не враг. глава 3

Я хорошо запомнил сон, которым впервые начал управлять. Сказать что он был ужасным - ничего не сказать. До сих пор задаюсь вопросом, откуда взялись такие ассоциации. Какой автор написал сценарий к тому кошмару. И, признаться честно, я был уверен что сойду с ума. Обычные люди просыпаются в холодном поту, а мне пришлось пережить все от начала до конца. Точнее сказать от начала до начала. Начала моей новой, "второй" жизни.

Я полз по трубе. Впереди виднелось размытое белое пятно света. Выход! Я знал, что выберусь. Что должен добраться, выползти, избавиться от этого мерзкого чувства замкнутого пространства, давящего со всех сторон. От этого ощущения противно было настолько, что волосы на затылке вставали дыбом и отвратительно ныло где-то под кожей чуть выше лопаток. Но как и ожидалось, чем дольше я полз, тем больше от меня отдалялся свет. Я не останавливался. Труба становилась все уже и вскоре на четвереньках ползти стало неудобно, поэтому я вытянул руки вперед. Подобно гусенице, я сгибал и выгибал все тело чтоб продвинуться еще на один спасительный сантиметр. Только спустя некоторое время, я почувствовал боль в запястьях. Битое Стекло. Осколки врезались в кожу, но почему то крови не было. Нет, меня это не останавливало. Скорее даже злило, подмывало двигаться быстрее, упорнее работать ногами и руками. От страха текли слезы. Кто знает, может я плакал и на яву. Смесь тоски, отчаяния и чувства безысходности накатывали волнами. Что-то внутри меня уговаривало  прекратить сопротивляться. Лечь, закрыть глаза и умереть. Я полз до тех пор пока не выбился  из сил. Ладони и колени саднили, ноги онемели, руки отказывались двигаться. Я остановился, закрыл глаза и закричал. Я орал громко и долго. Ругался, звал помощи, рыдал и вновь просил кого-то спасти меня. А когда и на крик не осталось сил, я услышал странный шум откуда то сзади. Будто кто-то щелкает пальцами. Медленно, но очень звонко. Шум становился все громче, и я понял, что источник звука приближается. Причем быстро. Животный, неимоверный страх шприцем воткнулся мне в пятку и начал ползти вверх, к голове. От этого ужаса уровень адреналина в крови поднялся настолько, что если бы у меня в организме стоял датчик он бы лопнул от перегруза. И я снова начал ползти. Только втрое быстрее. Даже не думая оборачиваться, глотая собственные слезы вперемешку с соплями я молил всех богов уберечь меня. Но никто не слышал. Не было никого кроме меня, проклятой трубы, и мерзкого звука к которому добавилось надрывистое дыхание хищника, готового воткнуть свои мерзкие блестящие адамантовым щупальца куда-нибудь в ладышку беспомощной жертвы. И, естественно, никто меня не уберег. Резко, капканом что-то сдавило мне правую ногу чуть ниже колена, и дернуло назад. Мой последний истошный вопль эхом раскатился по всей трубе и утих.

- Эй? вы слышите меня?
Я открыл глаза. Сквозь пелену я увидел размытый силуэт человека. Со мной говорила девушка. Я потрогал ногу вместе укуса. Ничего.
- Эй? Очнись! Они скоро вернутся. Развяжи меня!
- Что? Где я?
- Пожалуйста, развяжи меня. Надо бежать, иначе он убьет нас, как убил их всех.
Я несколько раз зажмурился до мутных кругов в глазах. Зрение понемногу восстанавливалось.
- эй! Ты слышишь? Нам нужно уходить как можно скорее. Помоги мне!
Окон нет, бетонные стены, в некоторых местах покрытые плесенью. Мы в подвале или каком-то погребе.
- Как я оказался здесь? кто ты?
- Потом! Все разговоры потом, помоги мне! я знаю где выход! Надо бежа...
Кто-то звякнул засовом, и это заставило нас обоих вздрогнуть.
- Скорее они уже здесь! помоги мне!
Я понял что нужно действовать. Поднялся, сделал шаг к девушке и снова упал. Ноги онемели. Видимо очень долго был без сознания.
- Давай же, помоги мне! Они уже здесь! Ты слышишь их?
Я слышал. Звуки шагов и непрерывное шкрябанье о пол чего то тяжелого, металлического. Вспышка яркого света ударила по глазам. Спустя несколько мгновений я привык к освещению и смог видеть. Тела. Куча изуродованных, изрубленных и изрезанных тел. Старики и дети, женщины и мужчины. Руки, ноги, головы с обожженной кожей на лицах. Везде. Лучше б наши добрые гости не включали свет. Уже потом, анализируя сон, я ругал себя за то, что не подумал об отсутствии запаха. А ведь мог бы и раньше догадаться.
- Вставай! Приди же в себя! Развяжи меня! Прошу, умоляю, помоги мне! 
Даже в шоковом состоянии, в этом паническом ступоре, я сумел запомнить лицо девушки. Ничего особенного. Горбинка на носу, слезы текут по пухлым щекам и огромных выпуклых глаз, тонкая линия губ, запачканные волосы собраны в хвост. Девушка была привязана к стулу колючей проволокой. В некоторых местах сталь вонзалась ей в кожу, раны кровоточили.
- Давай, твою мать! Приди в себя! Развяжи меня, ****ь! - закричала она.
Но было уже поздно. Передо мной стояла пара мощных огромных ног. Я поднял глаза вверх и увидел жирного уродливого человека лет сорока. Капельки пота на его лбу блестели от света. Широкое лицо испещрено огромными шрамами. В руке он держал огромный топор. Скорее даже секиру. Подходящую под разряд тяжелого оружия каких-нибудь ролевых игр. Плюс пять к атаке. Он медленно и властно разглядывал меня. Без особого любопытства, глядел на меня как на падаль, ничтожество, пресмыкающееся. Затем улыбнулся так, что я почувствовал как по моей спине прокатилась волна мурашек. Человек поднял топор и размахнулся. Я сжался насколько это возможно и закрылся руками, будто это хоть как то мне помогло бы. ЧАВК! Секунду спустя услышал хрип и осмелился открыть глаза. Девушка смотрела на меня. Удивленно. Она больше не плакала, ей больше не было плохо и страшно. Одно лишь удивление. А чуть ниже, под подбородком в ее шею уходило лезвие секиры. Меня вырвало. Я снова посмотрел на девушку. Человек расхохотался. Я не мог оторвать взгляда от ее глаз. Они становились все шире, и больше. Они росли. До тех пор пока не выпали из глазниц и не упали на пол. Продолжая увеличиваться, зрачки были обращены в мою сторону. Урод сделал шаг назад, затем другой. Не понимая, что происходит, он продолжал пятиться пока не прижался к стене. Глазные яблоки начали подпирать бездыханное тело своей обладательницы. От этого ноги девушки начали подниматься, труп упал на спинку стула. Глаза росли. Вскоре белки начали давить на стены, на урода, на меня. Крик убийцы сменился хрипом. В этот момент я мог только слышать. Меня вдавило в стену. Я ждал смерти, но вместо этого оказался в белой мутной жидкости. Дышать было нечем. Передо мной метрах в пятнадцати я увидел черный круг, постоянно меняющийся в размере. В панике барахтаясь, перебирая руками и ногами, я поплыл в его сторону. Еще никогда в жизни мне так сильно не хотелось дышать. Приближаясь к спасительной черноте, я осознал что это. Зрачок. Он смотрел на меня.

- Сашука, ты будешь есть или нет?
Мама. Я догадался что, это мама даже не по голосу. Меня больше никто не называл так. Сашука и Ушанги. В детстве я обижался на эти прозвища. Но сейчас они звучали как песня, как ода моему спасению.
Мы сидели на кухне в нашей квартире. Передо мной стояла тарелка супа.
- Сына? Ты в порядке?
- Мама- только и смог сказать я.
Мама посмотрела на меня, затем на отца.
- Мама, - снова, будто отсталый повторил я и улыбнулся. - Папа.
- Сын ты чего?, - спросил отец,- будто никогда нас не ви...
Он не успел договорить, потому что я уже обнимал их. И снова плакал. Но уже от счастья.
- Ооо. Ну-ка не ной, ты же не девочка, - засмеялся отец и похлопал меня по спине.
- Санька, ну ты чего. Сынок?
Я ничего не отвечал. Молча, заставил себя собраться и вернулся на свое место.
- Ешь давай,- улыбнулась мама.
- И чтоб до конца доел. А то самую силу свою оставишь.
"Самой силой" папа называл пару ложек супа оставшегося на дне тарелки. Я взял ложку и принялся есть.
Отец встал подошел к подоконнику и закурил сигарету. Мама, опершись на локоть, продолжала смотреть на меня и улыбаться. Точнее даже умиляться. Она всегда так смотрела, когда я возвращался с дальних долгих поездок.
- я тоже соскучился по тебе, мам. И по тебе па...Пап?

Что-то не так. Как-то странно все это. Родители. Мы живем в разных городах. Как они здесь оказались? Они бы обязательно позвонили, предупредили бы. Где жена? В зале? Я повернулся в ту сторону где должен был быть дверной проем. Его не было. И зала не было. Была стена. Была только кухня. Я и родители. Что происходит? Так, взять в себя в руки. Вспоминать. Думай. Думай! Я плыл. Откуда плыл и куда? Белое. ГЛАЗА! Девушка! Убийца! Память сама по себе раскладывала все по полочкам. Свет, нога, темнота, подвал, укус, битое стекло, труба...ТАК!

Я положил ложку на стол и взглянул на отца.
- Пап, знаешь что не правильно?
- Что?
- Ты не куришь. Ты бросил еще до моего рождения.

Отец повернулся. Посмотрел на меня, на маму, снова на меня. Улыбнулся.
- Правильно. Потому что куришь ты.
- Сынок, - продолжила мама. - Мы очень рады за тебя, сын. Ты наконец-то все понял. Теперь все что ты видишь - твое. Ты можешь управлять всем этим. Все это создал ты. Я и отец - это тоже ты. Ты настоящий. Таким образом ты защитился. Таким образом ты объясняешь сам себе, что происходит.
- Что? Я... я ничего не понимаю.
- Ты все поймешь, сын. Со временем ты все поймешь. Мы - это часть тебя, твоя самозащита. Иначе ты бы не выдержал этого кошмара. Поэтому ты видишь нас. Ведь ты поверишь только тем, кому действительно доверяешь, кто не станет тебя обижать и обманывать. Поэтому ты и создал нас.
Отец подошел к маме, обнял ее, - Пойми, сын, мы здесь только потому, что так было нужно тебе. Тебе нужно было разобраться. А помогать тебе разбираться - наша работа.
Папа засмеялся и мне где-то внутри стало легче.
- Теперь ты можешь творить. Ты здесь бог. Ты наконец-то проснулся.
***
- Але, мама?
- Ой, как я давно тебя не слышала, сынок. Привет Сашука, как твои дела? Как семейные?
- Все хорошо.
- А что с голосом? Ты чего хрипишь? Ты там не заболел у меня часом? Все хорошо?
- Мам, мне приснился ужасный сон...