Советская граница и жизнь под замком - 26

В соцстранах ждали обязательный маршрут и обязательная программа.

Риина Домбровски (1931 г.р)
В социалистических странах советского туриста ожидал обязательный маршрут и обязательная программа. Если нас выводили куда либо по вечерам, то в заранее спланированные места. В глазах местных мы были пришельцами из России, которые ничего не знают о культурных мероприятиях.
В Кракове нас затащили, естественно, в музей Ленина. Пожертвовав обедом, я со своей подругой, исскуствоведом, побежали в художественный музей, чтобы в быстром порядке увидеть, по минимуму, знаменитую картину Леонардо де Винчи "Дама с камелиями".
В праге обязательным было посещение монумента Советскому Солдату, хотя я бы предпочла отыскать на еврейском кладбище, находящимся рядом, могилу Франца Кафки.
Мы же были из государства народного исскуства, но руководитель группы приказал нам суровым тоном посетить выставку "50 лет Советскому Союзу". "Все идут в автобус, а кто не хочет ехать, тот лишается разрешения на выход в город" - заявил он.
Позже, на встрее с тамошним обществом дружбы, нам стало стыдно за нашего групеннфюрера. Во время ознакомления с Эстонией онни одним словом не обмолвился о культуре, хотя бы о певческом празднике, зато много говорил, какие молодцы рыбаки ЭССР, вылавливающе 250 тонн рыбы за год.
Так что я сама пыталась, когда давали свободное время, найти места, которые мне были интересны. Например: о городе Брно я бы ничего интересного не запомнила, если бы сама не пошла в катакомбы и в склепы в монастыре капуцинов, где со страхом бродила среди мумий.
Вечерами я в одиночку часто ходила в музыкальный театр. особенно запомнилось представление на открытом воздухе "Трубадур" Верди, которое проходило прямо на ступенях Эрфуртского собора.
В Баутзене был предусмотрен только ночлег. Но всё равно я смогла пойти вечером в театр и утром проснулась за два часа до подьёма. За это время я смогла сделать большой круг по городу и осмотреть старые башни, бастионы и дома в стиле барокко, встретить на улицах своеобразных женщин в национальных одеждах. В окресностях старой торговой площади сохранились средневековые названия улиц. например: К мясным столам.
Если уж говорить всю правду, то конечно нас интересовали и магазины. В то время дома прилавки были пусты. Денег на обмен давали очень мало. И только руководитель группы потом поменял заграничные деньги на рубли обратно, с омерзением сказав: "бедная страна,отсюда и везти нечего". Ну кому как....

Посещение музея Ленина отодвинули дальше.

Пааво Роолайд:
Весной 1971 года, во время посещения музыкального фестиваля в Чехословакии "Пражская весна", нашей группе было предусмотрено посещение музея Ленина. Осмотр ленинского музея было больше, чем обязательно и местный гид заранее забронировал для нас время посещения.
как молодые музыканты мы бродили везде, где это было возможно - концерты, театры. В то время, на которое было запланированно посещение музея Ленина,в соборе Святого Вита проходила утренняя воскресная месса в сопоровождении органной музыки. Мы очень хотели послушать. Да и концерт был бесплатным.
Руководителя группы поставили перед фактом,что мы приехали прежде всего на музыкальный фестиваль, и сначала мы пойдём на мессу, слушать музыку. У руководителя группы ничего не оставалось, как переиграть со временем посещения музея Ленина.
Наш разговор чуть не довёл руководителя до инфарктного состояния. Но мы стояли на своём, нас было больше половины группы. Сюрприз-сюрприз! время посещения музея Линина переиграли. Наша победа.
Со старым городом Праги нас знакомила молодая девушка, у кого мы были вообще первой туристической группой. Она знала, что будет заниматься группой из Советского Союза,но попала в замешательство, когда услышала, что мы говорим совсем на другом языке, не на русском. Когда мы обьяснили, откуда мы, она сделала для нас отступление от обязательной программы и отвела нас в еврейский квартал.

Супружеская кровать Ленина и Крупской стала поводом для шуток.

Арда-Мария Кирсель (1926 г.р)
первый заграничный рейс был, естественно, большим событием. В 1962 году появилась возможность в минестерстве культуры отправить в братские социалистические страны, в Польшу и Чехословакию, группу работников библиотек, так называемую специализированную туристическую группу. В программу визита входило также посещение библиотек. Группа комплектовалась из работников крупных библиотек Таллина и Тарту и из представителей более меньших библиотек.
Маршрут по Польше проходил через Варшаву, Краков, и горы Закопанье/Татры. Варшава оставила глубокое впечатление как восстановленный, близко к оригиналу, старый город. В то же время было жаль, что это только копия.
Из Кракова вспоминается Барбакан, замок Вавель, церковь Марии и море красных зонтов на улицах во время дождя. У нас зонтики в то время были чёрными или другого тёмного цвета.
Очень волнительные минуты испытали при посещении места рождения Шопена в Залазова Воле: красивый парк, цветущие кусты, из открытых окон доносится музыка Шопена. Мы стояли на поляне, залитой солнцем и хотели слышать эту музыку ещё и ещё.
Закопанье был милым, маленьким городком в горах. В городе, в рамках обязательной программы, нас привели в дом, где во время эмиграции скрывался Ленин с Крупской. Почемуто супружеская кровать стала поводом для шуток - слишком короткая и узкая для двоих взрослых людей.
В Чехословакии сначала остановились в Праге. До этого Прагу мы видели только в немецком фильме "Золотой город". Действительность была ещё более поразительна. Старый город, Карлов мост, Храдчин, представление "латерна магика" - всё это мы видели своими глазами.

Обязательные венки к монументам Красной Армии.

Борис Мерилайн (1932 г.р)
В 1987 году я попал в долгожданный рейс по Дунаю.
Первая остановка была в Румынии в городе Гиургия. Как заядлый филателист я взял с собой для обмена проштампованные марки, но румынские пограничники не пропустили.
Нас отвезли на автобусе в Бухарест. Много лет назад я выступал в Бухаресте и с того времени остались хорошие воспоминания. Теперь всё изменилось. Магазины пустые. Я поменял немного денег но покупать было нечего.
В центре города шла грандиозная стройка. Строили дворцы и здания для правительства, которые потом так и не достроили. А народ был голоден..
В каждом городе, по обязательной туристической программе, мы возлагали венки к монументам погибшим красноармейцам. Это делали ветераны войны из состава нашей группы.
Следующий длинный круг был в Болгарии. Поначалу был митинг, посвящённый советско-болгарской дружбе. Выступали с речами, обменивались сувенирами и нагрудными значками.
Далее нас отвезли на автобусе в Софию, где и остановились в гостинице. Передвигаться по городу советовали по несколько человек, но в социалистических странах это условие особо не контролировали./---/
В Белграде посетили мавзолей Тито, где почему то не разрешали фотографировать. В речном порту рядом с нашим кораблём стоял корабль из Германии. Мы завязали с немцами разговор и они угощали нас пивом.
В тот же вечер бывшая важная деятельница исполкома и убеждённая коммунистка, руководитель группы Муртазина, устроила нам большую головомойку из за нашего общения с немцами. Как мы могли разговаривать с мужчинами,которые могли ранее служить в фашистской армии?? Как вы можете разговаривать с мужчинами, чей корабль обслуживают негры??

Кушать, в туалет, на экскурсию - конечно все вместе.

Лаура Хансон (1972 г.р)
В 1988 и 1989 годах я ездила отдыхать в Болгарию.
Болгария в то время была далеко впереди нас. Они давно поснимали разные коммунистические монументы и начали серьёзную торговлю с Турцией. Мы привозили домой мешками джинсы и прочую одежду.
По туристической программе мы должны были посетить в Софии мавзолей какого то высокого государственного деятеля. Когда прибыли на место - мавзолей был закрыт. Наш руководитель группы Дима начал нервничать - что теперь будет, ведь это обязательно. Ничего не было.
Нас особо не отпускали никуда по одному. Всё время одной группой. Кушать - туалет - экскурсии - все сместе, в ряд, как в детском саду.
В один из вечеров я столкнулась в гостиничном лифте с каким то негром. До этого я выпила, вроде, много сливо (местная настойка). Кровь заиграла и прямо в лифте мы начали обниматься. Я никогда го этого не щупала такого мужчину, конечно интересно.
Мы ездили вврех-вниз, пока двери лифта не открылись и я сразу попалась нашему руководителю группы Диме. Он втещил меня за руку в комнату. Потом со скоростью пулемёта перечислил все мои грехи и запретил ходить на дискотеки.


ЭМОЦИИ, СЮРПРИЗЫ, ПЕРЕЖИВАНИЯ...

Витрина финского магазина заставила плакать.

Хельги Салло (1941 г.р)
Впервые я попала за границу в середине 1960-х, в Финляндию. Я ничего особо о Финляндии тогда не знала. Так что когда я туда приехала и в первый же вечер пошла прогуляться вдоль витрин с обувью, платьями и всеми другими товарами,то ничего удивительного не было в том, что я упала на колени перед витриной магазина и зарыдала в полный голос.
В продуктовом магазине я просто потеряла дар речи, в глазах разнообразие, что отвисла челюсть. Это был ещё тот удар!!В дополнение я видела, как у них проходит работа. Если о чём то договорились в определённое время - так и будет. Подошли, спросили: что я хочу пить, что покушать: и сразу кто то побежал и выполнил моё пожелание. Мне было очень неудобно, я хотела сказать, что если я захочу пить, то налью сама из крана воды.
Когда по возвращению я рассказывала дома маме, как хорошо жить в Финляндии, мама сказала: не удивительно, раньше в Эстонии жили так же само, если не лучше.
Следующий рейс был в Бельгию, но к нему я уже была подготовлена.

Идеологический работник говорил, что финское телевидение иллюзорно.

Энно Полдре (1947 г.р)
Где то в середине 1970-х на одном из предприятий проводилось мероприятие-промывание мозгов под названием политическая среда, которое проводила местная ячейка компартии.
И вот на такую политическию среду к нам пришёл "дежурный болтун" из редакции газеты "Вечерний Таллин". Считаясь  с идеологической значимостью газеты на "передовом фронте политической борьбы" я могу предположить, что к нам прибыл представитель "тяжёлой артиллерии" , работник Таллинского Городского Комитета КПСС. Лектор более нижней ступени был бы слишком слаб для такой газеты.
В начале он заявил, что просмотр финского телевидения означает то, что фронт политической борьбы теперь проходит через дом каждого эстоноземельца.  Уже эта фраза заставила нас улыбнуться. Но перлы нашего лектора ещё были впереди, да и его глубоко обидела наши насмешки. количество смеющихся увеличилось после того, как новоиспечённый эксперт по экономике начал издеваться над продуктовой рекламой с финского телевидения. "Неужели вы думаете, чро всё предлагаемое на магазинных полках - всё это мясо и ветчина - настоящая и сьедобная?! Это всё иллюзия, специально сделанные клипы для советского телезрителя, всё это муляжи, масные изделия из пластмассы!" сообщил нам солидно выгядящий, но как бы с детским мозгом, партийный чиновник.
Бедный чинуша наверное не знал, что из коллектива в несколько сотен человек, треть уже посетила Финляндию с туристическими поездками и благодаря тамошним друзьям-знакомым или коллегам уже достаточно попробывали вкусные продукты "пластмассовых муляжей".

Кушали сосиски прямо на улице.

Пеетер Палусоо (1957 г.р)
На Новый год 1988/89 мы с женой были в гостях у друзей в Финляндии и пошли в продуктовый магазин города Оулу. О чудо! В магазине были сосиски в свободной продаже - бери сколько хочешь. Чтобы потушить сосисочный голод мы купили, вроде, килограмм сосисок и, не долго думая, с большим аппетитом сьели сосиски прямо на улице в двадцатиградусный мороз. После чего полностью удовлетворённые, вернулись обратно к своим друзьям.

Господа Кюбар и Триккан просят передать привет президенту Кекконену.

Харри Кюбар (1930 г.р)
У тартусского завода пластмасс сформировались долгие деловые связи с финским промышленником Туомо Халоненом,семейная фирма которого находилась недалеко от Тампере, в Тойяла.
Вместе с Хейно Трикканом я несколько раз приезжал в Тойяла на деловые переговоры. Кроме Тоумо Халонена в переговорах принимал участие конструктор фирмы и руководитель по бизнесу Рауно Сматт.
В Финляндии нас, как лиентов, принимали хорошо: кормили, поили, размещали в лучших гостиницах. Обычно мы ночевали в Тампере, в гостинице на берегу озера.
В один вечер, вместе с господином Сматтом, мы пришли в ресторан гостиницы. Нас проводили за столик и спросили, не желаем ли мы на стол флаг Эстонии? Конечно мы ответили положительно. Вскоре кельнер подошел к столу с флагом Советской Эстонии. Мы сказали, что красный флаг не желаем, найдите эстонский флаг. Прошло немного времени, нам принесли каталог флагов. Флага Эстонии в каталоге не было, а карасный флаг на стол мы не хотели.
Когда то в весёлом настроении, вместе с господином Сматтом, во время прогулки по Хельсинки мы проходили мимо президентского дворца. Сматт завёл разговор с дежурным полицейским, спрашивая, на месте ли президент и принимает ли он гостей. Президента на месте не оказалось.
Полицейский спросил, кто желает посетить президента. Тогда мы сказали, кто. Полицейский сделал отметку в книге, что господа Кюбар и Триккан просят передать приветы президенту Кекконену и обещают во время следующего визита в Хельсинки посетить президентский дворец.
На то время в Хельсинки работали всего два магазина секс-товаров и находились они в центре города недалеко от улицы Исо-Роберти. Окно одного из секс-магазинов украшала скульптура президента Кекконена, сделанная из берёзового полена. Даже не было сомнений, что ветка, торчащая из скульптуры, напоминала половой член.
Мы были поражены и спросили, как это возможно? Господин Сматт рассмеялся и обьяснил,что президент Кекконен видел эту скульптуру и не нашел вней ничего плохого.
Позже мы заходили в пивной зал, где на стене висело большое фото - Кекконен пьёт пиво вместе с рабочими порта. Этот пивной зал называли "пивнушка Святого Урхо". Сидя за столом я подумал, что бы случилось, если бы в Москве кто нибудь открыл ресторан "Святого Леонида" (Было время, когда в СССР главным партийным секретарём был Леонид Брежнев).

Ярмо подарил шампунь, мыло и шапочку для душа.

Риина Кассер (1960 г.р)
В конце апреля 1991 года во время посещения Хельсинки мы должны были передать одному знакомому знакомого какую то электронную плату. Мой муж Нееме позвонил и этот знакомый знакомого встретил нас в порту. Вроде его имя было Ярмо. Совсем не похожий на обычного Пекку, высокий и спортивный. (Пекка - нарицательное имя финна. Как Иван в России или Джон в Америке.   переводчик.) У него в машине был телефон и он позвонил домой жене, чтобы она накрыла на стол.
Ярмо жил на окраине города в рядном доме. Квартира была небольшая но уютная. Жена очень симпатичная. Мы смотрели телевизор и семейные альбомы. Через заднюю дверь также выходили во двор.
Мы сьели огромное количество свежих булочек с сыром и пили кофе. Всё было прекрасно до момента, когда Ярмо решел, что должен сделать подарки эстонцам. Он принёс откуда то большой пластиковый пакет, в котором были шампуни, мыла, шапочки для ванны и другая мелочь. Всё это он собирал годами во многочисленных гостиницах Финляндии. Ярмо много ездил по командировкам.
У нас отнялся язык и мы тихонько сказали спасибо. Ярмо обрадовался и начал шарить по кухне, чтобы подарить ещё что нибудь. Нашел какие то пустые коробки и хотел их отдать нам. Но жена забрала эти коробки у Ярмо, поскольку это были пустые коробки из под яиц.
Неловкий момент, но и с этим справились. Ещё немного выпили кофе и настало время уходить. Ярмо немного повосил нас по окрестностям и показал резиденцию иностранного посла. Прибыли в порт. /-----/
К счастью ни финская ни советская таможня не проявила интереса к нашему пакету. Иначе ужасно напряжно было бы обьяснять происхождение всех этих вещей. Минишмпуней и мыла нам хватило на несколько лет.

Вид фруктов заставил плакать.

Эне-Лиис Таур (1936 г.р)
В 1988 году я была много повидавшая и начитанная руководитель эскурсионных групп. И наконец то, после восьми или девяти отказов, я получила разрешение на поездку в гости к своим родственникам в США.
Села в Москве на самолёт американской авиакомпании, где были только граждане Советского Союза, и тут случилось что то странное - из за общей эйфории началось массовое братание. Люди открыто рассказывали о себе и о своих намерениях,не боясь, что их за это могут репрессировать.
Целый самолёт повторял один анекдот:
Советская женщина попала в капиталистическую страну и пошал в обычный магазин. На полках, естественно, можно было найти всё, чего душа пожелает. далее было три возможности:
1. Смотрит и смотрит эта женщина остекленевшим взглядом на полки. Потом теряет сознание и падает. Никто не может её поднять.
2. Бросается грудью на полки, обхватывает всё руками и начинает кричать: "Это всё моё, моё! не подходите!"
3. Начинает плакать и нет слезам конца.
В самолёте был вопрос всем - какой вариант кто выберет. и мы все дружно посмеялись над анекдотом и над глупой женщиной.
После прибытия в США, на третий день я пошла с родственниками в магазин, о котором и говорилось в анекдоте. Было начало ноября. И как только зашли в магазин попали в отдел фруктов и овощей, где была клубника, ананасы, апельсины, бананаы и так далее. Всё, что сейчас для нас и наших детелй уже кажется делом привычным и повседневным.
Меня дома остались ждать четверо детей (28, 27, 16 и 14 лет), которые в жизни не видели бананов не говоря уже о попробовать их. И почему то мне вспомнилась старая, домашняя история, когда я готовила семье холодец из свинных ног и хрящей. Мама пришла ко мне в гости и решила, что вкус будет лучше, если добавить немного телятины. На это мои дети сделали большие глаза - а телёнка действительно можно есть?
Теперь ваш черёд представить, как повела себя я, считающая себя мудрой и опытной 52-х летней, матерью четырёх детей, в магазине США? Я повернулась к своим родственникам спиной, притворилась, что внимательно выбираю нарезанную морковку на витрине - и заплакала....

Исполнилась мечта - купила бананы и сьела их с радостью.

Ану Пииримаа (1965 г.р)
До 1992 года я всего три раза в жизни попробывала бананы.
Именно попробывала, поскольку килограммами не было возможности их купить. Иногда кто то приносил мне два-три так называемых банана. Потому так называемых, что таких я сейчас даже не могу найти в магазинах - это были маленькие, зелёные и незрелые, которые должны были полежать пару дней в тёмной комнате. И даже после этого кроме вязкости во рту никакого вкуса не было.
И вот исполнилась моя мечта - сьесть за раз килограмм настоящих бананов.
Как то раз, весной 1988 года, во время посещения магазина в Киеве с моей подругой, мечтали, что может наши внуки могут увидеть, как в каждом магазине продаются бананы.
Себе я дала обещание, что если я когда нибудь попаду за границу и у меня будет валюта, то я куплю на эти деньги бананов. Так и случилось, в 1992 году, когда я я путешествовала с обществом "Форселиус" через Данию, Швецию и Германию, где я купила на рынке Любека большую, более двух килограмм, гроздь бананов и .....я сьела их с огромной радостью.

Народные художники сходили с ума в магазине пряжи в Сараево.

Лия Лаатс (1926-2004)
Мохеровая пряжа была очень модной в 1970-х, но в Советском Союзе достать её было практически невозможно. Помню, как во время путешествия в Югославию мы приехали в Сараево и увидели, что напротив нашей гостиницы находится магазин пряжи.
Руководитель группы сказал, что сначала давайте паспорта и зарегистрируйтесь. Но при виде магазина пряжи всем вдруг стало срочно, и часть группы уже побежала через дорогу. В группе большая часть людей были из Москвы и Ленинграда и в их числе были артисты, народные художники и заслуженные художники.
Этот магазин пряжи был своеобразным магазином,там были полки, как в библиотеке, на полках отделения и в каждом отделении лежал образец пряжи разных цветов. Когда я добралась до этого магазина, то открылась невозможная до этого, картина. народные художники из нашей группы стояли посреди магазина  и в руках каждого из них, как вязанки дров, под самый подвородок упирались мотки пряжи всевозможных расцветок.
Они не могли ничего сказать и ничего делать. В действительности надо было просто сказать и показать, пожалуйста мне вот такой тон и такой цвет, и тогда продавец вынесет со склада всё необходимое для покупателя. Беспокойного советского туриста вышел посмотреть, по моему, весь персонал магазина. Продавцы смотрели с улыбкой на народных художников СССР, словно на чудо чудное. И тогда на раз они забрали и разложили все мотки, взяли народного художника под руки и помогли ему начать свои покупки заново, по цивилизованному.
Я была шустрая дама и смогла быстро купить всю необходимую мне пряжу. Притом это было совсем недорого.


Венгры знали, что советский человек за день может спустить все деньги.

Урве Рукки (1955 г.р)
Я ездила студентом по обмену в Венгрию. В Будапеште нас принимали два молодых человека из местной художественной школы. нас разместили старой вилле, расположенной в центре Буда, которая являлась общежитием художественной школы.
В общежитии нас ожидал праздничный обед. После обеда и размещения нас отвезли в местную художественный университет, где выплатили нам, как студентам по обмену, венгерских форинтов на сумму в 150 рублей.
Занимающиеся нами молодые венгры сразу провели с нами учебное занятие:  в течении недели нельзя ничего покупать, кроме еды, потому что примерно неделя уйдёт у нас на адаптацию к торговму ассортименту в Будапеште. Они знали, что может случится с человеком, впервые покинувшим пределы Советского Союза - за один ден ьспускают все деньги на товары или теряют сознание при виде магазинных витрин.
Чего скрывать, уже первый увиденный мною маленький продуктовый магазин был для меня чем то огромным. На мгновение всё увиденное в магазине дало лёгкое головокружение, но я устояла на ногах. Далее пошло спокойнее.
Я действительно удержалась в первую неделю в рамках моратория от молодых венгров. Когда неделя закончилась, сделали первые покупки, связанные с нашей специальностью - всевозможные рисовальные принадлежности, шаблоны, рапидографы и другое.
В какой то момент я подсчитала, что если буду тратить 300 форинтов в день, то очень скоро останусь без денег.
Теперь начала думать, что себе купить, чтобы отвезти домашним.
Без сомнений должан была купить домой бутылку кока-колы, чтобы по прибытию домой продегустировать её праздничным воскресным утром. Конечно пряжу для мамы и себя красивых цветов. Конечно пару особо эффектных итальянских летних туфель. Другие покупки уже и не помню.
Вспоминается, как плавали по Дунаю из Будапешта на корабле. река несла свои воды до границы со Словакией. Удивило, что я не видела меж двух государств никаких пограничников.
Далее Дунай поворачивал свои воды внутрь Венгрии и , чудо  - мы увидели, как венгерская армия проводит учения, форсируя Дунай с одного берега на другой. Грохотали танки, трещали автоматы, поднимались облака дыма и в реку спускались машины-амфибии. Моё любопытство к военным учениям прервали, нашему кораблю любезно разрешили проплыть через "войну" и путешествие продолжилось.
Это казалось невероятным и было шоком для советского человека, поскольку мы видели и привыкли, что гражданская жизнь должна подчинятся советским вооруженным силам.