Джимми. Часть Вторая. Глава 22

- Так-так-так, Харунчик, не спим! - до отвращения жизнерадостный голос раздался над головой и задремавший было в кресле Харун застонал. - Признавайся что Болен на этот раз отмочил? И почему мы с шефом узнаем об этом не от нашего "подающего надежды автора", а из интернета?

Харун пробормотал нечто нераздельное, но Даниэль так легко сдаваться не стал. Плюхнувшись в соседнее кресло, он обнял коллегу за плечи и так стиснул, что сон с того мигом слетел.

- Вот так-то лучше. Колись: Болен и правда "ворвался в кабинет главрача, станцевал в чем мать родила на его столе, а потом устроил дикую оргию со всем персоналом, включая мужиков, мстя за детей-инвалидов всея планеты"? Я начинаю его уважать!

- Дани, ты идиот. Джимми для него как сын родной!

- Как сын, говоришь? Харун, ты гений! Предложу онлайновцам опрос: "Через сколько дней / недель / месяцев Болен даст пацанчику пинка под зад и отправит бандеролью  русским?"

- Не смей! - завопил Харун, набрасываясь на коллегу, с азартом набиравшего текст на смартфоне.

Даниэль ожидал подобного трюка - ловко увернувшись, он как ни в чем не бывало продолжил работу и через пару секунд издал ликующий вопль:

- Есть!

Харун затравленно смотрел на него, не зная что делать. А Даниэль, покровительственно улыбнувшись, заметил:

- Харунчик, пойми: Bild Zeitung - не приют Матери Терезы. Нашим читателям нужны сенсации и им глубоко ... плевать, было ли это на самом деле или нет. Дитер Болен - на нашей стороне, он знает правила игры и принимает их: он чешет нам спинку - мы в ответ почешем ему, если ты понимаешь о чем я. Расслабься, все путем!

- Прошу прощения, господа, но больница закрывается для посетителей, - извиняющимся тоном проговорила пожилая женщина в белом халате.

Харун тут же вскочил, бормоча извинения, а Даниэль спросил:

- Как самочувствие у сына Дитера Болена? Его доставили около часа назад.

Женщина настороженно посмотрела на сиявшего как пятак Даниэля и ответила:

- Прошу прощения, но такого рода информацию мы даем только родителям пациентов по их личному запросу.

Ни один мускул не дрогнул на лице Даниэля - он заверил, что и сам привык жить по правилам и меньше всего на свете хотел бы причинять неудобство госпоже доктору, стоявшей перед ним. Харун его поддержал и, боясь как бы тот чего не натворил, потащил за собой к выходу.

Врач проводила их задумчивым взглядом и вытащила из кармана мобильный телефон.