Послание потомкам. 15

15

Один чёрный доктор вернул мне одежду и телефон, другой метнулся в бункер, и почти сразу на пороге появился плотный, большой дядька с золотым листком на зелёном погоне. Майор, кажется. Весь личный состав блок-поста разом снял тёмные очки и подобрал животы. Быстро выловив глазами мою полуголую, растерянную фигуру, толстяк заулыбался, как старому знакомому, сбежал со ступеней и вцепился мне в руку, отчего я не удержал штаны. Он принялся помогать мне с одеванием и извиняться по-английски.  Смысл, как я понял, что он безмерно счастлив моему спасению из зоны планетарной катастрофы, и что объединённое командование давно меня ждёт и уже не чаяло видеть в живых. После чего стал тыкать пальцами в батоны трубки своей рации.

Откуда-то со стороны Тулы скоро прилетел огромный чёрный гелендваген, лихо развернулся, оплевав грязью нескольких миротворцев, и затормозил возле меня. Опрометью выскочивший водитель в чёрной вязаной маске, распахнул заднюю дверь, и из чёрной глубины меня поманила волосатая рука жестом, показавшимся мне отдалённо знакомым. Я бросил прощальный взгляд за шлагбаум, на ту опустевшую, бескрайнюю равнину, которая недавно была моей родиной, на уцелевшую кучку её жалких обитателей, смотревших на меня с удивлением и завистью. Я наткнулся на кинжалы бездонно-чёрных, злобных глаз, кромсающих меня ненавистью из зарешеченных окон бункера. Ничего, ребята, не переживайте так: рано или поздно победа всё равно будет за вами – всех вас не истребить даже всемирным силам миротворчества. Ведь до Судного дня их тоже кто-то должен истребить.

 «Ну, ты, подонок, Веребов, однозначно! – прогнусавил знакомым голосом старикан в генеральской форме, прежде, чем я успел вскарабкаться на сиденье и узнать непотопляемого думца-посадника Вульфа Жирова. – Мы тебя уж три раза успели отпеть. Думали, хана всему, что тут замутили… Телефон-то у тебя? Не потерял?» Я опешил от такого вопроса. «У меня", – говорю, а сам вцепился в него мёртвой хваткой. "Сюда давай, короче!», и стал его вырывать своими дряхлыми клешнями. Я отбиваться: «С какой стати?! Это мой телефон!"

Из-за спинки переднего сидения мне в лоб упёрлось дуло, затылок тоже почувствовал холод стали, отчего сила из пальцев ушла. Вульф выхватил айфон, словно задыхающийся астматик ингалятор, и вдруг окаменел. «Это чё?!.. Это не то!.. Я тя пристрелю, щас, гада! Где моя Вертуха?» Я объяснил, что никакого другого у меня нет, и не  было. Старый говнюк почему-то сразу поверил, возможно, мои интонации было не подделать, обмяк. «А где эта твоя гадина?! Где прячется, сука?! Перехитрила старого лиса, курва… Где она?.. Только не ври, Стас. Всё равно скажешь. Знаешь, ведь... Не мальчик, однозначно. Лучше по-хорошему, без жопного кола». Я, как можно грубее, для правдоподобия, бросил потерянному дураку: понятия не имею, где моя бывшая, и вырвал телефон из его ослабевших рук. Но внутри шевельнулся нехороший вопрос: зачем Галя направила меня именно сюда, в этот миротворческий гадюшник? Не знала? Или так надо? Страшный своей непредсказуемостью Вульф Вульвович вдруг заткнулся и жутко молчал всю оставшуюся дорогу.

Мы промчались мимо красностенного, игрушечного тульского Кремля, похожего на аккуратный увеличенный макет из таиландского загона архитектурных шедевров. За открытыми воротами Спасской башни на всех лужайках плотно стояли чужие хищные танки, вокруг сновали вооружённые негры в голубых беретах и пятнистых комбинезонах. Центральные купола обоих соборов были демонтированы, на их месте огромные тарелки локаторов слали вызов цивилизации средне-русскому хмурому небу… Что с тобой, Тула?

Да, четыре с лишним столетия назад здесь сиживал на троне вор Дмитрий Иваныч, принимая присягу у перекинувшихся бояр и чиновников. Но ведь был и предводитель восстания Ваня Болотников! Ничего не могли с ним поделать царёвы войска, пока подлым хватом не утопили народную вольницу, повернув вспять речку Улу. А ещё за полста лет до того  устояла крепость перед ужасной осадой крымского хана Гирея. И ведь недавно, всего восемьдесят лет назад дымились тут разъёбаные вхлам панцеры хвалёного Гудериана, так и не сумев ничего доказать тулякам. Зато теперь туземцам из племени объеднаций она сдалась, похоже, без единого выстрела. Может, даже с радостью... Что произошло? Когда нас победили?

...Да, много всего наизобретало человечество с тех пор, как открыло для себя свойства дубины. Никакие фантасты прошлого и позапрошлого веков не смогли выдумать тех невероятных технических новшеств, которые неисчислимой армадой въехали в повседневную жизнь человека, его уже не удивляя. Фантастам простительно: они не знали ни про генную инженерию, ни про бозон Бога-Хиггса, ни про антиматерию с кротовыми норами в пространстве, ни про возможности «железа» превышать возможности мозга в миллионы раз. Они догадывались, конечно, что необузданным бастардам божиим неймётся добраться до батюшкиного трона, чтобы спихнуть и заменить его. Не подозревали только, наивные, что в этом главная Папина идея, точнее его скептической, насмешливой половины – вернуть выскочек в первоначальное состояние, к пещерам и дубинам. И этим доказать своему романтическому Альтер-эго, что идея с Разумом в белковом теле – полная чушь.

Да, Человек карабкается к Богу всё быстрей, но лезет не где трудно, со стороны строгого Иисуса, а ВСЕГДА со стороны его мягко стелящего близнеца-провокатора. Хомо сапиенс не способен их отличить заранее, только по факту, когда становится ясно: ловкий бес его опять надул. Такова, видимо, суть изобретательства, продвинутой дочки Дерзости и Скепсиса. Да и всего зуда прогресса, который на самом пике оказывается перевёрнутой пропастью. И, казалось бы: чего тебе, дорогой, искать Высший Гений в глубине атома или космоса, когда Он тут, в твоём сознании? Сидит в тебе весь целиком? Общайся и любуйся…

Чёртов Прогресс! Ему смешны и неуместны любовь, нежность, сострадание, прощение. Здесь во главе угла секс, напор, тщеславие, жесткая борьба. Мы хвалимся, что скоро создадим машину, мыслящую лучше человека во всех отношениях, при этом самодовольно заявляем, что у неё всё равно не будет души. Осмысления своих мыслей. Искры божьей. Словно мы хозяева этой искры. Будто взрастили её сами, получив её раз и навсегда. А не этой ли искры лишает человека сатана-прогресс? И, видно, уже лишил, если одних обесчеловечил жадностью и кичливостью, других – ненавистью и завистью к ним, а третьих – презрением к тем и другим, манией стравливания первых со вторыми, гордыней власти над судьбой человечества. Эти избранные решили, что знают, как вернуть на землю Рай? Пусть лишь для единиц, для себя? Юность и наивность они себе никогда не вернут, даже если откроют секрет вечной жизни. Да и не по понятиям это. Не допустит такого беспредела Всеобщий Закон Природы. Посмотрит, посмотрит на всю эту свистопляску тупеющих от потребления белковых созданий, да и решит перенести огонёк души в более прекрасные и совершенные носители…

Атас, кто-то идёт…


далее http://www.proza.ru/2013/02/20/252