Сердце на двоих

Я его ждала.

Я ждала Его всю свою пока еще недолгую собачью жизнь. Чувствовала, верила, надеялась. Нет, не надеялась. Я просто знала, что Он придет. Что мы должны встретиться. Увидеться, побыть еще какое-то время вместе, на этой земле. Потому, что я так хотела.
Я опять бегала по детской площадке, внюхиваясь в многочисленные следы, отыскивая его след. Родной, такой важный, такой сладкий для меня, лучший запах в мире. Я хорошо помнила эту площадку. В общем-то, только ее я и запомнила хорошо. Остальное как-то стерлось из моей памяти. Естественно кроме Него самого. Его образ, запах, звук голоса, походка, глаза,  - все это намертво застряло у меня в душе. Впаялось туда, словно оттиск в мягкий сургуч. Когда я родилась, и когда мои хозяева, показывали меня покупателям, я всячески старалась попасть в руки к кому-нибудь не слишком симпатичному. Чтобы было не жалко. Ведь я знала, что я долго не пробуду  с ними, как только вырасту и окрепну, я убегу. К Нему. Так и вышло. И вот я здесь. Уже третий день, бегаю взад-вперед по этой площадке. Копаюсь в мусорках, ища пропитания. Прячусь в подъездах, если удается туда пробраться и переночевать. Убегаю, от сердобольных прохожих, пытающихся меня «подобрать и пристроить», отыскать хозяев, или оставить себе. Я жду Его.
Сегодня я ощутила, как что-то кольнуло внутри моего собачьего сердца. Что-то затрепетало там, словно проснувшаяся от спячки бабочка. Я металась по площадке и, вытягивая шею, всматривалась в горизонт. Навострив уши, я вслушивалась в оживленные звуки города. Я поскуливала от избытка чувств, и виляла хвостом, еще не видя, еще не слыша, но уже ощущая, - Он где-то рядом! Сегодня я его увижу! Сегодня!
И вот оно! Вот оно! Из-за серого технического блока, показалась слегка согнувшаяся, худощавая фигура в стареньком черном пальто, не спеша бредущая через площадку к подъезду. Я рванулась к нему. Подскочила, и  припадая на передние лапы, мотала хвостом, да что там хвостом, все своим задом! Скулила, и вертелась у Его ног. Он замер.
-Ты чего, дурашка? Спутала меня с хозяином? - Мой любимый голос! Мой самый любимый на свете звук! Я больше не могла терпеть, и радость хлынула горлом, оформившись звонким лаем.
-Ну, иди, иди! Гуляй, псинка! Иди! - Он попытался меня обойти, но я кидалась ему под ноги, заваливалась на спину подставляя живот, вскакивала, стряхивал снег, и снова ластилась к нему, прижимаясь, «гладясь» об него, потому что он все еще меня не гладил. Он улыбнулся и, наклонившись, неуверенно потрепал меня за ухом.
-Иди, гуляй, барбоска! - Я едва не умерла от его прикосновения, замерла, застыла, как изваяние, лишь внутри меня все трепетало. Он отнял руку, а я, исхитрившись, нежно лизнула его пальцы. Он обошел меня и пошел дальше. Я потрусила следом.
-Куда ты? Куда?! - Воскликнул он, когда я попыталась протиснуться за ним в подъезд.
-Иди, ищи хозяина! Ищи! Ищи! - Он указывал мне куда-то в сторону, не понимая, что Он и есть мой хозяин. И что я Его уже нашла. Рефлекс взял верх, когда он вновь, махнул рукой в сторону и выкрикнул: «Ищи!» - Я дернулась туда, поднимая уши и удивленно вглядываясь в заснеженную улицу, пытаясь сообразить, что я должна найти? Звук захлопнувшейся двери подъезда, прозвучал для меня как выстрел в сердце...
Я долго стояла и смотрела на дверь, надеясь, что она вдруг откроется, кто-то выйдет, и я смогу ринуться вслед. Догнать Его. Надежда не оправдалась. И я медленно улеглась рядом, свернулась калачиком, чтобы сохранять тепло  и не замерзнуть и принялась снова ждать.
Не знаю, сколько прошло времени. День, два может неделя. Для меня все это сложилось в один долгий предолгий день, разделенный мало волнующими меня событиями. Людьми, которые, проходя мимо, заговаривали со мной, я лежала, положив морду на лапы и ничего не слышала. Других собак, которые натыкаясь на меня, выходя из домов на прогулку, оглушительно лаяли от испуга и неожиданности. Я ничего не видела. Дворника, который пытался прогнать меня прочь, метлой. Я ничего не чувствовала. Я просто ждала. Опять.
И я дождалась.
Дверь приоткрылась, и мой самый любимый на свете голос удивленно произнес:
-Ба... Да, ты опять тут? - И все повторилось снова. Только в этот раз я не лаяла, я пыталась заглянуть ему в глаза, крича ими:  «Это же я! Это я! Я ждала Тебя! Я искала Тебя! Не уходи! Не оставляй меня снова! Это самое ненавистное мне на свете чувство жить без твоего присутствия, жить ожиданием!» Его слегка выцветшие от времени зеленые глаза смотрели на меня с легким смятением. Он нагнулся и опять потрепал меня по голове. Потом кряхтя, уселся на скамейку стоящую у подъезда, и принялся осторожно щупать мою шею, утопая пальцами в моей шерсти. Я опять замерла, ощущая как все внутри меня наполняется блаженством, от того что Он рядом, что Он прикасается ко мне, что Он смотрит на меня. Он нащупал ошейник и попытался вынуть его из-под шерсти, чтобы видимо оглядеть его и найти там адрес или телефон владельцев. Я радостно опустила голову, и, попятившись, освободилась от ярма прежней жизни. Ошейник остался у него в руках.
-Эй... Ты куда это вылезла, псинка? Ну-ка иди сюда, иди, иди! - Он протягивал ошейник, собираясь видимо надеть его мне обратно. Но я этого не хотела.
-Иди ко мне! - Повторил он строго. Этим словам я не могла не подчиниться. Он звал меня. ОН ЗВАЛ МЕНЯ! Я не могла не придти... Он поймал меня за загривок, придвинул ближе, второй рукой продолжая сжимать ошейник.
-«Дельта...» - Прочитал он мое бывшее имя вслух и хмыкнул. Он накинул ошейник мне на морду, и попытался просунуть его дальше, но я принялась дергаться и выворачиваться. Я не желала запихиваться в свою прежнюю ненужную мне жизнь! Я не желала, что бы Он возвращал меня туда собственными руками! И  вырвавшись, я схватила ошейник зубами и побежала прочь.
-Стой! Дельта, Дельта! - крикнул Он мне в след. Но я не собиралась откликаться на это дурацкое имя. Даже, если его произносил Он. Я убежала далеко, и, забившись куда-то под теплотрассу, долго трепала и жевала зубами кожаный ремешок, пытаясь его перегрызть. Потом достаточно уже «наказав» гадкую вещицу, бросила и, спохватившись, ринулась обратно. Без труда нашла подъезд. Но естественно Его там уже не было.… На улице стемнело. Он уже давно дома. Я вновь легла у двери и приготовилась ждать... Опять.

-Ну, что? Ты опять тут? - Раздалось над моим ухом, я  виновато забила кончиком хвоста, прижимая уши и заглядывая ему в глаза.
-И что с тобой делать...? - Вздохнул он тяжко. - Я же даже, не успел адрес твой прочесть! Как теперь тебя хозяевам возвращать, а? - Обратился он ко мне с укором в голосе. Я забила хвостом еще сильнее.
-Ладно... Ну, пойдешь ко мне? А то околеешь тут совсем на морозе...- Я тут же вскочила, и принялась радостно лаять. Вскакивая на задние лапы, передними аккуратно касаясь его пальто. Я пыталась дотянуться до его лица, что бы лизнуть.
-Ну-ка прекрати! Перестань лаять и прыгать на меня! Прекрати! - Буркнул он не довольно. - Сидеть! – Зачем-то сказал, он. Опять сработал рефлекс, и моя задняя часть сама собой присела, хотя я и не хотела садиться.
-Вот молодец! - похвалил меня он. И теперь я уже была рада, тому, что села. Потому, что Ему нравиться это. Потому что Он доволен мною. Он открыл дверь подъезда и махнул туда рукой.
-Ну, пошли... - Я тут же шмыгнула в смутно знакомую мне дверь, взбежала по лестнице и уселась у дверей лифта. Когда-то мы  с ним, бежали по лестнице наперегонки,  - кто быстрее, до пятого этажа. Но теперь-то, он вряд ли проделывает такое. И верно. Он вызвал лифт, и мы погрузились в его тесную кабинку. Оказавшись в квартире, я тут же принялась оживленно бегать по всем комнатам, наполняясь запахами, воспоминаниями, разглядывая все. Узнавая и не узнавая.
-Ну-ка не бегай, по дому! - Проворчал он из прихожей, медленно снимая и вешая пальто в шкаф. Потом сел на небольшой диванчик и кряхтя начал снимать ботинки. Я носилась как угорелая. «Вот, этот стол! Узнаю! И плиту узнаю! И шкаф узнаю! А вот странный агрегат... не узнаю... А вот моя швейная машина! Узнаю! А вот мое любимо кресло, узнаю.…Только почему в нем лежат, какие-то книги? А вот наш диван! Мы купили его на восьмое марта! Узнаю, узнаю! А этот ковер я впервые вижу... Чужой. Чужой.
-Дельта! - Вновь окликнул он меня из коридора. Я даже ухом не повела. Я уже даже забыла, что так меня звали, когда-то.
-Хватит бегать! Уже весь пол заляпала! Иди сюда! - и он, обхватив меня за холку, потащил куда-то. Я упиралась и скользила лапами по паркету, боясь, что он на меня разозлился и сейчас вышвырнет за дверь. Но он протащил меня мимо входной двери, в ванную комнату, и, отпустив возле ванны, постучал по бортику узловатой рукой.
-Залезай! Будешь мыться! Вон ты чумазая какая! И я скоро таким же стану, вместе со всей квартирой! Забирайся! - Мыться мне не хотелось. Потом так долго сохнуть, тратя тепло.… Но я послушно поднялась на задние лапы, и заглянула в ванну, проверяя, не налита ли там уже вода.
-Вот! Молодец! Молодец! Давай! - Обрадовался он. Я спустила лапы на пол и, оттолкнувшись задними ногами, запрыгнула в ванну. Чуть не поскользнувшись, заскрежетала когтями по эмали. И видя его  улыбающееся лицо, тут же завиляла хвостом, сшибая с края ванны шампунь, мочалку мыло вместе с мыльницей.
-Ну, тихо, тихо! Ай, все разгромила мне тут! Балда! - Не зло, пробурчал он, нагибаясь, что бы поднять мыло. Его лицо оказалось так близко, что я тут же очень нежно лизнула его впалую, слегка морщинистую щеку. Он махнул головой, уворачиваясь, но продолжал собирать упавшие вещи, и я снова лизнула его, теперь в нос.
-Тьфу на тебя! - Скривился он, выпрямляясь и утирая лицо рукавом. - «Дельта»... Жулька ты хитрая, а не Дельта!
Теперь мы были вместе. Я спала у его ног, когда он читал или смотрел телевизор. Бегала за ним по квартире, мешаясь по пути. Ловила зубами край его рукава, когда он,  погладив меня, пытался убрать руку. Ловила и держала, не желая отпускать его. Хоть он и сердился на меня, и даже шлепал иногда по холке газетой. Не сильно. Не зло. Мы ходили гулять, но я не бегала, не носилась с другими собаками, я чинно и спокойно вышагивала рядом с ним. Даже когда он спускал меня с поводка. Я боялась оставить его хоть на миг. Я настороженно осматривала периметр, выискивая скрытую угрозу. Я бдительно уводила его от подозрительных люков и краев крыш, с опасно нависающими там шапками снега. Я тихо, но грозно ворчала, на подозрительных незнакомцев проходящих слишком близко от него.
Однажды вечером, когда мы возвращались домой, к нам подошли трое пахнущих алкоголем юнцов.
-Дед сигарету не дашь? - Бросил один и них.
-Не дам сынок, даже если б и были. Вредное это дело.
-Ой, да ладно, тоже мне «минздрав...»
- Собака у тебя хорошая. Это колли, да? - поинтересовался второй. Он цокнул языком, и, глядя на меня, похлопал себя по колену. Я чувствовала, как шерсть на моем загривке медленно поднимается дыбом. От этих людей пахло угрозой. Пока еще не оформившейся, не внятной, но угрозой. Я попятилась, загораживая собой Его, и глухо, предостерегающе  заворчала.
-Че она у тебя, дура что ли? - Оскорбился парень. - Че она рычит? Намордник ей одевай!
-Так, не нравитесь вы ей вот и рычит. Разговариваете громко. Она криков не любит...
-А ну пшла отсюда! - Рявкнул парень и топнул ногой в мою сторону. Я зарычала еще громче и, оскалившись, показала клыки. Если хоть один и них, если хоть махнет в сторону Его рукой. Я вцеплюсь ему в глотку. Я порву их всех. Не жалея сил, не жалея жизни, я буду рвать на куски эти мерзкие руки, если они хотя бы посмеют взметнуться в сторону моего самого любимого на земле человека!!! Я не лаяла. Я знала, что их это не напугает. Я ясно показывала им, что я буду драться. Я буду защищать. Что я умру, но не дам ЕГО в обиду.
-Да ладно, ну их... Пошли. - Не выдержал первый парень, и, плюнув в мою сторону, поманил за собой остальных.
-Ух! Шапка! - замахнулся на меня тот, что стоял дальше всех. Из моего горла вырвался клокочущий рык. Нет, уже даже не рык, а какой-то рокот. Разбрызгивая вспенившуюся от вибрации в глотке  слюну, я  вся клокотала изнутри. Как разбуженный вулкан, выплескивающий на поверхность лаву.
-Жуленька, ну все, фу! - Моего загривка коснулась рука. - Все девочка, все! Успокойся. Молодец... - Его пальцы, теребили мое ухо, и постепенно ярость схлынула. Мы пошли домой, но я  еще долго озиралась, и фыркала, пытаясь «выплюнуть» забивший ноздри запах чужой злобы.
Он часто рассказывал мне обо мне. Говорил, какая я была. Я узнавала много нового. Оказывается, я была замечательным человеком, - смелой, доброй, сильной, очень красивой. Оказывается, я хорошо готовила, и он очень любил мою стряпню, особенно куриный суп и оладьи. Он забыл или специально не вспоминал все наши ссоры, все наши размолвки по пустякам. Как я ревела и в сердцах кричала на него, выгоняя из дома. И опять ревела, потому что боялась, что теперь он не придет. Не вернется. Как он назло мне, сжег мой альбом с фотографиями моих бывших сокурсников, только потому, что я сказала, что за мной бегали все парни с нашего факультета. Он не вспоминал ничего этого, когда рассказывал мне обо мне. На меня новую он почти никогда не сердился. Только однажды. Когда я случайно обнаружила старые зеленые в белый горошек туфли, от них у меня постоянно были мозоли во всех местах. Я натирала ими и пальцы, и стопу и пятку. Они мне были слегка маловаты, и внутри было покрытие из какого-то противного скользкого пластика. От него нога потела и, скользя, стирала кожу. Я нашла эти туфли и, поддавшись эмоциям, принялась с упоением их грызть, мстя за все мои, тогдашние  мучения! Я сгрызла один, и немного потрепала второй, когда он увидел, меня… Он так кричал, задыхаясь от возмущения и ярости... Так страшно кричал...
-Жулька... Да ты что... Да ты... Ах, ты ж зараза такая! Ах, ты ж дрянь...! - Он хлестал меня полотенцем по морде, и в глазах его стояли слезы. Я убежала, поджав хвост, и забилась под стол на кухне. Испугавшись его ненависти. Испугавшись его нелюбви. Он подарил мне эти туфли на день рождения. Чуть-чуть не угадав с размером и цветом, и вкусом... И мне приходилось их носить тогда. Для него. Улыбаясь терпеть боль. Он-то не знал, что я их ненавижу. Он-то думал, что я их люблю...
Потом я долго «просила прощения», хотя не считала себя виноватой. Я просила прощения у него для него же. Просто чтобы он больше не держал в себе эту злость, эту сдавленную ярость, эту боль. Я тыкалась носом в его опущенную, «забытую» на время руку. Он отдергивал ее и отгонял меня. Я наваливалась ему на ноги, укладываясь по обычаю  рядом, когда он сидел перед телевизором. Он ворчал и, отпихивая меня, забирался на диван с ногами ложился и долго смотрел в потолок, слушая новости. Но постепенно все это забылось. Злость и боль выветрились из его сердца. А туфли он сложил в коробку, обмотал клейкой лентой и поставил на шифоньер.
Мы прожили с ним еще одну жизнь.
Вернее я прожила с ним еще одну, почти целую  жизнь. Еще пять лет, плюс к тем, двадцати пяти.… В последнее время, он все чаще, держался за грудь рукой, морщился и недовольно ворчал. Пил какие-то противно пахнущие капли, глотал таблетки. Иногда пропускал вечерние прогулки, прося погулять со мной соседку Нину Петровну. Я делал пару пробежек, вокруг дома таща ее за собой на поводке, приводила ее обратно к  подъезду, садилась и смотрела на дверь, просясь, домой.
-Иди, гуляй, Жулька! Мы ж тока вышли! - Укоряла меня женщина, но я ее не слушала. Я рвалась к НЕМУ.
Я прибегала с улицы, с нетерпением ломилась в дверь, которую  она открывала запасными ключами. Он, кряхтя, поднимался с дивана и, согнувшись, шел к нам. Благодарил соседку, брал у нее из рук мой поводок и шел в ванную вытирать мне лапы мокрой тряпкой.
В какой-то из весенних дней, он не встал даже на утреннюю прогулку со мной. Лежал в кровати, и тяжко вздыхал. Я, поскуливая, бродила по квартире.
-Гулять хочешь, а, Жулька? Сейчас я... Сейчас полежу немного... И пойдем. Пойдем. Или Нину попросим...- Но он больше не встал.
Я знала, что Он уже не встанет. Я чувствовала это. Я знала об этом дне с  самого начала. Я знала, что так и будет.
Я запрыгнула, к Нему на кровать, хотя никогда себе такого не позволяла, и Он не разрешал. Прижалась к Нему теплым боком и долго лизала его лицо.
-Ну что ты Юля.…Ну, хватит целоваться... Мы же уже не в том возрасте с тобой... - бормотал он, не открывая глаз.
Я только хотела, что бы ему было не больно…
Чтобы было не страшно…

-Глеб Иванович... - Соседка осторожно заглянула в проем двери. - Глеб Иванович! - Повторила она, неуверенно проходя в прихожую. - Жуля ты где...? Глеб Иванович, мне с Жулей гулять сегодня? - Она побрела в кухню, заглянула туда, вернулась пошла в другую сторону. Неуверенно потоптавшись, вошла в спальню.
-Глеб Иванович... - Слова застряли в горле, и она, ахнув, закрыла рот рукой.

Бригада «скорой» констатировала смерть. А собравшиеся соседи еще долго переговаривалась между собой.
-Ну, чего там?
-Да дед откинулся...
-Ах! Глеб Иванович... Жалко-то как...
-А с собакой что?
-Тоже околела... Они так и лежали вместе. Будто спали...
-Боже ты мой…
-Так собака вроде не старая была? Жулька-то! Мы ее не так давно на улице, видели. Бегала все, резвая такая...
-Отбегалась ваша Жучка!
-Ну, оно может и к лучшему... А то куда б ее тогда девать? У него ж из родичей только племянница кажется, а у нее же семья своя... Они и не знались почти. Вот теперь приедут, хоть похоронят... Ой, горе-то горе...


Молодой парень, с копной русых волос, строго уложенных на бок, с серьезным сосредоточенным лицом, пытался осторожно взять в руки севшую ему на рукав бабочку с огромными синими крылышками которые переливались оттенками от лилового до голубого.
-Ку-ку...! - Из-за дерева, возле которого он сидел, выглянула бойкая девушка, с густыми, длинными, рыжими  волосами, забранными в высокий хвост. В ярко-зеленом платье, с рукавом «фонариками» и хитрым выражением на симпатичном личике. Бабочка, тут же вспорхнув, улетела прочь.
-Ну, вот... - Буркнул парень разочарованно, - Вечно ты... - Девушка скривила смешную рожицу и показала кончик языка.
-Ты чего тут сидишь, Глебушка? - Она метнулась к нему, и, опустившись на колени рядом, заглянула в лицо большими карими глазами.
-А куда идти? - Пожал плечами парень.
-Туда! Туда! Или туда! - Девушка прямой рукой указала в трех разных направлениях и звонко рассмеялась.
-А что там? Я не знаю... Мне и здесь хорошо. - Буркнул парень, отворачиваясь.
-Ты чего сердишься, дурачок? - Девушка взяла его лицо в пригоршни и, улыбаясь, вгляделась в его зеленые глаза.
-А зачем ты меня бросила? Оставила там одного.…Ушла в никуда…
-Так надо было Глебушка…Но теперь я никуда не уйду. Мы теперь всегда будем вместе! Я всегда буду рядом! Я же специально за тобой возвращалась, что бы проводить! А то ж, ты вечно всего боишься, - новых людей, новых дорог, новой жизни…
-Ничего я не боюсь... - Буркнул парень сердито.
-Нуда... - Хмыкнула девушка. И вскочив на ноги, протянула ему тонкую ручку.
-Тогда пошли! - Парень неуверенно замялся, но руку все-таки подал. Девушка дернула его на себя, и с усилием,кряхтя подняла.
-Ничего не бойся! - Прошептала она, прижавшись к нему на мгновение, и быстро чмокнула сперва в щеку, а потом в нос.
-Ну, Юлька... - Лукаво скривился парень, и, потянувшись к ней, прижался губами к ее губам. - Мое любимое платье... - Произнес он, улыбаясь, когда их губы разъединились.
-Не только! - Девушка подняла ногу и показала, зеленую в белый горошек туфлю, с отгрызенным на половину каблуком.
-Ой, как же ты ходишь?! - Воскликнул парень.
-Да вот, так! - Махнула рукой девушка и звонко рассмеялась. - Ерунда, сама виновата!
-Нет! - Парень покачал головой, и вдруг подхватил девушку на руки.
-Ой, Глеб уронишь! - Рассмеялась девушка.
-Да ты что! - Возмутился Глеб. – Что ж, я совсем слабак?
-Ты не слабак! - Серьезно произнесла девушка, глядя в его глаза. - Немножко трусишка... Совсем чуть-чуть!
-Зато ты смелая! Так меня защищала всегда...
-Просто я, та часть тебя, в которой смелость. А ты, часть меня, в которой нежность... У нас с тобой одно сердце на двоих. - Серьезно сказала девушка.
-Да... Наверное... - Улыбнулся парень. – Ну, и куда идти?
-Прямо. Всегда прямо и ничего не боясь. - Произнесла девушка и снова чмокнула его в нос.

02.02.13