чай от простуды

и не смей даже краем глаза смотреть на него. представлять, как путаются твои пальцы в его волосах, как просыпаетесь утром вместе, как пьете давно остывшый чай. как дарит тебе на день рождение фиалки, как играет по вечерам на гитаре, как слушает вечно твои рассказы о пустых ссорах с подругой иль с мамой.

ты пережила сотни смертей, двести обид, триста пустых обещаний, тысячу прочитанных книг, миллионы прослушанных песен. благодари его за это. уходила по - английски, уезжала на маршрутке, уползала на коленях. вышивала крестиком узоры, рисовала лишь его портреты, есенина стихи учила и привыкала к жуткой пустоте. и снова благодари его за это.

привыкай, девочка. он к тебе в душу залез, в дверной звонок не позвонив и разрешения войти не попросив. а ты запомнила его черты, почерк, губы, жесты и рубашки. ты, девочка, слишком жалко улыбаешься. счастливая мина? душевный бред? сочинения о том, как любишь окружающий мир? не ври себе, ноги об себя не вытирай. ведь будет только хуже, знай.

может хватит топить себя в одиночестве? он не единственный, вокруг тебя 7 миллиардов других. может хватит стонать от боли, если ее, как таковой уже и нет? он не твой шекспир, не твой шопен, поэзию писать и серенады петь не будет. может хватит тебе уже угасать? он не заметит, он так далеко от тебя.

но, только вот, если он попросит тебя прийти, ты бросишь всех и каждого вокруг. полетишь со скоростью света, разбивая окна, снимая с петель каждую дверь. придешь к нему домой, сделаешь чай с медом и лимоном, и не за что не дашь ему остыть. кому остыть? твоей гриппозной любви, или чаю от простуды?

и как ты позволяешь ему оставлять клеймо на сердце? как позволяешь ты ему потрошить все чувства? твоя надежда - скользкая дорога. рано или поздно упадешь, и вдребезги все разобьется. все, что нужно - любовь? тебе обо всем наврали битлз. и не смей больше любить его, банально не смей.

как же я ненавижу это жалкое самовнушение.