Начало. Глава 6

Родриго Авила Мартин.

- И сколько он так пролежал? – спросил хмурый старшина, склоняясь над Седельским. Тот лежал в коконе мед комплекса и выглядел вполне умиротворенно.
- Тут уже полчаса. Еще, где-то так же, может чуть больше, в уборной, - с безразличным акцентом ответил Родриго. Вылет нравился ему все меньше и меньше. Что случилось, с этим бомжеватого вида начальником, было не понятно. То ли переутомление, то ли нервный срыв, то ли одно на фоне другого. Да и все равно было. Только вот возись теперь с ним, рапорт потом пиши.

Как-то все паршиво складывается. Сначала, Сухов, не пойми с чего, отозвал его с заслуженного отпуска на Р1. Да, именно отпуска. То чем были эти, возможные, три дня в дыре под названием «Прима», никак кроме отпуска назвать Родриго не мог. Он служил уже шесть лет и за это время провел на отдыхе четыре, из полагающихся восемнадцати, недели. Не то, чтобы его принуждали работать до потери пульса, но возможность, не потратив официальные отпускные дни, провести их ничего не делая, никогда не пропускал.

Потом был непонятный ему разговор с диспетчером, когда один из пассажиров нашел этого бедолагу. По логике, требовалось вернуться обратно, ведь, на станции «Прима», куда они направляются, не было соответствующего медицинского оборудования. Однако, в возвращении было отказано. Мотивировал диспетчер это тем, что в связи с учениями космического флота Земли полеты по системе временно ограничены. После этого Родриго попросили не менять курс и ждать дальнейшей информации. Все это совсем не нравилось пилоту.

- Уф… Думаю брифинга теперь ждать не придётся. Может было бы лучше вернуться? – Бурмедов был явно озадаченным. Не встревоженным, ему определенно было наплевать на Седельского. На это Родриго мог поставить хоть рубль, хоть сто. А именно озадаченным. Скорее всего, эта его встревоженность была вызвана возлагавшейся на него ответственностью за группу, в случае худшего варианта. Ведь, нянчиться с этой кучкой ученых предстояло именно Седельскому, а старшина должен был только просиживать штаны и периодически гавкать на двоих своих салаг, да качать  права по поводу техники безопасности и без повода.
- Лучше, согласен. Я запрашивал возвращение, как только его нашли, но мне было отказано. – Как ни странно, этот ответ не смутил Медведя, видимо, он был научен подчиняться приказам. Сказано – сделано. Это понравилось Родриго. Так как он был, что-то вроде, связиста можно было в некоторых обстоятельствах трактовать приказы немного по-своему. Хотя, вряд ли такое будет нужно.
- Значит так, - включил командный голос Бурмедов, - мед комплекс поставит его на ноги до Р1? – У него даже брови поднялись от решимости, а взгляд резко впился в пилота. Родриго кивнул. - Отлично. Проведет свой брифинг по прибытию.

Старшина чеканным шагом последовал к выходу из отсека, который служил и импровизированной мастерской, и лазаретом, и складом расходных материалов. Родриго отправился за ним. В столовой, где до сих пор находились все пассажиры его когга в ожидании то ли брифинга, то ли неизвестно чего, было довольно шумно – теперь было о чем поболтать.

Бурмедов, прямо с порога, рявкнул: «Вольно! Сесть!!!». Этот резкий и громкий приказ подействовал молниеносно. Все в раз затихли и присели. Родриго сам даже немного вздрогнул, скорее от неожиданности, а невысокий круглый и еще при этом лысоватый мужичек даже чашку уронил.

- Итак! – Начал старшина своим громогласным басом. – Седельский в лазарете. Брифинг отменяется. Командовать парадом буду я! Всем сидеть по своим люлькам до самого прибытия. Вопросы?

Родриго, было даже, развернулся уходить, поняв, что оных не последует.
Но тут этот мужик, который до сих пор сидел на корточках и собирал осколки своей разбившейся чашки, резко подскочил и жизнерадостно произнес следующее:

- Буде парад?

Сказать, что вопрос ошеломил Бурмедова – не сказать ничего. Он растерялся. Родриго это видел. Но эта растерянность продолжалась всего несколько мгновений. Потом в глазах старшины промелькнула злость и все утихло. Взгляд стал ровным и даже, каким-то скучающим. Но Родриго все правильно понял. Это была маска. Внутри же горел огонь, бурлила лава, вот-вот норовя вырваться наружу и поглотить всех вокруг.

Бурмедов закинул руки за спину, выпрямился, расправил плечи и медленной спокойной походкой направился к, уже сидящему за столом и ничего не понимающему, мужику, взгляд которого метался из стороны в сторону и не находил ни помощи, ни объяснений у окружающих. В комнате и в самом деле стало поразительно тихо. Казалось, что все присутствующие даже дыхание задержали в предвкушении неминуемой сцены то ли насилия, то ли скандала. Да и все равно было почти всем, во что это может вылиться. Впереди еще почти двое суток полета. Развлечений на борту было не так чтобы совсем, но… в принципе, да, так. То есть не было никаких. Люди жаждали зрелищ.

Родриго и сам с удивлением заметил, что затаил дыхание. Бурмедов внушал если не страх, то уважение. Его габариты, громадные кулачищи и кирпичеобразное лицо не оставляли шанса представить старшину мягким и ранимым человеком.

«Капец толстяку!» - с детским задором воскликнул про себя Родриго, наблюдая за тем, как грозный Медведь направляется к жертве. В данной ситуации прозвище, как нельзя лучше соответствовало его носителю. – «Надо же было такое ляпнуть!»

Когда Бурмедов, наконец-то, настиг, вжавшегося в себя, толстяка и навис над ним массивной глыбой, сидевший рядом здоровяк, размерами не уступающий старшине, вдруг попытался заговорить:

- Сэр! Я полагаю…
- Молчать!!! – Резко, да так, что все присутствующие вздрогнули, оборвал его Бурмедов. Потом, повернувшись к толстяку, также громко и безапелляционно:
- Встать!!!

Приказ был выполнен незамедлительно.
 
- Имя!!!
- Антонио Гори… Я просто… - начал было оправдываться итальянец.

 Точно. Антонио Гори, это мог быть только он. Родриго помнил его досье. Итальянский ботаник. Не женат. Детей нет. Трудоголик и зануда, насколько можно было судить по бумагам. Сейчас он был по уши в дерьме. Руки его были полусогнуты, как будто бы в ожидании, что его будут бить, и тряслись, ноги вот-вот обещали подогнуться и опрокинуть хозяина обратно на стул, взгляд был полон отчаянья и ужаса.

- Сэр!!! – Слюна из пасти старшины полетела прямо в лицо итальянца.
- Что? А.. да… Сэр! Антонио Гори, Сэр!
- Звание! – Бурмедов наклонился еще больше и его лицо оказалось совсем близко к перепуганной физиономии ботаника.

Это было классическим приемом становления в группе: выбери слабого, уничтожь его и все остальные узнают кто здесь главный. Показательная расправа. Так как Родриго не относил себя к этой компании, ему было плевать на все это, хотя где-то в глубине души и появлялось чувство, отдаленно напоминавшее жалость...

Толстяк только и делал, что оглядывался по сторонам, вертя головой и широко открыв рот. Сначала Родриго показалось, что Антонио пытается заставить себя произнести что-то наподобие оправдания, но оказалось, что это были всего лишь попытки дышать. Он начал задыхаться. Лицо покраснело. Ноги стали подкашиваться и бедный мужичек свалился в обморок.

Бурмедов не произнес ни слова. Мало того, не одна мышца на его лице даже не дернулась. Он спокойно развернулся и молча вышел из столовой. Родриго мог поклясться, что видел на его лице еле заметный налет самодовольства, когда тот проходил мимо пилота.

Тишину можно было резать ножом. Никто, даже громила, который сделал скромную попытку заступиться за жертву, сидел, как вкопанный, испуганным взглядом провожая старшину. Только после того, как Бурмедов скрылся в коридоре он, как будто опомнился, встряхнул головой и принялся поднимать товарища. По помещению пронеслась волна шепота и шуршания.

Родриго стало совсем скучно и он пошел готовить второе место в медотсеке. Как ни крути, а именно он был ответственен за оказание медицинской помощи на борту.