Фотография

На зельском кладбище было оглушающе тихо. Ртутный столбик в термометре, прикрепленном к окну сторожки, зашкаливал за девяносто градусов*. Высокие колоски, стремящиеся из травы, которой заросло кладбище, покачивались порой в безмолвии жаркого полудня, будто бы выполняя нехотя работу разленившегося ветра. Мартина Янчар оглянулась по сторонам и приподняла доску ограды державшуюся на единственном ржавом гвозде. Перешагивая через перегородку, она подхватила подол длинного сарафана, чтобы не упасть в густые заросли травы и маквиса**. Выбравшись на дорожку, посыпанную гравием, Мартина пошла к сторожке, стараясь ступать мягко. Старый Томаш большую часть времени спал, развалившись на продавленной тахте, практически не утруждая себя обходом могил, но если просыпался и находил злоумышленников, пробиравшихся на кладбище через лазейку в ограде, мог здорово рассердиться. Был четверг, и на кладбище не было ни души. Шестнадцатилетняя Мартина приезжала в Зель из Любляны на летние каникулы, жила у подруги матери, Станы, и некого ей было здесь навещать. Однако с одиннадцати лет она любила ходить на это старое кладбище и сидеть в северной его части на скамейке возле крайней могилы, говоря Стане, что идет на речку. Друзей в Зели у Мартины не было, единственные, с кем она общалась весь тот месяц, что проводила здесь, были Стана и ее книги. Впрочем, девочка особенно не переживала по этому поводу - в Зель в основном приезжали одни мальчишки, а она любила проводить в тишине и спокойствии летние каникулы вдали от шумной Любляны.
На прошлой неделе Мартина брала с собой на кладбище книжку, пирожки и термос с чаем, однако в тот день Мартина захватила с собой только бутылку воды и пару яблок — Стана собиралась в церковь, ехать в которую было довольно далеко, и нужно было пораньше вернуться.
Добравшись до излюбленной скамейки, Мартина сняла рюкзачок и бросила на траву. Она села на нагревшееся дерево и прислушалась. В лесу неподалеку перекрикивались птицы, едва слышен был шум машин, более ничего не нарушало тишины. Мартина подняла взгляд на надгробие. «М.Ансталь. 1957-1981». Она даже не знала, мужчина здесь похоронен, или женщина. Разглядывая белый мрамор, Мартина задумалась. Что-то было не так, как обычно. Не так, как в предыдущие годы, что она сюда приходила. Наконец она поняла причину — надпись на надгробии еще в прошлом году была выцветшей и потрескавшейся, она даже не могла различить всего написанного. Теперь же она горела золотом в лучах солнца, падавших на камень в промежутки листвы. А ниже, на земле самой могилы, лежал лист бумаги. Мартина встала и подошла поближе. Лист оказался фотографией. Мартина замерла и сосредоточилась на изображении — больше она не слышала ни птиц в лесу, ни машин на сельской дороге. Это была фотография красивого молодого человека, старая и черно-белая, но увлеченной Мартине враз представилось, как переливались бы на солнце черные, как шерсть ее кошки Бринки, вьющиеся волосы, а глаза, прозрачные на изображении, но непременно голубые в воображении девочки, печально и немного рассеянно рассматривали бы ее, Мартину. Это произвело такое впечатление на люблянскую школьницу, что та забыла о времени, о том, что через час ей надо возвращаться к Стане. Она сидела на корточках у могилы неизвестного по имени Ансталь и вглядывалась в потускневший, немного испачканный землей снимок. Затем девочка посмотрела на надгробие. Фамилия, ранее для нее не значившая ничего, кроме воспоминаний о уютной скамейке в отдаленной части кладбища, вдруг обрела новый, волнующий смысл.
- Так вот ты какой, Ансталь, - прошептала Мартина.
Через некоторое время она все же вспомнила о Стане и тут же вскочила. Подняв свой рюкзак, Мартина на секунду замешкалась, но тут же сунула в него фотографию.
По дороге обратно девочка не слишком переживала о том, что хруст камешков из-под ее сандалий разбудит Томаша. Она выскользнула из щели в ограде и побежала домой.

- Мартина! Ну ты что, заснула? Отдавай тетрадь!
Она вздрогнула — назойливый голос однокурсницы Наташи выдернул ее из полусна. Мартина автоматически, не сосредотачиваясь на шепотке соседки по парте, потянулась к сумке. Передав тетрадь с конспектами, она уставилась на профессора, отмечавшего на доске пункты домашнего задания. Прозвенел звонок. Мартина поднялась и вышла из аудитории.
Прошло шесть лет с того летнего дня, как она обнаружила фотографию на кладбище. Она редко вспоминала о снимке, но всегда носила его с собой, и когда тот случайно попался в руки ее матери, на вопрос о том, кто этот молодой человек, Мартина пошутила:
 - Мой жених.
 - Что ж ты не приведешь парня познакомиться, - отозвалась мать, которая, впрочем, больше об этом случае не вспоминала.
 Теперь, после окончания занятий, Мартина собиралась заглянуть в любимое кафе, поболтать с подругой-официанткой и выпить чая с пирожным, припасенным для нее Лушкой.
В полутемном зале кафе, после душной улицы, было довольно прохладно. Завидев Мартину, Лушка поманила ее к стойке.
- Привет, - поздоровалась Мартина, усаживаясь на высокий барный стул.
- Явилась, студентка, - Лушка исчезла под стойкой и вынырнула с пирожным на тарелочке.
В разгаре болтовни о всякой ерунде Лушка внезапно вспомнила:
- Тебя же искали! Забыла...
- Кто?
- Не знаю. Тебе виднее, - она оперлась на стойку, - хотя, погоди, он же представился... Ансель... Аннес... Ансталь! Да, точно.
Мартина застыла с ложкой безе во рту. Несмотря на то время, что прошло с ее пребывания в Зели в школьное время, она вспомнила это имя.
- Ансталь?
- Мм, - Лушка кивнула, испытывающе глядя на подругу, - сказал, что явится в восемь.
Ансталь. Человек с фотографии. Шесть лет назад Мартина решила, что он умер, хотя и оставались у нее смутные надежды на то, что это не так. Слишком обаятелен был человек на фотографии, в чем она старалась себе лишний раз не признаваться.
- А кто это?
- Мамин... брат.
Лушка недоверчиво прищурила глаза.
- Такой молодой?
- Младший. Маме всего сорок четыре, - фыркнула Мартина.
- Ясно, - разочарованно протянула официантка, - а я думала, ты теперь и занятия пропускать начнешь.. Кстати, когда ты собираешься уже начать систематически пропускать занятия, а?
- Отстань, Лушка. Пойду я. Завтра реферат, надо...
- Иди, иди. Лень же со мной сидеть, - ткнула она  в сторону Мартины высоким стаканом, - поторчу тут одна. В десять зайду к тебе.
Мартина кивнула и поспешила к выходу. На улице она достала фотографию и стояла с минуту, рассматривая ее.
Он сказал, что придет в семь. Мартина не имела понятия, куда он собрался приходить. Видимо, к ней домой. Она не могла понять, откуда у него взялся ее адрес и... откуда он вообще о ней узнал. Может, тогда на кладбище, он следил за ней? Мартина спрятала фотографию и пошла домой.
До семи часов она не могла заниматься, то и дело поглядывая на электронный будильник. Темнело. Цифры на табло сменились с 19:54 на 19:55. Мартина не знала, чего ждать, однако что-то подсказывало ей, что встреча с таинственным Ансталем состоится. Ровно в семь послышался странный звук. Казалось, он доносился с балкона. Мартина встала со стула и медленно подошла к стеклянной двери за длинной плотной шторой. Отдернув штору, она оцепенела и инстинктивно зажала рот рукой, чтобы не закричать. Они с мамой жили на шестом этаже. На той стороне дома, куда выходил их балкон, не было ни пожарной лестницы, ни водосточной трубы. Расстояние между соседним и их балконами было слишком велико, чтобы человек, стоявший теперь за прозрачной дверью, мог попасть к ним на этаж. Он жестом указал на дверь и улыбнулся. Это, видимо, означало, что он желает попасть внутрь. Мартина дрожащей рукой открыла ему. Он вошел в комнату и, аккуратно притворив за собой дверь, взглянул на нее. Он выглядел точно так же, как тот парень на фотографии.
- Здравствуй.
- Ансталь?
- Марко, - поправил он, - Марко Ансталь. Я пришел. Раньше никак не мог.
Мартина едва могла соображать. Наконец она пробормотала:
- Там, на кладбище. Это твой отец?
Марко изучающе смотрел на нее. Мартина вглядывалась в его губы, которые шевельнулись, произнося:
- Это я.

Очнулась она не в своей комнате. Над ее головой ярко светила луна и мерцали в ветре звезды. Приподнявшись, Мартина огляделась и похолодела от ужаса. Она лежала без сознания на зельском кладбище, возле той самой могилы, где нашла фотографию Ансталя.
Марко сидел на скамейке поодаль.
- Чего ты хочешь? - прошептала Мартина.
- Чего я хочу? - лицо Марко исказилось гневом, - ты звала меня все эти годы, а теперь спрашиваешь, чего хочу я?!
- Я не знала... Я думала... я...
- Чего ты не знала? Что я умер? Зачем ты тогда меня звала?! Нравилось тешиться моей фотографией? Нравилось? Ты сказала, что я твой жених, так что же ты не рада мне, возлюбленная? Чертова девка! Вы все одинаковые! - Марко вскочил и наподдал ногой по надгробию над собственной могилой. Свежая надпись потрескалась и осыпалась на землю. Марко упал на колени и начал царапать мрамор. Мартина была не в силах пошевелиться, лишь наблюдая за ним с ужасом. Через некоторое время Марко поднялся и обернулся к ней. Мартина перевела взгляд с его лица на  надгробие. Там была вырезана надпись «М.Ансталь. 1835-1858».
- А это тебе как? Ты знаешь, сколько таких, как ты, я раскусил? Знаешь? - он сунул руку в карман и достал какие-то белые продолговатые предметы, - это, - он потряс одним из них, - Аннета, это Нежа... А вот и Мариана...
Когда до Мартины дошло, глаза ее расширились, и она закричала. Последних ее сил хватило на то, чтобы подняться и бежать.

- Тад, ты того... Не переборщил? - из зарослей вышел Матей, засовывая в рюкзак камеру.
Тадеуш достал из кармана сигареты, чиркнул спичкой о скамейку и закурил. Потом воскликнул, чем слегка испугал Матея:
- Я любил ее три года! Думал, все, еще неделю у тебя поразведываю, что и как, и точно подойду. Что она там тебе заявила? «Мое сердце отдано другому, бла-бла»... Еще и улыбаться наглость имела. Загадочно так... Дура! Я тогда чуть не выскочил из-за угла! Ух, я бы ей показал. Это надо с ума так сходить - в фотографию втюриться! Еще эта лестница мерзкая... Ты знаешь, как она гремит? Как она нас только не услышала...
- Я вообще не в курсе был, что у тебя есть подвязки в пожарной, - покачал головой Матей.
- А если бы она в обморок не свалилась? Я думал, мне до кладбища клофелина не хватит. Еще и в электричке все так пялились... Кое-как отбрехался кондуктору, что перебрала подружка лишнего.
Матей сел рядом и почесал затылок.
- Зачем я тебе только про нее рассказал. Я же тогда ее случайно тут засек. Она к Стане постоянно приезжала, а я у Коша гостил. Сразу понял, что наша, люблянская. Нос задерет — и сваливает куда-то с общей полянки. Я и решил за ней пройтись... А потом как-то думаю, дай, приколюсь. А с надписью как мордовался... Краски нашел, замазал, дату подправил... Это потом мы как-то в электричке познакомились... Что-то вроде переписываться начали, встретились пару раз...
- Что ты мне рассказываешь, будто я не в курсе, - раздраженно глянул на друга Тадеуш.
- Да хватит тебе злобствовать! А что мне стоило подправить и подбросить ей фото, когда ты надумал за этого чертового Ансталя сойти. Вытащить-то старое - делов... Подсел на перемене и стащил из кармана куртки. Заметил как-то - прячет ее туда постоянно.
- Еще и пялилась на эту дурацкую фотографию постоянно... Ой, да ладно, жаловаться, ты, маэстро фотошопа. Где ты снимок-то нашел, напомни.
- Да у Коша в старом альбоме, какой-то дальний родственник, в Чехию давно смотался.
- Что она вообще в этом типе нашла.
- Смазливый, бабы таких любят.
- Жутко как-то вышло. Уж больно ты на этого парня похож.
Тадеуш затянулся.
- Надо бы не забыть линзы снять. Как ты в них ходишь...
Некоторое время они молчали. Затем Тадеуш поднялся, потянулся и сказал:
- Чего сидишь? Пошли, опоздаем еще, у Коша твоего ночевать придется.
Друзья отправились на последнюю электричку, следовавшую до Любляны. В северной части кладбища воцарилась тишина. Через некоторое время из-за надгробия появилась тень, постепенно обретшая очертания человеческого силуэта. Подняв тлевший окурок, брошенный Тадеушем, «тень» затянулась и сплюнула.
- Занятно, черт меня дери. Однако, попадетесь вы мне еще, шутнички...
Замысловато выругавшись на старом словенском наречии, тень потеряла четкую форму и соскользнула вниз, в могилу  Михи Ансталя, испустившего дух в 1858 году.


* - по шкале Фаренгейта
** - средиземноморский кустарник, в большом количестве произрастающий на территории Словении