Круиз по стиксу продолжение 29

День был солнечный. Марина доехала до конечной остановки и вышла в поле. Сумка с вещами оттягивала ей руки – а ведь собирала в больницу самое необходимое! Как много вещей надо человеку! Он обрастает ими мгновенно. Зачем? Туда, куда она скоро попадет, можно идти налегке. Марина покрутила сумку в руках и зашвырнула ее в кусты.
Небо было высокое и синее, луга цвели одуванчиками, и вокруг никого не было. По пути часто попадались места стоянок человека – шашлыки жарили, догадалась Марина. А что, недалеко от города. На уикэнды тут собирается много людей.
Счастливчики! Могут беззаботно жарить мясо… радоваться жизни…
А отчего бы и не радоваться?
Марина легла в травы, заложив руки за голову.
Небо бездонное. Интересно, что там в вышине? Или наоборот, не ввысь. Вглубь, туда, где медленно течет черная река, и Харон катает на плоту туристов… Правда, билеты выдает в одну сторону…
Даже интересно узнать. А что тут такого. Всем придется пересечь эту реку. Цветы ведь не плачут, осыпаясь?
Какой жалкой была эта толстая баба!..
А она, Марина, не дрогнула… Дрожала, правда два месяца до этого…
Она даже почувствовала странную гордость.
А как гордо умирали осужденные на смерть! На расстреле, на плахе. Под танками. Она сможет. Одно маленькое усилие – и она тоже не подкачает.
Слить поганую кровь. Она чувствовала гадливость к себе. И эта сволочь со смешком рассказывает первому встречному, что у него был роман в Лесном тридцать два года назад!.. 
Марина вскочила на ноги.
Живет же такая мразь!.. А она казнит себя за малодушие! Ищет взглядом на дороге жестянку или осколок стекла! Ох, умница! Там Вовка плачет, Максим  ждет, а она… Кому будет лучше, если ее найдут завтра здесь дохлую? Кровь ей, видите ли, не нравиться! А он ничего, утерся и живет.
Марина потерла ладонями лицо, словно стирая с него что-то. Зашагала по тропинке назад.
Сумка лежала там, где она ее бросила.
Он обещал, что она сразу не умрет. Будут оперировать и продлевать жизнь. А чего туда спешить, пусть продлевают! Ей что, не о ком заботиться?
А Вольский завтра уедет. И не у него ей лечиться. Вряд ли он рассказал кому-то об их задушевной беседе.
Пусть катится в свой Киев!..
И Максим – тоже уедет туда…
Она пошла по дороге в город. Машины пролетали мимо нее, некоторые сигналили, один автомобиль даже остановился и предложил подвести. Марина покачала головой, и он уехал.
Как хорошо идти солнечным днем! Чувствовать свои руки, ноги, молодость. Ничего не болело. Ни-че-го. Мало ли, что там компьютер показывает?
Тучной женщине трудно было сохранять спокойствие. Она не могла так бодро идти по полям, как Марина. Она давно болела, была достаточно стара. И Марина еще гордилась, что с достоинством переносит свое несчастье?! Глупая, пустая девчонка! У Марины были муки – какие? – моральные. А у той – физические. В больших количествах – непереносимые… И не рассказывайте мне о «боли души». Нет ничего хуже страданий тела.
Извинись, Маринка! Попроси прощения за свои мысли!
Марина остановилась.
Добрый Боже, что со мной происходит?! Я великая грешница. Меня, как на качелях, кидает из одной крайности в другую. А все просто. Солнце еще не завершило свой дневной путь, а я уже трижды оббежала всю землю, побывала в преисподней и вернулась в исходную точку… А окружающим кажется, что я и не трогалась с места…
Нет, солнце-таки завершало свой «дневной путь». Оно садилось.
Марина махнула рукой, останавливая маршрутку. Пора домой. Хватит заниматься мазохизмом. Ну, подумаешь, папочку встретила. Ужаснулась. Но это же не повод прощаться с жизнью.
Вольская Марина Аскольдовна!..
Тфу!..

Она устало поднялась по ступенькам. Конечно, устало – встала на рассвете, ничего не ела, говорила с призраком и моталась по полям.
Полно, а был ли он на самом деле? Не привиделось ли? Может, это у нее нервное расстройство? Сбежала из больницы…
Дверь открыл Максим и обнял ее.
- Отпустили домой, - соврала Марина.
Он ничего не ответил и отстранился. Марина шагнула в комнату  и оторопела.
За столом, перед чашкой чая и бокалами с коньяком, сидел Вольский с Вовкой на руках.
- Пришла? Зачем из больницы сбежала?
Марина оперлась о стену. Какая идиллия! Вся семья в сборе не было только ее, Марины. Свекровь напротив его, с интересом рассматривает. Вовка заворожено заглядывает ему в рот. Да что здесь такое?
- Я был у Тамары, - ответил он на ее немой вопрос. – Ты действительно моя дочь.
У Тамары… Да что тут ехать – два-три часа на его иномарке! Это автобусом гораздо дольше. Вполне мог успеть. Значит, он сразу же махнул в Лесное? Н-да, быстро реагирует… Вот мать-то удивилась, наверное!
- Значит, я не ошиблась? Вот досада! А я-то надеялась! – усмехнулась Марина.
- Давай все отложим, - неожиданно ласково сказал Вольский. – До точного установления диагноза. Завтра ты пойдешь и сдашь этот анализ, а потом будем думать, что делать дальше…
- А маме будет больно? – поинтересовался Вовка.
- Больно? – Вольский на минуту задумался. – Нет, не должно быть очень больно. Но неприятно – будет. Уколы ведь неприятно делать?
- Ой! – испугался Вовка и сочувственно покосился на Марину.
- Значит, решили. Максим, я вас прошу, проследите, чтобы она это сделала. А мне сегодня нужно ехать. Так что меня не будет, можешь смело идти в больницу.
- Хорошо, Аскольд Станиславович, она у меня все сделает, - улыбнулся Максим.
- А потом сделаем вот что: каков бы ни был диагноз – ты едешь в Киев ко мне в клинику. Даже если благоприятный – все равно лечение нужно назначить, а это лучше сделать у нас… Да не дуйся ты! – рассмеялся он. – Приедешь ко мне, с сестрами познакомлю!
- С сестрами? – переспросила Марина. Он, ободренный, что она ответила, весело сказал:
- У меня две дочери – Лина, ей двадцать четыре, и Реджина, шестнадцать лет. А внук у меня пока только один! Правда, Вовка?
Он поднялся с ребенком на руках. Вовка счастливо улыбался: у него никогда до этого не было деда. Маринин отчим не шел ни в какое сравнение с этим высоким и могучим человеком с такой красивой русой седеющей бородой!
- А ваша жена? – уронила Марина. – Не думаю, чтобы она очень обрадовалась новым родственникам!
- У меня в доме женщины не командуют! – рассмеялся Вольский.
- Не могу поверить! – развела руками свекровь. – Чудеса!
- Потом переедите в столицу, ведь Максим собирается? – улыбнулся Вольский. – Я помогу с квартирой. Мои дочери должны быть рядом со мной.
- Давно ли? – проворчала Марина.
Он поставил Вовку на пол и подошел к ней. Она затравленно подняла на него глаза, еще не сдаваясь.
- Мне было тогда семнадцать лет, - сказал он, глядя Марине в глаза. – А твоей матери – шестнадцать… Это тебе о чем-то говорит? Не суди так категорично. В жизни случаются разные вещи… Но я не жалею – вон какую красавицу смастерили!
Марина брезгливо поморщилась.
Он отошел, сел за стол.
- Вот моя визитка, здесь адрес и телефоны. Адрес клиники я напишу с другой стороны.
Свекровь подала ему ручку, и он начал писать. Потом достал мобильный телефон и протянул Марине.
- Вот это – наша связь. Я тебе буду звонить. Как только все бумаги будут готовы – садись на поезд и езжай ко мне. Что бы ни случилось! Ты поняла?
- Я и здесь смогу лечиться…
- Сможешь. Но у меня – будет лучше. Ты теперь профессорская дочка, не забывай. Вот тебе деньги на дорогу. Приедешь – еще дам.
Марина, как во сне, смотрела, как он кладет на край стола телефон и несколько бумажек.
- До встречи, - он подошел к ней и внимательно посмотрел в ее лицо. Ей показалось, что он хочет нагнуться поцеловать ее, но он не сделал этого.
- Не провожай. Моя машина за углом. Я позвоню через три дня.
Он вышел.
В комнате повисла тишина. Свекровь взяла Вовку за руку и вывела из комнаты, понимая, что они хотят остаться одни.
Максим подошел к Марине и обнял ее.
- Не переживай. Если не хочешь ехать к нему – не надо. Я на него не рассчитываю.
Марина уткнулась мужу в плечо.
- Где ты была? Мы так перепугались!
- В поле ходила. Я была потрясена еще больше, чем он.
- Я думаю! – отозвался Максим. – А отчего домой не пришла?
Марина пожала плечами. Как объяснить ему то отвращение к жизни, к себе, к этому уверенному незнакомому человеку?..
- Ты свободна. Конечно, хорошо, если он нам поможет снять квартиру в Киеве, но, если не хочешь быть зависимой от него – не надо. Сами справимся. Я через две недели снова еду, займусь и поиском жилья, и оформлением. Мне определенно обещали. Неплохо, если и ты там будешь…

Вольский оказался прав – это было не слишком больно. И не так уж долго мучили Марину. Сказали прийти за ответом через несколько дней.
Она пришла в назначенное время. Максим небрежно сказал, что все, разумеется, будет хорошо, и пошел на работу. Он вообще не высказывал признаков озабоченности, и это передалось Марине. Да в самом деле! Дрожать, что ли?!
Но она дрожала, презирая себя, когда подходила к клинике.
Очередь перед кабинетом выглядела так буднично, что она вдруг успокоилась. Ей так не хотелось переступать этот порог! Вполне устраивало, что нужно подождать…
Но вот женщина, вошедшая до нее, вышла, и Марине пришлось войти.
- Не волнуйтесь, - улыбнулся Алексей Павлович.
«Я и не волнуюсь» - хотелось ответить Марине, но она промолчала.
- Анализ для вас благоприятный, - сказал он, протягивая Марине бумаги. – Тут много написано, но вы не пугайтесь: главное в том, что пока никакая операция не нужна, будете принимать лекарства и наблюдаться. Лечение длительное, это правда, но вы к этому привыкните. Возможно, узел исчезнет. Нам главное, чтобы он больше не увеличивался.
Марина вышла на улицу. Странно, она ничего не чувствовала! Вот и хорошо, - подумалось ей, все закончено.
Она думала, что будет прыгать и петь, но ничего этого не было. Как будто так и надо. Как будто не было этих сумасшедших месяцев, этой чехарды мыслей!.. Она теперь даже не понимала, как могла вообразить такое!
Как странно устроен человек! Как быстро он адаптируется к счастью!
Цвели каштаны. Марина сорвала гроздь и прижала к лицу.
Значит, Харон покатал-покатал ее и привез назад! А противоположный берег, мрачный и пугающий, остался там, вдалеке. А ведь почти причаливали!..
В сумочке зазвонил телефон. Она только сейчас вспомнила о нем.
- Я уже все знаю, - раздался голос Вольского, едва она поднесла телефон к уху. – Алеша мне только что звонил. Ты готова ехать?
- А зачем? Глотать пилюли я и здесь могу, - отозвалась Марина.
- Ты не понимаешь! Лечение должно быть комплексным. Если образовалась эта гадость в тебе, значит, страдает иммунитет. Лечить нужно весь организм! Обследуем тебя, подлечим и отправим назад… если твой муж еще не устроится тут на работу.

Максим поставил на скамейку ее сумку-баул.
- Прибывает твой поезд. Утром будешь на месте.
- Мне что-то не хочется ехать, Макс, - пожаловалась Марина.
- Мне твое здоровье дороже всех твоих вывертов, - ответил он. – Хочет папочка помочь – пусть помогает, ты этим была неизбалованна. А надоест – сядешь на поезд и приедешь. Вот и все дела.
- Надо ли?
- Давай-давай! Киев посмотришь. Мы тут с Вовкой сами побудем, как двое взрослых мужчин. Нужна ты нам! На рыбалку поедем…
Она помахала ему из окна.
Поезд!.. Путешествие! Как давно этого не было!
Она взяла у проводницы постель, застелила свою полку, предвкушая сон под стук колес.
В сумочке пискнул мобильник.
- Маринка, планы меняются! – послышался  смущенный голос. – Я тебя встретить не смогу. Езжай с вокзала прямо в клинику, на приемном покое тебя ждут. Оформляй документы, а я приеду позже.