Попутчица

Сидим в электричке со знакомой, возвращаемся с одного литературного мероприятия. Беседуем, вернее, слушаем, какую-то темноволосую, смуглую, на удивление приветливую женщину, сидящую у окна.
Рядом со мной садится неброского вида мужчина, а на сиденье напротив ставит сумку.
– Здесь сядет Степан, – обращается он к кому-то (к кому именно, мне не видно).
Проехали станции полторы, а Степана все нет. Вдруг мужчина убирает сумку, и на сиденье опускается молодая дама, крупная, рыжего окраса, в пестрой с рыжиной шубейке, порванной на сгибе рукава, в голубых джинсах, с неимоверным слоем косметики на лице. Зима еще не началась, и большинство людей одеты по-осеннему, поэтому дама резко выделяется изо всей массы.
Мужчина, занявший место Степану, пересаживается в другой отсек вагона, а на его место садится немолодая женщина, такая же неброская, как и он.
Вскоре крупная, странного вида дама в пестрой шубейке просит у нее зеркальце. Порывшись в сумке и найдя зеркальце, женщина тут же убирает его обратно, приговаривая:
– В это смотреться нельзя – оно треснутое. Вот тебе другое.
Странного вида дама берет зеркальце, одновременно роняя на пол приготовленный тюбик с губной помадой.
«Какая неуклюжая, – думаю я. – Да и грубая к тому же. Когда садилась, такую гримасу скорчила… И руки у нее, пожалуй, чересчур сильные. Вон как на тюбик-то давит, да еще карандаш в кулаке зажала…
И тут меня осеняет: «А ведь это и есть Степан!».
Между тем странного вида дама, подправив карандашом контур губ, растягивая слова, поинтересовалась, остановится ли электричка в Поваровке. А узнав, что поезд идет со всеми остановками, вновь сосредоточилась на своем лице.
Я несколько раз оглядываюсь на сидящих по соседству пассажиров, чтобы убедиться, что и они изучают эту странную даму. Но всем им, похоже, до самих до себя. Тогда я ищу подтверждения моей догадки у своей знакомой, но она слишком увлечена разговором с темноволосой пассажиркой. Да и странная дама сидит с ней рядом, бок о бок,  а не напротив.
Поймав мой недоуменный взгляд и скользнув по моему без малейших следов косметики лицу, странная дама, улыбаясь, говорит мне нараспев:
– Да мальчик я, мальчик! – явно наслаждаясь произведенным своей внешностью впечатлением.
Вскоре я выхожу, а странная дама и моя знакомая едут дальше. Звоню ей часа через два:
– И как вам Степан? – спрашиваю.
– Какой Степан?! – удивляется она.
– Да тот, для которого место возле вас мужчина занимал.
– А мне и лица-то его видно не было. К тому же мы с чеченкой обсуждали наши общие теперешние проблемы.
А через месяц одна из моих знакомых, которой я рассказывала про Степана, сообщила, что видела в электричке похожего мужчину, всецело поглощенного вязанием. Скорее всего это был он.