День рождения - грустный праздник

Грустью прошит этот день насквозь, как сырой воздух струями дождя…
Стас глухо кашляет совсем как простуженный пёс. Бронхит совсем измучил, не помогало уже ничего, вот и из больницы его выставили, курс терапии получил, а кашель так остался, глухой рокочущий. Болело в грудной клетке, правда уже не так сильно и остро как раньше, и он перестал обращать на это внимание. Пройдёт, а не пройдёт, так и не надо.
- Стас!  - он не обернулся на зов сестры и продолжил рассматривать прохожих снующих внизу.  Аришка умничка, всё понимает, всё знает, сочувствует, но помочь, увы, ничем не может. Хотя всеми силами пытается расшевелить его и заставить хоть что-то чувствовать. 
Он едва улыбается тому, как внизу маленькая женщина взашей гонит идущего нетрезвой походкой мужчину. Возможно, у того сегодня тоже день рождения, вот и хватанул лишку, опьянел, а жена недовольна и куда-то гонит беднягу, толкая в шею и наверняка ругая по-всякому…
Как же грустно… не тоскливо, а просто грустно, до невозможности.
- Стас, ну кончай дурить, идём за стол, - тёплая ладошка проходится в ласке по его спине и Аришка прижимается к нему. – Будешь так вздыхать, я заплачу сейчас. Ну, пойдём, а?
Зря, ох зря, он позволил прийти сестре, одному было бы лучше, проще и правильнее.  Он бы сидел сейчас на диване, смотрел в потолок и губами ловил грусть и пил бы её, пил до тех пор, пока внутри всё не занемеет и не замрёт. Это так здорово – не чувствовать, так неимоверно сладко и упоительно. Это как анестезия после долгой и мучительной боли. И именно этого ему и хотелось, пустоты и покоя, грусти и холода.  Но сестра напросилась в гости, буквально навязалась, тормошила его, отвлекала от дум, заставила выпить вина, теперь вот разрезала торт, а зачем он торт, если сладкого Стас терпеть не мог?.. Да и вообще, глупо было отмечать этот день, глупо и неправильно, потому что теперь он был один.
- Стас, ну хватит хандрить, пойдём есть торт.
- Ариш, ты ведь знаешь, что я терпеть не могу сладкого, зачем ты принесла его?
- Стас! Очнись! У моего любимого братишки сегодня днюха, а в этот день без сладкого монстра не обойтись, усёк? – слово «любимого» неприятно резануло внутри, вызвало  спазм боли и он закашлялся. Сестра тут же захлопотала вокруг, сунула в руки стакан с водой, усадила на диван, накрыла пледом.
- Что, совсем плохо, да? – он кивнул и закрыл глаза. – Поспишь?
- Ариш, тебя ведь дети ждут, - напомнил про племяшей.
- Обойдутся один выходной без меня, - отмахнулась сестра.
- Ариш, со мной всё в порядке, - преданный щенячий взгляд карих глаз мог бы растрогать кого угодно, но не его, а точнее, растрогать мог, но не сейчас.
- Но ведь это плохо - быть в день рождения одному.
- Ариша, родная моя, меня только вчера выписали, не долечили, у меня всё внутри болит, думаешь я хочу сейчас чего-то? – ложь правильными убедительными словами срывалась с губ и ему совсем не было стыдно. Он хотел бы… желал бы… всей душой жаждал одного человека рядом с собой, но… этим человеком была не сестра.
- Ты ляжешь спать? Будешь пить много жидкости? Обещаешь?
- Лягу и буду, - клятвенно пообещал Стас, хоть и не собирался выполнять обещание.
- Ну... хорошо. Тогда... я пойду?.. - неуверенно спросила Арина.
- Конечно иди, со мной всё хорошо будет. Передавай привет казакам-разбойникам и Мишке.
- Стась, но я так мало побыла у тебя…
- Ариш, поверь, дети и Мишка только рады будут, - он старался не раздражаться и раздражался. Уговаривая сестру уйти, понимал, что ещё чуть-чуть и психанёт, по-глупому разругается с родным и дорогим человеком, который искренне за него переживает и любит. Надо было сдержаться, любой ценой уговорить сестру, что в одиночестве ему будет гораздо лучше. Она у него женщина не глупая, понятливая и добрая.
- Даже не знаю… как-то неправильно это…
- Ты правда думаешь, что если я усну, а ты станешь сидеть тут, охраняя мой покой, так будет лучше? – сестра вздохнула. Это было чистая победа, она всегда так вздыхала уступая Стасу. – Да и потом, вдруг ко мне кто-то придёт, а тут ты…
Арина внимательно взглянула на него и Стасу стало неуютно от этого взгляда, казалось она видит его насквозь, знает все его уловки, понимает, что он беззастенчиво лжёт и всё ради того, чтобы выпроводить её домой. Он думал что придёт раскаяние и стыд, но нет, ничего такого.
- Я была бы рада, если бы это случилось, - ответила сестра. А вот теперь стало стыдно, мучительно, почти так же, как в детстве, когда сестра застукала в весьма щекотливой ситуации, а именно - сосущимся с лучшим другом.
- Я тоже, - выдавил из себя Стас, наблюдая как сестра прошла в прихожую и стала одеваться. 
- Если станет хуже, выпей таблетки или позвони мне, я приду, сделаю укол.
- Угу, - кивнул он, пытаясь избавиться от раскаяния и стыда. Всё-таки он сволочь, раз гнал родную сестру, она ведь ни в чём не виновата. – Ариш, торт забери, отнеси ребятам, чая за меня попьёте, - жалобно предложил, - всё равно ведь выброшу…
- Стас, ну что ж ты у меня непутёвый такой?! Давай неси, чего добру пропадать? Все люди как люди, а мой братец сладкого не ест, ну что за человек?.. в следующий раз солёный торт для тебя закажу… - ворчала Арина. Но это ворчание было уже не страшным, буря миновала, дознания не произошло, сестра решила оставить его в покое, за что он был ей благодарен.
Закрыв дверь, первым делом Стас стащил носки и бросил их на пол в прихожей. Босиком прошёл в комнату, покосился на стол с остатками праздничного обеда. Убираться в данный момент желания не было и, усевшись на диван, запрокинул голову и уставился в потолок.
Его уже все поздравили, пожелали здоровья, бесконечной жизни и океан любви…
Открыв рот, поймал грустинку на язык и улыбнулся её тонкому вкусу.  Эти все поздравления и пожелания он с радостью променял бы на одно слово от того, которого сам же и выставил месяц назад.
Стас не думал что без него будет так мучительно. И когда успел ТАК втрескаться? Ведь мальчишка совсем, глупый наивный, дурной как щенок…
Воспоминания о НИХ прошлись наждачной шкуркой по сердцу и он застонал. Вскочил с дивана, подошёл к накрытому скатертью столу,  щедро налил вина, выпил почти полный фужер, понимая что ничто и никто сейчас ему не поможет. Подснежника надо было забывать, а ****ская душа в кровь рвалась, цеплялась всеми фибрами, но забывать не хотела и болела так, что хоть волком вой.
Подснежник – это идиотское прозвище дал ему Стас, как клеймо поставил. Восемнадцать лет пацану, давно уже должен был щетиной обрасти, а у того на щеках пушок мягкий, ни дать ни взять - подснежник. За это прозвище невзлюбил его Митяй до ужаса. Наверное,  месяц или чуть больше, он дразнил его, а тот огрызался слишком уж рьяно, с показным остервенением и азартом. А потом Стас заметил как парень смотрел на него в душевой и всё стало ясно. Его Подснежник втрескался в него по самые помидоры и не знал что с этим делать. Дальше всё покатилось по давно проверенному плану, пригласил парня к себе, якобы получку отметить, соврал что будут ещё человек пять, тот повёлся, с готовностью пошёл. Ну а в прихожей он прижал его к стенке и Подснежник поплыл…
Жар прошёлся по телу, тяжестью сосредоточился в паху, неприятно потянуло низ живота. Ну вот, довспоминался… и что делать прикажите?
Вновь вскочил с дивана, схватил пустую рюмку, собираясь плеснуть спиртного, но перед глазами возник голый парень с бутылкой в руке. Его Подснежнику нравилось время от времени поливать себя чем-нибудь, а Стасу нравилось вылизывать и кусать стонущего парня. Нравилось смотреть как тот теряет над собой контроль, как дрожит от сдерживаемого желания.
Да что ж это творится! С дури саданул рюмку об пол и хлебнул прямо из горлышка бутылки, увидела бы его сейчас сестрёнка в ужас бы пришла. Опустошив бутылку, нисколько не успокоился, лихорадочно пытался вспомнить хоть кого-то из знакомых парней с которыми можно устроить перепих. Поняв, что никого не хотел, а природа требовала своего, бросил бутылку в стену.  Но бутылка не разбилась, отлетела от стены и приземлившись на плитки пола, разлетелась на неровные осколки. Злобный демон в которого превратился Стас возликовал от того что делал, хотелось всё разбить, крушить, разметать всю его жизнь, только бы никогда больше не вспоминать Подснежника. Он шумно дышал, взгляд наверняка был диким и искал на чём можно сорвать злость…
Телефон выдал такую долгожданную барабанную дробь и не думая что делает, Стас рванул к этой мелодии. Острые стёкла впились в босые ноги и он выругался.  Схватив плед, бросил на пол, одной ногой толкая впереди себя тряпку, расчищал путь и матерился. Бля, демон-разрушитель, голову чего себе не разбил?! Он лихорадочно спешил, торопился и всё равно не успел. Телефон сдох как раз тот миг, когда он взял его в руку.
Больше Подснежник не позвонил. Вино ударило в голову и опустившись на пол Стас завыл.
Чем хорошо или наоборот, плохо опьянение от вина – это тем, что быстро трезвеешь. Хмель мигом выветривается из головы, и вот ты уже всё отлично осознаёшь и помнишь.
Вспомнилась мать Подснежника худая усталая пожилая женщина и то, как она плакала и на коленях молила оставить её сына…
- У него девушка была, они поженятся, я внуков хочу… ты ведь любишь его, тогда оставь… оставь моего сына в покое… -  шептала мать и этот её шёпот был страшнее крика, страшнее проклятий и угроз. Если бы она кричала, требовала, он бы ни за что не оставил любимого, а она просила, молила и плача шептала… и он не смог отказать.
И тем же вечером наговорил любимому Подснежнику кучу лжи. Стас думал, что тот не поверит и посмеётся над ним, а тот поверил. Так легко поверил каждому лживому слову, каждому жесту и ушёл как побитая собака…
С тех пор они больше не встречались, да и вряд ли уже встретятся. Бригадир навестивший его в больнице, сказал что Подснежник уволился и слух прошёл, что жениться собирается. Стас тогда смог скрыть боль за приступом кашля и, не притворяясь, морщился от боли что разрывала его на части. И даже выступившие слёзы бригадир проигнорировал, понятное дело, от боли человек плачет. Иногда, бывает полезно маскировать одну боль другой, чтобы те кто рядом, не поняли что тебя терзает в данный момент. Вот и бригадир не понял, даже не догадался ни о чём. Видя что кашель у больного Стаса не утихает, буквально через минуту мужчина ретировался, пожелав скорей выздоравливать.
И вот этот звонок. Что хотел Подснежник?  Зачем звонил?
Стас посмотрел на тёмный экран. Сам он позвонить не мог - он обещал, мать Подснежника  вырвала из него обещание никогда не звонить и не искать её сына. Ну почему он не беспринципная сволочь, которой нет дела до горя чужой тётки?..
Стас вздохнул, покачал головой рассматривая стекло на полу. Надо было прибраться и куда-нибудь сходить, надо забывать ВСЁ, забывать и жить дальше.
Грусть… она насквозь прошила этот день странным рвущим душу узором, сделала его незабываемым и тяжёлым. В этот день любимый должен был бы быть рядом, это его поздравления были нужны как ничьи другие, это ему он должен был ответить - что для него он рождён…
Не случилось… не получилось… не вышло…
День кончался, пришёл вечер, а Стас всё так и сидел в темноте и пялился в никуда. Желание куда-то идти и кого-то искать прошло само собой. Навалилась усталость и апатия, привязался кашель,  заболело в груди. И таким он себе жалким показался, ничтожным, что хоть снова вой…
Тридцать два года назад он родился. Пытался как-то жить. Маялся с девушками, хотя влекло его всегда к своему полу, но он старался быть таким как все, ради мамы, ради семьи и ненавидел своё притворство, и всех знакомых девушек, которые липли к нему и буквально набивались в жёны. Так продолжалось слишком долго. Однажды он не выдержал и всё рассказал сестре… 
Но легче стало только после того как умерла мама. Только тогда, Стас стал самим собой и прекратил притворяться.  Он никогда не женится, никогда у него не будет детей,  Стас был пустоцветом и давно уже смирился с этим. Он надеялся что найдёт кого-то с кем будет жить и состарится вместе, с кем ему будет хорошо и от кого не хотелось бы уходить, разве что только на работу. И вот когда появился Подснежник он думал, что именно с этим человеком проведёт всю свою жизнь. Но пришла мать парня и убедила, что он принёс горе её сыну.
Именно потому что любил, он и смог отпустить Подснежника. Убедил, уговорил себя в том, что без него любимый станет счастливее. Что так - правильнее.
Звонок в дверь отвлёк от невесёлых мыслей. "Наверное сестра" - вяло подумалось и щёлкнув выключателем Стас осмотрел комнату. Хорошо что он убрал осколки и заклеил пластырем порезы на ногах, иначе  Арина замучила бы расспросами.
- Ариш, ты напрасно… -  открыв дверь осёкся, не закончив фразу, так и стоял молча пялясь на парня держащего в руках цветы.
- Привет, впустишь?
За месяц разлуки он забыл какой у его Подснежника бархатистый тембр голоса. Забыл его полуулыбку и то, как блестят его глаза. 
Первым желанием было рвануться вперёд и обнять,  вдохнуть родной запах, поцеловать в несмело улыбающееся губы, шепнуть в ушко о любви…
«Обещаю!» - всплыло вдруг воспоминание, как обожгло. Всё правильно, этот парень - Митяй, не Подснежник и он уже не его. 
Кого он уговаривал, кого обманывал?.. Себе можно нагородить кучу лжи, но душа - она знала что он любит и кого любит тоже знала…
- Проходи раз пришёл, - посторонившись, Стас впустил парня и закрыл дверь.
- Поздравляю с днём рождения! – протянул тот цветы.
- Спасибо, - взяв букет, он постарался не коснуться руки дарителя.  После этого повисло неловкое молчание. О чём было говорить? Да и стоило ли?..
- У тебя всё в порядке? Ты в больнице лежал?
- Лежал, всё уже прошло. А ты говорят, жениться надумал, можно поздравить? – в Митькиных глазах мелькнула боль и слёзы, совсем как тогда, когда он сказал что никогда не любил, а просто играл с ним. Подснежник опустил голову и вздохнул.
- Ты прости меня, не надо было наверно приходить, но мне было важно поздравить… важно чтобы ты услышал как дорог, важно что ты есть…  - это сбивчивое поздравление-признание было самым дорогим, самым ценным из всех сказанных Стасу сегодня. До боли сжав кисти в кулаки, так что хрустнули стебли букета, кивнул. Он пытался сдержаться и не обнять, не проговориться о том, как ему плохо без любимого.
- Наверное не надо было, - парень всхлипнул услышав эти слова, кивнул и открыв дверь вышел.  На площадке как всегда стояла темнота и Стас зачарованно уставился в неё. Теперь это был конец, конец всему хорошему и светлому что было в его жизни. И он сам, собственными руками всё разрушил. Винить было не кого, разве только судьбу, что оказалась такой сукой. Шли минуты, а он так и стоял у порога перед раскрытой дверью, не в силах сделать шаг и закрыть.
- Мой любимый Подснежник, знал бы ты как я люблю тебя, как ждал, мечтал о твоём поздравлении, как хотел видеть…
Он был уверен что Митяй ушёл, что тот уже давно внизу и не услышит это признание. А тот внезапно вышел из темноты злой и бледный, словно призрак, ударил в грудь, толкнув внутрь и захлопнул дверь.
- Значит, любишь меня?..  – таким, Стас никогда не видел своего мальчика. Казалось, тот едва сдерживался чтобы не наброситься на него и случись такое, тот бы избил его до полусмерти, потому что Стас не стал бы защищаться.
- Любил.
- Снова врёшь?! Зачем Стас?  - закричал парень. – Я подыхал без тебя, я довёл мать до сердечного приступа, я думал что… - внезапно Подснежник замолчал, словно с разбегу налетел на невидимую преграду и продолжил уже шёпотом: - я люблю тебя Стас, зачем ты так со мной?.. 
- Ты молодой Мить, у тебя вся жизнь впереди, женишься…
- Да вы что, с ума посходили, на пару с матерью?.. – и вдруг у того лице отразилось понимание.  На миг парень застыл и покачал головой.– Она была у тебя?.. поэтому ты сказал… - закрыв руками лицо, осел на пол. А Стас смотрел как вздрагивают плечи его мальчика и не знал что делать. Жаль было Подснежника до безумия.
- Мить, прости меня, - это было всё что он мог сейчас сказать. А тот поднял голову и Стас понял что парень не плакал, а смеялся. Подснежник быстро стянул с ноги тяжёлый ботинок на толстой подошве и швырнул в него, целясь в голову.
- Идиот! Стас, какой же ты идиот!..
Вот уже год они с Подснежником жили вместе,  именно жили, а не встречались. Стас не знал что тот сказал своей маме, но женщина смирилась и отстала от них, сильно ударилась в религию и днями пропадала в церкви...
А ребята, не смотря ни на что, были счастливы живя вместе.
Вот и сегодняшнее утро началось просто замечательно. Любимый разбудил его поцелуем, шаловливая ручка погладила низ живота, вызывая в нём определённое желание.
- С днём рождения любимый, - шепнул в губы его мальчик.
Тридцать три года назад Стас  появился на свет и все эти годы шёл к единственному человеку с которым желал разделить жизнь – к своему Подснежнику. Возможно, им встретятся другие трудности, но он постарается, всеми силами постарается быть с любимым рядом.  Стас поклялся что меж ними никогда больше не будет лжи. И теперь, каждый день когда будил любимого, благодарил всех богов, что они подарили ему его.