Степенность

Перечитывал Гиляровского. Понял, чего мне не хватает - степенности.
Все суета какая-то, легкомысленность и модная французская меланхолия.
Вот раньше, бывалоче, вышагиваешь важно - сначала живот, за ним борода лопатой, а потом уже все остальное.
А как кушали в трактире Тестова! Балычок, икорка, каша Гурьевская, пироги в двенадцать слоев. Да все под наливочку и водочку "Смирновскую". А опосля - чаепитие с баранками, калачами и блинами...
Открыл холодильник...М-да...На застолье как-то хиловато. Босяка и то не накормишь.
Остановился на чаепитии. Сгонял за баранками и рафинадом. Поставил чайник.
Налил чаю в блюдце. Сижу, зубы о сахар ломаю и прихлебываю, отдуваясь. Выглянул сосед. Я ему киваю с достоинством:
- Присаживайтесь, любезный Савва Евлампьевич. Извольте откушать со мной чаю. Намедни в лавке колониальных товаров куплен. По пятиалтынному за полфунта.
Сосед сглотнул и исчез.
На второй чашке я застопорился. Пропотел, как татарин. Отдуваюсь, но степенно. Ну, думаю, раньше самоварами хлебали. Неужто я не сдюжу?
После четвертой чай плескался где-то в районе глаз. Резинка на тренировочных вытянулась в струну. Понял, что на баранки теперь смотреть не смогу очень долго. Столько же, сколько и на сахар. Снизу начинает подпирать, но вида сам себе не подаю. Стараюсь думать о ценах на овес и про урожай озимых. Минут через десять становится ясно, что   природу не обманешь. И на озимые мне плевать так же, как и на купцов всяких гильдий, будь они неладны.   
Подняться из-за стола удалось со второй попытки. Степенность как рукой сняло - до совмещенного санузла коридор промахнул, как молодой гусар.
И все-таки степенности мне не хватает...Одно легкомыслие и французская меланхолия.