Чистое счастье. Глава 17

  Утром в день Крещения девушка проснулась, ощущая тихую радость на сердце. Оля собрала в сумку всё необходимое и хотела уже незаметно уйти в церковь, как вдруг в комнате появилась мама. Женщина была в белом платье, с большим пакетом в руках. "Куда ты, мама?" - спросила девушка, внутренне зная, что ответит Ангелина Филипповна. И не ошиблась. "С тобой, креститься". Девушка крепко обняла маму. В этот миг Оля была счастлива до глубины души.

  По дороге в церковь мама и дочка говорили о важности предстоящего Таинства. Оказалось, что Ангелина Филипповна втайне от Оли беседовала с отцом Трофимом и изучала Библию. Миг, в который женщина вдруг ощутила Божественное Присутствие в мире, изменил её, прежде равнодушно относившуюся к вере. Теперь она, кажется, смогла понять своего мужа. Неожиданно Оля произнесла, словно бы сама себе: "Больше я не боюсь". Попав в церковь, девушка вновь, как и в первый раз, потрясённо замерла. Тёплый свет свечей, еле ощутимый запах фимиама в воздухе и что-то ещё, чему нет объяснения ни на одном из существующих языков на свете. Навстречу Ангелине Филипповне вышел сперва невысокий черноволосый диакон Игнатий, а потом и отец Трофим, как раз служивший в этот день.

  Мама и священник сначала долго разговаривали, потом батюшка подозвал к себе Олю, как раз стоявшую перед образом Святых Царственных Мучеников. "Скажи, ты действительно хочешь креститься?" - спросил отец Трофим, пытаясь казаться строгим, но при этом пряча улыбку - кроткую и беззащитную по-детски, почти такую же, как у Стаса.
 - Да, хочу. И приняла это решение самостоятельно. Честное слово. А о том, что мама тоже хочет креститься, я узнала только час назад. Поэтому она меня никак не могла меня уговаривать, - Оля смело взглянула на батюшку, но тут же смутилась и порозовела.
 - Похвально. Значит, Стас был прав, когда говорил, что ты очень решительная и настойчивая. Ну,что же. Однако, если позволишь, я всё же спрошу твою маму, раз уж она здесь.
 - Конечно, спрашивайте.

  Когда Ангелина Филипповна подтвердила своё согласие на Крещение дочери, отец Трофим ненадолго зашёл в Алтарь и возвратился с Евангелием и Крестом в руках.
 - Поскольку вы уже взрослые, во всяком случае, по церковным правилам, то необходимо перед совершением Таинства исповедаться.
Прочитав положенные молитвы, священник пригласил к аналою Ангелину Филипповну, а Оля стала думать о грехах, совершённых ей в период с семилетнего возраста до настоящего момента. Девушка даже достала ручку и листок бумаги, поскольку она не надеялась, что в такой ответственный момент сможет всё вспомнить. Мама отошла от отца Трофима, вытирая слёзы, и настал черёд Оли. Девушка склонила голову и, остановив взор на фигуре распятого Христа, начала читать. Потом она почувствовала, что список ей только мешает и заговорила о том, что больше всего терзало и беспокоило. К концу Исповеди Оля, не стыдясь плакала, но это были радостные слёзы - лёгкие и невесомые... И девушка чувствовала себя птицей - так и хотелось взлететь в небеса.

  А потом было Крещение и первое в жизни Причастие. Девушка почти ничего не запомнила, только невероятно звонкие и решительные слова отца Трофима: "Крещается раба Божия Ольга во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святаго Духа. Аминь". И так же навсегда запомнила Ангелина Филипповна сказанное уже про неё: "Крещается раба Божия Ангелина во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святаго Духа. Аминь". Когда Таинство завершилось, Оля потрогала непривычно висевший на шее маленький серебряный крестик. Поздравив маму и дочку с Днём Ангела и с Причащением Святого Тела и Крови Христовых, священник подарил Ангелине Филипповне красную розу, а Оле - белую и им обоим - икону Божией Матери "Нечаянная радость".  Потом маме пришлось уехать на работу, а Оле возвращаться домой. К Стасу поехал один отец Трофим, поскольку Анатолий Тимофеевич разрешил дочери навестить юношу лишь вечером, да и то ненадолго. "Перед операцией твоему...Рыцарю нужно отдохнуть, а ты его замучаешь своими разговорами. Так что, приедешь к концу рабочего дня и всего на полчаса. Больше времени я дать не могу", - сказал он в понедельник, буквально выставляя Олю из палаты, где она просидела чуть не до ночи, пользуясь тем, что отец задержался на обходе.

  Девушка пришла домой и задумалась, чем бы заняться. Одноклассники ещё были на уроках, квартира радовала глаз чистотой, да и убираться в такой день грешно. Обед был готов, вещи выглажены и разложены по шкафам. Тогда девушка взяла с полки подаренный отцом молитвослов. И вновь ощутила сладость общения с Богом... Она читала все подряд молитвы и отчётливо понимала дивные, хоть и несколько витиеватые слова. Попыталась перевести на современный русский язык, но только покачала головой. Слова звучали абсолютно тускло. И девушка, оставив это бесполезное занятие, принялась молиться на церковно-славянском...

  Вечером в квартире раздался телефонный звонок. Оля, уже давно ожидавшая возвращения мамы, вздрогнула и взяла трубку. Раздался голос Анатолия Тимофеевича: "Дочка, приезжай в больницу. Мы уже давно тебя заждались". Оля насторожилась. Ей показалось, что она услышала голос мамы. Чувствуя, как сердце начинает биться чаще, девушка поспешила одеваться. Уже надевая в коридоре куртку, она взмолилась: "Господи, Ты всё можешь. Сделай так, чтобы родители помирились окончательно. Пусть живут вместе, как раньше". И добавила: "Но не как я хочу, а как Ты".