Советская граница и жизнь под замком - 25

Советская Россия смогла помешать даже немцам.

Волита Паклар (1937 г.р)
Этот настоящий рейс, мой первый заграничный рейс, был в мае 1991 года и произошел благодаря счастливому случаю.
В 1990 году Тарту посетила группа женщин из Западной Германии, в составе которой случайно оказалась председатель женского общества "Идея" города Ахена. Случайно же она завязала тёплые отношения с Тартусским женским обществом и пригласила нас в гости в следующем году. Так получилось, что я случайно оказалась в числе организаторов женского общества и таким образом я оказалась в превой очереди приглашённых.
Женщины Ахена обещали разместить нас в семьях, возить на экскурсии и даже снабдить карманными деньгами. Мы должны оплатить только транспортные расходы. За это мы в следующем году примем их на тех же условиях. Естественно, мы были согласны с условиями.
Никаких проблем с обменом девальвирющего рубля, никаких танцев вокруг документов. Всё организовывает один человек. Словно в сказке. Слишком красиво, чтобы быть правдой.
Так что было слишком красиво и слишком гладко, но скоро мы всё прочувствовали на своей шкуре. Только наша группа из 28-и человек расположилась в поезде на нашей станции,как поступила команда всем выходить. Выяснилось, что загранпаспорта в Москве пока лежат без визы.
Причина прозаическая. А именно: немецкое посольство попросило придти за визами 9 мая. В посольстве не подумали или забыли, что 9 мая в СССР празднуют День Победы и этот день является государственным праздником, когда никто не работает.
9 мая немецкое посольство в Москве было закрыто. У нас не было необходимых для выезда документов, что и нарушило нашу тщательно, заранее составленную программу. Когда мы наконец то доехали до места, то ахенцы не смогли поверить,что такай история могла случится по вине немцев. К сожалению Советская Россия даже немцам смогла помешать.

СНАЧАЛА ИНСТРУКТАЖ, ПОТОМ ПРОВЕРКА И ТОЛьКО ПОТОМ ЗАГРАНИЦА.

Советский гражданин знал, как плохо за границей.

Вильдемар Куслап (1937 г,р)
В этих заграничных поездках были разные комические случаи. Именно потому, что панически боялись за советского гражданина,умеет ли он достойно себя вести и не повлияет ли увиденное за границей на него так, что он захочет там остаться.
Типический был и инструктаж перед выездом, во время которого говорили,как кушать ножом и вилкой и давали основательный обзор того, насколько плохая капиталистическая система.
Один из первый инструктажей был перед выездом в Финляндию в конце 1960-х. Мы должны были ехать на телевикторину "Naapurivisa", которая тогда проводилась между Хельсинки и Таллином.
Тогдашний руководящий деятель общества дружбы долго-длинно рассказывал, какое тяжёлое положение рабочих в Финляндии до тех пор, пока в один момент шутник Хейнс Валк не поднял руку и не спросил: "Интересно, а Финляндия до сих пор капиталистическая страна?"
Начался гомерический смех. По моему, даже руководители поняли, что не стоит больше напрягаться.

Эта ужасная, ужасная Англия.

Арда-Мария Кирсель (1936 г.р)
Перед поездкой в Англию (1977 год) нашей группой занимались основательно. Основанием, возможно, были натянутые внешнеполитические отношения.
В любом случае группу, состоящую из работников библиотеки и художников, принял у себя тогдашний заместитель министра культуры, товарищ Виес, который загробным голосом обьяснял, как за нами постоянно следят в этой капиталистической стране, как возможны провокации и даже могут затащить в проезжающую мимо машину. И так далее.
Виес рисовал картины, какие нечеловеческие и неудобные условия проживания в тамошних гостиницах. Постоянно холодно, обогреватели включаются только тогда, когда бросишь в измерительную машину шиллинг. И так далее.
Конечно в этих разговорах не было правды. Во время нашего нахождения в Англии никто к нам не проявлял интерес, никто не провоцировал,никто на заталкивал нас в проезжающие автомобили. И с отоплением было совсем не так, как об этом говорил товарищ Виес.
Наше нахождение в Англии совпало с ноябрьскими праздниками, с годовщиной Октябрьской Революции 7 ноября. Для этого случая было предусмотрено посещение приёма в Советском посольстве. Все договорились между собой, что туда мы не пойдём. Не пошли и ничего за этим плохого не последовало.
Признаю, что я не смогла даже предположить, кто был "стукачом" в нашей группе. К примеру, несколько человек сразу после прибытия пошли навещать знакомых зарубежных эстонцев. я встречалась со своими английскими знакомыми. И не заметила, что кто то проявлял интерес к моим контактам.

Моряков инструктировали особенно основательно.

Вильйо:
Была весна 1976 года.Эстонский рыболовный транспорт-холодильник ожидал на Таллинском рейде разрешения для выхода в море.
Все подготовительные работы были сделаны, команда укомплектована, запасы еды и пресной воды пополнены, средства связи и навигации в порядке и на борту была почта для работающих в Атлантическом океане рыбаков.
Корабль должен был идти в шестимесячный рейс к берегам Западной Африки для приобретения, или как говрили - на поставку. В начале надо было зайти на Канарские острова, в Лас Пальмас. Там мы должны взять свежие овощи и фрукты для рыболовецких команд. Далее надо заполнить холодильники мороженной рыбой, примерно 3500 тонн,которую и развести по портам Западной Африки. Одним словом - обычный рейс.
Всё было готово,но выход кораблю всё не разрешали. Корабль ещё не посетили власти - пограничники и таможенники. Наконец они прибыли на лоцманском катере.
Команду собрали в каюте руководящего состава и неизвестный майор годбезопасности провёл последний, получасовой инструктаж на тему: "Как должен себя вести советкий морях в иностранных портах."
Руководство по поведению было следующим:
1. До захода в иностранный порт первый помощник капитана (помполит) проводит дополнительный инструктаж и составляет график посещения порта.
Члены команды сходят с корабля группами. Старшие групп назначаются из руководящего состава или из числа членов партии. В отдельных случаях старшими групп могут назначаться из знающих старших мотросов и старших мотористов.
В графике должно быть видно, когда и какая группа сходят на берег.
2. Во время стоянки в инстранном порту отдельно формируется дежурная смена из членов партии и комсомольцев, которая вместе с обычной дежурной сменой обеспечивает, чтобы никто из членов команды не остался в порту и не упал бы за борт.
3. Возле трапа выставляется дополнительный матрос, на рукаве которого должна быть красная повязка и который дожен следить,чобы у каждого покидающего корабль был с собой паспорт моряка или корректно оформленное разрешение. Одиночных матросов к трапу не подпускать.
4. До выхода в порт с корабля помполит обязан проверить внешний вид моряков и личные вещи, которые они берут с собой. В неухоженом виде - длинные и немытые волосы, небритость, неглаженная и нестиранная одежда, грязные или разваливающиеся ботинки - выход с корабля запрещён.
Также с корабля запрещен вынос всё равно каких вещей с целью продажи. Фотоаппараты и видеокамеры должны быть зарегестрированы в отдельном списке.
5. Самым тяжёлым дисциплинарным проступком считается уход из группы, находящейся на берегу. Такое нарушение наказывается строго вплоть до списания с корабля и отправки на родину. За целостной состав группы отвечает старший группы.
6. За границей (в заграничных портах) не разрешается:
а) вступать в контакт с местными жителями, исключение составляют персонал магазинов и предприятий обслуживания.
б) посещать питейные и увеселительные заведения, общественные мероприятия
в) принимать участие в массовых демонстрациях и волнениях, делать какие либо заявления представителям прессы.
г) оставлять группу
д) распивать алкогольные напитки
7. В случае потери в заграничном порту просить помощи для возвращения на корабль только у официальных представителей власти - полицейских. если возникают проблемы, требовать работника Советского посольства для оказания помощи. разумеется в том случае, если со страной нахождения установлены дипломатические отношения.
8. При возможных провокациях местных жителей сразу возвращаться обратно на корабль.
И так далее и так далее...
Все члены команды поставили свои подписи, подтверждая согласие и обязуясь выполнять все правила поведения для советского моряка, прочитанные ранее. После этого капитан пограничник взял паспорта со стола и начал вызывать людей поимённо. Чьё имя называлось - мог идти в каюту.
В то же время на корабле шёл обыск. После трёхчасового вынюхивания пограничники и таможенники подтвердили, что всё в порядке. Подписали необходимые бумаги и вся контрольная бригада отплыла на лоцманском катере.
Палубная команда начала подьём якоря, главная машина сделала свой первый оборот. Рейс начался...

В заграничных портах передвигаться только втроём.

Айн Каллис (1942 г.р)
В начале 1980-х мне улыбнулось счастье в течении года плавать по мировым морям на исследовательском корабле Академии Наук ЭССР. Попасть на корабль было очень тяжело, а сойти с корабля на берег за границей ещё тяжелее. В иностранных портах передвигаться разрешалось только по трое, общатся в местными не советовали, на назойливость внимания не обращать, желательно вернуться на корабль раньше указанного времени и так далее.
Для посещения Дакара было предусмотрено пять дней. Вечером третьего дня на корабль прибыл представитель посольства СССР, который запретил посещение берега на следующий день. Основание было серьёзное! На родине будут проходить выборы в Верховный Совет и могут быть провокации со стороны местных.
Ещё более несчастная история случилась с командой корабля-холодильника (вроде "Эвальд Таммлаан"). Им можно только посочувствовать. За три месяца плавания они не видели берега и уже появляется чувство, что хочется заехать кому нибудь в морду, чтобы постоянно не мелькал.
Первый помощник капитана, помполит,проводил лекцию о политической ситуации и был для команды как духовный наставник. К примеру, один матрос обратился к помполиту с вопросом, что делать, пойти посмотреть стриптиз или купить жене кофточку. Матрос купил кофточку..
Дома матрос рассказал об этом жене. Жена была рада, включила музыку, пригасила свет и сама показала стриптиз. "Да, помполит был прав" - вымолвил матрос, "стриптиз дейстивтельно ужасное зрелище."

Рыбаки дальнего плавания редко попадали в иностранные порта.

Велло (1940 г.р)
Мой хороший друг, ныне покоящийся под землёй, Ахто, в советское время работал рубаком загранплавания. В 1960-70х он избороздил мировые моря вдоль и поперёк, ловил рыбу в основном в Северном море, но знал, как выглядят Атлантический, Индийский и Тихий океан.
Так что кто то может позавидовать, Ахто мужчина, который повидал мир. Так и думали и в своё время завидовали ему, вот ему везёт, заграницу повидал. Но правда не была такай красивая. Правда то, что он видел воду, рыбу и своих товарищей, чем заграницу.
Да, рыбаки загранплавания попадали за границу, но эти бедные мужчины особо не ступали на берег в иностранных портах.
В лучшем положении находились моряки торгового флота в загранплавании и, так называемые, работники кораблей-баз. Корабли-базы привозили рыбакам всё необходимое и собирали в свои холодильники пойманную рыбу. Эта работа предусматривала периодические заходы в иностранные порты. В завизимости от ареала лова у них предусматривались, для посещения-работы, более-менее определённые порта. Одним из таких основных портов был Лас-Пальмас на Канарских островах.
Рыболовецкие корабли из Советского Союза заходили в иностранные порты редко и в основном по острой необходимости. К примеру, если вдалеке от портов Советского Союза случится какая либо техническая поломка и действительно есть основание опасаться, что корабль не дойдёт до родины своим ходом.
Тогда радист начинать трещать своим аппаратом, чтобы запросить у вышестоящих инстанций разрешения для захода в ближайший порт для срочного ремонта. Окончательное решение для экстренного захода в иностранный порт приходило, разумеется, всегда из Москвы.
Но иногда случались короткие заходы в иностранные порты для пополнения провианта, отдыха или после штормового предупреждения. Строго в согласовании с Москвой.
Короткая остановка в иностранном порту ещё не означала того, что моряки смогут ступить на твёрдую землю. Они могли просто простоять у причала день или два.
Выдача разрешения моряку для схождения на берег зависело, например, от общей политической ситуации, что означает, какие отношения у Советского Союза с государством, в порту которого корабль находится. Зависело также от усмотрения руководства корабля, в числе которых должен быть обязательно компартийный лидер.
В любом случае строго запрещено было выходить на берег по одному. Получив разрешение, ступить ногой на берег могла только группа минимум из трёх человек. В случае с маленькими руболовецкими кораблями действовало требование, если Москва разрешит выход на берег, то команда идёт в полном составе.
Если район лова рыбы находился недалеко от побережья Африки, было ясно, что возможнуй иностранный порт должен находиться в стране, которая находится под опекой Советского Союза, так называемые "страны с развивающейся социалистической демократией".
Если в тех портах улыбнётся счастье и разрешат выйти на берег, то в обязательном порядке надо увидеть, как молодая, "социалистическая демократия", развивается и цветёт в определённной африканской стране. это развитие характеризовало, к примеру,лекция о политической ситуации в Советском Посольстве или посещение местного предприятия, развивающего с помощью советских специалистов.
Один раз на берегах Африки случился курьёзный случай. С разрешения Москвы моряки сошли на берег в одном молодом, быстро развивающем "социалистическую демократию", африканском порту. Морякам дали понять, поскольку политический климат подходит, их могут даже выпустить погулять в город. Моряки собрались в порту в ожидании. Но после обеда прилетела срочная телеграмма - в стране переворот, кораблю срочно покинуть порт.

Советский пограничник с удовольствием не пустил бы меня за границу.

Арне Ниельсен (1935 г.р)
В 1970-х у завода "Норма" в цехе фотоламп наладились дружеские связи с предприятием "Элгава", расположенном в городе Плауне в Германской Демократической Республике. Контакты расширились до ответных дружественных визитов, обменом делегациями.
В состав делегации от "Нормы", едущей в ГДР, попал и я. Да и я более-менее свободно говорил на немецком языке.
Это был мой первый выезд за пределы Советского Союза, что с того, что в социалистическую страну. Кроме меня в делегации были директор, парторг и один конструктор электроники.
Дорога за границу началась по строго определённому тогда маршруту - сначала ночным поездом в Москву, где мы получили часть документов и рейсовые чеки, потом были в представительстве ЭССР и следующим вечером уже садились в Берлинский поезд на Белорусском вокзале.
И вот оно - незабываемое первое пересечение границы!! Советский пограничник десять раз смотрел то на паспорт, фото и лицо, паспорт, фото и лицо. С таким видом, будто перед ним сидит изменник родины. Это было такое советское сомнение, что будь его воля, он бы с радосьтю оставил меня здесь и не пустил через границу.
Не прошло много времени, как подвернулся случай для сравнения. Польский пограничник быстро и с улыбкой поставил штамп в паспорте. Совсем другой мир. На немецкой границе всё прошло ещё быстрее.

Трусы снять!

Херта Рахнель (1934 г.р)
Мой первый заграничный рейс был в июле-августе 1979 года. Я ехала с группой работников сельского хозяйства в Болгарию. Четыре места выделили учителям сельскохозяйственных техникумов - два для Янеда и два для школы имени Гагарина. Мы и были в купе вчетвером.
Недалеко от Бреста при пересечении пограничного пункта случилось нечто, которое довело меня до мысли, что если попадётся ещё одна возможность поехать за границу, то я больше не поеду.
А именно; в купе зашел советский таможенник, молодая женщина. Я сидела возле дверей, она подошла ко мне, выпучила глаза и рявкнула:"Советские рубли есть?!".
Я была поражена. Таможенник осмотрела все чемоданы и попросила других выйти из купе. Мне же она сказала: "Снимите трусики!". я сняла свои трусы чёрного цвета. Она меня обыскала и убедилась, что на мне не было рублей, взятых для перевозки через границу.

Таможня проверила в купе каждую трещину.

Удо Кнапс (1934 г.р)
На маршруте поезда из Ленинграда в Финляндию первая большая остановка была в Выборге. Советская таможня вошла в наше купе и начала досмотр. В нашем купе ехала солидная семейная пара из Японии и неожиданно в нашем купе появилась группа японцев и начала снимать на камеру досмотр.
Заметил, что один таможенник спросил тихонько у другого - , ну, что теперь будем делать? Второй махнул рукой - с пускай снимают!
Приказал открыть чемоданы и всё из них достать. У нас была с собой упакованная картина для подарка. И её мы должны были развернуть. Картинную рамку простучали основательно, также как и дно чемоданов - а вдруг двойные! В купе тщательно проверили каждую трещинку.
Контрабандных товаров не нашли, можете ехать дальше. В Хельсинки мы прибыли в 16.55. На желедорожном вокзале поймали такси и "Финляндия" стартовала в Швецию в 18.00.

Таможня разбрасывала бельё.

Урве Рукки (1955 г.р)
Студентом по обмену в Венгрию я поехала сначала из Москвы в Львов. провела день там и вечером поезд покатил нас в сторону границы.
Всё время я держала глаза открытыми, потому что хотела увидеть и почувствовать, когда будут менять колёса,когда пересечём границу и как это пересечение происходит.
Я только слышала о заборах из колючей проволки и тщательно разрыхлённой пограничной следовой полосе.
На пограничный пункт прибыли ночью и точно было, что посмотреть. Стоящий рядом с нами поезд, шедший из Венгрии, как раз осматривали. Я видела,как в одном купе проводили тотальный обыск. Сначала гардины на окне были задёрнуты только до половины окна. Но когда уже начало летать бельё, то опустили чёрное руло на окно и мы, к нашему сожалению, остались без наблюдения за этой "игрой". Также и наш поезд посетили с проверкой советские пограничники и таможня. Но всё прошло как то спокойно. Насколько я помню, таможня в наше купе совсем не заходила. Вспоминается, что из за закррытой двери купе доносились голоса, которые почему то нас называли сетьми.
На следующий день мы уже были в Будапеште.

Мокрые плавки за подкладкой.

Пеетер Палусоо (1957 г.р)
В 1980-х я попал в Западную Германию. Сыльным переживанием стал провоз 100 финских марок через советскую границу. Финские марки хотел позже поменять на немецкие марки.
Финские деньги я зашил под подкладки плавок, а плавки надел как нижнее больё, когда пересекал границу.
Страх попасться был большой. В то время за владение валютой можно было получить строгое наказание, не говоря уже о том, чтобы перевезти через границу. Я рисковал,чтобы можно было купить модные товары, чего хотела душа и чего у нас не было.Пронесло, советский пограничник не стал проверять моё нижнее бельё. так я потом привёз себе тогдашную мечту - кроссовки. А ещё и музыку "Iron Maiden".

На границе надо отметить взятые с собой украшения из золота.

Борис Мерелайн (1932 г.р)
Рейс на корабле по Дунаю начался в поезде Таллин-Москва. В Москве сделали пересадку на поезд Москва-Киев-Кишинёв. Из Кишенёва на автобусе доехали через Молдавию к украинскому Измаилу, где пересекли границу и взошли на корабль.
на границе мы заполнили декларации, куда обязательно надо было внести свои золотые украшения - кольца, серёжки, цепочки. Предупредили, что по возвращению в Советский Союз точно проверят, все ли золотые вещи, указанные в декларации, на месте.
На корабле были три туристические группы. Кроме нас из Сибири и Азербайджана. У одного важного мужчины из Сибири нашли на границе валюту, больше разрешённой суммы. Это было грубое нарушение советского порядка и мужчину сняли с рейса. Но не надолго. Пошел срочный обмен телеграммами и откуда то сверху пришёл приказ разрешить важному лицу из Сибири продолжить рейс. В Советском Союзе некоторые были всегда ровнее,чем другие.
Корабль был приличный., двухместные каюты. Большой зал, где три раза в день отлично кормили. Большую часть плавания на корабле мы загорали на верхней палубе и наслаждались видами берега.

Под взглядами таможенников на корабль, как в другой мир.

Даниель:
Меня неожиданно вызвали на корабль для выступления, поскольку с основной музыкальной группой что то случилось и срочно надо было найти замену. Заплатить обещали хорошо и выполнили своё обещание.За один вечер получили примерно среднюю месячную зарплату рабочего того времени.
попадание на корабль был тот ещё номер, поскольку для советского человека корабль уже означал заграницу. осталось впечатление, что таможенники никогда в жизни не видели музыкальных инструментов.
После рентгена нас заставили достать все трубы из чехлов. В моём банджо приказали отвернуть дно, снимок показал какую то подозрительную трубку. Поняв, что подозрительная трубка это стержень, усиливающий раму, милостливо разрешили положить инструмент обратно в футляр.
Следующей взяли гитару. Чудо, что не начали распиливать. Лампами и зеркалами исследовали нутро гитары четверть часа. Со второй гитарой та же история. Мы уже начали улыбаться, поскольку следующим был аккордеон. Если они разберут его на палочки, то всё выступление будет сорвано.
Наконец попали на корабль. Попали словно в сказку, в другой мир. Мы, простые советские люди,такого никогда не видели. В комнатах отдыха, в гардеробной, на столах всевозможные фрукты и сладости. Кофе сколько хочешь и многое другое.
И тут промелькнула мысль спрятаться где либо на корабле. Но это была только мысль. После концерта нас пригласили на ужин. Предстваьте, что бы случилось, если мысль.....

Невозможно, что гражданин СССР просто так поехал в Финляндию.

Риина Кассер (1960г.р)
В конце апреля 1991 года ездили в Финляндию. Просто так, чтобы не пропала у мужа виза, да и что скрывать - немножно подзаработать на продаже водки.
Упаковали восемь бутылок водки. Обсудили, если советская таможня обнаружит водку больше разрешённой, то потеряем две бутылки, не обнаружит - хорошо. На таможне спросили, сколько водки у нас с собой. Муж ответил, что должно быть шесть, но, если хотите, проверяйте. Поверили. Глупая таможня, тебя обманули.
В Хельсинки прибыли полодиннатцатого вечером, а каюту для ночлега получили только в полночь. Побросали чемоданы и прошли таможню с четырмя бутылками, как и положено. До этого случился неприятный момент. Меня взяли пограничники. Я не додумалась до тог, чтобы сказать, что приехала в Финляндию по делам. Зато сказала честно, что приехали с мужем просто так в Хельсинки, на выходные, по музеям и так далее.
По видимому советскому гражданину нельзя приехать просто так. Советский гражданин приезжал или в туристический рейс или в командировку, ну или заниматься проституцией. Скорее всего последнее пограничник и подозревал.
Пришлось показать деньги, ваучер на каюту и обратный билет. Наконец отпустили, я была такая злая, что думала: в жизни больше ни ногой в Финляндию.

Взяло время, чтобы подтвердить: я это я.

Криста Сташкевич (1977 г.р)
В начале лета 1991 года я впервые поехала в Финляндию. Веселуха началась с ходотайства на загранпаспорт.Отчество, состоящее из четырёх имён было такое длинное, что не вместилось в анкету. Я написала тогда только своё имя.
Фотографию на паспорт взяла старую - с длинными волосами. Во время отьезда я была с которокой причёской и в очках. Понадобилось куча времени, чтобы доказать: я это я и паспорт мой.
В Финляндии было здорово! В числе всего я купила йогурт! В разных магазинах на один и тот же товар были разные цены. Ненормально!
В целом был торговый шок. Особо запомнилась тороговая улица в метро. Ох, чего там только не продавали... Ко всему ещё и уличная музыка и ориятное чувство просто так приехавшего.
Тем же летом я ездила в Финляндию во второй раз уже опытным человеком и учила-показывала других. Ничего уже не удивляло. Уже не надо было, раскрыв рот, глазеть направо-налево...