Апокалипсис

Этот вечер был тяжёлым. Этот вечер венчал череду глупых, бездумно-тяжёлых, почти бессмысленных будней, череду, которая началась так давно и незаметно. Мне нужен был отпуск.
По привычке, придя домой,  я разделся и пошёл в душ. Под струями горячей воды я представил красивую девушку, которую видел сегодня утром. Горячая вода текла по моим волосам, я закрыл глаза, пытаясь представить её как можно лучше, вспоминая каждую деталь. Ярко-рыжие волосы, чуть сжатые губы, глаза отливают зелёным, синее платье, поверх него кожаная куртка, она поворачивает голову и смотрит на меня. Я открыл глаза. Было темно.
Ничего не видно. Я быстро домылся, вытерся полотенцем, наощупь взял одежду. Я вышел в прихожую, и первым, что я почувствовал, было ощущение непрекращающейся темноты. Здесь было так же темно, как и в ванной, в которую не проникает ни лучика. Наверно, уже одиннадцать. Но я никогда не чувствовал такого полного отсутствия света. Я попытался найти в шкафу свечки, потом искал на полке фонарик, но ничего не нашёл. Теперь я почувствовал тоску и ещё, далеко внутри – страх. Я вышел в подъезд, дошёл до соседней двери, постучался, затем нажал на звонок. Никто не открыл. Не знаю зачем, но я громко крикнул «Эй!», и сразу же зашёл обратно в свою квартиру, будто бы устыдившись этого. Я запер дверь на ключ и решил кому-нибудь позвонить.
Я шагнул в комнату. Порванный плакат на двери, пожелтевшие обои, фотоснимки бывшей девушки на стенах, пыльная люстра, пылесос в углу комнаты, стопка журналов на столике – ничего этого не было. Теперь я не мог знать, осталось ли всё на своих местах, не проверив, не дотронувшись.
Ощупал письменный стол, обыскал рюкзак, пол, одежду, телефона нигде не было. Я стал вспоминать, когда последний раз им пользовался. Кажется, когда ехал в лифте. Значит, он где-то здесь, но где? Я ужасно захотел, чтобы кто-нибудь позвонил мне.
Я машинально провёл рукой по столу и нащупал зажигалку, щёлкнул – она не работала. Щёлкнул ещё раз, услышал, как выходит газ. Я подошёл к окну и, опёршись обеими руками о подоконник, уставился в кромешную темноту. Передо мной было полное отсутствие чего-либо, полная тьма, и я резко понял, что мне трудно сохранять спокойствие, когда я не ощущаю размеров комнаты. Я решил успокоиться и сел на кровать. Я слышал рёв машин, но где-то вдалеке. В кармане был плеер, и я включил радио, переключил несколько станций с музыкой, нашёл новостной блок. Диктор говорил о политике, спорте – о чём угодно кроме ситуации с обесточиванием. На остальных станциях про это тоже ничего.
Я вздрогнул от шума.
Посмотрел в окно – в сторону окна – теперь мне казалось, что я уже не уверен даже в наличии окна на его законном месте. Там, где должно быть окно, ничего не было видно. Грохот повторился, он был похож на что-то среднее между раскатом салюта и… Нет, я не могу этого знать, я никогда не слышал, как взрываются снаряды. Неужели началась война?
Хуже. Это может быть конец света.
Апокалипсис.
Мне никто не звонил. Я сел на стул и начал чиркать зажигалкой. Зачем-то вытащил из пачки сигарету, взял её в губы, - от этого сильно, неимоверно сильно захотелось курить. Левой рукой я сделал движение, имитирующее курение, а правую положил на живот и снова чиркнул зажигалкой. Чёрт, больно!
Это была боль от ожога.
Я чиркнул зажигалкой, она снова не работала. Я смотрел на неё. Туда, где была моя рука с крепко зажатой в ней зажигалкой. Я около минуты смотрел туда. Потом поднёс зажигалку к зажатой в зубах сигарете, щёлкнул. Ни искорки. Я почувствовал запах табака. Я затянулся. В мои лёгкие вошёл табачный дым. Я не видел как горит сигарета. Я докурил её до конца, положил бычок в кружку, взял другую сигарету в губы, щёлкнул зажигалкой, вдохнул дым. Я ничего не видел.
Я курил.
[C]