит производить, о том в этом Разсуждении объявить не премину.
    Приводится Байером и Арвид Моллер* производящий Варягов от Эстляндского слова Варас, значащаго вора и грабителя, и Варга Мери, разбойническое, а не Варяжское море; приводится и Авравий Милий* ведущий от слова «врученя», - убивать; приводится и Лейбниций*, предлагающий, «Варги разбойники в Арверии у Сидония, также были в древние времена и у Германцев*, Нормандские морские разбойники и у Руссов* именуются Варягами»; приводится и Камбден, влекущий от Вериад, то есть разбойников тоже; приводится наконец и закон Салический*, толкующий от Варга, или изгнанника. К сим Байроновым приводам, я присовокупляю и примечание Истории Олофа Далина, Шведского писателя, напечатанные в Греифсвальде 1756 года, на главу её 10 на п.8, находящееся на странице 234, под литерою (z), где утверждается, что мы Варягами называли Шведов, испортивши шведское имя Звариги или Звериги, для того, что как Финцы, не умеем будто способно выговорить две согласные буквы совокупно, от чего и сделали Вариги, или Вериги.
   Но Вурги, Варги и Вериады столь далеки от слова Варяг, сколь небо от Земли, по присловию: довольно сказать и тем всесовершенно отразить, что все сии слова отнюдь не знаменуют наших Варягов: а неспособность наша к выговору двух согласных букв совокупно. Не токмо есть ничто, но и совсем пустое: ибо никакой язык из европейских к сему столь способен. сколь Словенский, не говоря уже, что самое слово звериги, значащее зверя, есть остаток от первобытного Славенского в Шведском языке. Одно Эстландское слово Варас, походит издалека на Славенороссийскую речь вора: а от себя Байер, хотя несколько и натягивал, что Варяг наш не что иное что значит, как токмо человека ворующего, то есть Ворягу. Однако, позволено мне истиной, натягиваемое претягивать, и натягивавшего в преемниках вопросить говоря: Кто б у нас так называл или называет, или где написал, и пишет? Ибо все наши, от тех времён поныне, означают сие слово выговором и прописью через(а), Варяги и варяг, а не через (о) Воряги и Воряг. Сами новогородцы, склонные чрезмерно к букве(о) вместо(а), нигде и никогда не выговаривали Ворягами: все варягами означали.
     Увидел тогда сей Инородный, ныне покойный Профессор Байер, что произведение сие уголовную имеет неудобность, именно в том, что в том. что возвеличит он сим проиведением Великих наших Князей, прибывших к нам от Варяг, чрезмерно с левой стороны: того ради, да умягчит жестоту произведения токмо, а не промысла, да и метнулся к примерам почерпываемым в историях, да и произрёк: «и дабы кто в сём месте не присвоил верховным мужам безчестного имени, то каждый народ да имел своё собственное обыкновение. У древних скандинавцев так было честно грабительствовать, как у греков при граблении ещё и разбойничать. Грабление и разбойство честные имена были? И славы исполненные? Не знаю! Ведаю только, что у нас грабители и разбойники, издревле самыми худыми людьми почитаемы и здлодеями называемы были. Сие и сам покойный Байер засвидетельствовал, говоря: «не славно* было по Русским обыкновениям грабительствовать»*
   Шведы называли Варягов верингами, от Вериа, защищать, или лучше от Варда, хранить. Охранять, как то Байер свидетельствует. Иоанн Периксиолд точно их назвал телохранительными* воинами. Греки именовали варангами, по написанию Вараггами; видно, что испорченным словом от Варягов: ибо ежели первый (г) не выговорится за (и), то произношение Вараггов совершенно сходствовать будет с Варягами. Ведаем, что у Греков не без изъятия было правило, произносить первую гамму перед следующей или перед (у), за (и): свидетельствует соловьиный крик у Аристофана в комодии, тио, тигкс, кой будет выговариваться тио тиккс, и не будет уже сходствовать с соловьёвым хлёстом. Иаков Кретцер, производит греческих Варангов от франков. Которые по нашему суть фряги. Но посему надлежало бы нам, Россианам произносить Вряги, а не Варяги. Славный* Дикционарий Французский, сочинённый Ришлетом, предлагает под словом ВАРЕХ, что имя сие происходит от Английского врак или фрак; а значит оно, по его толкованию, кораблекрушение, то есть, разбитие корабля. Всё сие хотя уже и ничего не имеет в себе безчестного; однако, слово наше, Варяги, не означает ни защитников, ни охранителей, ни телохранителей, ни фрягов, ни остатков от разбитого корабля, плавающих морем по ветру. Да что ж оно значит?
    Изъяснено и доказано, мнится, в первом Разсуждении, что самые первые шествия из Азии в Европейский Восток, Север, Запад и Полдень, не только Сарматских племён, но и Целтических, были с одним Словенским языком от Слова. Шествовали роды сии не все одною лавою, но станицами и частями. Следовательно, одни из них приходили к рекам, к горам, и к дркгим урочищам прежде, а иные к тем же после. Пришедшие после, могли ль не означить прежде пришедших туда, каким свойственным и приличным обстоятельству именем? Или сами пришедшие прежде могли ли не назвать себя также тем именем в разсуждении пришедших после? А могло легко статься, что ещё и в происходивший, между первыми и последними спор, для того, что прежде пришедши, не уступали пришедшим после мест, с которых последние сгоняли первых. Сгоняемые, право своё должны были приводить, и говорить, что они прежде заняли места; и потому, владеют ими, и обитают на них по силе первейшего населения, и чрез то законного себе усвоения, как на не принадлежавших прежде их никому. Сие так положив, что и по разуму должно так полагать, какое же будет оное Словенское имя? Есть оно точно сие изыскиваемое, ВАРЯГИ, значащего ПРЕДВАРИТЕЛИ.
Варяг, есть имя глагольное, происходящее от Славенского глагола* ВАРЯЮ, значащего ПРЕДВАРЯЮ. Но такие предварители в Востоке, в Севере, в Западе, и в Юг Европейский были, и не могли не быть; а были не из одних Датчан, Шведов, Норвежцев и Скандинавцев, но из всех поколений как Целтических, так и Сарматских.
   
       Того ради, Варяги у Россиян и суть не одни Датчане, Шведы, Норвежцы, и Скандинавы, но и по всей Европе самые первые обитатели, то есть предварившие других следовавших туда же насельников. Не на слове я, благополучно в нашем Словенском языке изобретённом, в сём основался; но на преподобном Несторе, сие разумение утвердившем. А преподобный сей первенствующий историограф Российский ничем не хуже в достоверности, ни Иоанна Магна, ни Олая Верелия, ни Герберстейна, ни Лейбниция, ни Олофа Далина, ни всех прочих. У сего, говорю, главнейшего и достовернейшего нашего историка, Варягами именуются все, без изъятия, Европейские поселенцы. Вот его точные речи, выписанные их книги, подписанные Никоном Патриархом по листам своеручно, а хранимые в Императорской Академической библиотеке: «Афетово бо колено, и то ВАРЯЗИ: Свея, Мурмания (знамо Нормания), Гтия (видно, что Готия), Русь, Агляне, Галичане (Галлы), Ляхове, Волоси, Римляне, Немцы, Корюлязи (то есть Курландцы), Венедицы*, Фрязи и прочие.» Одних ли только Датчан, Шведов, Норвежцев и Скандинавов Варягами назвал Нестор преподобный? Не всяк ли видит ясно, что Варяги суть у него всей Европы первенствующие обитатели, то сть предварители?
   Итак, Варяги Руссы, от которых призваны великие князи, в Новгородские пределы державствовать, суть не что иное, как токмо предварители на те места, на коих они обитали. О местах сих предложим приличие на ином месте в сём же разсуждении нашем.
   Сея ради причины, Георгий Валин Епископ Готобургский содружества королевского Упсальского член, называет Варягов предками Шведам, однако испорченным словом от Варягов Верингами именуя, и говоря: «знаем также и предков наших Верингов, чрез несколько времени при дворе служивших, особенно у кесарей Константинопольских, как то обычай есть, плоти от плоти нашей, швейцарам пребывать при дворах Французских Королей. Были Шведские Верниги, и их же
У Олофа Далина Звариги или звериги, подлинно Шведские предки в том разуме, в коем Варягов преподобный Нестор* разумеет. По сей же силе должно им быть и у Арвида, Варасами Эстландскими, и у Магна, Вергами Норвежскими, и у Милия, Вургами Немецкими, и у Лейбницами, Варгами Арвернскими, и у Камбдена, вериадами, а у Ришлета, Фраками Аглинскими, и у Кретцера, Франками Французскими, или по-нашему Фрягами, и у Спелмана, Фарианами Саксонскими. Все сии имена происходят от Славенских Варягов, то есть предварителей, но, по незнанию писателей языка Словенского, привлечены они силою к разным. По отличию в языках значениям, иным же и безчестным. Греческие наконец Варанги, прописываемые как Варагги, суть точно наши Варяги: ибо Варяги из России в Грецию зашли, по свидетельству* Байерову; а первое о них упоминание у Кедрина, обретается в делах Кесаря Михаила Пафлагона, по1034 лете Христовом. Всё сие хотя и косвенно, однако довольно подтверждает мнение моё, доказанное в первом разсуждении, что первенствующий язык у Иафетских племён был Словенский от слова: речь Варяги есть непреодолимо Славенское звание, означающее предворителей.
     Толк предварения, подтверждается и так называемым правом Варех. Что есть сие право? «есть оно, ответствуют, определяя парламентские адвокаты, право, зависящее от властелина, по силе которого помещик, как на земле употребляет в свою пользу всё валяющееся движимое; а чьё неведомо, так присваивает себе и всё плавающее по морю, только бы то можно было достать концом копья до берега: ибо отдалённые вещи принадлежат королю, по праву кораблекрушения, когда им сыщется господин. Ясно, что надобно плывущее достать с берега шестом, то есть предварить тем оное, и не пустить плыть далее. Итак право Варехское, есть именно, и без всякого преувеличения, самое право Варягское, или обыкновеннее  Варяжское по Славенски, происходящее от предварения.
   Сим образом должно разуметь, и называемое нами море Варяжское: ибо от Восточных его берегов, к Полуденным к Западу, до самой реки Эльбы, обитали люди издреле всеконечно Словенского языка. Утверждает сие преподобный Нестор, говоря: « по сему морю сидят Варязи».
     Хотя же сие и всеконечно есть достоверно, что Варяги суть предварители других, в Европейском Востоке, Севере, Западе и Полудне, то есть первейшие туда, одни пред другими следовавшими по временам, пришельцы из Азии; однако, особливейше называемы были у нас, в позднейшие времена, Варягами или предварителями те, кои обретали по брегам Балтийского моря, и по рекам в него впадающим, по последнему засвидетельствованию преподобного нашего Историографа: «по сему сидят Варязи». И понеже оные Руссы, от которых прибыли великие Князи в Россию, были* Варяги; то необходимо прибыть им в Новогородские области от брегов сего моря, и от устьи рек (или и брегов к источникам их ближайших) впадающих в него.
*От того, что Шведы, датчане, и Норвежцы суть Варяги, и что балтическое море есть, по нашему, Варяжское море, не следует, чтоб оно заключено было, по Слейдану для других Варягов, но свободно оно, по Гроцию, и для всех подобных. Руссы, которые призваны на престол Новгородской державы, были безспорно, Варяги. Следовательно, и они жили при балтическом море. А сие море, начавшись с Ботнического залива, а окончившись Зундом, имеет Северный и Южный бок довольного меж собой
По брегам сего моря несколько западнее. Жительствуют датчане и Шведы; а по восточным и северным чудь: ибо преподобный несторвозвещает, что и «Чудь присядет к морю Варяжскому». Но доказано во втором Разсуждении
Мною, что датчане и шведы суть не руссы: а Чудь также не они же, что истинные Россияне называют их себе чужими: чужь, чушъ; и от слова чушъ, сходствующего с употребляемым звуком хрюкающими животными, чухною. Следовательно, должно искать сих Руссов, по брегам рек, втекающих в сие море. Исчислим же знатнейшие реки, идя с востока по Югу к Западу. Первая есть Двина при Риге, вторая Висла при Гданьске. Третья Одра при Франкфурте. Четвёртая, Эльба при Гамбурге; но сия впала в Северный Океан, только же неподалёку от так называемого Зунда, соединяющего сей океан с Балтическим морем. Но всем сим рекам и местам полуденнейшим, от шестого или пятого века Христова, до третьего на десять, пребывали народы Славенского рода и языка, пока не завладели 1226 года, землями сими рыцари Тевтонического ордена, называемого Крестоносцы.
    Приведен уже мною, во втором разсужденииЛоран Тюркуа*, предлагающий из Кранция, «что славяне в шестом веке, в царство Кесаря Маврикия, вошли в Далматию, в Иллирию, и в ближайшие области, назвавши их Славониею: а пребывали они тогда в Померании, в России, в Польше, в Силезии, в Моравии, и в Богемии; словом, во всей нынешней поперёк немецкой земле, от Балтийского моря до Средиземного».
     Чрез Средиземное море, должно здесь разуметь Адриатическое, которое есть залив из онаго Средиземного, собственно так называемого. Приведен и Целларий*, засвидетельствующий, «что Славяне из России, и от Циммерийского Босфора вышедши во времена Иустиниановы, сели частью между Дравою и Савою реками, а частью зашли в польшу и в Богемию, да и положили основание трём государствам, Славенскому, Польскому и Чешскому.» истину сих двух чужестранных писателей утверждает всесовершенно и Степенная наша, прилете от Создания 6475-м, а от воплощения 967-м, повествуя: «Чудь (чухна) иже бяху соседни Нову граду и Пскову, Словении, иже бяху соседни Нова града великова и Пскова область. Мери же Ростовская земля и Переяславская, иже по Клещину Езеру: Весь же, Белозёрская земля. К сим же Муром, ЧеремисаЮ Мордва, Пермь, Печёра, Есмь*, (Зем), Литва, Зимгола,* (Семгалия), Корс*, Корела, Нерова, Либиг(Ливонцы), Козари от Скифов, глаголеми Болгары, иже по Дунаю. Угри бели, Чахи, Ляхи, Лутичи, Мазовшани, Поморяне, Древляне, Дреговичи, Полочане, Севера, Кривичи, Волынцы, Двиняне, и иные многи.»
     Представлено, что часть Россов соединилась с Болгарами, и переправившись за Дунай с ними, разоряла Фракию; а оставшись в иллирии, всегда и поныне называлась и называется Рашами, или, правильнее Расами, по немецки Рацами. Предложено, что часть Болгаров, зашедших к северу, и сама соединилась с Северными Россами: да и построили они совокупно Новгород. Возвещено, что Россы посылали своих преселенцев и до Фландрии. Уведомлено, что Славяне Разселялись к Западу и Северу, хотя и со всеобщим своим именем Славян, однако Поколения их притом соблюдали и собственные свои же названия; каковы были в Померании Судовиты, Поясаны и Помешаны.  Между же премногими из сих, обретались там Славяне и Руссы: свидетельствует об этом имя Поруссов, именовавшихся от того, что они жили при Руссах, народах Славенских, на средиземнейших местах к Полудню и к Западу. Совокупно сказать: от шестого оного века , а ещё и прежде, до третьего столетия, во всей так называемой Померании, пребывали токмо Славяне  под различными и премногими именами своими, у Мавроурбина исчисленными. Доказывает и язык, бывший тогда там в употреблении, предложенный в примере во всеобщем описании Прусской земли, в третьей главе, напечатанном в календаре на лето 1706 Христово, и засвидетельствованном Королевским Прусским содружеством наук. «Богейте, Богейте, «Покколес», то есть, как там переведено: бегите, вы диаволы. Речь Покколес, происходит от Пекола или* Пекла, то есть Ада. «Ели пили души це, ну вен вен» Ели, пили. А душеньки вон, вон.
     Но в те времена, обитали с прочими Славенскими народами в Померании, там называемые и Руги, по Немецкому латинских букв произношению, а по римскому истинному Руджии, и Руджии: следовательно, и Рушии и Руссии, и потому Руссы. Сии точно суть варяги, от которых призваны великие Князи государствовать в Новгородскую державу, прибывшие в Полунощную Россию, 862 году, то есть во второй половине девятого века, по Христовом Рождестве.
Доказывется сие.

1) Призванные оные великие Князи на престол, были от Варягов Руссов по нашим летописям. Но те Руссы суть Руги Померанские, произносимые праведно Рушии, а всеобщим именем Славяне: они же и Варяги, как при Балтическом море. Следовательно, Руги Померанские, суть Варяги Руссы.
2) Призываемы они были из-за моря, по нашим же летописателям. Но Варяги Руссы и были подлинно, в разсуждении Новгородчан, за морем. Впрочем, у нас и есть быть за морем, или ехать за море, но плыть только по морю, куда бы то ни было, то есть в отдалённую страну. Ехать за море у нас, есть и сухим путём ехать от моря в другое государство: так ездим мы за море во Францию, в Италию, и в Немецкую землю. Посему, могло статься, что Новогородцы, ехали просить великих Князей судами по Варяжскому* морю до Померании: могло же статься. что ездили они и сухим путём туда; а однако, просили Великих Князей за морем к себе, равным образом, и Великие Князи прибыли на престол из моря же в Новгородскую область.
3) Призванные Великие Князи были во всём единообразны ж призвавшим, по свидетельству Мавроурбиеву*: ибо как они были Славяне Руссы, так и Новогородские Славяне Россы: Руссы и Россы, по собственному наименованию, а Словяне и Славяне по всеобщему. Да и по разуму, и по нравам, и по природному свойству не только Новогородских Славянороссов, но и всех в свете народов, достовернее, или паче необходимо, чтоб призванным быть не инородным от Славянороссов призвавших: каждый народ охотнее подчиняется подобородному Государю, нежели иноплемённому. К  Примеров исполнена древняя, средняя и новая история.
4) Были они Великого рода: ибо царского сына чада; следовательно, Великие князи. Бернард* Латом, и Фредерик Хемниций свидетельствуют, что у Витислая (явно Видослав*), Вагрского Царя, были два сына, из которых первый именем Тразик (без всякого сомнения Дражик от драгости), а другой Годелайб (непременно Ходолеп, от лепой, или осанистой походки, по примеру Боголепа). У сего Ходолепе было три сына, первый Рурик; второй Сенеус, или Сенаус, или Синав; третий Трувор, или Тривор, или Трибор. Сии суть три брата, Велики князи, прибывши в Россию державствовать.
5) Дед их был Вагрский царь. Но, по свидетельству Герберстейнову* и обретался город( Вагрия (сей или Вахрия от Вихря, или Вагория от гор) в Померании между Эльбою и одрою реками, неподалёку от нынешней Голштинии; а по Мавроурбину*, неподалёку от любека. Из того и  прибыли Велики оные Князи  в Новгородские области. Но с другой стороны,  хотя и вижу в Синопсисе нашем, что Святой Великий Князь Владимир идёт от кореня Августа Цесаря Римского, а посему и Рурик, что впрочем не безславно для наших Самодержцев, да и я отнюдь не прекословлю сему утверждению: однако признаюсь, что никакою исторической достоверностью, по малому моему знанию доказать сего не могу! Напротив того, больше ощущаю вероятности, что сим Авгус, чрез Юлия, произошёл от древней Словенской крови, для того, что от Троян: ибо довольно есть доказывающих оснований, что Троянам надлежало быть Словянам, или, по крайней мере, говорить предревним Словенским языком.
Итак, Велики наши девятого века Князи, не были ни от варягов Датчан, ни от Варягов Шведов, ни от Варягов Норвежцев, тем более от Варягов Скандинавцев, да и не от Германцев, вне Германии пребывавших; но от Варягов, и тех Руссов по собственному имени, а по всеобщему от Варягов Славян из Померании, населяемой тогда народами Славенского рода и языка.
     Коль ни ясно есть моё доказательство, как основанное на наших и чужеродных писательских свидетельствованиях; но некоторые сопротивляются, и вопиют Байеровыми речами, из восьмого тома первых Академических комментариев*: «Руги не были Руссы; сего и доказать не можно: имя их слито с именем русским от единогласного в обоих* звона. Только то Байеру, с последователями, милв были Варяги Норвежцы, Шведы и Датчане, чтоб великим нашим первоначальным Государям, быть от Скиолдунгов, нам чужих, диких и маловедомых, а не от царского рода Видославля, единоплемённого с нами по народу, и единоязычного по слову! Однако Руги были Руссы, так как Боруссы суть Пруссы; а к доказанию сего не токмо есть возможность, но и предовольная способность.
1) Слово Ругий, произносится так по немецкому обыкновению букв Латинских;  а по прямому Римскому, оно есть Руджий, как то и ныне у Итальянцев, оно же и Рюжий, выговариваемый у нынешних Французов: произношение сие остаток есть от древняго Римского. Но кто воспротивится, разве всемерно безграмотный, что Ружий есть, по единству органа, Руший, и потому ж Руссий? Правда говорят смыслящие; но в сём только единогласие звона, для того, что так признано Байером. Посмотрим, единогласие ль тут только?
2) Боелюбивый Руг у Сидония Аполлинария в Панегирике Авиту, не Ружь ли, не Рушь ли, и потому не русь ли? Здесь хотя и есть единогласие звона, но сходствует оно с точным именем народа, воинствовавшего у Атиллы*. Итак, Руг сей есть совершеннейший Русь, собственно так называемый народ.
3) У летосчислителя и летописателя Саксона, на лето 959, Елена, Царица Ругиан, прибывшая в Константинополь для Крещения, не Царица ли есть Руссиан собственно так именуемых и ныне? Единогласие ль здесь только звона? Не истинно она была Великая Княгиня Ольга Российская?
4) У Иоанна Периагскиолда «Одоацер родом Ругий, а у иных (как у него) Русс или Славянин от Славенского языка, кой в то время употребляем был при брегах Балтического моря», по единогласии ли только звона из Ругия назван Руссом, или Славянином? Что на сие? Возможно ли что-нибудь изобрести пошлое?

Как невозможно, говорят? Покойный профессор Байер сам сказал, а именно: «Перигскиолд «всё на всё смешал». Сказал он, знаю; да не доказал. Однако, мы сие смешение размешиваем так: Перигскиолд смешал, но правду с истиною. Пусть размешает кто инако,; только же мнится, что потеряет, как у латин говорят, труд свой и купленное масло.
     Нет и не будет ни малой помощи от Кассиодорова Хроника, и от Прокопиева начала Готам, где они предлагают, «что Одоацер был Спирский и Эрулский, Скифских народов, вождь, а не Ругский, как то у всех (по Целларию во всеобщей истории на пятый век) он именуется: ибо он сам против Ругов воевал». Пускай он был Сцирский и Эрулский вождь, чоб Ругинам не быть Руссам или Славянам от Славенского языка по Перигскиолду?
Да и Спиры и Эрулы были Славенского языка народы. Эрулы от Мавроурбина именуются Верлами; «а имя Верлы, говорит он, значит на Словенском языке люд свирепый, жестокий и гордый». Славянину Мавроурбину
Должно знать свой язык. Спиров называет он венедами, или Вандалами Славянами, жительствовавшими, в прошедши давно времена, в Дакии. Верлов производит сей Славянин от свирепости,; но Спиров производим мы от пространности или широкости.
   Как Спиры пишутся по-Гречески? Не можно иначе, как токмо чрез Сигму и Каппу, Скиры. Сигма и Каппапред гласными(е) и(i), как выговариваются по-Латински у Итальянцев? Произносятся они перед теми буквами за нашу литеру (ш). Следовательно, Скиры суть Ширы от широкости Славянским знаменованием. Самое имя Одоацер искажено незнающими писателями Славенского языка. Одоацер, есть Одеа-Царь то есть, Одея, или Надея, или по нашему Надежда. Без сомнения, обыкновение называть государей надеждою. Было всеобщее и древнее в Словенском языке: Российский наш народ, и при моей свежей памяти, называл благоговея Самодержца своего, надежда Государь.
О! Коль прилично. Нет у нас, по всевышнем, другой надежды в благосостоянии нашем, кроме Самодержцев наших.
   Не утаиваю от искренности, предвоспринятой мною в писании всего; в Синопсисе нашем* точными изображено словами:  «приидоша по прошению* Россов, Князи Варяжские от НЕМЕЦ, троюродные «братия». Мню, что на сем утвердился достойно почитаемый приятель мой*, да и определил быть как Князя, произошедшего от народа Русс, избранного к правлению Новгорода так и Россов самих, Германцами, говоря в общем Академическом собрании: «Что ж касается до россов, которые, как кажется, были народ Германский, живший вне пределов Германии».
     Почитаю мужа и усердствую ему: « поистине более почитаю», и дщерью Святого Святых именую. Автор Синопсиса писал в последние времена Государя Царя и Великого Князя, Алексея Михайловича, и в начале царствования сына его Государя Царя Феодора Алексеевича. Но в сие время во всей Померании жили уже Немецкие народы, произошедшие* от Рыцарей Тевтонских, оных званых Крестоносцами; да и язык Немецкий так загадил тогда там Славенскую речь, что ни следов почитай, по Шетгениевым словам, не осталось.
    Начало ему с 1226 года по Христе, хотя по Шетгению и приходит с 950-го с небольшим, когда они завладели Прусскими землями. Итак, от того, по 1757 год включительно 530, а от сочинения Синопсиса80 лет только. Но Князь оный, произошедший от народа Русь, избранный к правлению Новгорода, прибыл в Новогородскую державу 862 лета от Христа: по сему, прошло тому бытию по настоящий год, 895 лет, за 364 прежде, нежели ещё в Померании, господствовал общественне Немецкий язык пред Славенским. И того ради, должно разуметь слова Синопсисовы необходимо так: «приидоша от Немец, то есть из тех мест, где ныне, когда я пишу, автор Синопсиса, живут Немцы, и где прежде пребывали ВАРЯГИ РУССЫ, люди Славенского рода и языка».
    Сие так изъяснив, могу сказать, что все там сходственные законы Немецкие с Российскими данными Великим Князем Ярославом первым, основаны на Российских, а не Российские подражали Германским. Российские законы суть отцы, чтоб так сказать, а Германские дети. Ругяне или Русяне, имея царей, не были без уставов гражданских. Сим последовали, без сомнения, нашедшие потом на те места германцы.
       Здесь долженствую прилично истолковать силу слова КОЛБИГА, обретающегося в одном из ярославовых законов, положенных в слове* о начале и переменах Российских законов. В тот же самый день, в который читано было сие слово в Академии, по окончании речи и по выезде из академии, был я с прочими всеми в другом почитаемом месте,спросил читавшего слово своё члена, достойно почитаемого приятеля моего, что он разумеет чрез слово КОЛБЯГ.
На сие он мне ответствовал благосклонно по обыкновению своему изъясняя то слово, «что может быть должно разуметь НОРВЯГА, то есть НОРВЕЖЦА. Видно, что прельщает добронравный муж утверждающими после Байера, великих наших коренных Князей  быть от Норвежан. Услышав сей тогда его ответ, замолчал я, как обыкновенно в таких случаях делаю.
Но вот точное знаменование сего слова. Колбяг значит Гулбяга, то есть гуляющего человека, пришельца, и не имеющего права в обществе новогородской державы. Закон гласит: «когда чей ни есть раб уйдёт к Варягу, или* Колбягу, и прочая». Чрез Варягов, в сем законе, разумеются варяги Руссы, пришедшие с Великим Князем Руриком, и от них род свой ведшии; а чрез Колбяга человек всякий иностранный, или иного языка, или единоязычный, да чужой, и неимевший дома своего в Новогороде, но только на время в нём пребывавший.
      Из Колбяга, принужденная неволею перемена в Норвяга, как всякому ясно; а из Гулбяга изменяя слово, не делает всяк немалого насилия речи: буква (К)
Часто у нас за (Г) выговаривается, а иногда и пишется.Так слово КАРИЙ, есть вместо ГАРИЙ, как несколько огорелый, или цвета ГАРЯГО. Так и в Посланиях,* Павла Апостола:» ни единого от вас крестих, точно Криспа и Гайя», но в латинском стоит Кайя, а имя сие и есть латинское. Гласная же (О) за (У), а не наоборот так безразборно полагается, и произносится в славянском языке, что излишне будет привесть и один токмо тому пример: однако свидетельствует о сём преславное слово Росс и Русс.
      Как Северные Россы, полуденные Россаланы, Мезийские, то есть Мужийские (ибо Мезия есть Мужия по Славенски) Болгары, так и Варяги Руссы Поморские, имели у себя издревле царей. Слово сие изъявляет достоинство верховнейшего величествия, и есть равно Греческому Василевс, Латинскому Император в нынешнем – Августейшем нименовании, с Монархических времён в Риме, а не Греческому Апакс и Эссин, Латинскому Рекс, Славянскому Краль, Караль, Кроль, и Король.
     Доказываю, что слово Царь есть равно греческому Василевс. Курапалат* повествует, что когда Василия Багрянородного, Грекоримского Кесаря, ездившего в полках на коне, во время войны с Иоанном Болгарским, узнали подзорщики, то сии, устремительно в войско своё прибежавши, кричали: «Бегите , Царь», то есть бежите, сам Царь в воинстве своём присутствует. Но Царь оный, был Василий ,Багрянородный, Василевс Константинопольский. Следовательно, Славенское имя Царь, есть того же самого величества с василевс Греческого происхождения. Сверьх того, мы и поныне Кесарство, или Василевствование Грекоримское, называем царствованием, а кесарей или Василевсов царями.
В синопсисе читается: «егда убо приидоша к Владимиру послы от царей Греческих Василия и Константина».
      
Что ж до слова Император, в знаменовании монархических Римских времён; то всякому известно, что оно единой  силы есть с Василевсом. Так и унас во многих местах церковных книг обретается: Царь Декий,
Царь Деоклитиан, Царь Траян, которые и были Императорами в Риме. Итак, по Философам, то есть по разуму*; «когда две вещи сходствуют с одною третию, то все те три между собою сходны».
      Покойный Байер,* производит имя Царя, от Персидскаго Чегар, значащего престол. Изрядно только ж отдалённо. Знаменования сему имени должно искать в природном Славянском языке. Да и есть оно ЗАРЬ, от зари, света, сияния, и блистания. Как греческий Василевс по словам толкуется твердынею или опорою народа, а Латинский Император* повелителем; так Славенский Царь есть светозарность. Но и как латинский Рекс, по словам же есть* правитель, а греческий Анакс возводитель или возсставитель, или попечитель. Эссип же утвердитель или установитель; так и славенский Краль, караль, кроль, и король, только есть наказатель от карания. Заринея, бывшая царицею у Теракиан, или у Саков, упоминаемая Николаем Дамаскиным* в выписках Константина Багрянородного, но не мною, чтобы так называлась собственным именем: имя сие кажется быть нарицательным, Царинея, то есть Царица. Авторы употребляют иногда нарицательные имена, по незнанию, за собственные. Так у квинта Курция,* брат Скифийского Царя, собственным именем назван Картасис. Но Кардаш по Турецки есть нарицательное имя, означающее по-нашему точно брата.
      За всем сим, изъяснено, мню, довольно и порядочно, что Варяги Руссы суть Славенского звания и рода. Осталось токмо к доказанию, язык их был, язык Словенский. Сей есть последний раздел моего предложения, начало положенного. Но раздел сей так сам собою проистекает из прошедших двух, в  сём разсуждении доказанных, что почитай не требует он дальнейшего изследования. Однако, чтобы обещанное исполнить несколько совершеннее, доказываю теперь и сие последнее.
       Новгородские Славенороссы, говорили всегда, и в то время, как они призвали Великих Князей к себена престол, по совету Гостомыслову, Славенским языком: одно сие имя Гостомысла доказывает непреоборимо, что оно сущее Славенское. По приведённому выше недавно Мавроурбину, призванные на престол Великие Князи, были во всём единообразны тому народу, к которому прибыли, они державствовать. Посему и мели они и язык один и тот же: то есть Словенский, который и был в употреблении Новгородцев. Перингскиолдов оный «Одокакар, родом Ругий, а у иных Русс или Славянин, от славенскаго языка, кой в то время был употребляем у брегов Балтийского моря», не всеконечно ли доказывает, утверждает, и как пригвождает непременную истину, что Варяги Ругии, то есть Руссы, от которых призваны Государи наши оные на Российский престол, говорили не иным, но токмо Славенским языком?  Не довольно ли сего? Что более может потребовано быть к сему? По истине довольно и в преизбытке. Синопсис наш точными словами предлагает: «Варяги над морем Балтийским, еже от многих нарицается Варяжское, селения свои имущее, языка Словенска бяху.»
       Да и не общий ли человеческий разум предъизъявляет сию истину достоверною истинною? Ежели бы прибывшие великие  Князи на престол, были или Датского или Шведского, или Немецкого языка, то как бы они могли повелевать подданным, незнающим их языка? И как бы подданные возмогли повеленное, исполнять, когда бы не разумели того слова, которым повелевает государь! С обоих бы сторон была сначала, хотя бы и переводчиков сюда весть, превеликая неудобность: медление, скука и досада. С другой стороны, как господствующий язык Государя, вельможей его, воинства, придворных, и его присных и искренних, если б он был разный от Славенского, не превозмог и не истребил Славенского, в Новгородской державе употребляемого? Едва вошли Северные народы в Италию, как и начал латинский язык быть повреждаем. Франки, завладевшие Галлами, тотчас Римский у них язык, вероятно в употреблении бывший с Римских времён, испортили, и произвели Французский: тоже сделали Африканские мавры* в Испании: подобным же несколько образом приключилось и в Константинополе от Турок с Греческим: тоже ныне страждет и наш Славенороссийский, принявший в себя слова чужеродные, западные, от единого токмо теснейшего сообщения с западными народами.  Однако, наш никогда во всеконечное повреждение упасть не возможет: твёрдо и вовеки его содержит, хранит, и спасает от проказы Славенский книжный.
    Но по прибытии тогда великих князей в Новогородскую область, сделалось всё противное сказанному теперь. Славенский Новогородский язык, не токмо не пал, да ещё и не повредился нимало от чужого княжеского, если сей был чужой язык. Что я говорю, не повредился? Преодолел он всеконечно внесённый язык Государем, если и был бы различный от Новогородского; так что и имена были налагаемы от Великих Князей Чадам их, раждающимися в России, Славенские, и законы полагаемы Славенским языком. Посему, нет ни малого сомнения, и быть не повелевает разум отнюдь, чтобы великокняжеский язык не был всеконечно подобный Славенскому, в Новогородских пределах тогда употребляемому.
    Не имена чад их токмо, родившихся в России, суть имена Славенские; сами они Государи прибыли в Россию с такими же Славенскими именами. Рурик есть Ругрик, то есть муж Ругской (Русской) речи: Руриком произносится, без гортанного сгущения буквой (г), для лёгкости* произношения. Тривор и Трибор, есть стиратель воров, или трёх побаривающий. Синав, есть Сын Нав, то есть, сын новый: а буде он Сенеус или Сенаус; то значит Сановный ус, или цена вся, то есть ценовитого от цены.  Пишется сие имя где и Синеус; слово само по себе ясное, от синего и уса, по примеру белоуса и черноусаю. Прочь же вы от нас в Байере* Шведские, Норвежские, и Датские Рорик, Рорек, Грорекур, Рорикр, Ругерик, Рогерик; прочь и ты, Снио: Великий Князь, прибывший в Россию, есть Ругрик, произносимый способнее, потому пишемый как Рурик. Таким образом и оба его брата имели имена свои точно Славенские.
  Что же* Игорь? Игривого знаменует. А буде он, написанный Иггор по Гречески, произносится Иигор; что значит мужа родившегося на иной горе, то есть в Северной России, а не в Варяжской Руссии. Не приемлю я Байеровых Ингвара, Ивара, Ингвера и Ифуара: странны они нам, или повреждены чужими писателями, не умевшими по Славенски. Синеуса не нашёл Байер в северных писателях: то есть не нашёл он повреждённого (несходственного) сего имени ими. В сем своём несчастии сам он признаётся в разсуждении о Варягах. Толико то Цена всё есть дорог, что чужим  и примениться к нему было трудно, не то, что купить для себя!
   Светослав, хотя есть Светослав, хотя и Святослав; но безспорно оба сии имена суть ясно Славенские. Байер говорит, что он не Святослав: идолопоклонному, по его, народу, сколько ведомо было «имя святости, того не видно». Так он есть, говорю я, Светослав от светлой славы. Да и чего же бы ради не можно ему было быть и Святославом, хотя ещё и язычнику? Святость происходит, по философскому умствованию, из сочетания сих трёх имён, то есть, благосердия, правдивости и правды. Но не признавали ли, и не могли ль признавать и язычники добродетелями благосердие, правдивость и правду? 
Какова бы и не была сущая правда; только же он и в таком случае, по Байеру, не Святослав, но, как Константин Багрянородный, Кедрин, Зонар, и Иоанн Куропалат, называют, Свендолав; имя сложенное, по его, от Нормандского начала, Свен, и от Славенского конца, слава. Что вам тут делать, читатели? «Допущенный смотреть сию живописную картину, составленную столь нелепо, как то писал Гораций к римлянам Иизонам*, можете ли вы удержаться от смеха»? Но поневоле он сие делает: не хотел бы всем сердцем, чтобы тут Славенская находилась слава: желал бы лучше, чтобы имени сему быть всему чужеродному, а именно, Свеноттоном, Свендеболдом, Свендебордом, Свинделдом, Свенделдом, красивее же всех  Свенебилдином. Однако, Светослав или Святослав, хотя и был бы Свендославом, но был бы и в сем случае Святославом: имя сие было сложено и тогда обеими частями Славенскими токмо, без примеси Свена Норманнского: ибо по Славенопольски святый есть Свенты, а с Нормандским Свеном надлежало бы ему быть Свенославом, а не Свендославом.
Мнит Байер, что и Владимир, то есть, муж, владеющий миром, есть имя, повреждённое от Славян своим знаменованием. Владимиру, как Датчанину, по его, или Шведу, должно было именоваться Валдемаром, или Валтамаром, да и значит, не, по Шоттелиеву, начальника леса, но, по Цаузениеву, полевого коня.
Сколько ж тут и толкования, сколько и приводов, что вал в те времена не значил леса, но поле! Ни Всеволод у него, есть муж всем владеющий; но Визаваллдур, не знаю даже я, что значащий: ибо Сворро Стурлонов сын так сие имя написал. Написал? Но ещё и странным образом исказил, я утверждаю. Олег, есть не от облежения, то есть осаждения, и не от древа может быть Ольхи; но не ведаю от какого Скандинавского знаменования, Алак. Да сей Алак, говорю я, и есть испорченный чужестранными людьми от Олег. Осколд и Дир, Киевские Князи, хотя и Киевыми потомками были, что способно доказать, хотя и Варягами Руссами, прибывшими с Руриком; только имена их суть знаменования Славенского точно.
    Осколд, есть Осколд. Слово Голд*, по Славенопольски значит подчинение, и дани наложение.
    Посему, Осколд есть муж, кругом совокупно подчиняющий,**************или вкруг совокупно дань налагающий. Предлог (о) или (об) значит вкруг, а предлог (с) или (со), знаменует речь, совокупно. Свойство сие Славянского языка имеется в сложных речениях. Так, омыть, значит кругом вымыть. Объеидите(77) люди Сион, знаменует, идите люди вкруг Сиона. Так, сложить, есть совокупно складывать, И совместить, есть совокупно же в одном пространстве умещать. Но вот и из обеих тех предлогов; непосредственных между собою, сложения речи: Осмет, есть вкруг совокупный бросок. Основа, есть вкруг совокупная новина********. Но у Байера Осколд, то есть Осгольд, есть Оскаел, Аскел, Ашкелл, и Асгард: знаменование и правопись имён сих Норвежские ль, неизвестно.
    Дирова имени он не знает: стоит над ним и недоумевает; говорю его речами. Однако, есть у Верелия, по его, в Рунических женских именах Дирва. Неужели, вопрошаю, Киевский Князь Дир, есть Руническими* надписями жена? Нет, не женского рода, хотя нашлось и нарочитое тут сходство, отвечает Байер: он долженствует быть Диар и Дроттнар по Спорроновым словам, а слова сии значат начальствующих людей; только же, прибавляет, Диар есть точно Турецкое слово в сем знаменовании. Вижу, что по Байеру лучше быть Диру турчином от Козаров, по его, когда уже он не Норвежец, а только бы не был Славянин. Но Дир имя есть точно Славенское: оно есть Тыр, значащее по славенски воина. От сего и поныне именуется у нас многоможный воин, богатырь, равно как богато, или достаточно могущий воин. По сему, весьма вероятно есть, что Осколд был Князь Киевский, а Дир его военачальник.
Рогволод Псковский Князь, дщерь его Рогведа, называются в том же Байеровом разсуждении о Варягах, тот Рагивалд. И Рагвалд, и Роегвалд, и Раигвалдур; а сия Ротвитга,и Рагнгилда, и Рагнгилда, и Рагнилта: оба дико, странно, и слуху нашему противно. Я же утверждаю, что сии имена суть Словенские. Первого имени отец, есть по знаменованию Рогом владеющий, то есть высотою и твёрдостью: а другого Княжна, есть девица Рога недающая, то есть, высоты и твёрдости неуступающая.



     Скажется: сие свойство есть языка Еврейского, а не Славенского. Так у Евреев* Рог спасения моего; так*, и вознесётся рог праведного. Но да припамятуется приведённый в первом разсуждении Гербиний*, который нашёл некоторое согласие у Словенского языка с Еврейским. Сия Рогнеда именуется в Синопсисе и Рохмида. Вероятно, что названа она так, Князем Владимиром, после как он взял ту, по неволе её, себе в жёны, так вроде, из неуступающейсперва высоты, стала, Рогмида, то есть, высоту мне дарующая, или даровавшая.
      Правда, у Игоря Великого Князя, были в воинстве Варяги, когда Олег, именем его, ходил под Константинополь. Посланные в град послы его называются и в наших летописях сими следующими именами. Карла, Ингелд, Фарлоф, Рулан, Лиду, Карн, Риар, Труар, Руалд, Флелав, Фост. Читая сии имена, ощущают в себе немалую радость, последователи Байеровы.****************** Как сии имена говорят; не Шведские, не Норвежские, и не Датские, или и не Немецкие?! В ваших собственных летописях сим образом, мол, они прописаны; а правопись сия всеконечно уже не Словенская по выговору изображённого имени.
    Да торжествуют сии, когда им так угодно: однако мы их торжество не признаем вещественным, но токмо тенью торжества. Мы называем Варягами не одних Варягов Руссов, от которых прибыли к нам государи наши: Варяги суть также и Датчане, и Шведы, и Норвежцы, и Скандинавцы. Но не от сих были Великие наши Князи, как доказано выше. Не разглашаемся и в сём, что Чужеродные сии Варяги служили у наших Великих Князей, равно как и при Константинопольском дворе. Того ради, хоть и допустить, что послы оные были из чужеродных Варягов; однако не возможет следовать из того, чтобы Великим нашим Князям быть датчанами, шведами или скандинавами, и ещё от Скиолдунгов неведомо каких, а не от крови Царя Видослава Ругского, то есть Русского.
    Но не тщетно ли будет сие торжествование, когда мы выведем, что и все те посольские имена, суть точно Славенские, и что посему, все оные послы были Варяги Руссы, а по делам и языку Славяне. Карла, есть Гарло, то есть Горло. Ингелд, есть Ингелт, значащий Иносума: ибо Келата, Калета, и Калита********** есть сума (и чрево) древним Славенским языком; а в сём знаменовании слово сие и до сегодняшних дней в обветшалом употреблении у Россиан находится. Имел сие прозвание себе и один из Великих Князей Московских. Фарлофа есть Варлова, значащий Воров, то есть ловца.*********** Рулан, есть Рылав, то есть человек великих уст и устен.********** Лиду, есть Литуй или Людуй, то есть милосердный и человеколюбивый. Карн, или есть Карнатель, от глагола, едва употребимого ныне, карнать, то есть ссекать, отрезать; или Гарн, ныне Горн. Рияр от Рыяр, то есть Копатель. Труан, есть Трыян стирающий, от трения и тертия. Руалд есть Ругалд: ругатель, насмешник; или Рыгалд, то есть рыгающий и рычащий. Флелав, есть Валелав: валяющий лавы, то есть множество людей. Фост наконец, есть вошть, то есть вождь.
    Не спорю, что имена сии в собственных наших летописях чтутся оным странным образом: вошли они в наши летописи из чужих книг.************* Известно, что и самый первый наш летописатель и Историограф был в одиннадцатом веке, почитай с двести лет, без малого, после сего бытия. Другие летописатели первому так последовали, что каждый списывал с предварившего, и прибавлял приключения древностей, казавшиеся ему пропущенными первыми, и почёрпываемые ими, по большей части, из чужих писателей, или слышанные из чужестранных же, или от своих, но не современных. Дивно ли посему, что Словенские имена, написанные прежде развращённо*, чужестранными, вошли и в наши некоторые летописи также извращёнными.
 Есть вещественная сия трудность, к разрешению и в сравнение предлагаемая. Мы доказывали до сего места, надеюсь, доказали, что Россы, есть название собственное, одному из Славенских, по всеобщему наименованию, народов; и что язык Росский, как был издревле един и тот же со Словенским, а с пятого, или ещё с четвёртого века с Славенским: да и правда сия есть самая истинная. Но Константин Багрянородный*, описывая путь и поход, который Россы Киевские предвоспринимали на Константинополь обыкновенно, упоминает совокупно и о порогах Днепровских, и предлагает различные их имена Российские и Славенские; а сие и доказывает, как говорят. Что Российский язык был тогда всеконечно разный от Славенского, и что Россы суть или Датчане, или Шведы, или Норвежцы, или наконец Немцы, а потому и Варяги Руссы. Трудность, которая буде не разрешится; то всё наше основание, коль не твёрдое, в щебень сокрушиться может. Константин Багрянородный*****************был сын Льва премудрого; а царствовал в десятом веке. Оглавляет он именами пороги, начав с первого в верху, и идя вниз по реке. Мы здесь следуем Кесареву порядку.   
    Первый порог по по Российски и по Славенски называется у него: Эссупи. Сие слово Кесарь сам толкует по Гречески, как Кимасе, не спать. Итак, Анселм Бандурий Рагузинец, Славенского народа честь, мнит праведно, что должно читать в Багрянородном, Нессупи, вместо Эссупи. Говорит он, что у Рагузян Несупи, значит не спать: толкование согласное с толкованием багрянородного. Сие само слово по Чешски, не супей, по Польски нэ спи, по Сербски не спай, а по нашему не спи. Должно примечать, что порог сей называется одним именем и по Российски и по Словенски.
     Второй порог по Российски есть Улворси, а по Славенски Островунипрах.  Сие последнее слово Багрянородный толкует по гречески, говоря: то нисион ту Фрагму, то есть остров порога. Бандурий читает: островной праг, да и говорит, что по Рагузински значит, острой выи (шеи) праг.  Надлежит знать, что порог слово наше есть просторечное, а частное Славенское праг. Сие я изъяснял покойному Байеру в 1732 году; за что он меня и называет (в одном из своих сочинений, именуемом «География Российская и ближних стран», положенном в девятом томе, первых академических комментариев, на странице 394), другом астраханцем, ещё и весьма знающим по Славенски. Благодарю чистосердию усопшего мужа; однако признаваюсь сам, что искусство моё в лавянском языке, есть токмо некоторое, и почитай меньше посредственного, так что я отнюдь не знающ ВЕСЬМА по Славенски. Но при том, я емутогда толковал, островунипрах Багрянородного, не только островным прагом по кесареву, но и островыйным по Бандуриеву, однако же, покойный муж предпочёл толкование Кесарево, и утвердился, что сей порог, есть островной по Славенски.
    Третий порог есть Геландри. Кесарь толкует, говоря: Ихос Фрагму, то есть глас или шум порога. Некто из Шетгениев другов, удостоверил его, что у Богемцев слово сие значит, крик ярящихся людей, или бешеных. И сей также порог как по Российски, так и по Славенски одним есть именем: ибо кесарь про других двоякое полагает имя.
 Четвёртый порог, есть по Российски Аифар, а по Славенски Неясыть. Слово Неясыть есть Словенское, и значит пеликана: ибо где у нас переведено:* «уподобихся Неясыти пустынной», там по-гречески стоит, «Оомиоофин Пелекани Эримикоо ».
     Пятый порог, по Российски Варуфорос, а по Славенски,* Вулий прах.  Шетгений удостоверяет, что Вольны по Чешски значит свободны.Изъяснял и я покойному Байеру, что Вулипрах может толковаться и вольным порогом и волнением.
    Шестой порог, по Российски Леанти, а по Славенски Веручи. Багрянородный толкует: Врасма Неру, то есть кипение течения, или водоворот.
      Седьмой, наконец, порог именуется по Российски Струвун, а по Славенски Напрези. Кесарь прибавляет, что сей есть Микрос Фрагмос, то есть, алый порог. Нет сомнения, что слово напрези, есть повелительного наклонения, напрязи, значащее по Славенороссийски напряги и натяни.
      Итак, второй, четвёртый, пятый, шестой, и седьмой порог, имеют двойные имена, Российские и Славенские. Покойный Байер говорит:* «удивительно, что никто Российских речей истолковать не может: только то оные ничего Славенского изглашения в себе не содержат, и так, что ни по самой малой части подобного знаменования»! Следовательно, по его, российский язык есть «разный*** от Славенского, и Россиане суть иной народ от Славян: ибо Россиане у него суть Датчане, Шведы, Норвежцы, и Скандинавцы, всё же люди благородные, а мы Славяне только.
Но, о! безсмертный дух, мёртвого ныне тела Байерова: ты тогда не спрашивал у меня толкования Российским речам, да только одним Славянским; а Диссертации мне своей не показывал: от чего я и не знал, куда клонилось твоё намерение, вопросами о Славенских именах порогам, первократно тогда от меня услышанным. *********Того ради, теперь я здесь, для других уже, изъясню, что и Российские речения при Славенских именах, суть точно же Славенские, ещё и единого знаменования.
   Второй порог по Российски назван Улворси. Итак, ежели он по Славенски Островной праг; то Российское слово, сиречь Славенское ж, разнящееся только диалектом, а не значением, будет или Пул-во-рци (пол в реке) или Гул (от гуляния) во реке. Но ежели он островыйный праг, то будет или Кул (кол) борзый, или Юл борзый, то есть, вертящаяся кругом и бьющая вверх вода быстро: юла известное всем орудийце, для играния употребляемое, четверогранное, с пяткою на низу, а вверху имеющее спичку; известна и обыкновенная речь, - он как юла вертится. Не знаю, кто при Шетгениевых началах Российских, обретающихся ныне у меня, а данных мне приятелем на время, приписал на поле по Российски: «борзый, польское (то есть слово), по русски быстрый.» Но разве Польский язык есть не Славенский же? И разве и у нас не говорится: иноходец бежит борзо? И из ловчих псов, разве не называются иные борзыми?
      Третьему порогу и Российское и Славенское имя есть Геландри. Константин Багрянородный истолковал, что то есть шум порога. По Чешски значит шум же и вопль беснующихся людей. Следовательно, есть слово сие Славенское, и потому жероссийское. Но чтоб найти в нём знаменование, то должно его писать раздельно так:
Гела-на-дри; а сие и значит по нашему, горла-на-дри таким образом от гела: Герла, Гирла, Гарла, Горла. Гела Чешское; Герла Далматское; Гирла говорится и у нас; Гарла Польское; наконец* Горла, есть нынешнее наше слово.
     Четвёртого порога имя Неясыть, без всякого сомнения есть Пеликан. Но и Анфар Российское, значит также птицу. Гайвар по Долматски есть лесной вран, а по нашему просто ворон. Слово Гай, в малой России и поныне значит Рощу. Вран наш, по Польски есть Гаврон. Итак, Анфар есть Гайвар Далматский, значащий врана Словенского. Ворон и Пеликан суть такие птицы, у которых нос весьма острый и твёрдый. Да и в приведённом 101-м псалме, вран с пеликаном соединяется: «уподобихся Неясыти пустынной, бых яко нощный вран на нырищи». Слово нырище, в греческом чтётся, Икопедон; а значит, дом пустой. В латинском* Париатине, речь оная значит развалины дома. Во Французском* Лийо соваж, место* дикое.
   Удивительно, Французские в сём псалме седьмого стиха речи (пересмотренные и исправленные в содержавии Еврейского и Греческого профессорами Женевскими) Неясыть или Пеликана изображают рыболовом (Корморан*) нашим; а ночного ворона совою (Шуэт*). Рыболов описывает так: «есть речная* птица плосколапая, и одна только из плосколапых птиц, коя садится или гнездится (ое перш): нос у неё долгий и шея, а питается рыбою». 
   Пятому порогу Славенское имя, по Багрянородному, Вулиипрах. Всеконечно и без сомнения вольный порог: ибо он, предикий разлив делает по описанию. В сем знаменовании Варуфорос, повреждённое несколько Кесарем Греком слово Российское, не ясно ли есть, Варуво Рос, то есть, варово или поспешно рос наводнением своим? Из знающих силу в языке нашем, никто не может, мню, толкования моего не признать истинным.
   Веручи шестого порога Славенское имя, а по Кесареву толкованию, значащее кипение течения, или водоворот, происходит не от беру, простого русского слова, по Славенски емлю, как то Шедгений думает: но от глагола вырю, то есть бью током в округ с пеною, или врею (киплю). Итак, Веручи есть вырющий, то есть бьющий кругом с пеною порог, и вреющий или кипящий, да и знаменующий превосходно сердитого. По Леанти, присовокупленное Российское слово, сие сущее ль есть лихав ты, и лихана ты, то есть лихий ты, лютый и сердитый порог? И не сие же ли самое слово, может истолковаться способно ислианты, то есть. Разливающйся. И кругом воду обращающий, а наконец и леганты, лягающийся? Итак, Кесарево кипение тока, и моё слово лихий, вкруг воду вертящий, да и лягающийся, то есть отбрасывающий судно, есть не что иное, как истинный водоворот.
     Малый седьмой порог по кесаревым словам, называемый по Славенски  Напрези, а по Российски Струвун. Напрези есть ясное напрязи от глагола напряпри,просто натянуть. Достоверно, что напряжение сие принадлежит до натягивания парусов. Но Струвун, не ясно ли есть срывун? Разум сего слова есть согласный с напрязи: ибо малый сей есть порог; должно натянуть парус: тотчас сорвёт с порога ветр. Напоследок.сие великого примечания достойно. Что все как прилагательные. Так и глагольные изображения российские в багрянородном, каковы Ворси вместо борзый, Рось, а не росла или росло,  Леанти вместо Лиянтый, Струвун вместо Срывун, все, говорю я соглашаются мужеским родом с праг, или порог. Как сие не доказывает, что речения сии суть Славенороссийского свойства?

Мню, что всяк правосердный читатель соглашается со мною в том.что как Славенские имена порогам, так и Российские, Кесарем означенные, суть точно Славенороссийские, знаменующие одну и ту же силу. Славенский язык весьма плодовитый и пребогатый язык: одна речь многими поколениями различается, а всеми значит то же самое.******
Свидетель и доказатель сему, первый Порог Днепровский. Он есть и Несупи, он и Несупей, он и Неспи, он и Неспай; а все сии значат токмо наше не спи. Доказывает и глагол бегите: он есть и безите, и бежите, и бегайте, и богейте Господь есть и Господарь, и сударь, и господин, и хан, и супан.
Человек,* и Чловек. И Члек по Славенопольски, и Човек по Сербски. Сума, есть и Калита, и торба. и кошель, и мешок, и мешец, и мех, и куль и кулёк, и мошна, и Вур* по Польски.  Вопль, есть и шум, и молва, и крик, и клич, и по Польски Галас. Речь, и речение, и глагол, и слово. Россы, и Россаны, и Россаланы, и Россалеи, и Руссы, и Рссианы, и Россиане, и Рошаны, и Русяне, и Русаки, и Расы, и Раши, и Раци, и Ружии,  и Руги, и Ругиане, и Ругяне, и Руги, и Рутсены. И Руцции, и Руччии, и Рутены. Но на что много примеров? Всяк искусный ведает сие довольно.
Сие токмо можно сказать, видя различие днепровским порогам, названным от Кесаря Российскими и Славенскими. Что Российские его имена суть простонародные, а Славенские учтивейших людей речения.
   Узел, завязанный собственными нашими летописцами, хотя по видимому не без трудности, однако развязать с удобностью можно. Сей узел, в опровержённой всеми Академическими членами, а от главных потому и уничтоженный в 1749 году речи (Байерова мнения всеми силами держащийся), хотя было уже и напечатанный, полагается вместо Гордиево оного, Александровым в Квинте Курции* мечём рассечённого: то есть, полагается он там самым первым и главным основанием.  Подлинно, слова. по внешности своей, кажутся благоприятствовать содержавшему автору, что Россиане Новогородцы, не назывались прежде Руриковых времён россами, что прозваны Россами от варягов, и что имненовались они сперва Славянами.
  Полагаю я здесь точные речи летописателей наших. В Несторе, называемом мною Никоновским. От подписания по листам Никона патрарха рукою, следующее чтётся: «от тех Варягов находников прозвашась Русь, и оттоле словёт русская земля, иже суть Новогородские люди, и до нынешнего дня , прежде бо нарицахуся Словене, а ныне Русь, и от тех Варяг прозвашась сице бо Варяги звахуся Русью». В степенной, в Житии святой Великой Княгини Ольги, сие следующее стоит:  «от Варяг бо Русью прозвахомся». И Степенная книга при лете 6475-м от сотворения по Греческим Хроногафм. А от Рождества при 967-м.приведенная мною в сем разсуждении после Лорана Тюркуа, и после засвидетельствования Целлариева, так. По исчислении всех оных имён, заключат, предлагая: «Сии вси Русские области. Древле же Словене именовахомся: егда же Рурик прииде от Варяг, и обладаше в них, и тогда Русию начася прозывати великая Держава его.
  По сим засвидетельствованиям видим, что имя Славян есть старее имени Россиан, бывших при державе Персидских царей, упоминая и Россолан, получавших  ежегодную плату с Римлян, восприемлю в разсуждение имя Россиан, собственно так называемых ныне.
   Вижу, что невозможно никак согласить засвидетельствования сии с доказанным во втором разсуждении, без некоторого обстоятельного истолкования. Доказанное оное есть твердо по разуму; да и сопротивляющееся доказанному не слабо по тому же разуму снаружи. Есть, впрочем философское правило. На разуме ж основанное, которое гласит, что* «не должно не признавать ясных и несомненных вещей во всём, для того единого, что в них находится малая некая мрачность». Сие достоверно, что Рурик прибыл в Новогородскую область 862-го лета от Христа. Следовательно, Славянам надлежало проименоваться Россами с сих времён. Но представлено во втором разсуждении, из Российского Хронографа, что Кий ходил под Константинополь, по времени в пятом веке. Кий сей был Российский Киевский Князь, построивший Киев град 430-го лета от Христа. Посему, Россиане были ведомы Цареградцам (хотя и не упоминаемы от них прежде девятого века) в пятом веке. Приведённый Целларий, в том же втором Разсуждении, свидетельствует, что Славяне вышли из России в шестом веке, и положили начало Славенскому, Польскому и Чешскому государствам. Следовательно, имя Россия, и потому Россиан, было ведомо в шестом веке, совокупно с Славенским и Славониею. Знатнейший, и потому первый поход Россиан под Константинополь, был в 852 лето от Христа: следовательно, за 10 лет прежде Рурика. Ещё поход под Константинополь, сих же самых Россиан, собственно так называемых ныне, Калвизий полагает 860 лета Христова: посему, имя Россиан, собственно так называемых ныне, было за два года прежде прибытия Рурикова. Бертиановых летописей народ Рос, есть 839 лета, за 23 года прежде ж Рурика. Славенороссийский народ, по нашему Синопсису, начал писание иметь и уметь в лето от Рождества Христова 790. Итак, народ Славенский и Российский называем был сим именем за 72 года пред Руриком. В Синопсисе ж ясно и точно изображено, что Князи Варяжские пришли в Новогородскую область по прошению Россов; следовательно сии Россы назывались Россами прежде Рурикова пришествия. Второе крещение Россиан было 863 года от Христа: сие именно изображено в нашем же Синопсисе. Следовательно, год токмо спустя по пришествии Руриковом. Но сие безспорно, что Рурик скончался не крещён и о крещении Новгородчан во время его не упоминается, а государствовал он до лета* 880-го: следовательно, 17 лет после и второго крещения.По сему имени Россиан, и всеконечно Полуденных, да и не бывших подвластных Рурику, крестившихся год токмо спустя по прибытии его, не возможно было неведомо быть, по крайней мере за несколько десятков лет, прежде Рурика. Как им креститься под именем Россов тотчас, принекрестящемся Государе Росс, и не думавшем о том, без его повеления, если б ему подданными были?
   Скажется: Полуденные Россиане назывались Россианами прежде Рурика, а Северные с его времён начали называться Россами, бывши прежде по имени Славяне. Но, сверх того, что Степенная, в третьем приведенная месте, не выключает и Полуденных, и Западных Россиан, и что Варяжские Князи пришли в Новогородскую державу по прошению Северных Россов; Горвид оный царь именно Северных Россиан, завладевший всем Шведским Королевством, по признанию самих Шведов, был во время Христова* 534 Рождества. В первом веке Таран, был державец Северных Россиан. Во втором веке жил Влок Российский Северный же Государь. В третьем веке Руд или Рудый, морский Балтического моря разбойник Российский, разорял наездами своими и Данию и Швецию. Следовательно,  и за 862 и за 762, и за 662, и за 562 года, было имя России Северной, и Северные Россиане прежде Рурика. Сверх того, Болгары , пришедшие на Днестр в пятом веке, по Стриковскому, соединились с Россами по Гвагнину, разоряли совокупно Фракию, переправившись за Дунай при Анастасии дикоре, завладели Истриею, и напали на Мезиею в шестом веке по Зонару, по Кедрину, по Феодориту, а по писателю смешенной Истории в седьмом; по сему, имя Россиан было ведомо, как полуденных, так и Северных, за 400, за 300, и за 200 лет прежде ж Рурика. Как же теперь разуметь должно, что от тех варягов находников прозвалась Русь? Как изъяснять, что от Варяг бо Русь прозывается? И как толковать, что, древле же Словене именовались, когда же Рурик пришедши от Варяг, и царствуя в них, и тогда Русию началась прозываться великая держава его? Сим следующим образом, по моему понятию.
   Имя Славян, есть имя всеобщее всем Славенским народам: сего никто и никогда не возможет неправдою поставить. Следовательно, и Новогородские Россы, суть вообще Славяне. Что ж они прежде были Славяне, а потом уже стали россы, по сим нашим летописям; то сие ПРЕЖДЕ,  должно не обходимо так разуметь. Соединились Россы с Болгарами, или Рашами, от реки же Волги , именованной Ра, и зашли в Мезию: там оставшись, и поныне имеют имя Рассов, а от Германцов называются Рацами. Шествовали Славяне и в Запад, поселились в Померании, приобщем имени Славян, имели и собственные; а между прочими были там и Славяне Рушии, то есть Руссы, Варягами при том называемые. Зашли и в Север под именем Славян вообще, но собственно под именем Болгаров или Рассов; да и соединились с Северными Славенороссами,  единоязычными себе, и начали называться всё более Славянами по языку, нежели Расами или Россами по племени. По прошествии времён, Северные Россы претерпевали бедственные приключения: истребила их моровая язва, из которых часть токмо спаслась, убежавшая в разные места; там разные себе имена получила, как то Хронограф наш пишет, приведённый и переведённый* Байером.
    
  1Том 8. начал. Российск. Стран 435.

Тогда, соединились сии же Новогородские россы наши с болгарами; и возвратились в опустошённые места язвою, где умножившись, и утвердившись ещё покорением себе Севернейших тутошних племён, а сделавши их Данниками своими, называли оных Чуждью, то есть чужими людьми и по роду и по языку: для лёгкости же выговора проименовали они их чудью с выключением буквы (ж), но с выключением буквы (д) Чушью, от чего и Чухною. Всё сие было прежде Рурика. Но Болгары, или Раши по реке ж волге, суть точные по языку, и по славе храбрости, Славяне. Соединённые с ними россы, оставшиеся в малой дружине от смертоносной язвы, называться уже стали всеконечно и сами Славянами, хотя и были прежде по языку ж и по славным делам общим именем Славяне, а собственном Россы; так что они и прежде того, и всегда были Славенороссы. Соединение Болгаров с новогородскими Россами, не Хронограф наш токмо утверждает, подтверждает и Зонар*, и Кедрин, говоря о Пскове: «Плискова – град в Болгарии стоял», Итак,  продолжали они именоваться Славянами, общим тем именем с Болгарами, для того, что речь СЛАВЫ льстива казалась, и принападении на них белых Угров, и по создании Новограда, до самого Рурика, прибывшего  к ним на престол от Варягов Руссов, выходцев около пятого или шестого века из России, и от Киммерийского Босфора, на полуденный берег Моря Варяжского, того ж с Новогородцами Россами, и Болгарами Расами, рода и языка, как то уже сие доказано.
  Прибывший государь, хотя и Славянин же по всеобщему имени, но Русс по собственному, именовался всегда Руссом, именовались также и прибывшие с ним Руссиане же. Следовательно,и подданные Новогородцы, или по повелению государеву, или в угождение ему, начали и себя звать Россами охотно, и толь наипаче, что сие имя было их собственное издревле. Сим образом, из Славян по Всеобщему имени, восприятому на себя постоянное в соединении с Болгарами или Расами, звавшимися по языку и по делам славянами единственно, и  прежде пришествия Рурикова, стали при Рурике Россе уже возобновительно Россами.   Имя сие тогда казалось быть новым, для того что они, по соединении с Славянами Болгарами, привыкли несколько называться единственным именем -  Славянами. Сей есть разум, по моему понятию, оному слову, ПРЕЖДЕ, в наших летописях употреблённому: то есть, прежде не малых лет пред Руриком,  а не всегда и * издревле.********иванченко напомнить…


   *Употреблённое в Степенной слово, древле, значит, что все Россы издревле были Словяне по  слову, а пред немалым токмо числом лет прежде рурика, назывались Славянами по Славе, но с его времён паки Россами или Руссами именоваться стали по Роду: ибо имя Славян знатно быть стало 5-го века, а не издревле.

    Ежели сие не так толковать; то приведенным нашим летописям надлежит быть всемерно не правым, в разсуждении сего токмо: ибо сие непреодолимо никогда, что Славян имя есть всеобщее, что Россы суть издревле Россы по праотцу Рос Мосоху, что Северные Россы были ещё во время Спаителева Рождества Россами, и что Варяжские Князи прибыли на престол, по прошению Россов Итак, называясь прежде прибытия Рурикова, по соединении с Болгарами, Славянами через некоторое не малое  время, при Рурике паки стали именоваться Россами, древним именем собственно, казавшимся тогда новым.
   Разрешены, мнится, все трудности; развязаны узлы: преславный народ Российский, собственно так называемый, был издревле Россом, и сим самым, который есть ныне. Он и Словянин по обильному слову,  и Славянин по великой славе. Первоверховные Великие Князи, призванные от Варягов Руссов, в Новогородской области на Российский престол в девятом веке, были по всему подобны призвавшим. Имели они и звание Варягов Славенское от предварения; были и рода Славенского по всеобщему названию, и Российского по собственному, да и единого и того же с Россами призвавшими их; по крови же, произошли они от Царского племени Видославля. Говорили они, наконец, и языком Славенским, тем самым, который был в употреблении у Новогородских Славенороссов, и который Диалектом, может быть, только разнился. Теперь предложим хвалы храбрости Российской, и теми сему третьему разсуждению конец положим.
Киевским Россианам, ходившим под Константинополь 864-го лета от Христа, хотя и в Руриковы времена, но не бывшим под его властью,  Фотий Патриарх Константинопольский, в окрестном своём послании, ( и кто ж Фотия писателя более быть может?) такую похвалу приписывет: «Россы, покоривши себе безчисленные народы, и оттого  по премногу вознесшиеся, на Римское (Грекоримское) царство руки воздвигли». Но о храбрости Северных, что свидетельства, читаемого в нашем Синопсисе, преславнее обрящется? «По сем ходил Олег войною в двух тысячах кораблей к Царю граду, его же Кесарь Греческий Лев премудрый, не могий стерпети, умягчи дарами, и мир купил.
Олег же приём дары, и возложи дань на греки, дабы на все две тысячи кораблей, в них же было по четыредесяти мужей, всякому человеку по двенадесяти гривен сребра давали. Тоя ради вины, и потом, своего времени, Греки дань даяху Российским Князем: в Киев, в Чернигов, в Новгород великий, в Полоцк, в Ростов, в Любеч».
    Твёрдо по всему, и есть непреоборимо: Варяги Руссы, а от них прибывшие царствовать Государи наши в Великую Россию, были звания Славенского,  рода Славенского, и Славенского языка. Крепко и непреодолимо есть: все Россы, а особливо Северные, не были ни Датчане, ни Свеи, ни Норвежане, ни Скандинавляне, ни Германцы. Вне пределов Германии пребывающие, но Россиане собственно нарицаемые ныне издревле.



                КОНЕЦ