Пронзительное чувство тоски и печали

(с) 13.02.2013

* Жадность

Любопытно – не встречали никогда людей жадных, на рефлексе буквально, но... всё-таки не вредных и хороших?
А у меня был такой человек на пути.
Очень любил за чужой счёт подкормиться, чем-нибудь угоститься. Иногда просто нагло:
– Давай твой кофе попьём?
Ребята, мне говорили – гони его, чего ты его всё угощаешь?
А мне почему-то нравилось, с каким  удовольствием он пил кофе на дармовщинку.
Помните – ещё такой советский, растворимый? Пылеобразный.
На геологической производственной практике дело было. А мужик у нас начальником соседнего полевого отряда был, они с ребятами профили рубили в лесотундре для геофизических исследований.
Вот он каждый вечер, заприметив однажды мой «запас», приходил в общую палатку:
– Студента! А студента? Давай кофе попьем?
Работяги наши злились, а он веселился.
А мне забавно было. Так вкусно пил он дымящийся кофе, причмокивая,
до этого нагребая в алюминиевую кружку – не одну, а две, три, четыре столовые ложки кофе. Всегда хитро поглядывая на меня – не жадничаю?
А потом, в конце месяца наших полевых работ, вдруг пришла радиограмма – у него умерла мать. И он по болотам один пошёл в ближайший посёлок, добираться скорее в город.
А когда я уже был на базе и обрабатывал по заданию своего начальника первичные полевые материалы, он вернулся и нашёл меня в общежитии.
Я пацан ещё, мы с ним кроме «эпопеи» с кофе – почти не общались.
А он вдруг ко мне пришёл с бутылкой портвейна, поговорить, по душам побеседовать.
Вернее, он своё рассказывал и пил, я больше просто слушал. Спросил: как там ребята – на новый участок поехали?
Оказалось, работяги наши –  в поле пить не пили, а как до посёлка добрались – до чертиков назюзюкались.
Потом, когда деньги от аванса кончились, взломали наш же склад с продуктами и за "бартер" – ещё водки достали.
Так он их, можно сказать – спас, вернувшись из поездки домой. Замял дело в милиции. А то посадили бы.
И подумалось мне: – Вот тебе и жадный. Вот тебе и не любили за жадность. А своих сдавать не стал.
Это он так, мельком всё рассказал, не рисуясь и не выставляясь. Тоска у него была.
Народ его не любит, злится. Но не это главное. На похороны он не успел, хотя и доехал до дома.
Пришёл, поговорил и ушёл.
Больше я его и не видел. Уехал потом – практика закончилась.
Не знаю. Бывают натуры "скользкие" и затаённо противные, а бывают... вроде бы – маска, не маска.
Но не настоящая жадность, а так – как привычка. А душа у человека – добрая.
И вроде бы не видно этой доброты особенно. Не показная она. И злятся на него. Не любят.
А он свою неприкаянность и одинокость за маской прячет – да, я вредный и жадный...
Вот такие сумбурные воспоминания.


* Пронзительное чувство тоски и печали…
 (с) 13.02.2013 г.

Пронзительное чувство тоски и печали…
Смотришь  художественный фильм, и тебя переворачивает всего внутри.
Так хочется защитить, прикоснуться ладонями к человеку, который потерял всё и ничего не может поделать с этим.
Может только смотреть и видеть – как уходит от него, исчезает, тает – несколько секунд назад бывшее реальным – Счастье.
И никогда с ним уже снова не встретиться.
Серое фронтовое небо. Женский голос в радиоэфире:
– Митя, зенитки.
– Митя, что с тобой? Митя? Миитяяя!!
Два истребителя в небе.
Один, как уснувший, медленно идёт по наклонной к земле. Второй,  качая крыльями, облетает его – то снизу, то сверху, почти бережно касаясь – то левым, то правым крылом, пытаясь «докричаться», остановить…
Как тебе помочь, как тебе помочь – не уходи!
Земля всё ближе, ближе…
В радиоэфире уже тишина. Женщина молчит. Плотно застегнутый шлемофон, летные очки...
Она смотрит перед собой в одну точку и ничего не видит. Лицо онемело.
Самолёт ведущего врезается в землю.
Оставшийся истребитель, как живое существо, в отчаянье взмывает свечой вверх и зависает бессильно в верхней точке.
Потом сваливается на крыло, и на вираже низко проносится над землей.
Мелькают деревья, дома, улицы разрушенной деревеньки, горящие обломки самолёта и кадр останавливается на старой сельской церквушке…

– А она погибла? – спрашивает детский голос у экскурсовода музея Воинской Славы города.
– Да.
Женщина, с короткой стрижкой, в строгом деловом костюме, стоящая неподалеку от группы школьников, грустно улыбается.
На стенде есть её фотография и её боевых друзей. Это про неё спросили.
Их нет. Его нет. А она всё ещё жива.

Фильм «Крылья», Ларисы Шепитько.
Посмотрите. Замечательная роль Майи Булгаковой.