03-10. Поход продолжается

                Воздух так свеж!
                Вода так чиста!
                Вот благодать какая!
                Жизнь начинаю с пустого листа
                И в облаках летаю!

   На следующий день погода резко поменяла характер: над казавшимися еще вчера страшными темными деревьями, а сегодня радостными и зелеными, взошло яркое солнце. Вода в озере казалась теперь почти прозрачной из-за того, что чистое, светлое небо, как в зеркале, отражалось в ее ровной и спокойной глади.

Миша проснулся довольно поздно. Было уже десять часов утра, когда до него донеслись чьи-то негромкие голоса где-то неподалеку, но из-за палатки, скрывавшей от него собеседников, он не мог понять, кому они принадлежат. Миша быстро оглянулся по сторонам и заметил, что его друг Лева, как и он сам еще совсем недавно, спал и видел последние сны, а спальный мешок Влада был пуст. Более того, он был аккуратно сложен и положен в самый дальний угол их палатки: видать Влад уже давно встал. Не долго думая, Миша вылез из мешка и, надев лежащие рядом, еще вчера промокшие и успевшие просохнуть за ночь резиновые сапоги, выбрался из палатки. Сегодня яркое солнце не скрывало мягкую линию берега, и даже из-за стройных стволов сосен он увидел своих друзей – Вику, Люсю и Влада.

– Это он! Я все-таки угадала! – услышал он звонкий Люсин голос.

– Угадала чего?! – спросил Миша, тут же оказываясь вместе с остальными ребятами на берегу.

– Вот именно то и угадала! – загадочно развел руками Влад.

– Мы услышали шум в палатке и поспорили, кто это может быть – ты или Лева, – пояснила Люся. – Ну, вот и оказалось, что это ты.

– А! – кивнул головой Миша и быстро переключился на другую тему. – Ну, что, как вам первая ночка в походе?!

– Ничего, – спокойно ответил Влад.

– Для первой хорошо! – произнесла звонким голосом Люся.

– Уф-ф, хорошо здесь! – восхитился Миша. – Вода! Лес! Природа! Воздух! Так бы здесь навек и остался!

– Хм! – услышал он тут слабый смешок Вики.

– Тебе здесь не нравится?! – подскочил к ней Миша.

– Нет, почему, нравится, – произнесла она.

– Да?!

– Да, – уже не так холодно ответила Вика.

– Ей нравится, только вчерашний дождь оставил у нее неизгладимое впечатление, из-за чего Вика не может пока сказать ничего определенного! – вставила Люся.

– Дождь? – забеспокоился Миша. – Ты что, промокла?

– Нет, немного замерзла. Ночью было очень холодно.

– Замерзла?! Значит, на следующую ночь ты возьмешь еще и мой спальный мешок, и завернешься в два – будет теплее!

– А ты?! – Вика повернула голову к Мише.

– Я? А что я? Я ничего! Я и без спального мешка поспать могу!

– Нет! – твердо ответила Вика. – Мне не нужен никакой другой спальный мешок! Я и в своем посплю хорошо! Тем более, что ты сам говорил, что наша женская палатка, намного теплее, чем ваша мужская.

Миша действительно, хотя ужасно гордился своей качественной импортной палаткой, которую он приобрел за бешеные деньги во Франции, но, беря ее с собой в поход, даже не думал, что воспользуется ею сам. «Все лучшее отдаю друзьям, особенно, если эти друзья – девушки», – таков был главный девиз его жизни.

– Теплее-то теплее, но второй спальник тебе не помешает! Зато не замерзнешь! – продолжал настаивать на своем Миша.

– Нет, я твой спальник брать не буду! – категорично заявила Вика. – Я не замерзну. Просто я сегодня плохо была одета ночью, завтра надену свитер, а может два, и тогда все будет уже по-другому.

Миша пытался еще раз переубедить свою подругу, но в определенных вопросах Вика была непоколебима. Когда же наконец друзья пришли к общему мнению, и Вика дала честное слово своему другу, что, если начнет замерзать, то обязательно обратится за вторым спальным мешком, оказалось, что они оба остались на берегу одни: Люся и Влад их незаметно покинули. Оставшись наедине с Викой, Миша вспомнил, что сегодня он не успел, как обычно, чмокнуть свою подругу в щеку, уже не говоря о губах: Вика не позволяла ему этого делать, но он многого и не требовал. Приблизившись к ней и уже было наклонившись к Викиной щеке, он вдруг почувствовал легкий отпор с ее стороны.

– Ну, почему??! – не выдержал Миша и со всей силы ударил по своей ладони.

– Не бей руку, она еще тебе пригодиться, – спокойно произнесла Вика.

– Мне все равно, что с ней будет!

– А мне нет.

– Я не понимаю, почему! Что, мне даже в щечку тебя нельзя поцеловать?! – проскулил Миша.

– Иди сначала почисть зубы, а потом поцелуешь.

Миша громко и тяжело вздохнул, еще раз ударил себя кулаком по руке и, понурив голову, пошел к палаткам. Он не мог понять Викиного отношения к этим приятным минутам, когда можно побыть с любимым человеком вместе и, тем более, не понимал, зачем нужно идти чистить зубы для того, чтобы поцеловаться, ведь сколько раз он забывал утром почистить зубы, и ничего плохого из-за этого не происходило. Но с Викой было совсем по-другому: он, конечно, мог наплевать на ее слова и сделать так, как ему больше нравится, но тогда Вика может совсем рассердиться на него и не подпустит к себе даже на метр. Тем более, что этот, вечно воспитывающий тон Вики, когда она начинала на него сердиться и требовать, как сейчас, например, почистить зубы или помыть руки, Мишу вовсе не так уж раздражал, а наоборот, развлекал, привносил какой-то особый шарм в их отношения.

                *  *  *

Завтрак прошел в шумной, веселой атмосфере, и, как всегда, затейником и душой компании был Миша Марусин. Он заканчивал доедать уже вторую порцию гречневой каши, когда снова попросил у Марго добавки.

– Очень вкусно! – нахваливал Миша еду.

За главного повара в походе была Марго: только она знала и умела скрасить вкус любой походной пищи, тем более, что остальные девочки впервые столкнулись с тем, что еда может быть приготовлена на костре.

– Действительно, поход это хорошо, а особенно хороша в нем еда! – вторила Мише Люся.

– Но если бы не еда, здесь вообще можно было бы на весь отпуск остаться! – продолжал мечтать о вечной жизни в походе Миша.

– Ну, на весь отпуск, ты что-то загнул! Это уже слишком! – не согласилась Люся. – За весь отпуск тебе, если не надоест, то приестся!

– Э! Ну, скажем так: не приестся, а привыкнется. А вообще здесь хорошо!

И Миша кинул взгляд на Вику, которая спокойно сидела со своей миской с кашей и молчала.

– Ну, как?! – поинтересовался он у нее, когда доел третью порцию и подсел к ней.

– Ничего, – ответила она.

– Э? – Миша пытался угадать, что все-таки означает ее ответ.

– Хорошо! – пояснила она.

– Честно?! – снова поинтересовался Миша, пытаясь обнять ее одной рукой за талию потому что в другой он держал еще миску, где недавно была каша.

– Честно, – ответила она, увертываясь от его руки.

Мишу Вика постоянно притягивала к себе, как магнит, рядом с ней он не мог быть спокойным, ему хотелось ее обнять, потормошить, прикоснуться. Но иногда эти частые спонтанные прикосновения превращалось у него в навязчивое приставание, от которого Вика пыталась отделаться точно так же, как обычно отделываются от навязчивой мухи: отмахнуться рукой. Зачастую Миша это хорошо понимал, но ничего с собой и со своими руками сделать не мог: они продолжали тянуться к Вике. Иногда он пытался ее не замечать, не подходить, в такие минуты Миша концентрировался на чем-то или на ком-то другом, а поскольку был человеком увлеченным и увлекающимся, то мог за разговором или каким-то делом и вовсе забыть о своей любви. Однако стоило ему снова вспомнить о Вике или случайно заметить ее среди остальных, как он тут же забывал о своем намерении не быть навязчивым и вновь тянулся к ней. Но иногда, очень редко его настойчивые приставания оценивались по достоинству.

– Я смотрю, ты уже купалась сегодня?! – продолжил разговор Миша.

– Нет, – ответила Вика.

– Как?! А купальник тогда чей? – Миша мотнул головой на веревку, на которой сох купальный костюм.

– Марго.

– А когда она успела?

– Сегодня утром, пока ты спал.

– Так она же позже меня встала!?

– Так она утром проснулась, искупалась и вновь спать легла. Ты что забыл, что у нее, как и у тебя, тоже особый, непредсказуемый режим – хочет купается, хочет спит!

– А-а, тогда понятно. Нет, честно говоря, я думал, это ты была. Ты же тоже купаться очень хотела.

– Не я, а Люся. Ты все перепутал!

Миша громко треснул себя по голове:

– Да, я чего-то, действительно, совсем все перепутал!

– Это оттого, что у тебя слишком много девушек, и ты в них запутался.

– Да, я должен думать об одной, о тебе, ты у меня самая главная девушка! Нет, самая главная из всех главнейших…

Миша понял, что опять сморозил глупость. Он хотел сказать что-то красивое, но у него ничего не получилось. Миша умел делать красивые поступки, но не умел красиво говорить.

– Ясно, я все поняла! – саркастически заявила Вика.

– Нет-нет, это я что-то не то говорю! Прости, прости!

И в качестве извинения он уткнулся головой в Викино плечо. В этот момент их осветила яркая вспышка от фотоаппарата.

– Это надо оставить потомкам! – весело промолвила Люся.

– Что?! Кто это?!! – воскликнул Миша.

В принципе он был не против того, что его заснимут на фотопленку вместе с Викой, хотя сам очень не любил фотографироваться.

– Видать леший из лесу вышел! – шутливо произнес Влад, засовывая фотоаппарат в футляр.

– Леший по имени Влад, – добавил Лева.

– Эй, дай-ка мне его сюда! – подскочил Миша, у которого появилась новая идея, и вырвал у Влада фотоаппарат. – Сейчас мы попробуем сделать кадр.

Миша быстро вынул из футляра аппарат и, не успела Вика опомниться, как была уже сфотографирована совершенно в смешном виде под сосной, сидящей на корточках с миской в руках.

– Ну, зачем?! – обижено пропищала она совсем так, как это делает Миша, когда она ставит его под объектив своего фотоаппарата.

– Очень интересный кадр получился! – пояснил Миша.

– Я там смешная, некрасивая и… с миской.

– Ты всегда красивая, даже с миской, – утвердительно произнес Миша. – И как раз с миской – самое то! Прикольно получится!

– Подожди! – неожиданно воскликнула Вика и, откладывая в сторону миску, бросилась к своей палатке.

Через минуту она была уже совсем другая: сняв старые джинсы и футболку, Вика надела легкий летний костюм, состоящий из более открытой футболки и коротких шортиков. В этом виде она приняла позу для запечатления себя на фотопленке сначала у дерева, потом на берегу реки, а потом и прямо в воде, уже в купальнике. В эту минуту Вику как будто переменили: из спокойной и уравновешенной она превратилась в шумную, эмоциональную. Миша хоть и сказал, что эти снимки будут не такими интересными, потому что Вика на них позирует, но все равно с удовольствием бегал за ней от куста к кусту, фотографируя.

После завтрака все пошли купаться. Вода была теплой и чистой. Миша то и дело плыл вслед за Викой, не давая ей свободно побултыхаться в воде, но, та теперь нисколько не сердилась на него за это, лишь опасалась, что Миша надумает утащить ее за собой на глубину.

– Миша, здесь глубоко! Миша, здесь не достать дна! – то и дело верещала она.

Но Миша нисколько ее не слушал и не пугался. Он знал и был уверен, что пока он с ней, с Викой ничего не может случиться, ведь ради нее он был готов опуститься на любое дно. К тому же в эту минуту Миша чувствовал себя счастливым оттого, что сейчас с ним была Вика, которая, пусть и отгонит его от себя через какое-то время, но в данную минуту находится с ним и, хотя бы по необходимости, чтобы не утонуть, держится и обнимает его.

Купание было одним из самых приятных времяпрепровождением на этом берегу, но поскольку стрелки часов показывали давно уже за полдень, надо было собираться и плыть на байдарках дальше, искать себе новое место для следующего ночлега. Процедура собирания оказалась утомительной: уже обжитое и довольное красивое место приходилось покидать. Но впереди их ожидал новый путь, новые впечатления и новые эмоциональные встряски.