Рига, море, любовь

"...Память - это единственная река, которая движется против течения Леты."

Сергей Довлатов

«Ничто не стоит сожалений,
люби, люби, а все одно, –
знакомств, любви и поражений
нам переставить не дано.»

Иосиф Бродский


Наверно, в жизни каждого человека есть моменты, которые бережно хранятся в памяти, наполненные удивительной живостью, подробностью деталей, сохраняющие нерастраченную яркость красок, звуков, запахов и ощущений.


 Минули десятилетия, а этот, кажущийся на первый взгляд совсем незначительным, эпизод нашей любви, драгоценные сердцу воспоминания, связанные с поездкой к морю, не стерлись, не покрылись седой пылью прошедших лет…

Вот и сегодня, случайно услышанная оркестровая пьеса… Ведущая партия саксофона… Так неожиданно и вдруг… Эти одновременно поющие и стенающие звуки, такие живые, парящие над обыденностью, уносящие к самому светлому и сокровенному…

Сопровождающие надрывные, терзающие душу, крики чаек и, слышимый в отдалении, плеск волн, воскресил в сознании те самые события, милые и дорогие сердцу воспоминания: молодость,  узкие старинные улочки Риги, бескрайнюю ширь Балтики и незабываемое очарование первой любви… Вот об этом я и попробую рассказать.

*     *     *

Все существование мое в ту пору было наполнено этой невероятной субстанцией – любовью. Все помыслы, поступки, желания диктовали одно: быть с НИМ рядом, дышать одним дыханием, наслаждаться нежностью прикосновений, жить одной жизнью… Мы были так еще молоды – едва по двадцать. И совсем недавно женаты.

 В тот вечер я ждала супруга с работы, но он задерживался. С завтрашнего дня у него отпуск. Не так мне хотелось провести этот вечер…

Настроение было безнадежно испорчено. Все валилось из рук. Я не могла ни на чем сосредоточиться: ни чтение, ни телевизор, я не могла ни есть, ни пить. Постоянно подходила к окну, прислушивалась к шагам на лестнице. Все напрасно.

Но вот, что это? Долгожданный щелчок ключа в замке и на пороге мой любимый. Возбужденное  лицо, блестящие глаза, активная жестикуляция.  Я была уже готова возмущенно обрушить на него все свое недовольство, но вдруг… Он меня огорошил:

- Завтра едем на море, в Ригу!

Я поперхнулась от неожиданности:

- Ты чего, с ума сошел? Ты же знаешь, завтра мне на работу. И о чем ты вообще говоришь? Где ты был?

-Вот, – он торжественно проследовал в комнату и положил на стол какую–то бумажку.

_ Две бутылки коньяка мне обошлось, – и он победно посмотрел на меня.

- Что это? – осеклась я.

- А вот, после утреннего дождика ты подскользнулась, упала – в результате вывих голеностопного сустава. Справка – освобождение от работы на 5 дней. Там все написано.

Я буквально онемела и недоуменно рассматривала бумагу.

- Но я же не могу, как мне сообщить на работу? Нет, я никак не могу…

- Ну, если совсем дура, то завтра пойдешь на работу. Решай сама.

Соблазн был слишком велик. Целых пять дней в таком городе, рядом, только вдвоем!

Да и море! Его я видела только во снах. Я грезила им, читая об увлекательных путешествиях в дальние страны. Увидеть море наяву! Ради этого я была способна на многое!

Вскоре план был разработан. Утром на работу я прыгала на одной ноге, подгибая вторую, замотанную до колена бинтами. Стыдливо пряча глаза, показала справку. И…  долгожданная свобода!

Вечером мы добирались до автовокзала, я по-прежнему с замотанной ногой. Наконец, сели в ночной автобус, направляющийся в Ригу, и… вздохнули спокойно.

*     *     *

Латышская столица встретила нас бодрящей утренней прохладой, резкими звонками трамваев и всем полным спектром  звуковой симфонии просыпающегося большого города. Высокая  башня с выполненными готическим шрифтом буквами РИГА. Шумная сутолока привокзальной площади.

 Наш номер в гостинице окнами выходил на  улицу–колодец, лишенную какой бы то ни было растительности, сотрясающийся от грохота проходящих трамваев. Две скромные кровати вдоль стен, все удобства – в коридоре. Оставив вещи, мы отправились знакомиться с городом.

В том особом, приподнятом настроении, в которое невольно погружала таинственная атмосфера этих узеньких средневековых улочек, держась за руки,  часто останавливаясь и любуясь неизъяснимой прелестью тесно слившихся причудливых фасадов зданий с часто повторявшимися элементами амбарных дверей, легким изяществом островерхих башенок, парящих в голубом безоблачном небе, мы целый день бродили по кварталам старой Риги, жадно впитывая в себя ее дух, ее ритм, вдыхая особый аромат столицы, наслаждаясь свободой истинно европейского города…

Заходили в уютные маленькие кофейни, в большом множестве попадающиеся нам, не спеша пили густой ароматный кофе и говорили, говорили, говорили…

– Знаешь, мне кажется, я никогда не забуду этот день. Я так благодарна тебе…

- И этот удивительный город – как будто, из мечты!

– Замечаешь? Ведь он стал чуточку нашим!

- Нет, правда! Ну почему ты смеешься?

- Мне так хорошо с тобой…

Он, улыбаясь, смотрел мне прямо в глаза… И столько теплоты, нежности и понимания светилось в его взоре… Мы были счастливы…

Наполненные свежим воздухом просторные берега Даугавы, строгие порталы Домского собора, исполненные величия площади и старинные, мощеные камнем мостовые…

Светлые, мимолетные мгновения любви!

Сказочный и очень романтический город!

По пути назад в магазинчике на углу захватили бутылку вина. В номере сдвинули вместе кровати и, чтобы избавиться от грохота проходящих трамваев, заткнули окно подушками.

Забравшись с ногами на получившееся ложе, мы устроили маленькое торжество. Яркие впечатления проведенного дня, разговоры взахлеб, бурлящие силы молодости, любовь, вино!

- У меня странное ощущение, что такого у нас уже не будет никогда… Нет, это где-то внутри меня…

– Ты опять смеешься? Ну что смешного я опять сказала?

- Ладно, не буду больше… Лучше, расскажи мне о море. Какое оно?

Моменты любви, неуловимые мгновения счастья!

Мне кажется, мы оставляем частичку души в тех местах, где нам было очень хорошо..

*     *     *

С утра, просыпаясь, уже сквозь веки я ощущала ласковые солнечные лучи. Состояние легкой взволнованности, предчувствия встречи с необычным не оставляло меня. Еще бы, мне предстояла встреча с мечтой – сегодня я увижу море! Какое оно? В одном я была твердо убеждена: оно ГРАНДИОЗНОЕ,  не сравнимое ни с чем.

Наскоро позавтракав в каком–то крошечном кафе, мы уже мчимся в электричке, смеясь и перешучивая необычные для нашего уха названия станций.

- Лиелупе.

- Пиелапа, – хмыкаю я, за чем следует новый взрыв беспричинного хохота. Мы смотрим друг на друга, давимся от смеха и никак не можем остановиться.

И вот – Булдури. Мы выходим и… попадаем в объятия удивительной свежести, мир наполнен благоуханием.  Воздух, казалось, перенасыщен ароматами настоявшейся на солнце хвои сосен и еще чего–то,  незнакомого, но невыразимо прекрасного и будоражащего нервы и воображение.

Никакой станции нет. Через пути – лес, песок, сосны.

- А когда будет море? Где оно? Еще далеко?

- Да, вот оно!

- Где? – я обернулась.

- Это же небо?!!

Бесконечная голубая гладь обнимала все зримое пространство. Песчаный пляж и, сколько видит глаз, – светящаяся лазурь…

- Это же небо?!! – ошеломленно прошептала я…

- Да, нет, – это море!

Я смотрела…

Нежная мерцающая голубизна неба простиралась до самого горизонта и неуловимо переходила в новое качество: спокойная, необъятная, затаившая огромную мощь, светлая, но постоянно и почти неуловимо меняющая оттенки и градации тонов, теперь уже синева воды, густой насыщенный кобальт, тянулась, сколько может охватить взор, до самой кромки песчаного пляжа, раскинувшегося внизу.

Я онемела. Стояла и смотрела. » …И объяли меня воды до души моей….» Кажется, это из Кендзабуро Оуэ.

Это было потрясение...

"Так вот оно, море!.. Горит бирюзой,
     Жемчужною пеной сверкает!..
На влажную отмель волна за волной
     Тревожно и тяжко взбегает...
Взгляни, он живет, этот жидкий хрусталь,
      Он стонет, грозит, негодует...
А даль-то какая!.."

Состояние трепетного восторга. Я помню это чувство до сих пор. Встреча с необузданной силой, великим замыслом природы, затаившейся мощью, самым невероятным, что доступно человеку на земле.

-Как прекрасен и удивителен этот мир! Ты чувствуешь это?

Он, молча обнял меня за плечи, притянул к себе и очень нежно и бережно поцеловал.

Потом, спустившись, мы шли к морю. Оно – трепетное, живое, переливаясь всеми оттенками перламутра, дышало и струилось в лучах северного солнца. Ласковые волны, набегая на песок, словно играючи, нежно касались ног и отбегали назад. Шум прибоя ласкал и убаюкивал, навевая светлые грезы, даря радость и успокоение.

Оставив одежду, мы вошли в воду. И она приняла нас в свои объятия,  вселяя ощущения бодрящей прохлады и свежести. Было мелко, через многочисленные перекаты  добрались до места, где можно было поплавать. Я осталась, а он уплыл. И я с тревогой вглядывалась вдаль, ожидая его возвращения, уже опасаясь в душе, инстинктивно  чувствуя мощь и грозную силу моря.

Потом мы сидели на верхней «палубе» знаменитого ресторана «Юрас Перле», выстроенного прямо на полоске песчаного пляжа, будто устремленного в море, того самого, где начинала свою певческую карьеру Лайма Вайкуле, и ели мороженое.

- Я хочу тебе что–то сказать… Только, пожалуйста, пообещай мне, что не будешь смеяться… Это важно…

- Мне  кажется, что все это не со мной... Будто во сне… И Рига, и море, и берег, и даже ты… Словно, я вот–вот проснусь – и все исчезнет…

 - Давай поклянемся здесь, перед этим морем, волнами, небом, что мы всегда будем любить друг друга! Будем всегда вместе! Что бы с нами не случилось!

Легкий морской бриз слегка шевелил пряди волос, белоснежные барашки волн весело устремлялись к берегу, солнце слепило глаза…

Потом путешествовали по песчаным пляжам, бесконечной полосой тянувшимися вдоль морского берега, время от времени вновь окунаясь в прохладные волны Балтики, внимательно вглядываясь в прибрежный песок в надежде отыскать янтарь.

Море, песок, любовь…

Раскаленный солнечный шар  медленно клонился к горизонту, окрашивая водную гладь  в самые причудливые цвета: оттенки пурпурного, фиолетового, серого, гранатового… Словно гениальный живописец вкладывал свои силы, свой талант, ежеминутно совершенствуя и оживляя величественное, непостижимое нашему уму, полотно мироздания.

Дневной зной постепенно уступал место вечерней прохладе. Так мы добрались до Майори – культурного центра Юрмалы. Отыскав одно из экзотически оформленных кафе, где по стенам были развешаны рыбацкие сети, а стулья заменяли обыкновенные пеньки, поужинали пивом и аппетитными сосисками. И – обратно в Ригу.

Поздним вечером в «грохочущем» номере, тесно обнявшись, прижавшись к родному плечу, я засыпала, чувствуя на коже песчинки с Юрмальских пляжей, ощущая запах кожи, впитавшей и сохранившей в себе аромат солнца и моря. В ушах звучал мерный шум прибоя…

*     *     *

С тех пор минуло много лет. Древняя Рига стала далекой «заграницей». Наши пути, не выдержав напора времени, разошлись. Безжалостная судьба разбросала нас в разные стороны, все же не сумев до конца затушить тлеющую искру любви в моей крови.

Исколесив всю Европу, мне пришлось увидеть много замечательных городов. Совершенно иные картины дарили Черное и  Азовское, Средиземное и Адриатическое моря. Я восхищалась фантастически безбрежными просторами Атлантического океана.

 И все же, в памяти моей навсегда остались дорогие сердцу воспоминания: Рига – город нашей любви, нежный взгляд и теплое пожатие руки, Балтика с ее песчаными пляжами, ласковый шепот морских волн, крики чаек, горящий багровый солнечный шар, медленно погружающийся в  мерцающую синеву воды…

Несколько перефразируя Бунина, я повторю: «Возлюбленные нами как никакие другие возлюблены не будут»… 

(В тексте я использовала отрывок из стихотворения XIX века С.Я. Надсона "У моря.")

12 февраля 2013 года                Гродно Беларусь