Кочис. Резня Киркера

25 мая начались переговоры в пресидио Сан Буэнавентура. Со стороны апачи в них принимали участие лидеры чирикауа Рейес, Висенте и Францисгуильо которые заявили, что представляют и группы отсутствующих лидеров недни: Чато, Матурано и Лакераса, которые якобы согласны заключить мир с мексиканцами, но побоялись, явиться на переговоры, опасаясь мести отрядов Киркера.
 Мексиканцев представлял комендант пресидио Карлос Касарес, всегда сочувствовавший индейцам из-за их бедственного положения.
В ходе переговоров апачи пожелали осесть близ Касас Грандес.
Чато и его пятнадцать воинов заключили мир с мексиканцами.
 Касарес прекрасно знал о бедах творимых этим лидером и его воинами в Намикуипа, но решил не вспоминать о прошлом и дать индейцам шанс жить в мире с мексиканцами. Искренность и понимание проблем апачи вызвали необычайное доверие к Касаресу со стороны индейцев. Пользуясь этим Касарес, поставил индейцам условия: вернуть захваченных пленников. И только после выполнения этого условия он рассмотрит вопрос о выдаче им рационов.
Непреклонность Касареса в этом вопросе, начала приносить кое-какие результаты.
22 июня Висенте, Асевес и Эскуириба согласились вернуть своих пленников.
Касарес сообщал властям Чиуауа: «С индейцами необходимо обращаться как можно мягче, проявляя благоразумие, и не раздражать их лишний раз. Необходимо всячески поощрять их, если они соблюдают условия мирного соглашения, но и незамедлительно наказывать тех, кто продолжает воевать».
Касарес пытался изменить характер апаче-мексиканских отношений, добиваясь того, чтобы мексиканские граждане взамен возвращения украденного скота и похищенных индейцами пленников, давали им просто так ликер и оружие.
Но такая практика взаимоотношений к несчастью как для самого Касареса, так и для апачи не получила широкого применения.
После того как  Касарес  направил депешу главнокомандующему в Чиуауа, отряд охотников за скальпами Д.Киркера, вышел из города Чиуауа. Киркер получил разрешение от губернатора Хосе Мария Иригойна бесконтрольно уничтожать враждебных апачи.
Губернатор в этом также старался заручиться поддержкой главнокомандующего, оправдывая свою связь с Киркером. Иригойн знал, что военные испытывают неприязнь к Киркеру и не одобряют действий подобного рода отрядов.
Сообщение Касареса, о перспективах мира с апачи, полученное главнокомандующим, явно не стыковалось с действиями Киркера, одобренными губернатором.
Эти дела будут на них (партии Киркера) совести, – заключил главнокомандующий, ознакомившись с посланием Касареса. – Тем не менее, я требую, чтбы они (люди Киркера) действовали в рамках закона и не убивали мирных индейцев. Иначе я более не потерплю никаких иностранцев».
Распоряжение главнокомандующего было направлено лично Киркеру.
Но когда тот получил письмо (если получил), то не поправимое уже случилось.
Киркер быстро продвигался в северном направлении. В Энсинильяс к нему присоединилось еще сорок человек добровольцев. 29 июня Киркер обнаружил убитых индейцами коров и понял, что следы апачи ведут в Галеана. В это время тридцать человек  покинули отряд Киркера, по причине того, что тому не было им, чем платить. Вместо направления Галеана, Киркер двинулся в Карризал, но через два дня повернул на восток, так как туда вели, следы враждебных апачи. В конце концов, отряд Киркера вышел к апачским ранчериям  в районе Галеана.
Киркер предупредил местные власти о том, что его люди собираются атаковать окрестные ранчерии апачи.
6 июля местные жители под предводительством Хосе Моралеса докладывали префекту Галеана Х.Ортису и его заместителю Мануэлю де ла Рива об уничтожении восемнадцати апачи в районе пресидио Сан Буэновентура.
Узнав об этой новости, Киркер убеждал местечковых правителей в том, что если они не примут действенных мер, то апачи вскоре отомстят жителям Галеана. «Их (индейцев) надо убить или они  убьют в сто раз больше …», –кричал он, подстегивая, таким образом, мексиканцев присоединиться к его отряду.
Для очередной бойни в отряд Киркера сразу же вступило сорок четыре мексиканца из отряда Хосе Моралеса и жителей Ханоса во главе с Хосе Мария Зулоага.
Джордж Фредерик Рукстон посетивший город Чиуауа через несколько месяцев после резни устроенной Киркером в окрестностях Галеана, рассказывал о, выставленных на всеобщее обозрение скальпах апачи. Об этой чудовищной экспозиции позднее вспоминали Ясон Бетцинес и Мангас Колорадос.
Дело обстояло так. Индейцев пригласили на праздник в Галеан и они явились, уверенные, что находятся под защитой мирного договора. Всю ночь индейцев поили виски. Согласно воспоминаниям самих апачи, Киркер и его люди  поубивали мертвецки пьяных соплеменников сонными, содрали с них скальпы и развесили на шесты.
«Мои люди, много пили, опьянели и заснули, а затем мексиканцы и дубинками раскололи им черепа», – вспоминал Мангас Колорадос спустя некоторое время.
Киркер тогда, по непроверенной информации уничтожил около 130 чирикауа, принадлежавших к бэндам чоконен и недни, где лидерами значились Иригольен, потерявший семью, Карро и Рейес.
Принимавший участие в этой резне сподручный Киркера Д.Хоббс,  указывал на присутствие в это время среди соплеменников Кочиса, группа которого понесла также серьезные потери.
Несомненно, ненависть к мексиканцам у Кочиса возросла, и последующие годы он не являлся сторонником мирных отношений, как с мексиканцами, так и с англо-американцами. Он присоединился к наиболее агрессивной и непримиримой фракции чирикауа под предводительством Мигеля Нарбона и Мангаса Колорадоса.
Резня Киркера на протяжении столетия не сходила с уст современников и считалась одним «из кровавых инцидентов, когда-либо коснувшихся народа апачи».
Киркер фактически начал войну. Последствия были легко предсказуемы. Прошли дни, недели, месяцы, огонь мести разжигал сердца воинов апачи. Вожди составляли план отмщения. Кучильо Негро созвал совет, на который явились вожди нескольких бэндов: Мангас Колорадос, Кочис и другие.
Осенью чирикауа взяли реванш. Отряд индейцев из 175 воинов атаковал Рамос, захватив город и, убив многих его граждан. В этом налете наряду с Мангасом и Кочисом принимали участие известные позже лидеры чирикауа Бенито и Джеронимо.
Кочис тогда еще не был общеплеменным лидером, но его роль в событиях этого периода, безусловно, подтверждает лидерство в локальной группе.
В северных провинциях Мексики вновь потекли реки крови. Надежда на мирные соглашения с индейцами рухнула, словно карточный домик.