Заметки путешественника-24

8 февраля, пятница.

Сегодня короткий день накануне шабата, надо ждать гостей на пляж. И точно, с утра уже начали появляться люди, сначала русский парень Алексей, а потом наехали, как всегда в преддверии шабата, израильтяне.

Я здесь старожил, уже четвёртая неделя на развороте. Утром занимаюсь гимнастикой, пока не жарко и людей мало. Идёт по дороге парень средних лет с рюкзаком и здоровается со мной. Я кивнул и продолжаю заниматься своим делом. А он подошёл к автобусной остановке, которая рядом и стоит, ждёт автобуса.

Первый автобус уже ушёл и ему надо ждать целый час, пока автобус, сделав круг, пойдёт здесь ещё раз. Вдруг парень подходит ко мне и, начиная разговор, спрашивает, говорю ли я по-русски. Ах, с каким облегчением он узнал, что я из России. Знакомимся, и он просит оставить рюкзак у меня, чтобы не таскаться с ним по магазинам. Ну, что ж, я забрасываю его рюкзак в палатку, а Алексей бежит на автобус налегке. Убегая, он просит угощаться египетскими бананами, которые у него в отдельном пакете.
Угощаюсь, бананы мелкие и вкусные.

Вернувшись через три часа с продуктами, Алексей рассказал,  как он три недели жил в Египте в дешёвых гостиницах, передвигаясь автостопом по таким местам, где обычных туристов не бывает. Часто его останавливали местные милиционеры, проверяли – не еврей ли он – и старались выпроводить из своего района, опасаясь, как бы чего не случилось с иностранцем, а то потом придётся отвечать. Иногда, всего пару раз, он ночевал в палатке, и то, лишь по той причине, что взял её с собой. Бананы, которыми он угощал меня, покупал в Каире на рынке по смехотворно низкой цене. И всё там можно купить очень дешёво, если удалиться от туристических мест.

 В одной забегаловке он сразу съел пять фулей (фуль – раздвинутая посередине арабская лепёшка, набитая овощной начинкой). Когда ел, то обратил внимание на местных арабов, наблюдавших за ним и державших пари, съест или не съест.

Я не удивился этому подвигу Алексея, имевшему немалый объём живота. Да и вообще, наши русские люди способны на многое, особенно, когда дело касается еды или выпивки.

9 февраля, суббота.

С утра, слегка перекусив, я повёл Алексея на самую высокую вершину в этих местах. Строго шли лишь по маркированной тропе из-за Алексея, новичка в восхождении. На вершине сфотографировали друг друга.

- Ну вот, - сказал я ему, - можешь теперь хвалиться ещё и альпинистскими достижениями!
В шутку, конечно. Вершина то всего восемьсот метров и подъём лёгкий, для бабушек-пенсионерок. Но, всё же!

Приехала группа американской молодёжи, очень красивые парни и девушки, и улеглись на песке прямо перед нашими палатками. Лежали, пили пиво, купались в море. Ведут себя раскованно, свободно, но пристойно. Все белые, кроме одного, смугловатого, но не негра, а более похожего на местного израильтянина, по внешнему виду.

Опять появилась прекрасная дама и в этот раз с дочкой. Они расстелили большой плед, где уселись все мои знакомые евреи, в их числе Леон и Авив. Сидели, трапезничали, играли сразу на двух гитарах. Было приятно за ними наблюдать.

И ещё, на двух велосипедах приехали пожилые немцы, скорее всего пенсионеры и видимо супружеская пара. Приехали из Эйн-Бокека. Жаловались на тех самых кошек, записавших и мою палатку, когда я стоял в тех местах.

 Велосипеды у них весьма продвинутые, как и палатка, которую они раскинули недалеко. Я даже показал их палатку Алексею и сказал, что у них палатка круче, чем у него, хотя свою одноместную он купил за 400 долларов и был ею весьма доволен.

У Алексея, вырвавшегося из Египта, не иссякал словесный поток. Там, в глубинке страны, на русском языке говорить ему не пришлось. Всё на арабском языке, в котором он весьма поднаторел, особенно в торговых сделках, когда надо было не повестись на разводку денег, а купить товар за реальную, местную цену. Но, в этом непростом деле немалую роль играли мимика и жесты. Когда продавец упирался и не хотел делать скидку, надо было поднять глаза к небу и опустить, что означало – Аллах всё видит.

В следующий свой отпуск, этот любитель экстремальных путешествий, собирается посетить Иран и Сирию в одиночку. Я думаю, у него получится, слишком уж просто он выглядит, типично русская внешность, ничего еврейского в облике нет. Значит, прокатит.
Всю субботу мы купались, загорали и обменивались рассказами о наших прошлых путешествиях.

10 февраля, воскресенье.

С утра собираемся в дорогу. Алексею уже пора в аэропорт, а мне в Эйн-Бокек. Надоел мне Эйлат, пора сменить место. И уже хочется домой, на Северный Кавказ, а то всё пальмы, да пустыня.

Когда собирали рюкзаки и сворачивали палатки, прибежал Миша, репатриант из Пензы, довольно давно живущий в Израиле. Парню уже 28 лет, а он до сих пор ищет себе занятие или, попросту, работу. Ходит, побирается здесь, на пляже. Один раз Алексей его накормил, а в этот раз он принёс ему затрёпанный русско-арабский разговорник, за который Алексей дал ему банку рыбных консервов.

А когда я прощался с прекрасной дамой, она протянула мне для пожатия свою узкую, красивую руку.

Потом, когда уже ехали на автобусную станцию, в автобусе опять появился Миша, сказал, что возвращается к бабушке, на север Израиля. Бабушка прислала ему денег, 150 шекелей, и он ехал получать их в банке. А деньги на автобус, пять шекелей, он выпросил у своего знакомого.

На станции мы распрощались с Алексеем, уехавшим в 11 часов на Тель-Авив. А мне пришлось выехать после обеда, на более ранний автобус билетов уже не было. Стоимость билета я оплатил кредиткой в кассе вокзала.

Водитель-араб проверял на входе в автобус билеты и делал просечки специальными кусачками. Все пассажиры уселись, и точно по расписанию автобус тронулся в путь.
Через два часа пути, как всегда, ибо я не первый раз еду этим маршрутом, заехали в придорожное кафе с туалетом для отдыха. Народ вышел размять ноги, перекусить.

Когда показались отели Эйн-Бокека, водитель не свернул к ним, направо, а продолжал гнать автобус верхней, транзитной дорогой. Я подумал, что он заедет к ним с другого конца, чтобы высадить меня и не проявлял никакого беспокойства. Ибо подобный прецедент уже был.
Но, неожиданно, на большой скорости он проскочил мимо поворота и помчался дальше по узкой в этом месте дороге, где остановка была запрещена.

Я встал с места, подошёл к водителю и показал свой билет до Эйн-Бокека, где ясно было написано – отели Мёртвого моря. Он повертел его в руках и сказал, Эйн-Геди, и ещё, садись, на английском языке.

Думая, что он исправит свою ошибку позже, пересадит меня в другой автобус их компании, движущийся навстречу, и именно в Эйн-Геди, поэтому уселся на своё место и стал ждать. И
Эйн-Геди он чуть не проскочил на большой скорости, если бы не одна девчонка, сидевшая недалеко от меня, которая заволновалась, подскочила к водителю и успела остановить автобус на остановке. Ей надо было в Эйн-Геди, а мне пришлось сойти вместе с ней, ибо я понял, что иначе ночевать буду в Иерусалиме.

Девчонка быстро испарилась в нужном ей направлении, а я один остался на дороге. Около часа пытался остановить попутку в сторону Эйн-Бокека, но тщётно, автостоп не работал. А недалеко высились строения гостиниц, куда заехало несколько автобусов. Слышны были голоса людей, в основном молодёжи.

Стемнело и я уже начал прикидывать, где можно поставить палатку для ночёвки в этом незнакомом мне месте, как от гостиниц выехал рейсовый автобус со знакомым мне номером.

Стоило мне поднять руку, как он остановился и сразу открыл багажник. Автобус шёл в Арад и был последним сегодня в этом направлении. Водитель оказался русскоговорящим и сразу распознал во мне соотечественника. Вскоре мы обсуждали с ним случившееся, и он дал мне номер телефона, по которому надо было позвонить.

А про араба сказал так, что он по своей серости нарушил инструкцию, обязывающую водителя заезжать во все населённые пункты и теперь его ждут очень серьёзные неприятности, в случае, если я дам ход делу.

У крепости Мецада в автобус сел велосипедист, как оказалось, из Краснодара. Он ехал в Арад, где у него забронирована гостиница. А на следующий день собирался ехать в Эйлат на автобусе, но со своим велосипедом. Кстати, у израильских автобусов такие объёмистые багажники, что не меньше десятка велосипедов можно погрузить, вместе с рюкзаками. И за багаж здесь ничего не платят. Вот так!

Когда я пришёл на прежнее место, то нашёл там две палатки. Моя теперь была третьей, и поставил я её чуть в стороне от своего прежнего места.

До трёх часов ночи дурили молодые арабы, накурившиеся травки. Они имитировали голоса животных, громко кричали, бегали по пляжу, и уснуть до трёх часов ночи было невозможно.
- И когда ж вы спите, ребята? – подумал я.

Пункт полиции был недалеко, наверняка там были слышны крики, но полиция не вмешивалась в их вакханалию. И так уже не первый раз. Демократия, по израильски.

11 февраля, понедельник.

Сегодня встретил Гену, которому искренне обрадовался. А получилось так. Иду в сторону отеля Даниэль, где его обычное рабочее место и вдруг сзади останавливается джип. Оборачиваюсь и вижу моего друга, выходящего из машины. Он мне тоже обрадовался.

Когда я рассказал ему о вчерашнем происшествии, он первым делом начал звонить по тому номеру, что дал мне водитель. Там ответили на русском языке и предложили мне приехать в Тель-Авив и написать заявление о случившемся инциденте. Когда Гена сказал, что это невозможно, ибо я отдыхаю на Мёртвом море, то ему дали другой номер телефона, непосредственно транспортной компании, где работает этот водитель-араб.

Здесь разговор проходил на иврите – и что бы я делал без Гены. Записали все данные и обещали сообщить о принятом решении через некоторое время. Будем ждать.
Но, как сказал Гена, знающий местные порядки, тому водителю грозят серьёзные штрафные санкции и возможное снятие с междугородних рейсов.

Вот так, не надо молчать, когда над тобой издеваются, тогда и других это не постигнет.
Немного пообщался с тремя парнями, живущими в двух палатках. Они, если я правильно понял одного, из Финляндии, где сейчас не тепло, а морозы.
А здесь днём температура воздуха поднималась днём до 31 градуса тепла.

Я устроил постирушки и искупался под душем. Голову помыл шампунью, которую мне дал Алексей, уезжая. Шампунь в одноразовом пакетике из гостиницы, в которой он проживал в Египте. Ничего себе шампунь, волосы не вылезли, а пушистыми стали.

А рядом, под навесом устроилась группа молодых арабов, два парня и три девчонки. Я не обращал на них особого внимания, пока оттуда не потянуло табачным дымом. Ого, кальян тянут все по очереди, и парни и девушки.