Гадёныш

    Мне одиннадцатый год. Голодные после войны года. Постоянно хочется есть. Вокруг города и даже в городе почти каждая семья имеет небольшой участок земли. В основном сажают картошку, чтобы зимой было не так голодно. Некоторые делают грядки с морковкой, луком, огурцами, помидорами. Это главный раздражитель для голодных мальчишек. Так хочется сорвать с чужой грядки, морковку или огурчик и тут же съесть.
      Но за такое воровство нам приходится расплачиваться. Ведь если попадёшь в руки разъяренному
хозяину этих огурцов, то он не делает скидку на наш детский возраст, а бьёт по взрослому не только руками, но и ногами, когда он собьёт тебя своими кулаками на землю.
     Уже конец августа, скоро в школу. Вчера я с Вовкой Кузиным ходил в деревню, которая находится в двух километрах от города. Мы прошли всю деревню, заглядывая в огороды. И только в самом конце улицы, мы нашли то, что нам больше всего понравилось.
     За домом был большой сад, грядки и всё что на них созревало, находились рядом с домом. А дальше в конце сада были деревья яблонь и груш. На них было много яблок и груш. Мы загорелись, предвкушая вкус спелых фруктов.
      Обошли дом стороной и вдоль забора прошли в конец огорода, где были яблони. Из дома иногда выходила старушка, что-то там делала в огороде и уходила обратно в дом. Ну, думаем она нам не помеха. Дождались, когда она в очередной раз ушла в дом. Оторвали у забора две доски и прошли в сад.
      Подбежали туда, где были самые красивые яблоки. Мы рвали яблоки и укладывали их за пазуху под рубашку. Но вот мы заметили, как из дома выскочил мужик и направился к нам. Пришлось спасаться бегством.
      Метров в десяти в конце сада, протекала мелкая речка по берегам заросшая кустарником. Куда мы и побежали, успели перебежать речку, но мужик нас уже догонял. Мы бежали через кусты и высокую траву, я бежал последний. И когда я услышал уже близко шум шагов нашего преследователя, я нырнул в сторону в густую траву как ныряют в речку во время купания. И тут же мужик пробежал мимо меня.
      Через минуту я услышал, как Вовка заскулил, мужик догнал его.
  -  Ой, дяденька больно, не бей меня – причитал он. - Я не виноват, это он меня заставил.
      Вовка продолжал вопить, видимо мужик продолжает его бить. Я лежу в траве, боюсь пошевелиться. Что же будет со мной, если он сейчас меня найдёт.
      Но вот Вовка замолчал, И я услышал, как мужик возвращается. Вот он остановился недалеко от меня, я лежу в траве боюсь даже дышать. Он затих, видимо хочет по шороху кустов определить, где я нахожусь. Но вот он сдвинулся и пошёл, раздвигая кусты. Прошел мимо меня и вскоре я услышал, как он шлепает по воде, переходя речку. Я ещё некоторое время лежал в траве не шевелясь, боясь привлечь его внимание.
      С Вовкой решил больше не дружить. Уж лучше быть одному, чем иметь такого друга.
      Сейчас я один брожу по городу высматриваю участки, где есть грядки с огурцами или помидорами они в это время созревают.
      Возле стадиона было много участков с картошкой, иногда попадались грядки, на которых росли всякие вкусности. Участки примыкали вплотную к деревянному забору стадиона. Во время футбольного матча, мы мальчишки часто перелезали через этот забор. Ведь денег на билет у нас никогда не было.
     В одном месте возле забора стадиона, вплотную к нему примыкали несколько частных участков с грядками. Они были огорожены забором, а на калитках висели замки. Через щели в заборе я на одном участке разглядел помидоры и огурцы. Но днём я побоялся совершить набег на эти огурцы и помидоры, решил подождать вечера.
     Около девяти вечера стало темнеть, я уже был возле этого огорода. Легко перелез через забор, нащупывая рукой на грядке огурцы, я по привычке бросал их за пазуху. Недалеко, через дорогу находились двухэтажные деревянные дома, небольшие шести или восьми квартирные. Из окна дома видимо за мной наблюдали.
     Мужика я увидел, когда он уже подбегал к участку. Он оторвал от забора кусок палки. Всё путь к оступлению мне был перекрыт, я залез на забор стадиона. Он тоже быстро забрался на этот же забор. Между нами расстояние метров пять.
  -  Ну, что гадёныш попался, – говорит он мне.
     Мы сидим на заборе, у него в руке палка и он выжидает, на какую сторону я спрыгну. Я лихорадочно думаю, куда же мне бежать. Прыгать обратно, здесь глухое место и темно уже. Здесь он меня может забить до смерти, и никто мне не поможет. Прыгать в сторону стадиона, тоже опасно, стадион пустой и никто мои вопли не услышит, когда он будет избивать меня. 
       Кажется, что я сижу на этом заборе целую вечность. Нужно принимать какое-то решение, и я прыгаю в сторону стадиона.
      Он рванул за мной, слышу за спиной треск рвущегося материала и ругань. Видимо он зацепился штанами за доску и порвал их. Это замедлило его преследование, а я выиграл несколько секунд.
      Я бегу поперек футбольного поля к дальним трибунам. Он бежит сзади в нескольких метров и запускает в меня палку, чтобы сбить с ног. Палка ударяется мне в спину, но я устоял, даже немного ускорил бег. В голове только одна мысль, успеть добежать до главных ворот и выскочить на дорогу по ту сторону стадиона. Страх быть пойманным на стадионе придаёт мне силы бежать.
      Там за воротами, вдоль стадиона проходит дорога. По ней люди сейчас идут с вечерней смены домой, а ночная смена на работу. Там моё спасение, ведь не дадут же люди, чтобы он избивал меня. Расстояние между нами сокращалось, но и ворота уже были близко. Ворота были закрыты, но на моё счастье калитка рядом с воротами была открыта, и я вылетел через неё на дорогу.
      Дорога грунтовая глинистая и раньше после дождя по ней трудно было ходить. Но сейчас её засыпали шлаком из котельной, дорога стала ровная и никакой дождь ей не страшен.
      По этой дороге я пробежал всего метров десять и получил сильный толчок в спину. Я летел юзом на дорогу, а кусочки шлака обжигали мои руки и лицо. И тут я получил удар ногой в бок, потом ещё несколько ударов. Я сжался в клубок, ободранные об шлак руки и лицо горели от боли. И ещё болели бока от ударов ногами.
  -  Да что же ты делаешь. Убьёшь ведь ребёнка. Мы сейчас милицию вызовем.
       Это прохожие пытались его остановить.