Одиссея капитана Йорка 2

Шестнадцатый бомбардировщик

Капитан Йорк волновался не зря. Сбросив бомбы на фабрику, электростанцию и железнодорожный узел, он сразу посмотрел на указатель топлива. Обнаружив, что самолет израсходовал 98галлонов бензина (вместо расчетных 75), он понял, что до Китая им уже не долететь - точка возврата пройдена. Теперь курс «Митчелла» лежал в Россию, и это было для них, как оказалось, путешествие в один конец.
Но  Йорк, видимо, рассчитывал  дозаправиться на  аэродроме союзников и продолжить путь на  Хучжоу. На девятом часу полета, около 17 часов вечера, пилоты заметили береговую черту. Самолет снизился до высоты тысячи метров, и  появился  в районе бухты Валентина между мысами Зеленый и Овсеенко.
Уже через 12 минут он был обнаружен постом воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС) № 7516  19-го отдельного полка ПВО Тихоокеанского флота в районе мыса Сысоева. Однако особого беспокойства  это не вызвало, поскольку в условиях облачности его приняли за  двухмоторный самолет Як-4 или бомбардировщик Пе-2, оперативному дежурному не доложили,  и зенитчики  5-го ЗАП и  летчики 39-го ОИАП, соответственно, должным образом не среагировали. Самолет еще дважды обнаруживался постами ВНОС, но  боевая тревога в частях не объявлялась. Прозевали его и зенитчики 140-й батареи 63-го зенитно-артиллерийского дивизиона, хотя он в течение двух минут был в  зоне  действия их орудий.
В противном случае судьба экипажа  была бы печальной.
Тем временем «Митчелл» в 17.22 , пролетев на бреющем полете между двумя сопками  появился  в долине реки Сучан на подходах к аэродрому Унаши, где был, наконец, замечен  парой истребителей И-15  лейтенанта Лугового и сержанта Зиновьева, совершавших  тренировочный полет. Лейтенант Луговой  начав преследование, занял положение для атаки в ожидании дальнейших действий нарушителя.
Капитан Йорк, видя, что истребители огня не открывают, принял это за разрешение сесть и пошел на посадку. В 17.25 «Митчелл», после  девятичасового полета, буквально на последних каплях  бензина, сел на  ВПП аэродрома Унаши, где базировался  39-й ОИАП.
Самолет зарулил на дальнюю стоянку, стрелок, на радостях, дал из верхней турели  длинную пулеметную очередь из «браунингов» по деревянным пристрелочным щитам - импровизированный салют по случаю благополучного прибытия.
Сбежавшиеся офицеры и краснофлотцы  увидели, как из окрашенного в непривычный оливковый цвет самолета  с большими белыми звездами вылезают смертельно уставшие  летчики в неизвестной форме.
Так  капитан Эдвард Йорк, второй пилот 1-й лейтенант Роберт Эмменс, штурман 2-й лейтенант Нолан Херндон, бортмеханик штаб-сержант Теодор Лебэн и стрелок капрал Дэвид Пол ступили на  советскую землю, отсюда начался их долгий, полный приключений, путь домой.
Никто из наших не говорил по-английски, американцы не говорили по–русски, но летчики всего мира всегда могут найти общий язык. А когда выяснилось, что они участвовали в  налете на Японию, то  их зауважали еще больше.
Американцев пригласили в летную столовую, накрыли столы и отметили  благополучный прилет к союзникам как положено. Наутро у американцев с непривычки болели головы.
Днем их опросила комиссия  штаба ВВС ТОФ, которая выяснила, что  американцы  целенаправленно  сели (как они считали) под Владивостоком и, после дозаправки, рассчитывали продолжить полет в Чанчунь.
А у командования  ВВС ТОФ и Дальневосточного округа началась другая головная боль. Американцы, конечно, союзники в войне с Гитлером, но у нас с Японией  договор о нейтралитете. Миллионная Квантунская армия стоит у границ СССР, готовая ударить в спину сражающейся стране при первой возможности. А тут такой прецедент. Если японцы узнают, что американский бомбардировщик, к тому же  участвовавший в нашумевшем налете на Токио, приземлился в СССР и  не был интернирован - не миновать дипломатического скандала с далеко идущими последствиями. Спокойствие на Дальнем Востоке позволяло Сталину в начальный период войны снимать оттуда сибирские и дальневосточные дивизии и направлять их на фронт.
Поэтому вечером за  американцами прилетели  сотрудники НКВД и вывезли их в Хабаровск, где  начальник штаба ДВО их  допросил и принял решение об интернировании. Самолет остался в Унашах, личные вещи американцам привезли в Хабаровск. Там их разместили в доме, находящемся в 5км от города, где они находились несколько дней  под охраной. Затем американцев посадили в поезд и в сопровождении трех офицеров  отправили в центральную Россию-город Пензу.
Отсюда и начались их скитания по городам и весям в обстановке особой секретности, длившиеся долгих 14 месяцев.
23 апреля 1942г. американский военный атташе адмирал В.Стэндли  был на приеме у Сталина для выяснения судьбы экипажа, где ему и была разъяснена ситуация с интернированием и высказано неудовольствие в связи с несанкционированной посадкой. Адмирал навестил в лагере под Пензой  членов экипажа  Б-25,оставшись вполне довольным их содержанием. Страдали они только от невозможности продолжать боевые действия.
Подержав  некоторое время под Пензой, 15 августа  1942г. летчиков перевезли в затерянный в лесах городок Оханск Пермской (тогда Молотовской) области.
Там они провели целых 7 месяцев. Но Америка о них не забыла- 11 сентября в  Оханск прибыла  целая делегация, в которой вместе с послом было 3 американских генерала (в том числе и генерал – майор Ф.Брэдли, занимавшийся вопросами  перегона боевых самолетов с Аляски по трассе «Алсиб») и немалое количество советских генералов и офицеров. Пилотам привезли  письма от родных и подарки с родины. Йорку привезли знаки различия майора.
Но пилотов угнетало их вынужденное бездействие, в то время, когда их товарищи воевали на всех фронтах от Алеутских островов до Африки.
Йорк 7 января 1943 года даже написал письмо начальнику генерального штаба РККА генерал-полковнику А.Василевскому, в котором  он, в частности, написал « Чем дольше мы сидим здесь, бездеятельно следя за борьбой, тем больше в каждом из нас, пяти интернированных здесь, растет чувство бесполезности в нашей общей борьбе…Я обращаюсь к вашему чувству реальности. Не думаете ли вы, что при подобных обстоятельствах японцы за бомбежку советской территории держали бы под стражей германский экипаж, сделавший посадку в Японии?».
На входящем документе зам. начальника Генштаба РККА генерал – майор Боков наложил визу: « К сведению. Боков».
Сейчас неизвестно, попало ли это письмо на стол Верховного (на что рассчитывал Йорк), однако вскоре, по личной просьбе президента Рузвельта Сталиным было отдано распоряжение  начать «репатриацию». Разумеется в обстановке секретности, чтобы не узнала японская разведка. Это была целая спецоперация  нашей контрразведки.
(продолжение следует)
На снимке-экипаж Б-25 на палубе "Хорнета"перед вылетом.Первый ряд : капитан Эдвард Йорк,первый лейтенант Роберт Эмменс.Второй ряд ,слева направо: второй лейтенант ,штурман Нолан Херндон,бортмеханик штаб-сержант Теодор Лебэн,стрелок капрал Дэвид Пол.