Сила

Рядового солдата Бородулина ранило в ногу, когда отряд Карпенко оборонял деревню.

- Ничего, ничего, я сейчас... тряпицей перевяжу, - отшутился Бородулин, хлебнув из фляжки. Он вообще был человеком неприхотливым и устойчивым.

      Родом из глухих мест в низине реки, Бородулин там не имел собственного постоянного
жилья, потому спал в траве, накрывшись отцовской шинелью, оставшейся ещё с той войны. Крайне смиренный, он был чуток к другим людям и легко отдавал сухарь или засохшую картофелину какому-нибудь сироте.

Товарищи любили этого нестарого ещё мужичка, казавшегося старше из-за седой бороды и таких же волос. Когда остальные мёрзли и тряслись, укладываясь на ночлег в землянке, Бородулин, лишь положив поверх себя какие-то обрывки, мирно засыпал, думая о родных местах, хлебе, который он, возможно, когда-нибудь ещё поест и о деревьях, мудрых из-за своей древности.

Отряд уже третью неделю был окружен неприятелем, не стремившимся, однако, занимать деревню сразу, будто по ниточке вытягивая остатки сил из солдат. Скудный паёк был растянут , поделен надвое, а потом ещё надвое. Голодные, и от этого пуще прежнего злые на врага, бойцы воспринимали отсутствие пищи должным, зная, что бои закончатся ещё нескоро, а вялость и слабость духа хуже неприятеля.

Бородулин и до войны привык питаться травами и различными насекомыми, так что он не страдал, а удовлетворялся тем, что выжимал сырую от ночной сырости и тела шинель и пил получившуюся жидкость, делаясь сытым. Его довоенный образ жизни и отсутствие плохих мыслей очень пригодились в окопах, сделав из него добротного солдата. Бородулин никогда не  жаловался: если
  его ноги мёрзли, он снимал портянки и наматывал на себя, высушивая и согревая их своим телом, а когда становилось действительно страшно он закрывал глаза,
представляя себе далёкое поле, зелёные травы, ручьи и успокаивался.
 
Остальные советовались с Бородулиным, когда надо было починить лопнувший сапог или залечить рваную рану - тогда он брал какой-нибудь листочек, прикладывал к больному месту, и от этой его хладнокровности и доброты раненый чувствовал облегчение и силу.

Ещё шесть дней отряд Карпенко провёл в окопах под смертельным движением
снарядов, дождём и неопределённостью. Наконец, оборонительная фаза завершилась, и отряд
последовал вверх по реке, мимо пустых посёлков, докладывать об успехе в штаб.

Два дня отряд отдыхал, чтобы починиться, взять картошки и воды, боеприпасов, а
также определиться в дальнейших действиях.

Бородулин лежал на спине, широко расставив ноги без сапог - чтобы кожу обдуло
свежестью - и смотрел на небо. Этот сильный человек ещё много дней провёл потом, согреваясь в землянках собственым дыханием, помогая своим товарищам, и глядя  в свободные минуты, как проплывают облака, да колышатся ветки деревьев на ветру.