Пить или не пить? Вот в чём вопрос

  7 ноября 1960 года произошло событие, которое  мне запомнилось на всю жизнь.Что это за событие, чем оно так знаменательно и стоит ли оно того, чтобы отложиться в клетках мозга? Я точно ручаюсь за дату, потому, что у всей страны в тот день был праздник Революции, а я получил прививку организма от алкогольного влечения. В те праздничные дни я остался дома без присмотра со стороны родителей. Отец уже несколько месяцев находился в другом городе, по новому месту своей службы, а мама с братом уехали к нему, чтобы вместе отыскать подходящую квартиру для переезда семьи.

Мои школьные друзья предложили собраться у меня отпраздновать 43 –ю годовщину Великой Октябрской социалистической революции. Так мы и поступили. Было нас четверо подростков,  всем по 16 лет, учились в десятом классе. Купили вино «Волжский портвейн», в количестве 1 литра. Это было первое моё «боевое крещение», первый раз я принял алкоголь в свой неокрепший организм. Организму это явно не понравилось и то, что я ощущал и пережил в тот  праздничный и «весёлый» день и в последующие сутки, не только запомнилось, как кошмар, но и обеспечило мою осторожность к приёму алкогольных напитков на всю последующую жизнь. Три моих друга очень легко перенесли эту пирушку, лишь я один получил сильное отравление, хотя вина досталось всем поровну. Мама, по приезду, лечила меня какими-то медицинскими препаратами и настрого запретила, как врач, впредь потреблять алкогольные напитки. Она сказала, что мой организм имеет особенность отторгать всё, что содержит спирт. Она таки была права, в этом я убедился.
 
Не ждите, что я скажу, что с той поры я в рот не брал спиртное. Нет, я пил и сейчас пью, но очень сдержанно, настолько, что в моих жилах содержится после любого застолья не больше 0,5 промилле алкоголя. Я могу выпить бокал пива или бокал сухого вина, но не более. Никакие уговоры в компании не действуют. Вот так я « вылечился от алкоголизма», запомнив своё ощущение , которое первый раз испытал в юности.

Я пишу об этом малозначительном ,на первый взгляд, эпизоде  моей жизни, только для того, чтобы моим внукам и правнукам было известно, что с генами алкогольную зависимости я им не передам . Это не гарантирует от передачи в наследство других хронических заболеваний, но у кого их нет, разве, что у тех, кто умирает здоровым.

В студенческие годы мне повезло с друзьями. Я познакомился в первые же дни учёбы с ребятами, общение с  которыми обогощало меня новыми познаниями в области музыки, поэзии, литературы театрального и изобразительного искусства.

Алкоголь в нашей среде  употребляли в разумном количестве – желания выпить тогда не испытывали, да и средств у студентов едва хватало на пропитание.

Когда я работал в НИИ, среда обитания резко поменялась. Научные работники, как правило, грешили со спиртом, который отпускался на нужды лабораторий, чаще всего, без особой надобности и контроля. Я помню множество случаев, когда пьянки доводили до алкогольной зависимости, неизличимых болезней и трагических исходов. В семидесятые годы стало повсеместной традицией устраивать застолье с выпивкой прямо на рабочем месте. Повод всегда находился. В такой обстановке трудно было оставаться трезвенником, «белой вороной» или чудаком. Командировки, доверительные беседы, налаживание контактов и деловые встречи всегда на Руси сопровождаются обильным возлиянием. Особенно затруднительно, если большие начальники пускаются во все тяжкие и за компанию заставляют своих подчинённых не отставать от них, чтобы всем вместе запачкаться. Честно скажу, жить мне было, мягко говоря, не комфортно.

Моё время наступило с приходом Перестройки. Спасибо Михаилу Сергеевичу Горбачёву! (Предвижу, многих эти мои слова взбесят! Ничего, перебъётесь! Я это не вам пишу, а своим внукам). Началась борьба с пьянством и алкоголизмом. Водку пить на работе прекратили в один миг. Все – начиная от директора института, и кончая лаборантом, одни из-за боязни потерять партбилет, а другие работу, вступили во «Всесоюзное общество борьбы за трезвость». Страна встала « на дыбы». Повсюду водку стали отпускать по карточкам. Вместо работы, образовали километровые очереди в магазины.
В каждой квартире стали гнать самогон. Бутылка стала единственной формой оплаты слесарям из ЖКО за оказание услуг.

Но страна такой напряг долго вынести не могла. Бюджет до селе держался на водке, ведь цены на экспорт нефти при невезучем Михаиле Сергеевиче , как и при Борисе Николаевиче, колебались в диапазоне 6 – 10 долларов за бочку.

Пить или не пить? Вот в чём вопрос! Большая страна развалилась, но и та, что от неё осталась уроков не усвоила. Зародыш трезвости, едва зародившийся в утробе России-матушки, был абортирован, как инородное тело, зачатое при грубом изнасиловании со стороны оккупанта. Пить! Конечно пить! И никаких сомнений.

И вот уже на каждом шагу по всей стране открылись палатки, затоваренные до полного безобразия горечительными напитками. Зелёный змий пополз по всем городам и весям. Гуляем, пока живы! Вот уже и оркестрами мы дирижируем и из самолёта выйти не можем, срывая официальные встречи. А на дорогах гибнем, поскольку любим быструю езду, несёмся куда-то. Куда?... Сам Гоголь не знает куда мы несёмся. «Русь, дай ответ! Не даёт ответа...»

Но это всё было. Сейчас всё не так. А как сейчас? Я сам не знаю. Думаю, что люди поумнели, жить стали лучше и здоровый образ жизни завоёвывает всё больше сторонников. Уже больше шестнадцати лет я живу в Германии и о нынешней жизни в России мало информирован.

На юго-западе ФРГ, от места, где мы поселились, в 20 километрах ,берёт начало « Вайнштрасса». Это, протяжёностью 85 километров, винодельческий сельскохозяйственный район Пфальц, где производятся белые и красные сухие вина известных  марок. Несколько западнее, по реке Мозыль, и Рейну на склонах, обращённых к солнцу, расположились виноградники, славящиеся знаменитыми марками Мозыльских и Рейнских вин.
Совершенно понятно, что население примыкающее к этим землям предпочитает потреблять сухие вина и в меньшей степени, пиво и другие напитки. В Германии пиво теряет популярность, его продажа каждый год снижается на 2%. Что касается крепких напитков, традиционных у немцев 40 % шнапсов, то они больше напоминают грузинскую чачу, так как сырьём для их изготовления служат фрукты – груши, яблоки и сливы.
Но культура потребления водки и шнапса здесь много отличается от русской : немцы пьют крепкие напитки только после обильного приёма пищи, на полный желудок и утверждают, что это служит улучшению пищеварения. Одна – две рюмки по 30 мл это всё, что они себе позволяют. Умеренность в потреблении алкогольных напитков в Западной Европе обусловлена строгостью наказания за вождение автомобиля в нетрезвом виде.

Потеря водительских прав влечёт за собой фактическую потерю работы и возможности заработать средства для существования. Шанс откупиться равен нулю. А чтобы вернуть права, надо многие месяцы воздерживаться от приёма, даже небольших количеств слабых алкогольных напитков, и сдать « идиотен тест», что крайне сложно и накладно.

Так пить или не пить? Решайте сами...